Гербарт, Транделенбург, Шопенгауэр, Кьеркегор о познании
Гербарт
Иоганн Фридрих Гербарт (1776 — 1841 гг.) — немецкий философ, ученик Фихте. После смерти Гегеля хотел занять его кафедру. Наиболее известные произведения Гербарта: "Всеобщая практическая философия", "Введение в философию", "Психология как наука", "Общая метафизика", "Общая педагогика", "Набросок лекций по педагогике".
Исходным тезисом Гербарта было положение о том, что предмет философии как науки — реальность, независимая от Я. Частные науки призваны собрать и обобщить наблюдаемые данные в их взаимоотношении. Цель философии — познать истинную реальность. Отсюда вытекает метафизический характер философии. Эта цель достигается путем разработки понятий, анализа фундаментальных понятий, которые структурируют наш опыт реальности. Он писал: "У метафизики нет другой цели, как сделать понятными понятия, рождающиеся в опыте". Опыт предоставляет нам не саму реальность, а только ее видимость. Но эта видимость — всегда видимость чего-то, т.к. ничто не может иметь видимости.
Возникающее из противоречий опыта потрясение сомнением мы обязаны преодолеть и разрешить. Это и есть задача философии, наиболее важная часть которой — логика. Именно логика заставляет вычесть все психологическое. Она указывает также на то, что значимы лишь формы возможного соединения мыслимого.
Понятия, согласно Гербарту, не столь реальны, как реальны предметы, но их нельзя воспринимать в качестве преходящих эмоциональных состояний. Понятия суть мыслимое сущее, объективным образом устанавливающее такие отношения, как оппозиция, вывод, противоречие. Мышление, комбинируя понятия, формирует суждения, а сочетая суждения и выводя из них другие, создает доказательство. Для науки недостаточно одной логики, хотя без логики науки нет вообще. Частные методы науки предполагают логику, устанавливающую строгие правила вывода одних пропозиций из других.
Понятия, посредством которых мы намереваемся удержать опорные точки основания (сущности) реальности, противоречивы, а значит, дают лишь видимость реальности. Философия, чтобы облегчить наше познание, может и должна интегрировать понятия. Подобно астрономии, восходящей от видимых движений к реальным, философия, преодолевая противоречия, движется к действительно сущему.
Гербарт различает бытие и прогрессирующее и множественное познание его. Сущность вещей, каковы они есть в единстве и простоте своей, останется непознаваемой, но мы все-таки можем отслеживать вещи и накапливать самые разнообразные сведения о них: "Существует вне нас некое множество существ, о подлинной и простой природе которых нам не дано знать, но о внутренних и внешних условиях которых можно вполне иметь сумму знаний. Последние можно бесконечно умножать".
Согласно Гербарту, репрезентации ("представления") суть не что иное, как реакции самосохранения, используемые душой в случае необходимости. Душа существует, поскольку это очевидно, по Гербарту, вытекает из факта, что иначе мы не могли бы считать все наши представления нашими. Именно единство мира наших представлений обосновывает знание о существовании души. Душа реальна и проста. Душа едина, а представлений разнообразно много. Гербарт задается вопросом: что представляет собой закон, регулирующий жизнь и познание? Отвечая на него, он говорит о том, что представления души, соответственно с их качеством, притягиваются или отталкиваются. Когда представления (репрезентации) соединяются неправильным образом (необычно), мы видим сны, рождаются иллюзии или даже возникает слабоумие. Разум реализуется через восприятие новых представлений и обработку их в свете старых, устанавливая при этом взаимосвязанные миры, обогащая их все новым опытом.
Исследование природной (особенно биологической) реальности демонстрирует финализм, необъяснимый без упорядочивающего разума. И этот разум есть Бог, считает Гербарт.
Под эстетикой Гербарт понимает науку о ценностях (валютативную науку), заключающихся в художественных произведениях и моральных феноменах. В области, называемой эстетикой и этикой, согласно Гербарту, формируются понятия-модели, или идеи, функционирующие в качестве оценочных критериев. В этике фундаментальными являются понятия-образцы: внутренняя свобода, совершенство, доброжелательность, право. У этих понятий нет абсолютного логического основания. Более того, здесь один идеал так же понятен, как и противоположный.
В педагогике Гербарт исходит из того, что человеческая душа в начале пути лишена априорных идей и способностей. Она наделена лишь способностью к самосохранению. Под действием внешних стимулов душа человека формирует собственные представления. Воспитание представляет собой ассимиляцию духом прогрессивно нарастающего опыта, который приобретается через общение сприродным миром и миром социальных отношений. При этом важную роль играет личность педагога.
Транделенбург
Адольф Транделенбург (1802 — 1872 гг.) — немецкий филолог, автор работ: "История теории категорий", "Логические исследования", др. Среди слушателей его лекций были Кьеркегор, Фейербах, Маркс, Брентано. Он был секретарем Прусской академии наук.
Транделенбург задавался вопросом: в чем заключается суть "диалектического отрицания", двигающего прогресс развития? Он полагает, что отрицание "двойственно по природе: либо его трактуют чисто логическим образом, и тогда оно отрицает первое понятие без замены чем-то другим; или отрицание понимают реальным образом, и тогда одно утвердительное понятие устраняется другим утвердительным понятием". В первом случае мы имеем "логическое отрицание" (негацию А и не-А); во втором — "реальную оппозицию" (например, столкновение двух интересов). Смешение диалектического отрицания и логического отрицания — недоразумение.
Гегель намеревался вывести диалектику реального мира из диалектики чистого мышления, но это, по Транделенбургу, абсурдно. Логика не в состоянии изобрести или породить реальность. Если мы говорим о реальности, то необходимо апеллировать к опыту, к чувственной интуиции. Выявление того, какие факты, события, мысли противоречат данным, не является делом логики, а является задачей эмпирического исследования. Согласно Транделенбургу, "диалектика не является диалектикой чистого понятия".
Транделенбург считает, что гегелевская система основана на путанице и незаконном смешении "противоречия" и "контрарности", логического противоречия и реальной противоположности. Реальные оппозиции, настаивает Транделенбург, могут и должны быть описаны только посредством непротиворечивых умозаключений, с соблюдением логических законов тождества и непротиворечия. У реальных противоречий (оппозиций) нет ничего общего с "логическими противоречиями".
Шопенгауэр
Артур Шопенгауэр (1788 — 1860 гг.) — немецкий философ, основоположник философского волюнтаризма. В 30 лет написал свой основной труд — "Мир как воля и представление". Он также автор сочинений: "О свободе человеческой воли" (конкурсная работа), "Афоризмы житейской мудрости", нек. др.
Шопенгауэр высказывает утверждение: "Мир — мое представление". Эту истину он считает справедливой для всех живых существ. Но лишь человек, отмечает он, может привнести ее в сознание. Концепция мира как осознанного представления о мире — отправная точка философского духа. Шопенгауэр полагает, что уверенным можно быть только в следующем: "не знаю ни Солнца, ни Земли, а знаю только глаз, который видит это Солнце, руку, которая осязает Землю..." Человек знает, что "окружающий его мир существует только как представление, т.е. по отношению к другому, к представляющему, который есть он сам". Такое представление выражает все виды любого возможного и мыслимого в мире опыта. Речь при этом идет о понятии более общем, чем понятия времени, пространства или причинности: "...если каждая из этих форм, которые мы постигли как отдельные виды закона основания, имеет значение лишь для отдельного класса представлений, то, напротив, распадение на объект и субъект служит общей формой для всех этих классов, той формой, в которой вообще только возможно и мыслимо любое представление, каким бы оно ни было — абстрактным или интуитивным, чистым или эмпирическим".
Шопенгауэр пишет: "...все существующее для познания, следовательно, весь этот мир, — лишь объект по отношению к субъекту, созерцание созерцающего, одним словом, представление". Познание проходит через взгляд, которым субъект смотрит на мир. Возникает вопрос: каков этот субъект? Ответ Шопенгауэра таков: Субъект — это "то, что все познает и никем не познается"; это "носитель мира, общее, всегда предпосылаемое условие всякого являющегося, всякого объекта; ибо только для субъекта есть все, что есть. Таким субъектом каждый находит самого себя, но лишь поскольку он познает, а не поскольку он объект познания. Объект — уже его тело, которое мы поэтому, с этой точки зрения, называем представлением. Ибо тело — объект среди объектов и подчинено законам объектов, хотя оно — непосредственный объект". Как всякий объект созерцания, тело подчиняется формальным условиям мысли, времени и пространства. Это порождает множественность в представлениях. Шопенгауэр различает интуитивные представления, условиями которых являются время, пространство и причинность (интуитивный разум) и абстрактные представления, или понятия (рассудок). Общее у них то, что представление есть встреча субъекта и объект.
Для Шопенгауэра, материяесть причинность, а также закон опыта. При этом всякая интуиция является интеллектуальной, а "абсолютная истина состоит в прямой или непрямой связи с ней".
Далее Шопенгауэр говорит: если признавать, что мир есть мое представление, то нужно признавать и то, что "мир есть моя воля". Воля открывается внутренним опытом тела человека, отличным от самого тела, которое есть лишь один из многих объектов представления. Тело представляется как тождественное субъекту познания: "Действие тела — не что иное, как объективированный, т.е. вступивший в созерцание акт воли ... Все тело — не что иное, как объективированная, т.е. ставшая представлением, воля; воля — познание тела a priori, а тело — познание воли a posteriori"; "познающий субъект именно благодаря этому особому отношению к собственному телу, которое вне этого отношения для него только представление, подобно всем другим, есть индивид".
Шопенгауэр настаивает на приоритетебессознательной воли перед сознательным интеллектом: "Воля есть сущность человека, а интеллект — ее проявление". Причем, воля, определяемая рационально, есть не что иное, как высшая степень, расцвет воли, являющейся сущностью всех живых тел в лестнице животных тел. Волю следует признать сущностью даже "сырой" материи. Единая в самой себе, эта воля объективируется в природе, начиная от элементарной физической силы и кончая жизненной силой. Но это не свидетельствует, считает Шопенгауэр, о каком бы то ни было божественном разуме, ибо воля утверждается абсурдно, не имея ни причины, ни цели.
Для Шопенгауэра вещь в себе остается непознаваемой: термин "воля", обозначающий феномен, наиболее близко нам знакомый, позволяет лишь мыслить о ней в ее "объективности". "Воля там, где ее озаряет познание, — всегда знает, чего она хочет теперь, чего она хочет здесь, но никогда не знает, чего она хочет вообще; каждый отдельный акт имеет цель, но общее воление ее не имеет. Единственное самопознание воли в целом — это представление в целом, весь созерцаемый мир. Он — ее объективность, ее откровение, ее зеркало".
Различные проявления единой воли, степени ее объективации, природные силы, виды животных, человеческие индивидуальности следует отождествлять с "идеями" Платона или "вещью в себе" Канта, рассматриваемыми как формы, находящиеся вне пространства и времени, а значит, независимые от принципов разума. "Время, пространство и причинность, — утверждает Шопенгауэр, — такие свойства нашего интеллекта, в силу которых единое, собственно, имеющееся существо каждого рода, представляется нам множеством однородных, постоянно вновь возникающих и гибнущих существ в бесконечной последовательности. Восприятие вещи посредством такого устройства нашего интеллекта и соответственно ему — восприятие имманентное; напротив, то, которое осознает, как происходит это восприятие, — трансцендентальное. Его достигают in abstracto посредством критики чистого разума, но в виде исключения оно может возникнуть и интуитивно". Что, как считает Шопенгауэр, и происходит в эстетическом опыте. В эстетическом опыте каждый человек способен подняться до незаинтересованного созерцания идей.
Созерцание приостанавливает, по крайней мере, временно, примат воли к жизни. Эстетическое наслаждение порождается упражнением способности к познанию, освобожденной от обслуживания воли и ставшей созерцанием чистого объекта чистым субъектом: "Возможный переход от обычного познания отдельных вещей к познанию идеи, — пишет Шопенгауэр, — происходит внезапно, когда познание вырывается из служения воли, и субъект именно вследствие этого перестает быть только индивидуальным и есть теперь чистый, безвольный субъект познания, который уже не следит, согласно закону основания, за отношениями, а покоится и растворяется в устойчивом созерцании предстоящего объекта вне его связи с какими-либо другими объектами". "Индивид как таковой познает только отдельные вещи; чистый субъект познания — только идеи".
Познание в созерцании дает доступ к идеям, тогда как дискурсивное, или абстрактное, познание руководимо принципом разума. Эти два вида познания диаметрально противоположны. Художник обладает исключительной способностью к созерцанию. Его гений представляет собой своего рода избыток способности к созерцанию, родственной безумию: "...редко встречается, — отмечает Шопенгауэр, — соединение подлинной гениальности с преобладающей разумностью: напротив, гениальные индивиды часто подвержены сильным аффектам и действию неразумных страстей ... Гениальность и безумие имеют точку соприкосновения, в которой они близки друг другу и даже переходят друг в друга". Гений освобождается от принципа разума, он познает Идеи и сам становится, "познавая их, коррелятом идеи, следовательно, уже не индивидом, а чистым субъектом познания".
Все люди способны пережить опыт гениальности, во всяком случае, до определенной степени, "в противном случае, — замечает Шопенгауэр, — они не смогли бы наслаждаться произведениями искусства". Гений идет дальше в познании этого рода, поскольку он способен, восприняв идею, преобразовать ее, сделать видимой в своих результатах. "Художественное произведение — лишь средство облегчить познание идеи". Художник познает лишь идею, стремится воспроизвести лишь чистую идею, отличая ее от действительности: "Художник, который познал только идею, вне действительности, воспроизводит в своем творении чистую идею, выделяет ее из действительности, устраняя все мешающие этому случайности. Художник заставляет нас смотреть на мир его глазами. То, что его глаза таковы, что он познает сущность вещей вне всех их отношений, — это дар, которым обладает гений, врожденная способность".
В эстетическом созерцании соединяются, таким образом, с одной стороны, познание объекта как идеи, а с другой — сознание того, кто познает, то есть чистого познающего субъекта. Когда человек руководствуется в жизни лишь волей, он испытывает потребности и желания, которые никогда не удовлетворяются. Познание идеи — это не что иное, "как чистое созерцание, как способность раствориться в созерцании, потеряться в объекте, забыть об индивидуальности, как отказ от способа познания, следующего закону основания и постигающего только отношения ... Субъект и объект уже находятся вне потока времени и всех других отношений".
"Философия, — по Шопенгауэру, — всегда носит теоретический характер, так как, каким бы ни был непосредственный предмет ее исследования, ей свойственно только рассматривать и изучать, а не предписывать ... Добродетели не учат так же, как не учат гениальности. Для добродетели понятие столь же бесплодно, как и для искусства, и может служить лишь орудием".
Шопенгауэру присущ определенный пессимизм. В свете метафизики воли человеческий опыт открывает нам то, считает он, что основу всякой жизни составляет страдание: "Жизнь — это море, полное рифов и водоворотов; человек в силу осторожности и благоразумия их избегает и все же знает, что, даже если ему благодаря своим энергии и умению удается проскользнуть меж ними, он все равно будет постепенно продвигаться к великому, полному, неизбежному и непоправимому кораблекрушению; что он идет курсом по направлению к собственной гибели, к смерти". Эгоизм, неизбежный на уровне индивида, но просвещенный разумом, может подняться над несправедливостью, создать государство и право. Однако, выйдя за рамки справедливости и сострадания и придя к наивысшему осознанию самой себя, воля самоуничтожается. Это самоотрицание воли происходит в аскетизме. Единственным актом свободной воли может быть, согласно Шопенгауэру, лишь освобождение от мира явлений.
Шопенгауэр размышляет о том, что представляет собой состояние, в котором человек доходит до полного отрицания собственной воли — экстаз, наслаждение, озарение, единение с Богом. Однако, Идею такого состояния невозможно передать другому: "То, что остается после полного устранения воли для всех тех, кто еще преисполнен ею, в самом деле, ничто. Но и наоборот: для тех, чья воля обратилась и пришла к отрицанию себя, этот наш столь реальный мир со всеми его солнцами и млечными путями — ничто".
Шопенгауэр одним из первых подверг сомнению моральность материального прогресса общества, заговорил о цене, которую человечество платит за прогресс. Он дал этическое обоснование консерватизма. Оптимизм, с его точки зрения, есть просто издевательство над немыслимыми страданиями человечества. Пессимистичность Шопенгауэра отразилась даже в его отношении к познанию как таковому. Рассудок, снабженный внешними чувствами, и опирающийся на него разум по самому своему характеру приспособлены к объектному пониманию, к расстановке событий в их расположении и последовательности, к открытию видимых причин и явлений. Наука как познание причинно-следственных связей между явлениями ограничена поэтому в самом объекте своего исследования. Истинная же сущность вещей, убежден Шопенгауэр, иррациональна по своему характеру и может познаваться лишь иррациональной философской интуицией как выражением запредельной воли к познанию.
В учении о человеке, также в целом пессимистичном, Шопенгауэр обращает внимание на такое явление, как сострадание. Сострадание как ощущение страдания, которое не меня постигает, возникает благодаря способности и свойству человека отождествлять себя с другим человеком. Способность к состраданию совершенно не обусловлена миром явлений, она не основывается на опыте. Именно в сострадании, как естественном чувстве, а не в операциях ума, следует искать, по мысли Шопенгауэра, причину отвращения к содеянию зла.
Жизнь, есть ад, в котором нужно уметь устроить себе огнеупорное помещение. Глупец гонится за наслаждениями и приходит к разочарованию, мудрец старается избегать бед. Мудро живущий человек осознает неизбежность бед, держит в узде свои страсти и ставит предел своим желаниям — таков общий итог рассуждений Шопенгауэра.
Кьеркегор
Серен Кьеркегор (или Киркегор,илиКиркегард) (1813 — 1855 гг.) — датский философ и писатель. Автор сочинений: "Или-Или", "Страх и трепет", "Повторение", "Философские крохи", "Заключительное ненаучное послесловие к философским крохам", др. (все опубликованы за четыре года — с 1843 по 1846 г.). В 1849 г. вышла "Болезнь к смерти". Кьеркегор — плодовитый литератор: только его "Дневник" занял 14 печатных томов.
Магистерская диссертация Кьеркегора была посвящена понятию иронии.
Творчество Кьеркегора характеризуется присутствием интимно-личностных переживаний, рефлексией самонаблюдения.
Кьеркегор полемизировал с официальной церковью, утверждал, что она не причастна к истинному христианству.
Кьеркегор подверг критике основополагающий принцип гегелевской философии о тождестве мышления и бытия. Он противопоставил этому принципу свой принцип: существование — это то, что разделяет мышление и бытие. Кьеркегор постулирует экзистенциальный характер истины. Он исключает истину из сферы научного знания, которое характеризуется принципом объективности и систематичности: объективное мышление ввиду его абстрактности и общезначимости не затрагивает существующей субъективности, в которой обретается истина.
Философская система, которая строится только на принципе вечности, исключает "истинно конкретное", единичное человеческое существование, чьим определяющим условием является "временность". Исходным пунктом своей философии Кьеркегор считает не вневременное всеобщее, а саму человеческую экзистенцию. Он отрицает способность логического мышления понять экзистенцию, т.к. оно находится в ином, нежели экзистенция, плане бытия. Экзистенция характеризуется возможностью, а логическое мышление — действительностью.
Решающую роль в различении экзистенции и логического мышления играет несовместимость логики и диалектики. Логика неспособна выразить движение и становление. Экзистенция же по своему существу диалектична. Диалектика экзистенции, как ее понимает Кьеркегор, противоположна гегелевской диалектике как логике бытия и мышления. Диалектику Гегеля Кьеркегор называет "количественной", а экзистенциальную диалектику — "качественной". В экзистенциальной диалектике переход в новое качество — "прыжок" — необъясним, поскольку, как утверждает Кьеркегор, "количество" не может быть предпосылкой "качества". В экзистенциальной диалектике противоречия всегда остаются непримиримыми, ибо: "снятие принципа противоречия для существующего означает, что он сам должен перестать существовать".
Кьеркегор считает, что диалектика требует мышления иного рода, нежели мышление абстрактное, освобожденное от собственного существования мыслителя, а именно мышления-страсти, способного на удерживание качественной диалектики существования и предполагающего бесконечный интерес существующего индивидуума к своей экзистенции.
Кьеркегор выделяет три ступени, или стадии существования человека:
1) эстетическую, 2) этическую и 3) религиозную. "Эстетический" человек, человек на стадии эстетического, у Кьеркегора не является собственно личностью, имеющей центр в самой себе. Подлинное существование человека появляется лишь на этической стадии, в виде этически-личностного. Этическое концентрируется у Кьеркегора в понятии выбора, прежде всего абсолютного выбора. Абсолютный выбор связан с выбором человеком самого себя в своем вечном значении. На третьей — религиозной — стадии появляются мгновения прыжка веры, которые открывают человеку истинный смысл существования, состоящий в абсолютном отношении к Богу. Здесь происходит парадоксальное соприкосновение временного и вечного, как экзистенциальное повторение абсолютного Парадокса: существующего во времени вечного, когда Бог существовал в образе человека.
Веракак высшая страсть, считает Кьеркегор, осуществляется вопреки разуму и этическому началу. Вера утверждает себя через абсурд. Кьеркегор отвергает опосредованную связь с Богом. Он признает абсолютную невыразимость опыта веры. Всякий экзистенциальный опыт обретает у Кьеркегора подлинный смысл и относится к сфере истинного существования постольку, поскольку содействует осознанию человеком религиозного значения своей личности. В неистинном, по Кьеркегору, существовании происходит рассеивание субъективности, удаление от Бога.
Страх Кьеркегор связывает с переживанием личностью своего существования как бытия "лицом к смерти". Отчаяние он трактует как исходную точку "для достижения абсолютного". Существование требует постоянного духовного напряжения и страдания.
Согласно Кьеркегору, основные экзистенциальные понятия, описывающие непознаваемую и немыслимую в своей тайне экзистенцию, не выводятся последовательно одно из другого, но взаимообусловлены таким образом, что каждое из них уже содержит в себе все остальные.
Иррационалистический пафос философии Кьеркегора, отказ разуму в познании "последних истин" бытия, открывающихся во "внезапности загадочного", оказали влияние на экзистенциализм XIX — XX вв.