НАЕДИНЕ С СОБОЙ Размышления 4 страница
Что делают люди! Своих современников, живущих вместе с ними, они прославлять не желают. А сами между тем чрезвычайно высоко ставят славу у потомков, которых они никогда не видали и не увидят. Ведь это почти то же, что огорчаться по поводу того, что уже предки не пели тебе хвалы (18).
Если что-либо тебе не по силам, то не решай еще, что оно вообще невозможно для человека. Но если что-нибудь возможно для человека и свойственно ему, то считай, что оно доступно и тебе (19).
Во время гимнастических упражнений кто-нибудь оцарапал тебя ногтем или ударом головы поставил синяк. Мы не придаем значения этому, не обижаемся и не будем в дальнейшем смотреть на него как на злоумышленника, хотя и будем его беречься не как врага, однако, или человека подозрительного; мы просто будем спокойно уступать ему путь.— Пусть будет так же и в остальной жизни: многого не должны мы ставить в счет тем, кто как бы упражняется вместе с нами на жизненной арене. Ведь можно же, как я сказал, уклоняться от встреч, не подозревая и не ненавидя (20).
Если кто-нибудь может с очевидностью доказать мне, что я неправильно сужу или действую, то я с радостью изменюсь. Ибо я ищу истины, от которой еще никто никогда не потерпел вреда. Терпит же вред тот, кто упорствует в своем заблуждении и невежестве (21).
Я исполняю свой долг. Ничто другое не отвлекает моего внимания: это или нечто неодушевленное, или неразумное, или заблудшее, или же не знающее пути (22).
==307
К существам неразумным и вообще ко всем вещам и предметам относись с великодушием и достоинством, как существо, обладающее разумом, к тому, что не обладает им. К людям же, как существам разумным, относись, как к равным. И всегда призывай богов. И пусть будет для тебя неважно, сколько времени продлится такая деятельность. Достаточно и трех таких часов (23).
Смерть уравняла Александра Македонского с его погонщиком мулов. Ибо они или были поглощены семенообразными потенциями (λόγοι σπερματικοί) мира, или же распались на атомы (24).
Подумай о том, сколько явлений возникает в теле и душе каждого из нас в течение одного момента времени, и ты не будешь удивляться тому, если несравненно более или, вернее, все сосуществует в том Едином и Целом, которое мы называем миром (25).
Если кто-нибудь спросит тебя, как пишется имя «Антонин», то неужели же ты станешь выкрикивать каждую из составляющих его букв? А если на тебя будут сердиться, будешь ли ты также сердиться в свою очередь? Разве ты не перечислишь спокойно и по порядку все отдельные буквы? Помни же, что и всякая обязанность составляется из отдельных моментов, которые можно перечислить. Их-то и должно блюсти и без суетливости, не отвечая раздражением на раздражение, надлежащим образом исполнять очередное дело (26).
Не жестоко ли не позволять людям стремиться к тому, что им кажется пристойным и полезным? Но, досадуя на их заблуждения, ты некоторым образом не позволяешь им этого. Ведь они же всегда стремятся к тому, что им представляется пристойным и полезным.— «Но на самом деле это не так».— Тогда поучай и указывай, но не выходи из себя (27).
Смерть кладет предел способности получать ощущение определяющим нас стремлениям, блужданию мысли и служению телу (28).
Позор, если в той самой жизни, в которой тебе не отказывается служить тело, отказалась бы служить душа (29).
Не иди по стопам Цезарей и не позволяй себя увлечь — ведь это бывает. Старайся сохранить в себе простоту, добропорядочность, неиспорченность, серьезность, скромность, приверженность к справедливости, благочестие, благожелательность, любвеобилие, твердость в исполнении надлежащего дела. Употреби все усилия на то, чтобы остаться таким, каким тебя желала
==308
сделать философия. Чти богов и заботься о благе людей. Жизнь коротка; единственный же плод земной жизни — благочестивое настроение и деятельность, согласная с общим благом. Во всем будь учеником Антонина. Подражай его настойчивости в деятельности, согласной с разумом, никогда не изменявшей ему уравновешенности и благочестию, ясности его чела, вежливости в обращении, презрению к суетной славе и рвению в познании вещей. Он никогда не проходил мимо чего-нибудь, не рассмотрев его внимательно и не отдав себе в нем ясного отчета. Как терпеливо переносил он несправедливые упреки, не отвечая на них тем же! Как ни в чем не обнаруживал он опрометчивости и как невосприимчив он был к клевете! Как тщательно исследовал он характеры и поступки! Как далек он был от желания все хулить, от пугливости, подозрительности и софистики! Как скромны были его требования, когда подымался вопрос о помещении, ложе, одежде, еде, услугах, и как он был трудолюбив и сдержан! Благодаря своему простому образу жизни, он мог оставаться в одном месте до вечера, а естественные нужды удовлетворять лишь в определенные часы. Как он был верен и ровен в своих дружеских отношениях! Как терпеливо выслушивал он тех, которые откровенно высказывались против его мнения, и как радовался, если кто-нибудь предлагал лучшее! Как он был благочестив и в то же время чужд суеверия! Пусть свой последний час ты встретишь с такой же спокойной совестью, как он! (30)
Очнись и приди в себя! Проснувшись же и убедившись, что тебя тревожили только сны, ты вновь пробудись и смотри на все происходящее так же, как ты только что смотрел на сонные видения (31).
Я состою из тела и души. Для тела все безразлично, ибо оно не способно к различию. Для души же безразлично все то, что не есть ее действие. А все ее действия зависят от нее же самой. Но и из действий — лишь имеющие отношение к настоящему. Ибо будущее и прошедшее — уже безразличны (32).
Труд для руки и ноги не идет вразрез с природой, пока рука и нога делают то, что им свойственно. Точно так же и труд для человека как человека не идет вразрез с природой, пока он делает то, что свойственно человеку. Но если он не идет вразрез с природой, то он и не есть зло (33).
Сколько наслаждений испытали грабители, распутники, отцеубийцы, тираны! (34)
Не замечаешь ли ты, что простые ремесленники, приспособляясь до известной степени ко вкусу невежд, тем не менее крепко держатся разума своего искусства и не отступают от него?
==309
Не ужасно ли, что архитектор или врач более чтят разум своего искусства, нежели человек свой собственный разум, общий у него с богами! (35)
Азия, Европа — только уголки мира, весь океан — капля в мире, гора Афон — ком земли в мире. Все настоящее — мгновенье вечности. Все ничтожно, непостоянно, подлежит исчезновению. Все исходит от одного общего руководящего начала непосредственно или же в силу необходимой связи. И пасть льва, и яды, и все вредоносное, как шипы или тина, есть сопринадлежность совершенного и прекрасного. Не воображай же, что оно чуждо тому, что ты чтишь, но постоянно возвращайся мыслью к источнику всего (36).
Кто видел настоящее, тот уже видел все, бывшее в течение вечности, и все, что еще будет в течение беспредельного времени. Ибо все однородно и единообразно (37).
Чаще размышляй о связи всех вещей, находящихся в мире, и об их взаимоотношении. Ибо все они как бы переплетены между собою и поэгому в содружестве друг с другом, следуя друг за другом в определенном порядке. Это объясняется непрерывностью движения, общей согласованностью и единством сущности (38).
Приспособляйся к обстоятельствам, выпавшим на твою долю. И от всего сердца люби людей, с которыми тебе суждено жить (39).
Всякое орудие, приспособление, утварь будут в хорошем состоянии, если будут исполнять дело, ради которого они созданы, хотя здесь создавший эти предметы и не находится при них. Что же касается вещей, созданных природой, то творческая сила находится внутри их и пребывает с ними. Поэтому ее следует особенно чтить и быть уверенным, что если ты будешь вести себя согласно ее пожеланиям, то все будет тебе по душе. Точно так же и все, принадлежавшее к Целому, по душе ему (40).
Если ты сочтешь за благо или зло что-либо, не зависящее от твоего выбора, то тебе придется за наличность подобного зла или отсутствие подобного блага обращаться с упреками к богам и ненавидеть людей, действительно являющихся причиной наличности зла или отсутствия блага или только подозреваемых в этом; при таком отношении к подобным вещам нам придется во многом поступать несправедливо. Если же мы будем считать благом или злом только то, что зависит от нас самих, то не будет уже никакой причины обвинять бога или объявлять войну людям (41).
К оглавлению
==310
Все мы содействуем единой общей цели, одни со знанием и пониманием, другие бессознательно. Поэтому-то, думается мне, Гераклит и говорит, что и спящие также действуют и содействуют происходящему в мире. Но каждый содействует по-своему: и разнузданный хулитель, и тот, кто пытается противодействовать происходящему и устранить его. И такие люди нужны миру. Следовательно, тебе предстоит решить, к кому себя сопричислить. Тот, кто правит Целым, все равно использует тебя надлежащим образом и обратит тебя в одного из содействующих и соучастников. Но пусть твое участие не будет подобно тому дурному и глупому стиху в драме, о котором упоминает Хрисипп 3 (42).
Разве солнце берется за дело дождя или Асклепий за дело Деметры? А светила? Не разнятся ли они между собой и не содействуют ли они в то же время друг другу? (43)
Если боги задавались каким-нибудь намерением относительно меня и долженствующего произойти со мной, то их намерение прекрасно. Ведь бога, лишенного намерений, трудно и помыслить. А по какой причине должны они были бы стремиться причинить мне зло? Какой прок был бы от этого им или Целому — предмету их наибольших забот? Если же они не имели никаких намерений относительно меня лично, то уже, конечно, имели относительно Целого вообще; но и в таком случае я должен приветствовать и любить свой удел, как соединенный необходимой связью с Целым. Если же у богов вообще нет никаких намерений (такая вера противоречила бы благочестию), то не будем ни приносить жертв, ни молиться, ни клясться, не будем, одним словом, делать ничего такого, что мы делаем, как люди, убежденные в существовании богов и в их общении с нами. Но если даже у богов нет никаких намерений относительно нас, то ведь я сам могу иметь намерения относительно самого себя — и должен рассмотреть, что мне полезно. Каждому полезно то, что согласно с его строем и природой. Моя природа — существа разумного и гражданственного. Для меня, как Антонина, град и отечество — Рим, как человека — мир. И только полезное этим двум градам есть благо для меня (44).
Происходящее с каждым из нас полезно Целому — этого достаточно. Но при внимательном наблюдении можно убедиться и в том, что вообще все, полезное для одного человека, полезно и другим людям. Полезное следует тут брать в более широком смысле, распространяя его и на вещи безразличные (45).
Постоянное повторение представлений в амфитеатре и тому подобных местах может под конец опротиветь, и однообразие — сделать зрелище докучным. То же приходится терпеть и всю жизнь. Ибо и вверху, и внизу — все одно и то же и из одного и того же. Но до коих же пор? (46)
==311
Постоянно думай о смерти различного рода людей, посвятивших себя различным занятиям, принадлежавших к всевозможным племенам, и дойди таким образом до Филистиона, Феба, Ориганиона 4. Затем перейди к другим классам. И нам придется отправиться туда же, куда отошло столько красноречивых ораторов, столько знаменитых философов, как Гераклит, Пифагор, Сократ, столько героев древности, а за ними столько военачальников и тиранов, затем Евдокс, Гиппарх, Архимед и другие люди, даровитые, возвышенного образа мыслей, трудолюбивые, искусные, уверенные в себе, и даже такие обличители тщеты и мимолетности человеческой жизни, как Менипп и ему подобные. Все они — помни об этом — уже давно лежат в земле. Что в этом ужасного для них? А что для тех, имена которых уже совсем позабыты? Лишь одно действительно ценно: прожить жизнь, блюдя истину и справедливость и сохраняя благожелательность по отношению к людям лживым и несправедливым (47).
Если ты хочешь доставить себе радость, то подумай о добродетелях людей, с которыми ты живешь. Один отличается деловитостью, другой скромностью, третий щедростью, другой еще чем-нибудь. Ничто не доставляет такой радости, как образ добродетелей, проявляющихся в нравах живущих с нами людей и встречающихся в более или менее тесном единении. Поэтому всегда имей их перед глазами (48).
Разве ты досадуешь на то, что в тебе столько-то весу, а не в сто раз больше? Точно так же не досадуй на то, что тебе суждено прожить известное число лет, а не больше. Довольствуйся уделенным тебе временем, как ты довольствуешься уделенной тебе сущностью (49).
Попытайся убедить их. Действуй даже вопреки их воле, если это предписывается разумной справедливостью. Если же кто употребит насилие против тебя, то ищи убежища в удовлетворении самим собою, в спокойствии духа и воспользуйся препятствием для проявления другой добродетели. И помни, что твое стремление всегда условно и ты не добиваешься ничего невозможного. Но чего же именно ты добиваешься? Только подобного стремления. Но его ты достигнешь, если даже то, к чему ты стремился, останется неосуществленным (50).
Честолюбец видит свое благо в чужом действии. Преданный наслаждению — в испытываемом им состоянии. Разумный же человек — в своей деятельности (51).
Вполне возможно не составлять себе никакого убеждения по поводу этого и избавить душу от треволнений. Ибо сами вещи по природе своей не принимают деятельного участия в составлении наших суждений (52).
==312
Приучай себя внимательно относиться к словам других людей и старайся по возможности проникнуть в душу говорящего (53).
Не приносящее пользы улью не принесет ее и пчеле (54).
Если бы матросы вздумали бранить кормчего или больные — врача, то кого бы они стали слушать? Или как мог бы первый добиться спасения плывущих, а второй — выздоровления больных? (55).
Сколько людей, с которыми я вместе пришел в мир, уже оставили его!(56)
Страдающему разлитием желчи мед кажется горьким; страдающие бешенством боятся воды, а детям кажется прекрасным мяч. На что же я буду гневаться? Или ты думаешь, что заблуждение менее способно к таким действиям, нежели разлитие желчи у больного или яд у страдающего бешенством? (57)
Никто не может тебе помешать жить согласно разуму твоей природы и ничто не происходит вопреки разуму общей природы! (58)
Что представляют собою те, которым они желают понравиться, и ради каких выгод, и с помощью каких поступков? Как быстро поглощает все вечность и сколько она уже поглотила! (59)
КНИГА СЕДЬМАЯ
Что такое порок? То самое, что ты уже часто видел. И что бы ни произошло, всегда будь готов сказать: «Ведь это то самое, что я уже часто видел». Вообще, куда ни повернись, всюду найдешь одно и то же: оно составляет содержание истории древней, средней и новой, к нему же сводится в данный момент жизнь государств и отдельных домохозяйств. Нет ничего нового; все и обыденно, и кратковечно (1).
Что могло бы свести на нет основоположения, кроме угашения соответствующих им представлений? Но в твоей власти всегда вновь вызывать к жизни эти представления. Я могу составить себе о данном предмете надлежащее убеждение. А если так, то чего же мне тревожиться? То, что вне моей души, не имеет решительно никакого отношения к моей душе. Усвой это — и ты на правильном пути. Ты можешь еще воскреснуть. Смотри же снова на вещи так, как ты смотрел некогда,— в этом и есть воскресение (2).
==313
Суетные заботы о внешнем блеске, сценические представления, приобретение стад мелкого и крупного скота, бои гладиаторов, драка щенят за брошенную им кость и рыб за корм в садке, кропотливая работа муравьев, беготня испуганных мышей, движения кукол, потягиваемых за веревочку,— все это явления одного порядка. Среди всего этого следует хранить благожелательность, без заносчивости, но не упускать из виду, что ценность каждого человека определяется ценностью предметов его стремлений (3).
При каждой речи следует обращать внимание на то, что говорится, при каждом стремлении — на то, что происходит. В первом случае нужно следить за смыслом, во втором раньше всего смотреть на преследуемую цель (4).
Хватит ли моих душевных сил для этого или же нет? Если хватит, то я воспользуюсь ими для дела как орудием, данным мне природой Целого. Если же не хватит, то я уступлю это дело тому, кто сможет его лучше исполнить, если только оно не является моею обязанностью, или же свершу что сумею, призвав на помощь того, кто, воспользовавшись и моим разумом, осуществит требуемое в данный момент общим благом. Ибо, делаю ли я что-нибудь своими силами или же с помощью другого, стремиться следует лишь к тому, что требуется общим благом и согласно с ним (5).
Сколько людей, некогда прославленных, ныне предано забвению! А сколько из тех, что прославляли их, -уже давно в могиле? (6)
Не стыдись прибегать к помощи другого. Тебе предстоит выполнить свою задачу, подобно воину при штурме стен. Что, если ты вследствие хромоты не сможешь один влезть на стену, а при помощи других это могло бы удасться тебе? (7)
Пусть не тревожит тебя будущее! Ведь ты достигнешь его, если это будет нужно, обладая тем же разумом, которым ты пользуешься в настоящем (8).
Все сплетено друг с другом, всюду божественная связь, и едва ли найдется что-нибудь чуждое всему остальному. Ибо все объединено общим порядком и служит к украшению одного и того же мира. Ведь из всего составляется единый мир, все проникает единый бог, едина сущность всего, един закон, един и разум во всех одухотворенных существах, едина истина, если только едино совершенство для всех существ одного и того же рода и причастных одному и тому же разуму (9).
==314
Все материальное очень скоро исчезает в мировой сущности, каждое причинное начало очень скоро поглощается мировым разумом. И память обо всем не менее скоро находит свою могилу в вечности (10).
Для разумного существа одно и то же действие согласно и с природой, и с разумом (11).
Нужно быть правым, а не исправляемым (12).
Каково отношение между членами сплошного и единого тела, таково же и между разделенными пространством разумными существами, созданными для соучастия в едином деле. Эта мысль глубже западет в тебя, если ты будешь часто говорить себе, что ты являешься членом Целого, состоящего из разумных существ. Если же ты назовешь себя частью, то не будешь еще любить людей от всего сердца и деятельность на благо других не доставит тебе еще окончательного удовлетворения. В этой деятельности ты будешь видеть только свой ' долг, а не свое собственное благо (13).
Пусть с тем, что может претерпеть от чего-либо приходящего извне, происходит что угодно; потерпевшее и будет жаловаться, если пожелает Я же, если не буду убежден, что случившееся — зло, не понесу вреда. Не быть же убежденным — зависит от меня самого (14).
Кто бы что ни делал или ни говорил, я должен оставаться хорошим человеком. Так золото, изумруд или пурпур могли бы сказать: «Что бы кто ни говорил или ни делал, а я должен остаться изумрудом и сохранить свою окраску» (15).
Руководящее начало не является причиной своего замешательства, не внушает, например, себе ни страха, ни сокрушения. Если же кто-нибудь другой может устрашить его или причинить ему огорчение, то пусть он и делает это, ибо само оно сознательно не создаст для себя такого состояния.
Тело само должно позаботиться, если может, о том, чтобы не претерпеть чего-либо, и сказать, если так случится. Душа же, которая, собственно, и боится, и печалится, и составляет, одним словом, убеждение относительно всего этого, не будет претерпевать ничего, если только ты не заставишь ее разбираться во всем этом.
Руководящее начало само по себе ни в чем не нуждается, если только само не возбудит в себе нужды. Поэтому оно не знает ни волнений, ни препятствий, если не создаст их для самого себя (16).
Блаженствовать — значит обладать благим гением или таким же руководящим началом. Что же ты тут делаешь, воображение?
==315
Уйди же, ради богов, так же, как и пришло, ты не нужно мне! Явилось же ты в силу застарелой привычки. Я не гневаюсь на тебя, только уйди (17).
Боится кто-нибудь изменения? Но что может возникнуть без изменения? Что более мило или более свойственно природе Целого? Мог бы ты сам пользоваться баней, если бы дерево не было способно к изменению? Мог бы ты питаться, если бы пища не была способна к изменению? А что другое из полезного могло бы осуществиться без изменения? Неужели ты не видишь, что изменение, претерпеваемое тобой, вполне подобно упомянутым и что оно равно необходимо для природы Целого? (18)
Все тела несутся в мировой материи, как в стремительном потоке; они тесно связаны с Целым, действуя заодно с ним, подобно нашим членам в их отношении друг к другу.
Сколько Хрисиппов, сколько Сократов, сколько Эпиктетов поглотила уже вечность! Пусть эта мысль приходит тебе в голову по поводу каждого человека и каждой вещи (19).
Меня занимает только одно: как бы не сделать чего-нибудь такого, что не согласуется со строем человека, или так, как не согласуется, или же так, как в данный момент не согласуется с ним (20).
Скоро ты забудешь обо всем, и все, в свою очередь, забудет о тебе (21).
Человеку свойственно любить и заблуждающихся. Ты достигнешь этого, если проникнешься мыслью, что они сродни тебе, что прегрешают они по неведению и против своей воли, что еще немного, и тебя, и их настигнет смерть и что никто из них — это самое главное — не причинил тебе вреда, ибо не сделал твое руководящее начало худшим, нежели оно было до того (22).
Для природы Целого вся мировая сущность подобна воску. Вот она слепила из нее лошадку; сломав ее, она воспользовалась ее материей, чтобы вылепить деревцо, затем человека, затем еще что-нибудь. И все это существует лишь самое краткое время. Для ларца нет ничего ужасного в том, чтобы быть разобранным, как и в том, чтобы быть сколоченным (23).
Лицо, искаженное гневом, есть нечто совершенно противоестественное. Если такое выражение повторяется часто, оно как бы умерщвляет человеческий облик, совершенно погашает его, так что никоим образом нельзя его восстановить. Из этого уже можно понять, что оно противоречит разуму.
Если мы лишимся и сознания заблуждений, то для чего еще жить? (24)
==316
Природа-вседержительница скоро изменит все то, что ты видишь, и из его сущности создаст что-нибудь другое, а затем и еще что-нибудь новое, дабы вечно юным пребывал мир (25).
Если кто прегрешил против тебя, то тотчас же отдай себе отчет, каково было его убеждение о добре и зле, когда он прегрешал. Уяснив себе это, ты будешь жалеть его и не станешь ни удивляться, ни гневаться. Ведь если твое убеждение о добре совпадает с его убеждением или подобно ему, то ты обязан отпустить его вину. Если же ваши убеждения о добре и зле расходятся, то тебе легче будет сохранить доброжелательность по отношению к заблуждающемуся (26).
Не думай о том, чего у тебя нет, как о чем-то имеющемся у тебя, но из того, что у тебя есть, избери наиболее значительное и сообрази по его поводу, сколько усилий ты бы положил на то, чтобы заполучить его, если бы его не было. Но остерегайся в то же время, как бы, сосредоточив свое внимание на этом, ты не приучил себя ценить его слишком высоко и таким образом не лишился бы спокойствия духа, в случае если его когда-либо не окажется налицо (27).
Сосредоточься в самом себе. Разумное и руководящее начало по природе таково, что довольствуется собой в своей праведной деятельности и проистекающем из нее спокойствии (28).
Искорени воображение.— Положи конец влечениям.— Не выходи за пределы настоящего.— Познай происходящее как с тобой, так и с другими.— Разложи и раздели все предметы на начало причинное и начало материальное.— Думай о последнем часе.— Предоставь чужим заблуждениям оставаться там, где они имели место (29).
Старайся проникнуть мыслью в смысл речи. И пусть твой дух углубляется в возникающее и действующее (30).
Простота, скромность и безразличие к тому, что лежит между добродетелью и пороком, да служат тебе украшением.— Люби род человеческий.— Повинуйся богу.— Ведь поэт говорит: «Все сообразно с законом».— «А что, если существуют одни только элементы?» — Достаточно помнить, что все сообразно закону ' (31).
О смерти: или рассеяние, если все атомистично, или угашение и изменение, если все едино (32).
| О страдании: скоро положить можно стерпеть. |
| если оно невыносимо, то смерть не преминет ему конец, если же оно длительно, то его Душа сохраняет свой мир силою убеждения, ==317 |
и руководящее начало не становится хуже. Члены же, пораженные страданием, пусть заявляют об этом, если могут (33).
О славе. Вглядись в образ мыслей честолюбцев, каков он и каково то, к чему они стремятся и чего избегают. На берегу морском один слой песка наносится на другой и скрывает его под собой. Точно так же и в жизни: бывшее раньше очень быстро исчезает под тем, что наступает вслед за ним (34).
Слова Платона: «Думаешь ли ты, что душе возвышенной и объемлющей своим взором все время и все сущее, жизнь человеческая покажется чем-нибудь значительным?» — «Это невозможно»,— сказал он.— «Следовательно, и смерть подобный человек не сочтет за нечто ужасное?» — «Отнюдь нет» 2 (35).
Слова Антисфена: «Делать добро и пользоваться в то же время дурной славой — в этом есть нечто царственное» (36).
Позор, если лицо послушно велениям души, принимая вид и выражение, сообразные с ней, сама же душа не в силах придать себе надлежащий вид и выражение (37).
Что пользы гневаться на вещи? Дела нет До наших чувств вещам 3.. (38)
Будь и богам бессмертным, и нам, земнородным, отрадой " (39).
Нельзя, чтобы в день свой не пожата жизнь была, Как спелый колос,— не жил сей, не умер тот ' (40)
Хотя б меня с двумя детьми забыли вы, Цари небес,— все ж разум есть и правда в том δ (41).
Мне сопутница — Правда; со мною — Добро 7 (42).
Пусть не увлекает тебя ни чужое отчаяние, ни ликование (43).
Слова Платона: «На это же я представлю справедливое возражение: «Нехорошо ты судишь, милый друг, если думаешь, что сколько-нибудь дельный человек должен учитывать возможность остаться в живых или умереть, а не смотреть в своем действии только на то, справедливо или несправедливо он действует и достойно ли человека хорошего или дурного» (44).
«Таково-то, мужи афинские, истинное положение вещей. Если кто сам себе назначил известный пост, считая его наилучшим, или же был назначен на оный начальником, то должен и оставаться на нем, подвергаясь опасностям и не считаясь ни с чем, ни со смертью, ни с чем-либо другим, кроме постыдного» 8 (45).
==318
«Но, мой милый, вникни-ка, не есть ли благородное и доброе нечто другое, нежели спасение чужой или своей жизни. Ведь истинный муж должен желать не того, чтобы прожить столько-то времени, и не должен цепляться за жизнь, а, понадеявшись в этом на бога и поверив женщинам, что от судьбы не уйдешь, должен помышлять только о том, каким бы это образом прожить то время, которое суждено жить, возможно лучше» 9 (46).
Наблюдай движение светил как принимающий участие в нем и постоянно размышляй о переходе элементов друг в друга. Ибо подобные представления очищают от грязи земной жизни (47).
Прекрасны слова Платона: «Кто делает предметом своих речей человека, тот должен, как бы с вершины горы, обозреть все земное: сборища, походы, полевые работы, браки, разводы, рождения, смерти, шумные судьбища, пустыни, различные племена варваров, празднества, похороны, ярмарки, смешение разнородного и сложенное из противоположностей» 10 (48).
Оглянись на прошедшее: сколько переворотов пережили уже государства! Можно предвидеть и будущее. Ведь оно будет совершенно в том же роде и не выйдет из ритма происходящего ныне. Поэтому и безразлично, будешь ли ты наблюдать человеческую жизнь в течение сорока лет или же десяти тысяч лет. Ибо что увидишь ты нового? (49)
Все назад притечет: что взрастила земля, Обратится в прах; А небесный посев, от земли вознесен, Расцветет в небесах ".
Это — или разложение сплетенных между собой атомов, или подобное же рассеяние бесчувственных элементов (50).
Питьем и яством, зельями волшебными Мнят отвести от устья смерти дней русло 12.
Коли ветр от богов налетит, мы должны И труды претерпеть без роптанья " (51).
Есть люди, превосходящие тебя в искусстве борьбы. Но пусть никто не превзойдет тебя в преданности общему благу, в скромности, в покорности всему совершающемуся, в снисходительности к заблуждениям ближних (52).
Где есть возможность действовать в соответствии с разумом, общим богам и людям, там нет ничего ужасного. Ибо, где возможно достичь пользы путем верно направленной и отвечающей нашему строю деятельности, там не следует опасаться какого-либо вреда (53).