Глобальные научные революции и смена типов научной рациональности

В развитии науки можно выделить такие периоды, когда преобразовывались все компоненты ее оснований. Смена научных картин мира сопровождалась коренным изменением нормативных структур исследования, а так­же философских оснований науки. Эти периоды правомерно рассматривать как глобальные революции, кото­рые могут приводить к изменению типа научной рацио­нальности.

В истории естествознания можно обнаружить четыре такие революции. Первой из них была революция XVIIвека, ознаменовавшая собой становление классического естествознания.

Его возникновение было неразрывно связано с формированием особой системы идеалов и норм исследования, в которых выражались установки классической науки и осуществлялась их конкретизация с учетом доминанты механики в системе научного знания данной эпохи.

Через все классическое естествознание начиная XVII века проходит идея, согласно которой объектив­ность и предметность научного знания достигаются только тогда, когда из описания и объяснения исключа­ется все, что относится к субъекту и процедурам его по­знавательной деятельности. Эти процедуры принима­лись как раз навсегда данные и неизменные. Идеалом было построение абсолютно истинной картины природы. Главное внимание уделялось поиску очевидных, нагляд­ных, «вытекающих из опыта» онтологических принци­пов, на базе которых можно строить теории, объясняю­щие и предсказывающие опытные факты.

В XVII-XVIII столетиях эти идеалы и нормативы ис­следования сплавлялись с целым рядом конкретизиру­ющих положений, которые выражали установки меха­нического понимания природы. Объяснение истолковы­валось как поиск механических причин и субстанций - носителей сил, детерминирующих наблюдаемые явле­ния. В понимание обоснования включалась идея редук­ции знания о природе к фундаментальным принципам и представлениям механики.

В соответствии с этими установками строилась и раз­вивалась механическая картина природы, которая вы­ступала одновременно и как картина реальности, применительно к сфере физического знания, и как общенаучная картина мира.

Наконец, идеалы, нормы и онтологические принцип естествознания XVII-XVIII столетий опирались на специфическую систему философских оснований, где доминирующую роль играли идеи механицизма. В качестве эпистемологической составляющей этой системы выступали представления о познании как наблюдении и экспериментировании с объектами природы, которые раскрывают тайны своего бытия познающему разуму. Причем сам разум наделялся статусом суверенности. В идеале он трактовался как дистанцированный от вещей, как бы со стороны наблюдающий и исследующий их, не детерминированный никакими предпосылками, кроме свойств и характеристик изучаемых объектов.

Эта система эпистемологических идей соединялась с особыми представлениями об изучаемых объектах. Они рассматривались преимущественно в качестве малых си­стем (механических устройств) и соответственно этому применялась «категориальная сетка», определяющая понимание и познание природы. Напомним, что малая система характеризуется относительно небольшим коли­чеством элементов, их силовыми взаимодействиями и жестко детерминированными связями. Для их освоения достаточно полагать, что свойства целого полностью оп­ределяются состоянием и свойствами его частей, пред­ставлять вещь как относительно устойчивое тело, а про­цесс — как перемещение тел в пространстве с течением времени, причинность трактовать в лапласовском смыс­ле. Соответствующие смыслы как раз и выделялись в категориях «вещь», «процесс», «часть», «целое», «при­чинность», «пространство» и «время» и т.д., которые об­разовали онтологическую составляющую философских оснований естествознания XVII-XVIII веков. Эта кате­гориальная матрица обеспечивала успех механики и предопределяла редукцию к ее представлениям всех Других областей естественнонаучного исследования.

Радикальные перемены в этой целостной и относи­тельно устойчивой системе оснований естествознания произошли в конце XVIII — первой половине XIX века. Их можно расценить как вторую глобальную научную Революцию, определившую переход к новому состоянию естествознания — дисциплинарно организованной науке.

В это время механическая картина мира утрачивает статус общенаучной. В биологии, химии и других обла­стях знания формируются специфические картины ре­альности, нередуцируемые к механической.

Одновременно происходит дифференциация дисцип­линарных идеалов и норм исследования. Например, в биологии и геологии возникают идеалы эволюционного объяснения, в то время как физика продолжает строить свои знания, абстрагируясь от идеи развития. Но в ней, с разработкой теории поля, начинают постепенно размываться ранее доминировавшие нормы механического объяснения. Все эти изменения затрагивали главным образом третий слой организации идеалов и норм исследования, выражающий специфику изучаемых объ­ектов. Что же касается общих познавательных устано­вок классической науки, то они еще сохраняются в дан­ный исторический период.

Соответственно особенностям дисциплинарной органи­зации науки видоизменяются ее философские основа­ния. Они становятся гетерогенными, включают доволь­но широкий спектр смыслов тех основных категориаль­ных схем, в соответствии с которыми осваиваются объ­екты (от сохранения в определенных пределах механицистской традиции до включения в понимание «вещи», «состояния», «процесса», «закона» идей развития). В эпистемологии центральной становится проблема соот­ношения разнообразных методов науки, синтеза знаний и классификации наук. Выдвижение ее на передний план связано с утратой прежней целостности научной картины мира, а также с появлением специфики норма­тивных структур в различных областях научного иссле­дования. Поиск путей единства науки, проблема диффе­ренциации и интеграции знания превращаются в одну из фундаментальных философских проблем, сохраняя свою остроту на протяжении всего последующего разви­тия науки.

Первая и вторая глобальные революции в естествознании протекали как формирование и развитие классической науки и ее стиля мышления.

Третья глобальная научная революция была связана с преобразованием этого стиля и становлением нового неклассического естествознания. Она охватывает период с конца XIX до середины XX столетия. В эту эпохупроисходит своеобразная цепная реакция революционныхперемен в различных областях знания: (открытие делимости атома, становление релятивистской и квантовой теории), в космологии (концепция стационарной Вселенной), в химии (квантовая химия), в биологии (становление генетики). Возникает киберне­тика и теория систем, сыгравшие важнейшую роль в развитии современной научной картины мира. (…)

В современную эпоху, в последнюю треть нашего столетия мы являемся свидетелями новых радикальных мнений в основаниях науки. Эти изменения можно охарактеризовать как четвертую глобальную научную революцию, в ходе которой рождается новая постненклассическая наука.

В естествознании первыми фундаментальными наука­ми, столкнувшимися с необходимостью учитывать осо­бенности исторически развивающихся систем, были би­ология, астрономия и науки о Земле. В них сформирова­лись картины реальности, включающие идею историзма и представления об уникальных развивающихся объек­тах (биосфера, Метагалактика, Земля как система взаи­модействия геологических, биологических и техноген­ных процессов). В последние десятилетия на этот путь вступила физика. Представление об исторической эво­люции физических объектов постепенно входит в карти­ну физической реальности, с одной стороны, через раз­витие современной космологии (идея «Большого взры­ва» и становления различных видов физических объек­тов в процессе исторического развития Метагалактики), а с другой — благодаря разработке идей термодинамики неравновесных процессов (И.Пригожий) и синергетики.

Именно идеи эволюции и историзма становятся осно­вой того синтеза картин реальности, вырабатываемых в Фундаментальных науках, которые сплавляют их в це­лостную картину исторического развития природы и че­ловека и делают лишь относительно самостоятельными Фрагментами общенаучной картины мира. …

Три крупные стадии исторического развития науки, каждую из которых открывает глобальная научная рево­люция, можно охарактеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявших друг друга вистории техногенной цивилизации. Это — классическая рациональность,неклассическая рациональность и постнеклассичекая рациональность. …

Классический тип научной рациональности, центри­руя внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все, что относит­ся к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Такая элиминация рассматривается как необходимое ус­ловие получения объективно-истинного знания о мире. Цели и ценности науки, определяющие стратегии иссле­дования и способы фрагментации мира, на этом этапе, как и на всех остальных, детерминированы доминирую­щими в культуре мировоззренческими установками и ценностными ориентациями. Но классическая наука не осмысливает этих детерминаций.

Схематично этот тип научной деятельности может быть представлен следующим образом:

Неклассический тип научной рациональности учи­тывает связи между знаниями об объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи меж­ду внутринаучными и социальными ценностями и целя­ми по-прежнему не являются предметом научной ре­флексии, хотя имплицитно они определяют характер знаний (определяют, что именно и каким способом мы выделяем и осмысливаем в мире).

Этот тип научной деятельности схематично можно изобразить так:

Постнеклассический тип научной рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учи­тывает соотнесенность получаемых знаний об объекте только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами. Причем экплицируется связь внутринаучных целей с вненаучя ми, социальными ценностями и целями.

Этот тип научного познания можно изобразить о средством следующей схемы:

Каждый новый тип научной рациональности характе­ризуется особыми, свойственными ему основаниями на­уки, которые позволяют выделить в мире и исследовать соответствующие типы системных объектов (простые, сложные, саморазвивающиеся системы). При этом воз­никновение нового типа рациональности и нового образа науки не следует понимать упрощенно в том смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений и методологических установок предшест­вующего периода. Напротив, между ними существует преемственность. Неклассическая наука вовсе не уничто­жила классическую рациональность, а только ограничи­ла сферу ее действия. При решении ряда задач некласси­ческие представления о мире и познании оказывались из­быточными, и исследователь мог ориентироваться на тра­диционно классические образцы (например, при решении Ряда задач небесной механики не требовалось привлекать нормы квантово-релятивистского описания, а достаточно было ограничиться классическими нормативами исследо­вания). Точно так же становление постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех представлений и Познавательных установок неклассического и классичес­кого исследования. Они будут использоваться в некото­рых познавательных ситуациях, но только утратят статус доминирующих и определяющих облик науки. Современная наука — на переднем крае своего поиска поставила в центр исследований уникальные, историче­ски развивающиеся системы, в которые в качестве осо­бого компонента включен сам человек. Требование экс­пликации ценностей в этой ситуации не только не про­тиворечит традиционной установке на получение объек­тивно-истинных знаний о мире, но и выступает предпо­сылкой реализации этой установки. Есть все основания полагать, что по мере развития современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная цивилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда гу­манистические ориентиры становятся исходными в оп­ределении стратегий научного поиска.

Вставить текст… и дать вопросы..Вопросы задания.

Задание.