Вспоминание

Простое вспоминание прошлых событий—это очень полезный процесс. Вы можете просто просить кого-то вспомнить что-то, потом еще что-то, еще что-нибудь, и так далее.

Это подходит в основном для довольно положительных вещей. Не стоит наобум спрашивать о чем-то плохом. Но о приятных, положительных, радостных воспоминаниях вы можете спрашивать сколько угодно.

При этом клиент не возвращается обратно во времени и не переживает происшествия заново, он остается в настоящем времени и вспоминает их. И мы игнорируем любые механизмы того, как разные происшествия связаны друг с другом. Мы смотрим прямо на картинки или происшествия, смотрим, что в них есть, и быстро переходим к другим картинкам или происшествиям.

Вспоминание можно проводить в соответствии с любым набором тем, шкал, аспектов, или чего-то еще. Но осознавайте, что это довольно легкий процессинг и нам не нужно спрашивать о травматических происшествиях. Всегда эффективны приятные переживания и все, с чем клиент может с удобством встретиться.

Вспоминание легко проводить почти что без ограничений. Его можно проводить постепенно, пока клиент не вспомнит полностью какую-то тему.

Единственный ограничивающий фактор состоит в том, что вспоминание по своей природе обращает внимание на прошлое. Но действия на самом деле находятся не в прошлом. Жизнь происходит в настоящем. Излишнее подчеркивание прошлого может дать неверное впечатление, что прошлое важно и как-то управляет настоящим.

Вспоминание проводится через постепенное восстановление изобилия опыта и терпимости к разнообразным ситуациям. Это положительное действие. Мы не ищем причины, мы тренируем гибкость.

Примеры указаний для вспоминания:

"Вспомни случай, когда ты достиг успеха"

"Вспомни случай, когда ты что-то знал"

"Вспомни случай, когда ты преодолел испытание"

и есть еще один способ:

"Скажи мне, что тебе нравится делать"

"Вспомни случай, когда ты ___"

"Вспомни еще один случай, когда ты ___"

"Вспомни как можно более ранний случай, когда ты ___"

Упражнение Þ Поупражняйтесь в техниках вспоминания

Вина

Вина—это обычно шаблон поведения по подавлению себя из-за своих прошлых действий. Есть большой набор механизмов, связанных с наказанием себя за совершение чего-то "плохого".

Каждое существо по своей природе хорошее и имеет хорошие намерения. Каждый инстинктивно знает, что по крайней мере так должно быть.

Если личность обнаруживает, что она подействовала теми способами, которые она называет "нехорошими", то это нарушает правило о том, чтобы быть хорошим. Типичные реакции на это—плохо себя чувствовать, скрывать свои действия от себя или от других, наказывать себя.

Сама личность—свой худший судья. Большинство людей строго себя наказывают, если они обнаруживают, что нарушили правила, которым они должны следовать.

Личность, уверенная в своей собственной доброте, так не делает. Но у типичного человека нет такой уверенности. Он обычно знает, что он должен быть хорошим, но он не совсем хороший. Это открывает дверь всевозможным религиозным манипуляциям и ловушкам вины. Люди подвергают себя всевозможным наказаниям, чтобы искупить свое "зло", чтобы снова себя хорошо почувствовать.

Существование моральных кодексов вносит большой вклад в вину. Моральный кодекс—это по сути набор фиксированных идей, которые установил некто, обладающий какой-то властью, вероятно для упрощения жизни подчиненным с меньшим общим обзором, обеспечивая, чтобы они делали разумные вещи. Моральный кодекс, если он создан с хорошими намерениями,—это обычно набор простых правил поведения, который в среднем вроде бы лучше всего помогает людям жить. Если он создан с менее хорошими намерениями, то его идея в том, чтобы управлять людьми, заставляя их выбиваться из сил, живя по произвольным ограничивающим правилам. Чтобы сделать моральные кодексы максимально эффективными, их часто устанавливают так, как будто они были провозглашены "богами".

Моральные кодексы—это фиксированные идеи. Они никак не могут действовать во всех обстоятельствах. Это способы не смотреть, не разбираться, не принимать собственные решения.

Член группы обычно обязуется следовать моральному кодексу этой группы, письменному или неписаному. Собственно говоря, это может быть собственное подразумеваемое представление индивида о том, как он должен себя вести. Но в любой группе есть какие-то правила, более или менее регулирующие поведение.

Будучи членом группы, индивид неявно соглашается, что её правила "хорошие". Ну а что происходит, когда кто-то нарушает правила? Так вот, если у него слабая связь с его исходной добротой, он наверное решает, что сделал что-то "плохое". Скорее всего у него возникает немного нехорошее чувство насчет этого.

Когда кто-то делает то, что он считает преступлением, он может слегка себя ограничить. Это извращенный способ сохранения истины о том, что каждое существо хорошее. Если кто-то делает что-то нехорошее, то он не может быть настоящим существом. Так что индивид делает себя немного меньше. По крайней мере по отношению к группе, чей моральный кодекс он нарушил.

Если индивид продолжает совершать преступления, они накапливаются и он всё больше ограничивает себя или всё больше отстраняется от группы. Он всё больше сдерживает себя. Из-за своих поступков индивид удерживает себя от действий, чтобы невзначай не сделать снова чего-то плохого.

Еще индивид может привлекать к себе плохие вещи в данной области. Его вина может действовать как магнит, повышая вероятность того, что тоже самое произойдет и с ним.

Здесь часто встречается еще один образец извращенной логики: если кто-то совершил преступление против кого-то другого или против группы, а он по своей природе всегда делает хорошее, значит, этот другой или группа, конечно, не могут быть хорошими. Другими словами, индивид оправдывает свои действия, еще больше принижая объект своего преступления. И опять же, это по всей вероятности становится всё хуже и хуже. Так как индивид совершил одно преступление и принизил объект, чтобы оправдаться, то уже более оправданно сделать против объекта еще одно преступление, затем оправдать его, потом совершить еще одно, и так далее. Индивид скорее всего всё больше и больше обливает грязью объект своих преступлений. А если это группа, членом которой он был, он может всё больше отстраняться от нее.

Моральный кодекс может принадлежать группе, взаимоотношениям двух людей, или только одному индивиду.

Когда чьи-то преступления почти что раскрыты другими, возникает очень отчаянное явление, которое может быть довольно бурным. Личность колеблется, обнаружены её действия или всё еще скрыты. В частности это приводит к тому, что она порочит каждого, кого она воспринимает как почти раскрывшего. Фасилитатору нужно осознавать и избегать это явление. Если вы почти что раскрыли чьи-то действия и он расстроился, пожалуйста, полностью "разоблачите" его, чтобы завершить это. Узнайте всю историю, если вы начали её узнавать и клиент волнуется.

Большую часть этого явления преступления/оправдания/сдерживания себя составляет процесс обособления и отделения. Индивид отделяет себя от того, против чего он совершает свои плохие поступки.

Ну а правда совсем в другом. Эти явления—семантические реакции, подсознательно выполняемые с уже ограниченной и неправильно понятой точки зрения. Когда восстановлена правда, все отрицательные явления уходят.

Любое разделение искусственно. Дух на самом деле не раздроблен. Когда индивид полностью осознает это, то уже не может быть оснований для вины. Индивид делает то, что он делает. Если он целостен и согласован, то нет никаких причин называть действия плохими или стыдиться их. И если он целостен и согласован, он естественно совершает поступки, уважая целостность ситуации, и она вообще не становится проблемой.

Основной способ справиться с виной—это помочь личности признать исходную доброту в себе и во всем. Если мы углубимся в "плохие" поступки, мы найдем по сути хорошие намерения.

Личности нужно уметь прощать себя. Поиски прощения своих грехов со стороны внешнего мира ничего не решают. Это может только дать личности разрешение быть безответственной. Личность должна отвечать за свои действия. Она должна действовать, исходя из своей глубинной доброты и должна прощать себя за любые воспринятые ей ошибки, которые она возможно сделала.

Один из способов работы с этим—высвободить фиксированные правила о том, что есть только один правильный или неправильный образ действий. Этими правилами можно заниматься как любыми другими фиксированными идеями, проверять их границы, выяснять, на что они направлены, рассматривать их с разных точек зрения и так далее. Еще выяснять, какой цели служит сама фиксированность. Есть что-то, на что личность старается не смотреть, сохраняя черно-белое восприятие мира.

Обнаружение исходной доброты в себе и в других убирает основу всего этого механизма. На самом деле нет такой вещи как зло. Люди делают то, что делают, потому что это сознательно или подсознательно самое лучшее, что они могут придумать. Иногда это эффективно, иногда нет, но всё равно совсем не нужно делать себя или других совершенно неправыми.

Зацикленность на хорошем/плохом и потребность наказывать себя—это по сути дела расколотость на противоположности. В принципе у личности может быть одна часть, которая что-то сделала, и другая часть, которая оценила это действие как плохое. Действующей стороне не хватает способности оценивать, а оценивающей стороне не хватает способности действовать. Если бы они были вместе, то не было бы и проблемы.

Вся идея преступлений берет свое начало в раздробленности, в идее, что личность не целостна, есть кто-то другой, устанавливающий правила, кто-то еще, против которого совершаются преступления, кто-то еще, который их оценивает. Когда индивид принимает ответственность за то, чтобы быть целостным, и начинает действовать в соответствии со своей целостностью, то уже нет проблемы преступлений.

Честность означает действовать, исходя из целостности.