Структура процесса познания

Структура процесса познания представляет собой диалектическое единство чувственного (ощущение, восприятие, представление) и рационального отражения мира (в понятиях, суждениях, умозаключениях), в их диалектической взаимосвязи и обусловленности практикой.

Важнейшим гносеологическим вопросом, касающимся обоих уровней познавательной деятельности человека, является вопрос об адекватности отражения, который в данном аспекте становится вопросом о соотношении субъективного и объективного в создаваемых сознанием образах реальности.

Что же означает "субъективное" в создаваемых сознанием образах объективной реальности? Этот вопрос нельзя упрощать, трактуя субъективный момент в образе как "присущий субъекту", "принадлежащий субъекту". Принадлежность ощущений или мыслей человеку не подлежит ни малейшему сомнению. Но если субъективный момент означает только принадлежность идеального образа человеку и ничего более, то неизбежен вывод, что образ полностью соответствует объекту, полностью объективен по содержанию, и тем самым проблема соотношения субъективного и объективного в образе (а значит, и соотношение истины и заблуждения) автоматически снимается. А ведь весь опыт человечества, начиная с обыденного, стихийного восприятия действительности и заканчивая новейшими достижениями науки, неоспоримо свидетельствует о том, что в идеальном образе присутствуют как моменты, зависящие от субъекта, познающего человека, так и моменты, независящие от него. Объективное в образе есть соответствующее объекту, а субъективное – привнесенное человеком, идущее от него.

Соотношение субъективных и объективных моментов в ощущении, являющимся первичной, исходной формой чувственного познания, Л. Фейербах выразил в формуле: "ощущение есть субъективный образ объективного мира", где термин "образ" равнозначен термину "отражение". Эта формула указывает на вторичность ощущений по отношению к отображаемым в нем объектам и на наличие в ощущениях субъективных моментов. Точнее будет ее понимать так: ощущения объективны по содержанию, но субъективны по форме. Однако вследствие своей широты фейербахианское определение дало известный простор для иных вариантов решения вопроса об ощущениях. Это особенно касается тех видов ощущений, в которых субъективный момент (например, ощущения цвета, вкуса, запаха) выражен сильнее, чем, к примеру, при зрительном восприятии геометрических форм предметов. Трудности, связанные с объяснением этих ощущений, порой ведут к уступкам агностицизму. Так, появилась и многократно модифицировалась концепция ощущений как "символов", "иероглифов", "условных знаков". К примеру, немецкий ученый ХIХ в. Г. Гельмгольц в книге "Физиологическая оптика" писал: "... я обозначил ощущения как символы внешних явлений и я отверг за ними всякую аналогию с вещами, которые они представляют", и далее "... как формула химического элемента не похожа на самое элемент, так и ощущение – на вещь, вызвавшую это ощущение. В.Г. Плеханов уже в конце ХIХ в. утверждал, в духе Гельмгольца: как имя конкретного человека не может совпадать с его сущностью, так и ощущение может не иметь сходства с объектом, который вызвал это ощущение.

Практика доказывает, что ощущения есть отражения, копии, снимки объектов. Человек не смог бы даже биологически приспособиться к вещественной среде, если бы его ощущения не давали ему объективно-правильного представления о ней.

Но, в конечном счете, вопрос о ложности или истинности чувственного восприятия должен рассматриваться в связи с мышлением, то есть соотнести восприятие с предметом можно только через мысль и практику, но никак не непосредственно, ибо отделить объективные свойства вещи и впечатление от них, не выходя за пределы восприятия, невозможно.

Агностицизм особенно наглядно проступает в вопросе о природе ощущений, отвергая принцип отражения, не усматривая в ощущении объективного момента или отводя ему вспомогательную роль.

Рассматривая ощущения и восприятия как отражения реального мира, научная философия в корне отличается этим от "наивного реализма", считающего ощущения "зеркальным" отражением, фотографией, в которой нет субъективного момента. Такая точка зрения с неизбежностью ведет к утверждению о тождестве образа и предмета, ощущения и вещи, а приняв этот тезис, можно от наивного реализма перейти к субъективному идеализму. Если первый считает ощущение тождественным предмету, то второй сводит предмет к ощущению, а объективный мир – к комплексу ощущений (Беркли, Юм).

Итак, диалектическая взаимосвязь объективного и субъективного момента в ощущениях означает не что иное, как объективность образа, Иначе говоря, содержание ощущений, определяется отражаемым объектом, но при этом имеет и субъективный оттенок. Субъективность образа означает не только то, что он находится в сознании человека, принадлежит субъекту. Субъективные моменты наличествуют в содержании чувственного образа и его структуре. Любой предмет обладает множеством свойств, и органы чувств способны отразить далеко не все его свойства и стороны. Это связано и с уровнем развития органов чувств, и с избирательным характером отражения.

Эти общие, философские выводы доказываются многочисленными фактами науки, полученными ею при исследовании как физических процессов, то есть объективной реальности, материи, так и органов чувств, то есть материи, способной чувствовать, ощущать. Есть еще один вопрос, связанный с пониманием ощущения, на котором спекулирует агностицизм для доказательства своей точки зрения, – это вопрос о "границах познания", якобы установленных природой. И границы эти, якобы, определяются познавательными возможностями органов чувств человека.

Действительно, органы чувств человека специализированы и уже поэтому "ограничены". Так, глаз человека может отображать незначительный участок электромагнитного спектра с длиной волны от 400 до 700 миллимикрон. Потому он не воспринимает ни ультрафиолетовые и рентгеновские лучи, ни инфракрасное излучение и радиоволны. Или, человеческое ухо воспринимает звуковые волны частотой от нескольких десятков до 20 тысяч колебаний в секунду. Колебания более высокой частоты и ультразвук им не воспринимается. То же можно сказать об осязании, вкусе, обонянии.

Мир познается через ощущения, а они природой ограничены, следовательно, наше познание имеет естественные границы – так утверждают агностики. Это ложный в своей основе вывод. Если мы знаем об ограниченности органов чувств, то тем самым уже знаем, что существуют такие явления внешнего мира, которые наши органы чувств не воспринимают, то есть наше знание ограниченности органов чувств выступает как прямое свидетельство того, что человек способен выйти за пределы данного в чувствах, причем настолько, что способен объяснить происхождение и органов чувств, и причины их ограниченности, и механизм получения ощущений. "У человека как раз столько органов чувств, сколько именно необходимо, чтобы воспринимать мир в его целостности, в его совокупности", – отмечал Л. Фейербах. И дополнительные органы чувств и в количеством, и в качественном отношении не усилили бы отражательные способности человека, если его рассматривать не только как биологическое существо. Человек может познавать невидимое, неслышимое и т.п., во-первых, потому что существует объективная связь между явлениями, доступными органами чувств, и явлениями, для них недоступными; во-вторых, человек может познавать предметы и явления, недоступные чувственному восприятию, благодаря взаимосвязи чувств и разума; в-третьих – благодаря взаимосвязи чувств и разума с практикой.