Научное знание средневековья

Средневековье – это тысячелетие, условными историческими рамками которого являются V и XV века. Культура европейского средневековья возникла на руинах Римской империи. В грозовой атмосфере всеобщей неразберихи решалась судьба европейской культуры. Три силы столкнулись в борьбе, от исхода которой зависело ее будущее.

Первая из них – это традиции дряхлеющей греко-римской культуры. Они сохранялись в немногих культурных центрах, но новых идей дать уже не могли. Если бы эта сила смогла выстоять и вновь утвердиться в обществе, то вектор дальнейшей культурной жизни Европы был бы обращен в прошлое. Культура Европы застыла бы в античных формах, подобно индийской или китайской культуре.

Второй силой был дух варварства. Носителями его были различные народы, населявшие провинции Римской империи и вторгавшиеся в нее извне. Если бы им удалось укоренить в Римском государстве свой образ жизни, то Европа стала бы местом обитания диких орд полукочевников. Античная культура исчезла бы с лица земли, и культурное развитие Европы пошло бы по какому-то совсем иному пути, как бы начавшись заново.

Христианство было третьей и самой могущественной из сил, определявших путь культурного развития Европы. Оно опиралось на традиции, сложившиеся вне античного мира и ввело в сознание людей принципиально новые гуманистические установки. Христианство являло собою свежую струю, способную вдохнуть новую жизнь в культуру Европы. К тому же христианское движение, когда рухнула Римская империя, уже имело централизованную церковную организацию, объединяющую всех христиан. При поддержке светских властей церковь сумела сосредоточить в своих руках немалое богатство. Сила христианской церкви обеспечивалась не только единством веры, но и ее организационным единством, а также ее имущественными ресурсами. Все это и позволило христианству занять главенствующее положение в европейской культуре.

Христианство вывело народы Европы из варварского состояния, но при этом само по-варварски расправлялось со своими противниками. Оно низвергло античные идеалы мудрости и красоты, но вражда к ним вылилась в проповедь ничтожности разума человека и греховности его плоти.

Начиная с отцов церкви, богословы постоянно подчеркивали недоверие к человеческому разуму, приоритет веры над ним, опасность «излишних умствований». Пышному расцвету иррационализма и мистики способствовал низкий уровень знаний даже среди образованных людей, не говоря уже о невежестве подавляющей массы населения. Средневековый человек был склонен руководствоваться в жизни не столько логическими размышлениями, сколько догматически принятыми установками. Он слепо доверял таинственным знакам и символам, мистическим видениям и рассказам о чудесах.

Почтение к греческой учености и вражда к античной чувственности; христианское милосердие и жестокое преследование еретиков и язычников; изощренные богословские споры о тонкостях христианского учения и дремучее невежество народа; варварское пренебрежение к человеческой личности и христианская забота о спасении души – эта причудливая смесь составляла содержание религиозного сознания в эпоху средневековья.

Христианское учение задавало исходные позиции, на которых строилось средневековое мировоззрение. Философия и наука находились под строгим контролем: соответствие их содержания христианскому вероучению являлось неукоснительным требованием, которое поддерживалось авторитетом церкви и силой государственной власти. Ссылка на Библию считалась самым надежным философским и научным аргументом. В философии церковные догматы принимались как самоочевидные и неопровержимые постулаты, и речь шла лишь о том, как их лучше логически истолковать и объяснить. В естествознании господствовали общие рассуждения, к наблюдению и опыту наука того времени практически не обращалась.

Когда в одной из научных дискуссий возник вопрос, есть ли у крота глаза, его решение искали в священных текстах и книгах Аристотеля, но никому и в голову не пришло поймать и осмотреть крота: это считалось «ненаучным» делом. Лишь алхимики в поисках «философского камня» проводили эксперименты, но на эти занятия смотрели с подозрением и нередко обвиняли их в «черной магии». Средневековые научно-философские исследования носили преимущественно схоластический характер.

У истоков своеобразной революции в европейском мировоззрении стоит Августин Блаженный (354 – 430). Он определил новый стиль мышления, новые темы и проблемы, идеи и язык. Его мысль была тем образцом, по которому мерили свои суждения средневековые теологи.

Как и вся средневековая культура, Августин ставит научную деятельность и соответствующие ей исследования ниже религиозной деятельности. «Что я понимаю, тому я верю, но не все чему я верю, я понимаю». Выбор того, чему верить, имеет для человека первостепенное значение. «Верю, чтобы пони мать» – лейтмотив творчества Августина. Вера, по мнению Августина, не противоразумна, а сверхразумна.

Из всего, что написано Августином, наибольший интерес современных ученых и философов вызывают его рассуждения о времени. Он ставит вопрос: «Если Бог сотворил мир в определенное время, то, что он делал до момента творения и почему не сотворил мир раньше?» Августин отвечает: Бог сотворил мир и время одновременно. Следовательно, без мира не было времени. Таким образом, время имеет начало в генетическом смысле. Многие современные физики полагают, что предположение Августина предвосхищает теорию относительности Эйнштейна.

Он первым поставил проблемы философии истории, сделал попытку объяснить ход человеческой истории властью Бога. И философия истории Августина при всей ее теологичности заложила основы теории общественного прогресса. История общества имеет начало, и во все времена развивалась по пути своего совершенствования. Эта история имеет смысл и предназначение – победу христианства во всемирном масштабе, таким образом, впервые появляется критерий прогресса. К VII в. церковь завоевала монополию на интеллектуальное образование.

Грамотность была редким явлением в средневековом обществе. Даже короли не всегда умели читать и писать. Образованными были, как правило, лишь люди священного звания. Вся система образования носила религиозный характер. Школы существовали, главным образом, при монастырях. В течение многих веков оставалась незыблемой программа школьного обучения, нацеленная на подготовку священнослужителей.

С XII в. появляются университеты – Болонский, Оксфордский, Парижский и др., в которых открываются богословский, юридический и медицинский факультеты. «Ученость» приобретает самостоятельную ценность.

В основу первых университетов был положен замечательный принцип «Учись всему, и ты поймешь, что нет ничего лишнего».

Преподавание всюду шло на латинском языке, и знание латыни было синонимом грамотности. Книги были рукописными и очень дорогими; в университетских аудиториях их запирали в железный футляр, прикованный цепью к кафедре. Лектор отпирал книгу ключом и читал (слово lector по-латыни и означает чтец), студенты хором повторяли текст, заучивая его наизусть.

В познании природы в условиях недоверия к разуму и науке стал развиваться так называемый «схоластический эмпиризм». Добытые экспериментальным путем научные сведения были перемешены с описаниями чудес и пророчеств. Ученый в общественном познании является магом и чародеем, выявляющем тайные знаки и символы. Ведущее место среди «наук» занимают алхимия и астрология.

Лишь после того, как в XV в. И. Гуттенберг изобрел книгопечатание, образование стало принимать более светский характер, и количество образованных людей в Европе стало быстро расти.

Как подчеркивают исследователи, в рамках средневековой схоластики произошло мощное развитие норм логического мышления. Оттачивается логический аппарат, разрабатываются рассудочные способы обоснования знания, при которых сталкиваются тезис и антитезис, аргументы и контраргументы. Происходит экстраполяция, т.е. перенос структуры логического суждения, его субъектно-предикативного членения на бытие. Средневековая логика исходит из позиции жесткой определенности понятий и точности смысла. Схоластика строит свою логическую систему на базе неформализованных языковых средств, учитывает богатство естественного языка.

По мнению современных логиков, именно в рамках средневековой схоластики заложены теоретические и операциональные основания математической логики, внесен вклад в развитие теории высказываний и теорию логического следования, разработана теория логических парадоксов, анализ логического характера вопросительных предложения и т.п. В целом с периодом схоластики связывают становление европейского стиля мышления и разработки категориального аппарата.

Первая попытка создать классификацию наук принадлежит Р. Бэкону (1214 – 1294). Он стремился создать своего рода энциклопедию наук, в которой помимо математики присутствовали физика, оптика, астрономия, алхимия, медицина, этика. Бэкон в отличие от большинства философов своего времени высоко ценил опыт и подготовил век экспериментальной науки. Именно ему принадлежит высказывание: «Знание – сила», которое впоследствии стало лозунгом научно-технического прогресса.

Вершиной схоластической философии явилось учение Фомы Аквинского (1225 – 1274). Благодаря его авторитету и философской позиции, в культуре средневековья утверждается представление, что разум не должен противоречить вере. Согласно его взглядам философия и религия абсолютно различны по методу, но только частично по предмету. Знание и вера – это два понятия, которые находятся во взаимодействии, Фома демонстрирует на примере доказательства бытия Бога. Он нашел формулу, позволяющую познанию природы развиваться, не входя в противоречие с теологией – положение о путях постижения истины: через Откровение и путем научного исследования. Ученый обретал свободу исследования с условием не покушаться на символ веры и на христианский ритуал.

Наиболее значительным философом позднего средневековья является У. Оккам (1290 – 1349). Он более всего известен в наши дни своим знаменитым афоризмом, который отсутствует в его трудах, но, тем не менее, получил название «Бритвы Оккама»: «сущностей не следует умножать без необходимости». Хотя такой фразы Оккам не произносил, но он высказал мысль: «Не нужно делать с большим то, можно делать с меньшим», которая в значительно мере означает то же самое. Этот принцип был направлен против чрезмерного распространения всевозможных спекуляций.

Это правило оказалось в последующем чрезвычайно плодотворным в научном познании. Оккам подчеркивал значение логики в человеческом познании, чем дал толчок научному исследованию природы и расчистил дорогу эмпирическому развитию нового естествознания.

В XIV – XV вв. происходит сближение «высокой» и «низкой науки. Высокая наука в средние века основывалась на авторитете текстов Священного Писания. Схоластическая система образования имела целью сообщить учащимся умение вести диспуты, но не давала навыков к самостоятельному исследованию и построению научных теорий. Хотя привычка защищать или оспаривать различные мнения и развивала умы и расширяла их кругозор, но не вырабатывала в них умения подчиняться требованиям математической строгости и точности. Схоластическая наука довольствовалась правдоподобием, а не истиной. Математику схоласты рассматривали как упражнения в логике, как подготовительный этап для размышления о Боге.

«Низкая» ремесленная наука начинает ощущать все большее давление со стороны практики, настоятельно требующей более совершенных расчетных методов. Решение проблем «низкой» науки постепенно перестает восприниматься как занятие, унижающее ученого. Расчетных схем требовало банковское дело и торговля, мореплавание, военное дело, металлургия, часовое производство, строительство, медицина, астрономия.

Лука Паччоли (1445 – 1571) изобретает двойную бухгалтерию, Жан Буридан (1297 – 1358) начинает исследование динамических характеристик подающего тела, Иоганн Мюллер (1436 – 1476) сконструировал измерительные приборы для астрономических наблюдений и разработал методы расчетов в астрономии.

Перед наукой встала конкретная задача, для решения которой оказалось недостаточно освоения и использования античной классики.

Научный и промышленный переворот в последующие эпохи был во многом подготовлен средневековой культурой, в рамках которой возникли школы и университеты, где культивировалась относительная автономия разума.

Наука эпохи Возрождения

Ветер перемен, принесший новые настроения в религиозную атмосферу средневекового мировоззрения, возник в Италии. Первым дуновением его повеяло уже в XIV в., но в мощное культурное движение, которое называют Ренессансом (Возрождением), он превратился в XV – XVI вв.

Величие культуры Возрождения ярче всего проявилось в сфере искусства. Новый художественный стиль воскрешает идеалы античности. Он тяготеет к ясности, гармоничности, телесности, уравновешенности, симметричности, ориентированности на человека как меру вещей. Но реабилитация античного искусства, заимствование его архитектурных и скульптурных форм, реставрация древних памятников – это лишь одна сторона Возрождения. Главное же заключалось в стремлении возродить духовно-телесную гармонию. Обращение к античному наследию было формой, в которой совершился переход к новому идейному содержанию культуры. Основой этого содержания стал гуманизм.

Понятие «гуманизм» ввели в XV в. сами творцы новой культуры. Богословскому знанию они противопоставили познание тех вещей, которые совершенствуют и украшают человека. Называя себя гуманистами, они выражали этим направленность своих интересов не на божественные, а на человеческие дела. В центре их внимания – живая человеческая личность. Гуманисты восхищались духовной и телесной красотой человека, его разумом и волей, масштабами его творческих достижений. Они полагали, что достоинство человека определяется не его происхождением, богатством или властью, а, прежде всего, гуманистической «ученостью». Благородным делает человека не принадлежность к знатному роду, а овладение культурой, широкая светская образованность. Благородный человек – это гуманист, «аристократ духа». Этот новый, духовный аристократизм стал знаменем гуманистической культуры Возрождения.

Гуманисты противопоставляли светские науки церковно-схоластической учености. В широком же смысле, возрожденческий гуманизм – это духовное движение, направленное на освобождение человека от средневековой корпоративной морали, от власти религиозных догм и церковных авторитетов, на утверждение ценностей земной, реальной жизни (культ человеческой чувственности и светской жизни), утверждение величия разума и творческих способностей человека, на возвышение его индивидуальности, чувства собственного достоинства, личностных качеств и начал. Возрождение, таким образом, антропоцентрично; на первом плане здесь – человек как природное существо со всеми его заботами и надеждами, интересами и правами.

«Совершенство положено всем людям», – утверждал Пико делла Мирандола. Но достичь совершенства может лишь тот, кто любит ученые занятия и художественное творчество и развивает свое природное дарование усердным трудом, возвышающим дух. Условием для этого является свобода распоряжаться собою и своим временем. Гуманисты презирают ленивых и невежественных людей – как из «черни», так и из знати.

Наряду с антропоцентризмом специфика Возрождения представлена также секуляризацией, т. е. эмансипацией науки, политики и морали от религии. Идеалом становится не религиозное, а светское знание, знание, опирающееся на конкретные факты, опыт и разум. Ошибочно было бы утверждать, однако, что Ренессанс – время безбожия или безразличия к религии. Просто религиозные вопросы перестали быть центральными в исследованиях философов. В это время авторитет античных мудрецов стал явно перевешивать авторитет Священного писания. От Бога нередко оставалась только божественная красота, наполнявшая многообразный и чувственно воспринимаемый мир.

Вне сферы искусства влияние гуманистов на духовную жизнь европейского общества было не столь значительно. Философия и естествознание не вышли из-под власти церкви. Схоластика продолжала торжествовать в университетах. Достижения науки эпохи Возрождения (научно-технические идеи Леонардо да Винчи, открытия Тихо Браге и Кеплера в астрономии, Тартальи в математике и др.) нашли признание и использование лишь в более позднее время. Семена, посеянные гуманистической культурой, дали всходы позже, в последовавшее за Возрождением Новое время.

Мыслители и художники эпохи Возрождения противопоставляли эпоху света, в которую они жили, средневековью как периоду темноты и невежества. В свете, разгоняющем тьму невежества и обмана, они видели свою историческую миссию.

Интеллектуальная элита Ренессанса отвергала схоластические споры о категориях и их дефинициях (определениях), она стремилась знать сами явления природы и общества, жизнь как она есть. И, надо сказать, в этом направлении она продвинулась далеко вперед. В созданных ими образах времени ярко представлены все цвета жизни.

Один из самых заметных переходов от Средних веков к Новому времени, обозначен творчеством великого флорентийца Никколо Макиавелли (1469 – 1527). Им были заложены основы нового подхода к политике и политической мысли – как к чему-то автономному, свободному от философских спекуляций, религии, морали. Макиавелли – сторонник политики как политики или даже «политики для политики». Он настаивает на рассмотрении и утверждении того, что есть, реальной политической практики, а не того, что могло бы или должно быть.

Макиавелли освобождает политику от морали. Он считает, что реальная политическая действительность не оставляет места для прекраснодушных мечтаний. Политик ради высших государственных целей (например, ради создания сильного и единого национального государства) должен уметь отступать от норм морали и пользоваться этим умением.

И хотя в итальянском Возрождении наука играла весьма слабую роль, ею были выдвинуты новые концепции в астрономии и физике. В создании науки выдающееся место принадлежит Копернику, Кеплеру и Галилею.

Первым серьезным вторжением науки явилось опубликование теории Коперника в 1543 году, однако влияние эта теория приобрела лишь с того времени, когда она была подхвачена и усовершенствована Кеплером и Галилеем в XVII в. Это было началом длительной войны между наукой и догмой.

Создание гелиоцентрической системы мира – величайшее научное достижение Возрождения. Далеко выходящее за пределы не только астрономии и всего естествознания, но и вообще за пределы науки, оно вызвало подлинную революцию в мировоззрении. Стимулом для каноника Коперника (1473 – 1543) оказалось задание усовершенствовать церковный календарь, полученное им от папского секретариата. Выполнение поставленной задачи потребовало создания единой планетной системы, подчиненной общему объяснительному принципу.

Коперник выдвигал новую норму исследований: математическое совершенство искомой системы должно быть результатом ее соответствия реальности. Неудовлетворенность системой Птолемея зрела давно. Но потребовалось, чтобы переход к принципиально новым представлениям созрел во всем комплексе культуры. Коперник, видимо, хорошо знал и опирался на античные представления (Аристарх Самосский) о Солнце, как центральном огне.

Законы Кеплера стали вехой, возвещавшей вступление в продолжавшуюся свыше двух веков эру механико-математического естествознания.

Галилей (1564 – 1642) первый классик нового естествознания. Именно с Галилея начинается эра строгой, аналитической науки, где опора на математику возведена в ранг непреложной методологической нормы.Полет воображения и фантазии устремляется теперь не на мучительное угадывание таинственных сил «одушевленной» природы, а на остроумные эксперименты и математические формулировки.

Начиная с Галилея, анализ опытных данных представлял их как выражение математической логики устройства Вселенной.

Благодаря Галилею в научный обиход входит построение особого, идеализированного мира для объяснения мира реального. Отказ от видимости, «кажимости», начатый уже Коперником, приобрел столь конструктивную роль, что порой даже несоответствие экспериментальных результатов ожиданиям «здравого смысла» расценивалось как проявление более глубокой сущности явлений. Сам эксперимент стал научным именно в эпоху Галилея.

Научное достижение Галилея состоял в том, что он показал, каким образом можно выделять общее и существенное в механических явлениях. Об этом много рассуждали и до него. Но дело всегда ограничивалось чисто умозрительными рассуждениями. Галилей прервал эту традицию двумя новациями:

- он проводил физические эксперименты таким образом, чтобы было как можно меньше препятствий для выделения общего;

- поскольку в первозданной чистоте общее зафиксировать невозможно, то Галилей в процессе познания отводил большую роль продуктивному воображению субъекта по сравнению с методом научной индукции.

Утверждение Галилея, что книга природы написана языком математики, подтвердилось в последующие столетия в такой степени, в какой сам Галилей не мог представить.

Наука для Галилея – строгое и последовательное объяснение фактов. Он резкий противник астрологии. Природа познаваема, в ней таинственных сил. Явления природы истолковываются при помощи ясных аналогий, взятых из практики, из техники, из земного мира, доступного непосвященным, простым людям. При помощи изобретенного им телескопа Галилей увидел то, существование чего невозможно было предсказать заранее: горы и долины на луне, спутники Юпитера, темные пятна на Солнце.

Наука Нового времени

В Новое время – с XVII до начала XX века – культура западноевропейских стран обрела ту развитую форму, которая выделила Европу из всего остального мира и которую имеют в виду, когда говорят о европейской культуре в целом.

В этот период были заложены основы современного естествознания. Отдельные разрозненные факты, добытые ремесленниками, врачами, алхимиками, начинают систематически анализироваться и обобщаться. Образуются новые нормы и идеалы построения научного знания, связанные с математической формулировкой законов природы, экспериментальной проверкой теорий, критическим отношением к религиозным и натурфилософским догмам, не имеющим опытного обоснования. Наука обретает собственную методологию и все активнее начинает направляться на решение вопросов, связанных с нуждами практической деятельности. Наука оформляется как особая, самостоятельная область деятельности. Появляются ученые-профессионалы, развивается система университетского образования, в которой происходит их подготовка. Возникает научное сообщество со свойственными ему специфическими формами и правилами деятельности, общения, обмена информацией.

Контуры новоевропейской культуры стали обрисовываться в XVII столетии. Реформация была уже зародышем культуры нового типа. Монополия папства на посредничество в общении человека с Богом рухнула. Духовная атмосфера в обществе изменилась. Английская революция в XVII и французская в XVIII в. ознаменовали наступление новой эры в истории Европы и становление новой европейской культуры.

На небывалую прежде высотуподнимается авторитет знания, добываемого наукой и философией. Развитие знаний, рост образования рассматривается как движущая сила общественного прогресса. Особенно возрастает престиж философии: идеи Беркли,Юма,Вольтера, Руссо, Дидро, Канта, Фихте, Гетезаложили фундамент классической европейской философии. Ученые и философы становятся «властителями дум» в обществе. Европейская культура приобретает преимущественно рационалистический характер, что резко отличает ее от средневековой культуры, где преобладали мистические настроения.

Главные отличительные черты Нового времени: падение авторитета церкви и рост авторитета науки.

В это время были заложены основы научного естествознания. Галилейвпервые обратил внимание на разработку методологии науки. Ньютонсоздал классическую механику. Выдающиеся мыслители XVII в. – Бэкон, Гоббс, Декарт, Спиноза, Лейбници др. – освободили философию от схоластики. Основой философского познания стала не слепая вера, а разум, опирающийся на логику и факты. Общественная мысль все больше обретала независимость от религии. Христианская религия осталась важнейшим фактором духовной жизни общества, но ее безраздельному владычеству над всей культурой пришел конец. Европейская культура стала культурой светской. Религия в ней существует как одна из областей культуры, не господствующая над всеми другими областями, а сосуществующая рядом с ними.

В это время происходит кардинальная трансформация исследовательской программы и, благодаря этому, протонаука превращается в науку.

В этот период были заложены основы современного естествознания. Образуются новые нормы и идеалы построения научного знания, связанные с математической формулировкой законов природы, экспериментальной проверкой теорий.

Френсис Бэкон (1561 – 1626) и Рене Декарт (1596 – 1650) – два имени, означающих духовный переворот, выведший Европу на новые пути научного и общественного развития. По словам В. Вернадского: «XVII век – великий век в истории человечества. Это век создания новой философии, новой математики, нового опытного знания».

Это век породил людей с новыми мыслями и новыми поступками. Создавая новый научный метод, формулируя новые принципы познания и руководства ума, отцы новой науки открыли возможность совершенно особого видения мира. Наука обретает собственную методологию и все активнее начинает направляться на решение вопросов, связанных с нуждами практической деятельности.

Существенной стороной нового научного метода было то, процедуры и приемы научного познания объявлялись не зависящими от личности и ее субъективных характеристик свойствами универсального ума, которым, тем не менее, наделен обыкновенный человек. Эти процедуры и приемы неизбежно должны вести к истине всякого, кто ими руководствуется, вне зависимости от возможных особенностей индивидуального ума.

Бэкон сделал попытку создать философию экспериментального естествознания, выяснить условия правильности выводов, обобщений из опытных наблюдений. Он был противником представления о зависимости природных явлений от сверхъестественных сил. Это привело к принятию тех принципов понимания знания, которыми руководствуются научные исследования и поныне.

Наука, считает Бэкон, должна опережать практику. Однако на этом пути есть затруднения, которые связаны с неправильным употреблением ума человека. Только создание нового метода и новой логики могут привести границы мышления в соответствие с практикой и сделать теорию могучим средством борьбы человека за овладение силами природы. Метод является кратчайшим путем к истине. Но для того, чтобы воспринять новый метод, надо уничтожить причины, задерживающие умственный прогресс. Для этого надо очистить человеческое сознание от идолов, под которыми Бэкон понимает стереотипы мышления, обусловленные с одной стороны, природой человека, а с другой – культурой общества (идолы рода, пещеры, театра, рынка). Очистив ум от идолов, можно применять новый метод индукции, в который Бэкон безгранично верил. Он ценил свой метод за то, что тот показывал, как классифицировать наблюдаемые факты, на которых должна базироваться наука.

Только истинное знание дает людям реальное могущество. Его философию сегодня называют «философией индустриальной науки».

Бэкон одним из первых осознал тот факт, что появилась совершенно новая сфера человеческой деятельности – естественнонаучные исследования. Но Бэкон скорее догадывается, что это особая форма, чем действительно понимает и осознает закономерности, которые управляют и регулируют эти исследования.

Декарт вошел в мир четыре столетия тому назад и уже не покидает его, оставаясь активным творческим источником нашей умственной жизни. Декарт конструктивно определил строй нашего мышления. Время не изменило принципа рациональности.

Декарт был философом, математиком и ученым. Его громадным вкладом в геометрию явилось создание аналитической геометрии. Он использовал аналитический метод, в основе которого лежит предположение, что проблема разрешена, а затем рассматриваются следствия, вытекающие из этого предположения, он применил алгебру к геометрии.

Основоположник новоевропейского рационализма Декарт предлагает рассматривать мир, исходя из того, что во Вселенной господствует не моральный, а математический порядок, в основе которого лежат не смысл и цель, число и мера. Он утверждает, что «все вещи, познаваемые нами ясно и отчетливо, и на самом деле таковы, как мы их познаем», а максимально ясное и отчетливое познание вещей достигается, если мы начинаем «их рассматривать как объекты математических доказательств». При этом убежденность Декарта в математическом характере мирового порядка глубока настолько, что он не сомневается в том, что «Бог не в состоянии произвести» вещь, о которой невозможно было бы получить ясного и отчетливого (т.е. математически доказанного) знания.

В результате границы бытия совмещаются с границами математизированного естествознания, а все, что оказывается за пределами (в том числе цели и ценности) представляются химерическим продуктом чистого вымысла. Так, в XVII в. происходит радикальная смена приоритетов, в результате которой математизированное естествознание начинает рассматриваться как эталон научного знания вообще.

Становление классической науки опиралось на убеждение в том, что вся Вселенная управляется единой системой универсальных законов, поэтому познание, к какой бы сфере действительности оно не относилось, если оно претендует на статус научного, должно строиться по одним и тем же канонам. Это убеждение породило стремление создать универсальный язык для описания всего, с чем сталкивается человек, что, в свою очередь стимулировало и многочисленные попытки свести все многообразие природных форм законам, заданным механической картиной мира.

Декарт, как и Бэкон, подчеркивал необходимость реформы научного мышления. Нужна такая философия, которая поможет в практических делах людей, чтобы они могли стать господами природы. Начать построение философии следует с рассмотрения метода, так как, только обладая правильным методом можно добиваться «познания всего».

Декарт был знаком с индуктивной методологией Бэкона и, в общем, относился к ней одобрительно. Но сам Декарт разрабатывает рационалистическую методологию. Он считает, что существует «всеобщая математика», в которой «исследуется какой-либо порядок или мера».

Люди, по убеждению Декарта, обычно ошибаются не столько в восприятии фактов, сколько в их осмыслении.

Основные положения своего метода Декарт сформулировал в 4-ех правилах:

- Никогда не принимать за истинное ничего, что я не признал бы таким с очевидностью. Тщательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не сможет дать повод к сомнению.

- Делить каждую из рассматриваемых трудностей на столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить.

- Располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших, и восходить мало-помалу, как по ступенькам, до познания наиболее сложных.

- Делать всюду перечни, настолько полные и всеохватывающие обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено.

Бэкон и Декарт провозгласили двоякое познавательное основание современного мышления. В их манифестах эмпиризма и рационализма осознание важности природного мира и человеческого разума обрело современное выражение. Началось победное шествие науки.

Основатель классического естествознания – великий английский ученый И. Ньютон (1643 – 1727) достиг вершины своих открытий, используя синтез индуктивного эмпиризма Бэкона с дедуктивным математическим рационализмом Декарта. После Ньютона наука утвердилась в положении полновластного арбитра при решении всех социальных задач. Он чрезвычайно много сделал для становления физики как науки и особенно механики. Кроме разработки законов динамики и закона всемирного тяготения, Ньютон создал для их описания новый математический аппарат дифференциального и интегрального исчисления (независимо и одновременно с немецким математиком и философом Г. Лейбницем (1646 – 1716), предложил теорию движения небесных тел, создал основы небесной механики, открыл дисперсию свете и спектральный состав белого света, хроматическую аберрацию света, исследовал интерференцию и дифракцию света, построил зеркальный телескоп, развил корпускулярную теорию света, высказав, тем не менее, и гипотезу, сочетавшую корпускулярные и волновые свойства.

Система Ньютона навсегда останется первой научной системой в мире, что определяет ее непреходящую ценность. Ньютон указал, по словам Эйнштейна, пути мышления, экспериментальных исследований и практических построений, был исключительно изобретателен в нахождении математических и физических доказательств.

Влияние взглядов Ньютона на дальнейшее развитие физики огромно. Выдающийся физик С.И. Вавилов писал: « Ньютон заставил физику мыслить по своему «классически», как мы выражаемся теперь… Можно сказать, что на всей физике лежал индивидуальный отпечаток его мысли; без Ньютона наука развивалась бы иначе».

Современная физика не отбросила механику Ньютона, она только установила границы ее применимости. В физике, которую впоследствии назовут классической, почти нет раздела, где он не оставил бы глубокого следа.

Своим стремлением свести все к механике Ньютон ввел понятие механистического материализма (механицизм). Несмотря на свои огромные достижения в области естествознания, он глубоко верил в Бога и очень серьезно относился к религии. Для него не было конфликта между наукой и религией, в его мировоззрении уживалось и то, и другое. Поскольку материя у Ньютона является инертной и не способной к самодвижению, пустое абсолютное пространство как бы безразлично к материи, т.е. не связано со временем. И так как его свойства не зависели от наличия или отсутствия в нем материальных объектов, то в качестве первоисточника движения он признает божественный первотолчок. Он сравнивал вселенную с часами, которые завел Бог.

В работах Ньютона раскрывается методология его представлений о природе. Ньютон был убежден в существовании материи, пространства.

Основными идеями философии Ньютона являются:

- лозунг ограниченного индуктивизма. Единственный источник его исследований – наблюдение и эксперимент. Знаменитое высказывание Ньютона: «Гипотез не измышляю» является призывом к феноменологическому изучению природы. Однако изучение его работ показывает, что Ньютон опирался на определенные гипотетические построения, не всегда прямо высказанные (например, на атомизм)

- Вселенная выступает как абсолютная нейтральная система отсчета. Вселенная оказалась необъятным собранием неизменных элементов, все изменения в котором сводятся к изменению их позиций в пространстве. Эволюция Вселенной может быть представлена как смена мгновенных пространственных срезов. Таким образом, Вселенная лишается истории;

- наука однозначна. Изучать природу следует при помощи законов, точность которых доказана экспериментально.

В эпоху классического естествознания Вселенная предстает совершенной, точной машиной с математически согласованными движениями всех своих элементов, и вместе с тем именно при ее исследовании ученый мог ощущать себя «ребенком, играющим камешками на берегу великого океана истины» (таковы были последние слова Ньютона). Механика Ньютона, став эталоном естествознания, оказывала буквально магнетическое воздействие даже на обывателей. Триумф небесной механики даже породил концепцию, названную Лапласовым (по имени выдающегося французского ученого Лапласа) детерминизмом, согласно которой, имея необходимый набор параметров, можно с абсолютной точностью предсказать, что происходило в данной точке миллион лет назад или произойдет миллион лет спустя.

Вольтер утверждал, что ньютоновская механика вполне приложима к общественной жизни, и вскоре даже стали появляться расчеты «условий динамической устойчивости общества». По мере же того как выяснялось, что человек, разум, духовная жизнь не укладываются в механико-математические рамки, они попросту стали изгоняться из механистической картины мира вплоть до ХХ в.

Утверждение ньютоновской парадигмы шло в тесной связи с тем комплексом идеалов и норм, который связывается с «метафизическим материализмом». Наиболее благодатной для него оказывалась французская почва. Французский материализм XVIII в., порожденный естествознанием, был органично связан с движением Просвещения, и многие из французских Просветителей были естествоиспытателями (Лаплас, Лагранж), которые внесли значительный вклад в математику, физику, астрономию.

Энциклопедизм, всесторонняя образованность, позволявшая связывать между собой различные области научного знания, стал приметой времени. С 1751 по 1765 гг. издавалась «Великая французская энциклопедия или толковый словарь наук, искусств и ремесел». Это было собранием буквально всех знаний той эпохи и одновременно руководством по методам научного познания. Уверенность в могуществе науки, сочеталась с воинствующим антиклерикализмом и даже атеизмом, со столь же непреклонной уверенностью в скорых общественных переменах.

Однако французский материализм, связывая свои упования с механицизмом, подвел его к черте, за которой он исчерпал себя. Погоня за строгостью и точностью приводила к тому, что наука, утрачивая дух поиска, исследования причин, приняла собирательный, классификаторский характер.

Между тем даже самые тщательные систематизации и классификации заставляли задуматься и происхождении и становлении того порядка, который в них зафиксирован. В наибольшей степени идея эволюции формировалась в тех науках, которые не были охвачены механико-математическими нормами – ботанике, зоологии, палеонтологии, зоологии.

В Новое время были заложены основы современного мировоззрения. Науку этого периода называют классической. В это время образуется множество отдельных научных дисциплин, в которых накапливается и систематизируется огромный фактический материал. Создаются фундаментальные теории в математике, физики, химии, геологии, биологии, психологии и других науках. Возникают и начинают играть все более заметную роль в материальном производстве технические науки. Возрастает социальная роль науки, развитие ее рассматривается мыслителями того времени как важное условие общественного прогресса.

К характерным чертам мировоззренческих и культурных особенностей Нового времени можно отнести следующее:

1. Вселенная предстала безликим феноменом, управляемыми разумными сверхестественными законами, толкуемыми в понятиях физики и математики. Необходимый порядок уже не приписывался воле Бога, а стал пониматься как результат действия вечных законов механики, не связанных с высшими целями. Человеческий разум в состоянии постичь естественный порядок своими силами.

2. Присущее христианству пренебрежение к материальному миру сменилось воодушевленным принятием этого мира и этой жизни. Христианское противопоставление духа и материи превратилось в противопоставление субъективного человеческого сознания и объективного безличного материального мира.

3. Наука вытеснила религию в качестве интеллектуального авторитета, распорядителя и стража культурного мировоззрения. Вера и разум были окончательно разведены в разные стороны.

4. Познание Вселенной понималось как трезвое, беспристрастное научное исследование, тогда как другие человеческие способности (эстетические, эмоциональные, волевые) стали рассматриваться как несущественные, лишь искажающие истинное познание мира.

5. Неизмеримо увеличилась интеллектуальная, психологическая самостоятельность современного человека. Появился свет новой веры в то, что естественный разум и достижения науки шаг за шагом приближают «золотой век» человечества, где воцарятся мир и мудрость. Утверждается максимальная свобода человека, от угнетения, от церкви, от средневековой схоластики.

Чтобы понять роль философии в разрушении механицизма, следует обратиться к общекультурной характеристике эпохи. Дело в том, что одновременно с развитием науки в это время все более зрело недовольство железным бездушным порядком механистической картины мира, и исходило оно прежде всего от мыслителей гуманитарного склада – философов, писателей. «Романтик, влюбленный в природу, может увидеть в ней гораздо больше, чем сухой ученый, смотрящий на нее сквозь черно-белые очки механицизма» (Гете)

Философия это увидела. Роль философии особенно увеличивается в кризисные, переломные моменты развития. Наблюдения и выводы, сделанные философами, уловили тенденции культуры на десятилетия вперед. Кант и Гегель по существу подготовили глубинные предпосылки естествознания, научного мышления ХХ века.

Ту же роль сыграла и философия субъективного идеализма Дж. Беркли (1685 – 1753) и Д. Юма (1711 – 1766), заставив задуматься о неэлиминируемости субъекта познания, неправомерности отождествления внешнего мира и картины мира, создаваемой наукой.

Первая брешь в метафизическом способе мышления была пробита великим немецким философом И. Кантом.

Философия Иммануила Канта (1724 – 1804) открывает собой одну из самых влиятельных традиций в европейской философии конца XVIII – начала XIX в. Фигура Канта вполне может служить своеобразным масштабом времени: историю мысли можно разделить на два этапа – до Канта и после Канта. В значительной мере можно сказать, что тот уровень познания, который был достигнут Кантом в конце XVIII в., современная наука освоила лишь в середине ХХ. Кант впервые в истории философии выявил специфику науки и научного знания как конструктивного и творческого создания человеческого разума.

Естественнонаучные исследования убедили Канта в наивности метафизического мышления. Кант критически относился как к эмпиризму, так и к рационализму. Эмпиризм его не устраивает, так как он делает ставку на ощущения и игнорирует теоретические суждения, всеобщие истины. Рационализм же игнорирует чувственный опыт как предпосылку теории.

Это заставило Канта обратиться к методологии познания мира, создав философию критической направленности. По его мнению, критическая философия должна раскрыть механизм заблуждения разума, объяснить законы естественного развития и обосновать достоинство человека, его отношение к миру.

Кант делает предметом философии специфику познающего субъекта, который, по его мнению, определяет способ познания и контролирует предмет познания. Согласно Канту нужно изучать не вещи сами по себе, а необходимо исследовать границы познавательной деятельности, которая происходит по своим законам, установить ее пределы. Это и является предметом философии.

В философии Нового времени до Канта субъективное начало рассматривалось как помеха на пути к истинному знанию, как искажение и затемнение действительного положения дел (например, теория призраков Бэкона). Кант ставит задачу по-другому: необходимо установить различие между субъективными и объективными элементами знания. Кант переосмысливает само понятие субъекта познания. Он различает два уровня в субъекте познания: эмпирический (опытный) и трансцендентальный (находящийся по ту сторону опыта).

К эмпирическому уровню Кант относит индивидуально-психологические особенности человека, к трансцендентальному – надындивидуальное начало в человеке, т.е. всеобщие свойства человека как такого, человека как представителя человечества.

И. Кант пытался уяснить возможности и границы познавательных способностей человека. Одной из таких способностей является «чистый разум». Чистый разум – это способность к теоретическому, т.е. научному мышлению. Этим он отличен от практического разума – способности человека строить свои отношения с другими людьми.

Согласно, Канту, как теоретический, так и практический разум имеют свои возможности и пределы, в рамках которых они только и могут быть признаны компетентными. Они не только взаимно ограничивают друг друга, но и заключают ограничения внутри себя. Это означает, что разум, как и все другие познавательные способности человека, имеет свою внутреннюю структуру и закономерности функционирования.

Следовательно, эти способности могут быть изучены строго научно. В этом состояло великое открытие И. Канта – он показал, что процесс познания может быть рассмотрен особо, отдельно от других процессов. Гносеология может быть построена как точная наука. Построению такой науки посвящена значительная часть творчества Канта. Она во многом совпадает с его философией в целом.

Сам Кант сравнивал свой подход с революцией, совершенной Н. Коперником. Переворот, произведенный Кантом, состоял в том, что мыслитель предложил переместить центр рассмотрения с того, «что познается», на то, «с помощью чего и как познается». Кант выделяет три формы или три главные способности познания – чувственность, рассудок, разум. Однако они интересуют мыслителя лишь постольку, поскольку участвуют в производстве знания особого типа – знания всеобщего и необходимого. Это то самое знание, которое со времени Декарта только и может считаться подлинно научным.

Такое знание выражается через суждения определенного типа. Согласно Канту – это «априорные (доопытные) синтетические суждения». Их отличают две характеристики: они не вытекают из опыта; в них полагается нечто новое. В аналитических суждениях истина имеет всеобщий характер.

По Канту, вещь сама по себе непознаваема, т.е. она не может быть представлена в сознании в полном объеме. Мы познаем явления (феномены), а не сущность (ноумены). Феноменальное знание есть знание научное, логичное, теоретическое. Это знание не обо всех, но только о самых существенных чертах, об общих закономерностях. Дальше этого науку идти не в состоянии. Вещи сами по себе остаются вне пределов ее досягаемости. Мир в целом не познается средствами науки.

Наука показала всю ценность Кантова скептицизма. То, что в критике Канта было лишь намечено, ныне стало совершенно очевидным: поскольку индукция не может привести ни к каким определенным общим законам, постольку научное знание есть произведение истолковательных построений человека, поскольку сам акт наблюдения, в каком-то смысле порождает объективную действительность, то научные истины не носят ни абсолютного, ни однозначно объективного характера.

Как следствие философии XVIII в. и науки ХХ в. одновременно, современное мышление обрело свободу от абсолютов, но вместе с ними оно плачевным образом лишилось и всякой надежной опоры.