Религиозная этика средневековья
Переход от античности к средневековью ознаменовался в этике переворотом, суть которого в том, что этика стала религиозной.
Г.Н. Кузьменко отмечает принципиальные отличия средневековой этики от античной: 1. Нравственность связана не столько с разумом, сколько с верой, т.е. она на долгое время приобретает иррациональный характер. В любых вариантах отношений веры и разума (борьба, нейтралитет или союз) разуму отводится второстепенная роль. Его задача заключается не в поиске истины, но в объяснении ее, так как истина уже дана в виде религиозной догмы. Таким образом, разум становится нравственным только в качестве верующего разума, философия (в том числе и этика) обязательно должна получить религиозную санкцию.
2. Средневековый человек был вынужден отказаться от своей нравственной автономии — одного из важнейших достижений античной философии. В деле совершенствования он стал полагаться не столько на свои силы, сколько на божественную помощь (благодать). Соответственно изменились и представления средневекового человека о добродетелях. Как известно, главные христианские добродетели — вера, надежда, любовь — ориентируют человека на Бога.
3. Типичный для античности эвдемонизм сменился в Средневековье аскетизмом, ригористическим отно-
шением к жизни. Античная этика считала естественным и законным человеческое стремление к счастью и поэтому разрабатывала наиболее адекватные этому стремлению нравственные рекомендации. В средневековой этике естественные стремления и желания стали, рассматриваться как греховные. Телесное было противопоставлено духовному и требовало «очищения». 4. Изменилось и представление о социальном бытии человека, о роли государства в нравственной жизни людей. Античному, земному полису был противопоставлен Град небесный, идеальный, гражданами которого могли стать только истинно верующие. К светским институтам власти прибавился иногда находящийся к ним в оппозиции институт церкви. Именно к нему перешли посреднические функции между человеком и потусторонним миром.
Религиозная этика в своей основе теоцентрична. Реальностью, определяющей все сущее в мире, в религиозной этике является не природа, космос, а сверхъестественное начало — Бог. Представление о реальном существовании сверхъестественного заставляет смотреть под особым углом зрения на человеческие цели и ценности, придает им свой особый, как бы надмировой ракурс, возвышающийся над конечными и историческими ситуациями, укоренения их в чем-то непреходящем, абсолютном, вечном, находящемся за пределами всего земного, относительного, временного, преходящего. Нравственные заповеди, мораль как результат откровения Бога получают в религиозной этике абсолютное и непреходящее значение. Они неизменны и вечны. Гарантией их существования и действенности является Бог.
Христианство возникло в I в. на территории Римской империи в ее восточной провинции — в Палестине, среди иудеев. В течение относительно короткого времени оно
распространилось по всей территории Римской империи и даже вышло за ее пределы. Основные положения христианской этики сформулированы в священной книге христиан Библии, которая состоит из двух частей: Ветхий завет — священная книга последователей иудаизма, которую приняли и христиане, и Новый завет, излагающий важнейшие этапы в жизни создателя христианства Иисуса Христа и основные положения его учения.
Христианство возникло в среде самых угнетенных и обездоленных слоев населения Римской империи, отчаявшихся в реальном избавлении от бедствий и страданий, страстно нуждающихся в утешении. Оно дало простой и ясный ответ на вопрос, почему мир так несовершенен и испорчен, жесток и страшен. Таким ответом на вызов времени стала идея всеобщей греховности человечества и искупления вины страданием и покаянием, беззаветной верой, самоотверженной любовью к Богу и готовностью исполнить его волю. Греховность здесь является универсальной характеристикой человека, проистекающей из самомнения и гордыни нарушивших веления Бога первых людей. Она ослабляет душу человека и делает его склонным ко всяческому злу. Все люди безнадежно грешны, даже те, за кем снаружи не видно греха. Он глубоко коренится в помыслах и желаниях человека, чья душа становится ареной борьбы греховной чувственности, земных искушений и соблазнов и осознания своего высокого духовного предназначения.
Человек слишком слаб в силу своей греховной природы, поэтому в мире столько зла и страданий. Все бедствия человеческой жизни -бедность, болезни, непосильный труд, вражда и насилие, сама смерть — это лишь видимые проявления всеобщей человеческой греховности.
Источником греховности человека является его свободная воля, точнее неправильное употребление свободы воли, в следовании собственным целям, а не божественно-
му порядку. Зло не было создано Богом и является лишь умалением добра, результатом своеволия людей, уклонением их от исполнения велений Бога.
Духовная связь между человеком и Богом основывается в христианстве не на страхе, не на долге (вытекающем из требования соблюдения «завета»), а на любви. Заповедь любви: любви к Богу, любви к ближнему, в том числе и к своему врагу, является краеугольным камнем религиозно-нравственного учения христианства.
Нравственная сила христианской любви особенно ярко проявляется в требовании любить врагов, «проклинающих», «ненавидящих» и обижающих человека, ибо любить тех, кто хорошо к нему относится, легко и не требует духовных усилий.
В христианстве нравственные заповеди обращены не к внешним делам (как это было в язычестве) и не к внешним проявлениям веры (как в иудаизме), а к внутренней мотивации, к внутреннему человеку. Высшей нравственной инстанцией является не долг, а совесть. Долг выражает внешнее отношение между человеком и Богом. Совесть же есть голос свободного духа, делающего человека независимым от природы и общества и подчиняющегося только собственной высшей правде.
Духовная связь между Богом и человеком становится возможной потому, что в христианстве и Бог и человек рассматриваются как личности. Согласно христианскому вероучению, человек создан Богом по «образу и подобию Божию». Личность есть образ Божий в человеке. Иными словами, в человеке есть что-то божественное, и это «что-то» — не природная сила и не социальное установление, а способность быть личностью. Таким образом, христианство впервые в истории поставило личность выше природы и общества, подняв тем самым гуманизм на качественно новую ступень развития.
Христианское вероучение исходит из принципа самоценности личности. Христианская личность это свободное существо. Бог наделил человека свободой воли. Человек свободен творить либо добро, либо зло. Выбор добра во имя любви к Богу и людям ведет к духовному росту и преображению личности человека. Выбор зла чреват разрушением личности и утратой самой свободы человека.
Христианская этика создала новый нравственный идеал. В своем наивысшем выражении нравственный идеал христианства предстает в образе Иисуса Христа. Образ Христа — богочеловека — свидетельство единения человека с Богом и одновременно образец духовного величия и нравственного совершенства, силы духа, увлекающей за собой не принуждением, а примером любви и самоотверженности. Более приземленное и тем самым доступное для обычного человека представление, нравственный идеал христианства обретает в виде фигуры «святого», «праведника», отрекшегося от всех земных ценностей, ведущего аскетический образ жизни, посвятившего себя служению Богу. Христианская этика впервые подчеркнула равенство всех людей перед Богом, ценность каждого человека независимо от его расы, национальности, происхождения и социального положения и тем самым заявила о равных нравственных возможностях всех людей.
Сформированные в Библии общие принципы христианской этики носят непреходящий характер. Они оказывали влияние на нравственную жизнь людей не только в эпоху средневековья, но и во все последующие эпохи развития человечества. В средневековье же в связи с сакрализацией общественной и личной жизни человека их влияние носило доминирующий характер. Вместе с тем, в эпоху средневековья происходило дальнейшее развитие и конкретизация этических идей христианства в рамках
католицизма и православия. В связи с этим особо следует отметить проходившую в течение ряда веков в католических кругах дискуссию о соотношении природы и божественной благодати, в ходе которой решался вопрос о степени свободы человека, а следовательно, и меры его нравственной ответственности за происходящее в этом мире.
Период с проповеди Христа до V в. н.э. (но некоторым оценкам, до IX — XI вв. н.э. ) считается эпохой патристики. В это время религиозные мыслители закладывают фундамент христианского вероучения- Ими была проведена серьезная работа по адаптации первоначального христианства к высоким требованиям греко-римской культуры, рационально-теоретическому обоснованию христианских догматов.
После разделения вселенской церкви на православную и католическую (И в. н.э.) произошло и своеобразное деление духовных учителей.
Восточные отцы церкви — Ориген (II — III вв. н.э.), а также Василий Великий, Григорий Назианин, Григорий Нисский (IV в. н.э) особенно чтимы в православной христианской традиции.
Западные отцы церкви ~ К, Тертуллиан (Ш в. н.э.), св. Иероним, Августин Блаженный (IV — V в. н.э.) и др. Их деятельность значима прежде всего для католической традиции.
Учение Августина было официальным учением римской католической церкви вплоть до XIX в. По мнению многих исследователей, Августин в классически образцовой форме систематизировал раннесредневековое западноевропейское религиозное мировоззрение. Этот мыслитель особо выделил основную для Средневековья идею божественного статуса нравственности.
Августин в процессе теологических размышлений приходит к выводу, что человек изначально был наделен сво-
бодой воли, но в результате неправильного употребления этой свободы, «первородного греха», совершенного Адамом и Евой, «природа» человека была повреждена. С тех пор человек, хоть и обладает свободой воли, но она (свобода воли) лишь выражает его потребности как эгоистического существа, способного только на греховные, порочные действия. И только Бог, не оставляющий человека без своей милости, даруя благодать, может превратить некоторых избранных им людей в высокоморальные существа и обеспечить им «спасение». Таким образом, по Августину, высоконравственная жизнь и связанное с ней «спасение души» зависит от божественной благодати. Свободная воля становится доброй волей только при поддержке божественной благодати.
Августин уверен, что все творимое Богом причастно к добру. Зло в отличие от добра не субстанционально, это своеобразный недостаток добра. Причина зла — в свободной воле, позволяющей человеку игнорировать божественные требования. Такое представление мыслителя было направлено против античного убеждения в нравственной суверенности личности, ставшего причиной некоторых ересей. Августин известен также своим религиозным ригоризмом и фанатизмом.
В X — XIV вв. религиозно-философская мысль достигает нового уровня. Этому способствует повышение роли разума в средневековом мировосприятии, а также осмыслению богатого античного наследия.
Основываясь на теории двух истин, св. Фома Аквинский (1225 — 1274 гг. н.э.) создал учение, которое в настоящее время является официальным учением католической церкви. Этот мыслитель систематизировал средневековую этику. В отличие от Августина, следовавшего философским традициям Платона, Фома взял за основу идеи Аристотеля, сочинения которого к этому времени стали доступны в полном объеме. Фома Аквинский соединил
рациональное содержание этики Аристотеля с нравственным христианским идеалом.
Структурно этика средневекового мыслителя делится научение о высшем Благе, т.е. Боге, и учение о добродетелях, ведущих к Нему.
По мнению Фомы Аквинского, мир есть Благо, потому что причина его — Бог. Зло случайно: будь зло необходимым, абсолютным, оно бы самоуничтожилось. Этого не происходит, потому что зло зависит от добра. В соответствии с общей христианской установкой оно связано со свободой воли. В то же время благодаря свободной воле человек может быть добрым, т.е. стремиться к Богу, Это стремление невозможно без осознания и тем самым связано с разумом. Такая, направленная на Бога, интеллектуальная деятельность блаженна. В этом смысле Фома Аквинский, как и Аристотель, эвдемонист. В чистом виде, по его мнению, блаженство при созерцании Бога возможно только после смерти. Тогда человек созерцает Бога непосредственно. Таким образом, блаженство после смерти наиболее полно и, что важно, вечно.
От высшего Блага, обозначающего цели человека, мыслитель переходит к учению о добродетелях, раскрывающем средства достижения цели. Человек добродетелен в меру своей свободы, основой же его свободы является разум. Суждение занимает центральное место в структуре свободного поступка. Роль человеческого разума велика, однако, являясь религиозным мыслителем, Фома Аквинский указывает на его (разума) естественные границы. Человеку не доступен ряд божественных истин, в силу своей сверхразумности эти истины являются предметом веры. Поэтому для добродетели, кроме разума, нужна и божественная помощь: естественная (в виде законов природы, общества) и сверхъестественная (в виде благодати).
61
Вера является такой благодатью. Без нее принятие логически необъяснимых догматов было бы невозможным. Вера, как и разум, — необходимый элемент нравственного поступка.
Фома Аквинский разделяет добродетели по степени совершенства на умственные (см. дианоэтические Аристотеля)» нравственные (см. этические Аристотеля), богословские (вера, надежда, любовь). Последние занимают высшее место в иерархии добродетелей.
Подведем основные итоги развития средневековой этики.
На основе монотеистической парадигмы, идее Бога-творца была выстроена новая система нравственных координат. В ее центре — трансцендентный Бог, мыслимый как высшее Благо. Его поступки, творчество, заповеди имеют безусловный характер. В средневековой, в первую очередь христианской, «модели» нет этически нейтральных сил и вещей, все они связаны с мировым конфликтом добра и зла, вовлечены в историю спасения души. Нравственная реальность стала драматичней, это результат отношений двух личностей - — Бога и человека, а не одинокий и замкнутый мир античного мудреца. Точкой опоры античного человека была его нравственная самодостаточность. Отсюда атараксия (безмятежность), апатия (равнодушие). Средневековый человек теряет такую опору и выведенный из равновесия напряженно ищет ее вовне, в Боге. Для верующего это вопрос жизни и смерти, т.е. вечного спасения или гибели. Необходимость выхода человека за границы своего внутреннего мира отражена в главных добродетелях того времени — вере, надежде, любви.
Вопрос 8