Специфика различных видов социальных норм

В обществе, наряду с правом, действуют и другие виды соци­альных норм — моральные, нравственные, корпоративные, эстети­ческие, религиозные и т. д.

Социальные нормы представляют собой те основные формы и средства, с помощью которых осуществляется регуляция поведе­ния и^общественных отношений людей. Они в концентрированном виде выражают объективную потребность любого общества в упо­рядочении действий и взаимоотношений его членов, в подчинении их поведения социально необходимым правилам. Тем самым соци­альные нормы выступают в качестве мощного фактора сознатель­ного и целенаправленного воздействия социальной общности на об­раз, способ и формы жизнедеятельности людей.

Историческое развитие и смена различных типов и форм об­щественной жизни сопровождались существенными изменениями также и в системе социальной регуляции. Отмирали одни и возни­кали другие виды социальных норм, изменялись соотношение, взаи­мосвязи и формы взаимодействия социальных норм (моральных,

¹ Подробнее освещение этой темы дано в IV разделе.

Глава 8. Право в системе социальных норм

религиозных, правовых, политических, эстетических и т. д.), их ре­альное содержание, место, роль и значение в системе социальных регуляторов, механизмы их функционирования, способы и средст­ва их защиты и т. д.

Важную роль в системе социальной регуляции со времени его появления стало играть право.При всей своей относительной само­стоятельности право, как и другие виды социальных норм, осуще­ствляет свои специфические регулятивные функции не изолиро­ванно и обособленно, а в едином комплексе и тесном взаимодейст­вии с другими социальными регуляторами.

Выявление специфики различных социальных норм является вместе с тем необходимой предпосылкой для уяснения смысла, со­держания и характера соотношения правовых и неправовых норм в рамках выполняемых ими функций социальной регуляции, объ­ективных оснований и критериев известного "разделения труда" и "сфер влияния" между ними и т. д. Системная целостность всех видов социальных норм, в своей совокупности обеспечивающих над­лежащую регуляцию общественных отношений и нормальную жиз­недеятельность общества, — это определенный синтез их своеобра­зия, их особенных свойств и возможностей. Поэтому поиски опти­мальных вариантов сочетания правовых форм воздействия с регу­лятивными возможностями других социальных норм являются од­ной из центральных задач всей социальной политики.

В процессе взаимодействия и взаимовлияния различных ви­дов социальных норм (правовых, этических, эстетических, религи­озных и т. д.) каждый из них, сохраняя свою специфику, выступает в качестве регулятора особого рода. Наряду с общими чертами со­циальные регуляторы имеют и свои специфические особенности, отражающие принципиальное отличие одного вида социальных норм от других. Без таких особенностей нельзя было бы вообще говорить о различных видах социальных норм и способах регуляции.

Так, отличительная особенность всякой религиисостоит в вере в бога как сверхъестественное существо. Эта особенность религии как формы общественного сознания определяет специфику религи­озных норм и их своеобразие в качестве социального регулятора! Отсюда и такие характеристики религиозных предписаний и за­претов, как их божественное происхождение (их данность непо­средственно богом или пророками, служителями культа и т. д.),¹ религиозные средства их защиты (посредством сверхъестествен­ных наград и наказаний, религиозно-церковных кар и т. п.).

Видовое отличие эстетических нормзаключается в том, что' они выражают правила (критерии, оценки) красоты и прекрасного (в их противопоставлении безобразному). '

Сложившиеся в данной культуре формы, типы и образы пре-* красного и безобразного (по преимуществу — в области искусства/ но также и в сфере быта и труда, в религии, идеологии, политике/

Раздел I. Общие проблемы философии права

морали, праве и т. д.), приобретая нормативное значение (в качест­ве положительного и возвышенного или, наоборот, негативного и низменного образца и примера), оказывают существенное воспита­тельное и регулятивное воздействие на чувства, вкусы, представ-ления, поступки и взаимоотношения людей, на весь строй и образ их личной и публичной жизни. Эстетически одобренные вкусы, цен­ности, идеалы, формы и примеры (во всех сферах общественной жизни, включая и правовую) образуют в рамках сложившейся куль­туры то "поле прекрасного", которое в качестве притягательного образца и масштаба оказывает воздействие также и на формы бы­тия и реализации иных социальных норм, на способы функциони­рования других видов соционормативной регуляции.

Отличительная особенность моралисостоит в том, что она вы­ражает внутреннюю позицию индивидов, их свободное и самосоз­нательное решение того, что есть добро и зло, долг и совесть в человеческих поступках, взаимоотношениях и делах.

В этических явлениях присутствуют два момента: 1) личност­ныймомент (внутренняя свобода индивида и самосознательная мотивация им правил морального поведения и моральных оценок); 2) объективный, внеличностныймомент (сложившиеся в данной культуре, социальной группе, общности нравственные воззрения, ценности, нравы, формы и нормы человеческих отношений). Пер­вый из отмеченных моментов относится к характеристике морали, второй — нравственности.Когда говорят о морали социальных групп, общностей и общества в целом, речь по существу идет о нравствен­ности (о групповых и общесоциальных нравах, ценностях, воззре­ниях, отношениях, нормах и установлениях).

В сфере этических отношений мораль выступает в качестве внутреннего саморегулятора поведения индивида, его осознанного, внутренне мотивированного способа участия в социальной жизни и общественных отношениях. Нравственные нормы выступают в качестве внешних регуляторов поведения. Там, где индивид при­нял, усвоил и превратил в свою внутреннюю установку коллектив­ные нравственные представления, ценности, нормы и руководству­ется ими в своем поведении, имеет место сочетание и согласован­ное действие обоих регуляторов — морального и нравственного.

Особым видом социальных норм являются корпоративные нормы,т. е. нормы, принимаемые общественными объединениями и регулирующие отношения между их членами или участниками (если речь идет об общественных объединениях, которые состоят из уча­стников и не имеют членства).

Закрепленные в уставе и иных документах общественного объ­единения (политической партии, профсоюза, органа общественной самодеятельности и т. д.) нормы (о порядке формирования и полно­мочиях руководящих органов, порядке внесения изменений и до-полнений в устав, о правах и обязанностях членов и участников

Глава 8. Право в системе социальных норм

объединения и т. д.) распространяются лишь на членов и участни­ков данного общественного объединения и обязательны только для них. Нарушение этих корпоративных норм влечет применение со­ответствующих санкций, предусмотренных уставом организации (от предупреждения, выговора до исключения из организации).

Корпоративные нормы (по своему регулятивному значению, сфере действия, кругу адресатов и т. д.) — это групповые нормы внутриорганизационного характера. У них нет всеобщности и об­щезначимости права и общеобязательности закона. По своей сути, корпоративные нормы — это не продукт правотворчества самих общественных объединений, а лишь форма и способ использования и реализации конституционных прав граждан на объединение, при­чем создание и деятельность общественных объединений, включая их нормотворчество, должны осуществляться на основе и в рамках закона, в соответствии со всеобщими требованиями права и право­вой формы общественных отношений (соблюдение принципа пра­вового равенства, добровольности, взаимосвязи прав и обязанно­стей и т. д.).

Показательно в этой связи, что, согласно Федеральному зако­ну Российской Федерации "Об общественных объединениях" (при­нят Государственной Думой 14 апреля 1995 г.), члены и участники общественных объединений — физические и юридические лица— имеют равные права и несут равные обязанности. Нарушение об­щественным объединением этих и целого ряда иных требований закона может повлечь за собой (по решению суда) приостановление его деятельности и даже его ликвидацию.

Все эти социальные регуляторы (право, мораль, нравственность, религия и т. д.) нормативны, и все социальные нормы имеют свои специфические санкции.Причем специфика этих санкций обуслов­лена объективной природой и особенностями этих различных по своей сути видов социальных норм, разных типов (и форм) соци­альной регуляции.

Таким образом, не особенности санкций исходно определяют различие социальных норм (права и морали, религии и т. д.), как трактуют данную проблему легисты, а, наоборот, объективные по своей природе сущностные различия разных видов социальных норм, их специфические свойства обусловливают и особенности санкций за их нарушение.

Специфика права, его объективная природа и вместе с тем его отличие от других видов социальных норм и типов социальной ре­гуляции представлены в принципе формального равенства. С пози­ций такого юридического подхода, именно объективная специфика права как всеобщей и необходимой формы равенства, свободы и справедливости определяет своеобразие санкции закона (его обще­обязательность, государственно-властную принудительность и т. д.), а не официальная принудительность обусловливает и порождает

Раздел I. Общие проблемы философии права

эту специфику права, его отличительные сущностные свойства и характеристики.

Развиваемая нами теория различения права и закона (пози­тивного права) направлена как против легизма (юридического позитивизма), так и против смешения права с моралью, нравст­венностью и другими видами неправовых социальных норм.Здесь еще раз следует напомнить, что формальное равенство, свобода и справедливость — это, согласно либертарному правопониманию, объективные, сущностные свойства именно права, а не морали, нрав­ственности, религии и т. д. Это особенно важно подчеркнуть пото­му, что как легизм, с одной стороны, так и разного рода моральные (нравственные, религиозные и т. д.) учения о праве игнорируют правовую природу названных сущностных свойств права, напри­мер, считают требования справедливости, свободы, равенства мо­ральными, нравственными, религиозными требованиями.

Именно в русле такого подхода легисты сводят право к закону и трактуют принудительность как сущность права и его отличи­тельную особенность. По такой логике получается, что посредством принуждения (принудительной санкции) официальная власть мо­жет неправо (и вообще все неправовые социальные нормы) по сво­ему усмотрению и произволу превратить в право. С помощью принуждения (приказа власти), согласно легизму, решаются, та­ким образом, задачи не только субъективного характера (формули­рование норм законодательства), но и объективного плана (форми­рование, создание самого права), а также собственно научного про­филя (установление и выяснение специфики права, его отличия от иных социальных норм и т. д.).

Прошлые и современные приверженцы юридико-позитивист-ского подхода, отождествляя право и закон, сводят проблему соци­ального смысла и роли права к вопросу о принудительно-регуля­тивном значении норм законодательства. Праву при этом придает­ся узкое технико-инструментальное значение: оно выступает лишь как официальное наказательное орудие и подходящее средство для осуществления социального управления, регламентации и контро­ля. Причем выбор тех или иных форм и направлений правовой регуляции оказывается, согласно такому подходу, результатом во­левого решения законодателя, а соотношение и взаимодействие различных социальных норм — волюнтаристски манипулируемой технологией, приноровленной к целям той или иной концепции со­циальной инженерии.

Такой односторонний инструментально-технический взгляд на право, игнорируя его объективную социальную природу, сущность и функции, закрывает путь к выяснению действительного места и роли права в соционормативной системе, его подлинной специфики и социальной ценности, его объективно обусловленных и общест­венно необходимых связей с другими социальными нормами и т. д.

Глава 8. Право в системе социальных норм

Субъективистская манипуляция арсеналом социальных норм, сопровождаемая искусственной поддержкой и активизацией одних регуляторов и произвольным подавлением или вытеснением дру­гих, может в лучшем случае привести лишь к кратковременному удовлетворению тех или иных социорегулятивных потребностей и целей. Но по существу и в более или менее долгосрочной перспек­тиве подобное субъективно-волевое оперирование социальными нормами (ставка на регулятивно "сильные", силовые нормы, игно­рирование социальной ценности, объективных границ и специфики различных видов норм, подмена регуляторов и перекладывание регулятивных функций одних норм на другие и т. д.) неизбежно приводит к их деградации и атрофии, к девальвации выражаемых в них ценностей и регулятивных возможностей, к нарушению и бездействию системных связей и разрушению целостности различ­ных видов социальных норм общества, к развалу единого механиз­ма социальной регуляции и постепенному распаду всего соционор-мативного порядка.

Лишь с учетом объективной природы и своеобразия различ­ных видов социальных норм, их специфических свойств и качеств возможно эффективное воздействие на процесс социальной регу­ляции. Отсюда очевидно первостепенное значение проблемы спе­цифики права (в соотношении с другими видами социальных норм) для конкретизации представлений о его действительном месте в соционормативной системе и его подлинной роли как регулятора особого вида.