ЛЕКЦИЯ 15. РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХIХ – НАЧАЛА ХХ ВЕКОВ

Вопросы:

1. Культурно-исторические условия становления религиозной философии в России во второй половине ХIХ в.

2. Теоретико-методологические особенности русской религиоз­ной философии.

3. Основные проблемы и понятия русской религиозной филосо­фии.

1. Культурно-исторические условия становления религиозной философии в России во второй половине ХIХ в.

Официальная история философии в России начинается с конца 40-х годов ХIХ века, когда в учебных заведениях Русской Православной Церкви было возобновлено преподавание философии.

В России не было не только светской, но и религиозной традиции в философии. В силу этого общественное сознание России оказалось открытым для влияния западных философских идей, в первую очередь, германских.

В конце 30-х гг. известен кружок Станкевича, членами которого были Белинский, Бакунин, Герцен, изучавшие философские трактаты Фихте и Гегеля. Определенное влияние имел Шеллинг, благодаря деятельности профессоров Московского университета, получивших образование в Германии. Активную переписку с Шеллингом вел так же П. Я. Чаадаев – друг А.С. Пушкина и автор «Философических писем», объявленный после пуб­ликации первого из них сумасшедшим. Влияние Шеллинга заметно в деятельности первых славянофилов: Хомякова, братьев Киреевских, отца и двух сыновей Аксаковых (вспомните знаменитую сказку «Аленький цветочек»).

В конце 50-х гг. приходит время немецких вульгарных материалистов – Фохта (между прочим, близкого друга А.И. Герцена) и Бюхнера (его книгу «Материя и сила» читал герой тургеневского романа «Отцы и дети» Базаров).

Под воздействием Л.Фейербаха, его антропологического материали­з­ма, находился Н.Чернышевский.

Позднее наступило время К.Маркса и Ф. Ницше.

Следует отметить также влияние позитивизма (О. Конт) на Писарева. В конце века большую популярность имели работы английского позитивиста Г.Спенсера, затем – критического позитивизма Маха и Авенариуса. (Необходимо напомнить кратко суть этого учения: позитивизм – естественно-на­уч­ный материализм, наука при этом – сама себе философия, поэтому проблемы научного познания, условий его истинности и практического применения, пользы, выступают на первый план. Позитивисты ви­дят конечную цель науки в превращении знания в непосредственную производительную силу).

Все это создает впечатление, что в России невозможна оригинальная философская мысль. Как говорил Чаадаев, «в сфере умственной мы можем только подражать Западу, но подражать, обезьянничая на манер крыловской мартышки с очками, которая не знает, к чему употребить полученную ей вещь».

Оговоримся, это был период освоения русской философией опыта, вы­работанного Западом, и этот процесс завершился появлением оригина­ль­ной философии всеединства Вл. Соловьева, основной труд которого «Оправдание добра» был завершен в 1899 г.

К этому следует добавить напряженные духовные поиски русских пи­сателей: Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, И.С.Тургенева, Н.Г.Чер­ны­ше­вско­го. Любопытно, что все они в конце 50-х – начале 60-х гг. были единомышленниками, составляя ядро редакции журнала «Современник» Чернышевского. Позже они резко разошлись в своих взглядах. Чернышевский стал социали­стом, Тургенев – западником, Толстой и Достоевский – мыслителями религиозного направления.

О роли русских писателей в становлении самостоятельной философии в России мы говорим не случайно:

1) литература в России было первым и основным видом искусства. В эпоху секуляризации (ХVIII – начало ХIХ вв.) книга заняла место Евангелия, а писатель выполнял роль светского старца, наставника и учителя му­д­рости (как пишет Е. Евтушенко: «Поэт в России больше, чем поэт»).

Литература была огромным экраном, вбирающим в себя токи энергии, идущей от жизни, и направляющим свой луч в «темное царство действительности» (Н.А. Добролюбов). Это литература критического реализма, владеющего умами образованного сословия, и поэтому философия в России могла иметь общественный резонанс только в том случае, если она соответствовала стандарту литературного произведения.

Этой литературностью в противовес западной систематичности и научности и отличается философия в России, какому бы направлению она не принадлежала;

2) литература накопила огромный материал, отражающий и обобща­ю­щий российскую действительность ХIХ века. Факты и герои (типы) литературы были тем необходимым материалом, помимо которого философия не имела бы никакой связи с действительностью и с русским образованным че­ловеком: литературные герои как бы очерчивали границы того мы­сли­те­ль­ного и духовного пространства, в котором и складывалась русская фи­ло­со­фия.

2. Теоретико-методологические особенности русской религиоз­ной философии.

Разговор о специфике русской религиозной философии необходимо начать с ее основоположника – Вл. Соловьева, сына известного историка С.М. Соловьева. Вл. Соловьев с самого начала и до настоящего времени остается первым философом России (о его удивительной личности и необычной жизни вы можете узнать из последней книги А.Ф. Лосева «Вл. Соловьев и его время». Согласно Лосеву, с В.С. Соловьева начинается философия вообще, овладение «азбукой всякого философствования»).

Его роль в истории философии в России аналогична той, которую играли И. Кант и Г. Гегель в Германии. Это сравнение не случайно. По европейскому календарю Россия после 60-х гг. (время четырех реформ – крестьянской, судебной, военной, земской) переживала нечто сходное с Европой конца ХVIII – начала ХIХ веков.

Соловьев похож на Канта резкой постановкой нравственной проблематики. Его основная идея – как возможно Добро в мире.

Соловьев схож с Гегелем систематическим развертыванием исходных положений и принципов в виде картины эволюции духа в мироздании.

Всякая вновь возникающая философия стоит перед проблемой поиска корней, ибо она не имеет традиции. И религиозная философия в России ищет опору в двух, казалось бы, несоединимых сферах культуры – в религии и науке.

Во-первых, она строится на основе тео-гуманистического мифа о Христе как Богочеловеке. Мировая история рассматривается как процесс обожения человечества, то есть слияния человека с Божеством, или становления Богочеловечества. В рамках этого мифа Христос – первый Богочеловек, появление которого знаменует начало новой эпохи. Ее завершение – появление Богочеловечества.

С этой точки зрения, история проходит три фазы:

а) человечество до появления Христа, когда влияние Бога на жизнь человечества носило внешний и как бы случайный характер исправления человеческих заблуждений и ошибок. Бог бессилен предотвратить дурные посту­п­ки человека и ограничивается только наказанием («Ветхий Завет»: изгнание Адама и Евы из Рая, разрушение Вавилонской башни, всемирный потоп, гибель Содома и Гоморры);

б) от Христа к Богочеловечеству – это христианская религия как религия Нового Завета. Появление Богочеловека символизирует появление внутренне­го Бога, то есть. нравственности как начала, управляющего поведением человека в земной жизни. Это процесс внутренней душевной борьбы человека, ведущего земную жизнь, с дурными страстями и наклонностями, с тем злом, которое коренится в физической природе человека и мира;

в) появление Богочеловечества означает появление религии Святого Духа. Это сфера земной жизни, где наступает Царство Божие, где искореняется зло и отдельность, конечность человека. Он больше не обособляется от других людей, преодолевает ограниченность своей физической природы и, как возможность, побеждает смерть. (Н.Ф. Федоров разрабатывал теорию воскрешения мертвых. К.Э. Циолковский, как известно, создавал теорию космоплавания в преддверии эры переселения человечества в Космос).

Эти идеи возникновения Богочеловечества и выхода человечества в безграничный Космос повлияли на естествознание ХХ века, отразившись в виде учения Вернадского о ноосфере и учения П.Тейяра де Шардена о космогенезе, в ходе которого человечество, заполняя Космос, сливается с Богом.

Эта особенность русской религиозной философии, ее идея о смещении центра мирового развития от Христа к Богочеловечеству, когда не Христос, а Богочеловечество становится смыслом (конечной целью) мирового процесса, ставит эту философию в жесткую позицию православию и делает сомнительным ее религиозный характер с канонической точки зрения. (Церковь не признавала и не признает эту философию ортодоксально религиозной).

Таким образом, следует отметить, что особенность данной философии в том, что она не только религиозна, но и космична, тем самым вводится понятие – религиозный космизм. Интересно в связи с этим высказывание Циолковского: «Земля – колыбель человечества, но не может же человечество вечно оставаться в колыбели».

Второй точкой опоры, с помощью которой религиозная философия укореняет себя в культуре, является наука, в частности, присущий ей рационализм. Несмотря на принципиальную и порой жесткую критику основных начал западной философии, Соловьев сохраняет ее логико-теоретический инструментарий, а именно, логику дедукти­в­ного вывода основных понятий из первоначальных аксиом (Декарт, Гегель).

Но Соловьев отказывает логике в праве обосновывать исходные положения философии, как это пытался сделать Гегель, и в этом он близок к Канту. Логика вступает все свои права только после того, как приняты эти исходные положения.

Рассмотрим, что же они собой представляют. Исходные положения русской религиозной философии – это интуитивно-мистические первообразы, данные человеку в Откровении, в момент духовного слияния человека с Богом. Тем самым, философ, – это, прежде всего, религиозно верующий человек. Если нет религиозной веры, то исходные положения утрачивают содержательность.

Первообразы имеют интуитивный характер. Это значит, что они являют­ся образами чувственными и конкретно-насыщенными. Слово «чувственное» мы используем как указание на область внутренних чувств: это не внешние чувства (например, зрение и осязание), о которых много говорила философия XVII–XVIII веков, но любовь, милосердие, сострадание. Интуитивные – значит, данные непосредственно в переживании до всякого опыта и мышления.

Первообразы имеют и мистический характер. Не следует пугаться слова «мистика», оно указывает лишь на непосредственное слияние человека с Богом в момент религиозного переживания. Отметим, что в этом пункте русская философия опирается на традиции европейской мистики от Плотина (неоплатоника III в. н. э.) до Н. Кузанского, Экхарта и Я. Беме (ХV–ХVII вв.).

Такое сочетание рационализма и мистико-интуитивного опыта составляет теоретико-методологическую особенность русской религиозной философии.

3. Основные проблемы и понятия русской религиозной филосо­фии.

Говоря об основных проблемах русской религиозной философии, отражаемых в ее основных понятиях, необходимо прежде всего указать на центральное из них. Таковым является понятие всеединства.

Следует подчеркнуть, что всеединство обозначает не только универсальную, всеобщую связь явлений между собой. Понятие мира как целого присутствует в любой философской системе. Но обычно под целым понимает­ся нечто большее, нежели отдельная вещь или даже совокупность вещей, со­ставляющих это целое. Целое выступает здесь как абстракция, то есть ненаблю­даемое, невидимое в противовес отдельным чувственно-воспри­ни­ма­е­мым вещам. Целое всегда больше отдельной части и выступает как закон, определяющий ее поведение (субстанция, материя, природа не даны ни в каком опыте, в опыте даны только вещи с их свойством – материальностью. Плод как таковой, как понятие – это общее, сходное в вещах).

Всеединство – это такое целое, которое тождественно любой своей части и представлено в этой части во всей полноте качеств и свойств. Так, Богочеловек есть Христос, он часть Троицы, тождественная двум другим. Божественная сущность, принадлежащая Троице как целому, принадлежит и любой из трех ее ипостасей (они тождественны в этом смысле). Т.е. в основе интуиции всеединства лежит непривычная для нас «математика», когда 1+1=1.

Понятие всеединства позволяет понять мир как целое и одновременно как состоящий из отдельных явлений, каждое из которых самобытно, индивидуально, самодостаточно. Это та капля, в которой отражается океан…

Понимание целого как всеединства возможно только в том случае, если этот целое выступает как живое, органическое Макротело. В этом живом, органическом целом сливаются воедино противоположности материального и духовного. Дух здесь выступает как жизненное начало, дающее энергию, а материальное – плоть, несущая ее в себе. Расчленять их бессмысленно: попро­буйте отделить душу человека от его тела. Жизнь невозможна без их еди­н­ства.

Из понятия всеединства следует тождество Бога и мира, когда Бог представлен в каждом отдельном существе. Благодаря этому только и возможен процесс становления Богочеловека и Богочеловечества.

Далее необходимо остановится на следующем важнейшем понятии русской религиозной философии – понятии Софии (софийности). По греческой традиции, София обозначает мудрость. София – это всеобщая Душа Мира, или всеобщее Тело Духа. В Софии как раз и представлено нераздельное еди­н­ство материального и духовного. Но это единство имеет органический характер, т.е. оно возникает, растет и развивается.

София есть становление, говоря языком гегелевской философии, тот вечный закон жизни, благодаря которому совершается процесс соединения Бога с Миром и становления Богочеловека и Богочеловечества.

В мире София присутствует как знание, основанное на вере, или перви­ч­ное непосредственное переживание человеком Бога. Акт веры есть первый акт реализации Софии.

Данная в этих мистико-интуитивных первообразах София есть начало человеческого знания, предшествующая Логике и только выявляемая с помо­щью логики в философии и науке. Средства ее развертывания в искусстве и морали иные, нерациональные (идеалы, художественные образы, нормы и при­нципы нравственности).

Продолжая разговор об основных проблемах русской философии, обратим внимание на проблему соборности. В современном идеологическом обороте патриотически-на­стро­енной публики это понятие используется для обозначения специфики русской жизни и русского характера по сравнению с Западом. Там – индивидуализм и власть личного интереса и пользы, у нас – коллективизм и полное игнорирование материальной стороны жизни, т.е. установка на так называемую духовность. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что русские люди подчинены материальному интересу и пользе не меньше, если подчас и больше, чем европейцы или американцы. В общепринятом плане соборность истолковывается как коллективность.

В русской философии под соборностью понималось нечто иное. Коллективность – это внешняя сторона соборности, часто противоречащая духу соборности (коллектив может сложиться на основе материального интереса и совместной выгоды). соборность не есть исключительное качество русской жизни и ее истории. Соборность – это не община. Она не дается человеку от рождения или условиями проживания. Соборность – явление духовное. Это такая форма человеческого сообщества, в рамках которой совершается становление Богочеловека и Богочеловечества. Ве­ра в Бога и жизнь в соответствии с Его заповедями – стержень соборности. Соборность означает безусловную зависимость индивида не от коллектива, нации или общины, а от духовных начал жизни.

Соборность – это тяжкий труд индивида по нравственному совер­шен­ст­во­­ванию своей личности, это духовный подвиг. Соборность, тем самым, пред­полагает личную ответственность. В этом плане философия всеединства не должна пониматься как проповедь коллективизма, она заключает в себе отчетливый персоналистский мотив. Наиболее сильно он звучит у Н.А. Бердяева, который разработал философию религиозного персонализма в 20-е гг. во Франции. Его основные идеи оказали влияние на формирование французского экзистенциализма.

Персонализм исходит из тезиса о том, что личная свобода человека является первичным онтологическим фактом. Она укоренена в структуре бытия актом творения человека, изначально наделенного Богом душой и «образом» (способностью различать добро и зло). Это означает, что человек ответствен перед Богом за последствия, обусловленные его свободным выбором. Ж.-П. Сартр придал этому тезису такое звучание: существование человека предшествует его сущности.

Значение русской религиозной философии, ее вклад в развитие культуры в России в целом трудно переоценить. Остановимся лишь на некоторых моментах.

Русская религиозная философия стала духовной основой для развития науки в России – биологии (идеи В.И. Вернадского, А.Л. Чижевского), русской генетики, возникшей раньше западноевропейской, но разгромленной в годы сталинских репрессий, теории космоплавания (идеи Циолковского).

Особое влияние эта философия оказала на искусство Серебряного Века: символистская поэзия (Вяч. Иванов, А.Блок, А.Белый), живопись (Врубель, Добужинский, Бенуа), музыка (Скрябин, Стравинский, Рахманинов) начала века и их последователи – все в той или иной мере восприняли идеи русской религиозной философии рубежа веков.

Их отзвуки можно обнаружить и у ряда русских философов первой половины ХХ века – А.Ф. Лосева, М.М. Бахтина. Но, к сожалению, вместе с принудительной атеизацией советского общества была разрушена и духовная основа философии всеединства и той культуры ХХ в., которая складывалась на ее основе, которая оплодотворила западную культуру, и остатками которой мы живы до сих пор.

Причины этого разрушения нам видятся не только во введении государственной идеологии, в атеизации культуры, в отказе от религиозного и идейного плюрализма, но в немалой степени – в чрезмерно тонкой организации этой философии, облаченной в изысканные культурные формы, требующей не только выучки (образования), но и таланта (художественного и нравственного). После революции и гражданской войны, насильственной высылки из страны виднейших представителей русской религиозной философии («философский пароход»), общего падения уровня культуры в стране во многом бы­ла утрачена та духовная почва, без которой идеи русской религиозной философии не дают всходов и остаются фактом истории науки и культуры.

Литература

Акулинин В.Н. Философия всеединства: от В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому. Новосибирск, 1990.

Бердяев Н.А. О русской философии : в 2 ч. / Сост. Б.В. Емельянов. Свердловск, 1991.

Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.