Если вы спросите будду, у вас появится совершенно другая перспектива. Если вы спросите будду, то даже грязь — не что иное, как скрытый лотос.

Вот какова истинная религия, истинное видение религии: она делает вещи более прекрасными. Она все возносит на высочайшую вершину. В религии, религиозный подход верит в высшее, а низшее — только вместилище. Научный метод верит в низшее, а высшее — это только побочный продукт.

Карл Маркс сказал, что человеческое сознание — не что иное, как побочный продукт; побочный продукт его физиоло­гии. Просто побочный продукт, побочное явление, тень. На него можно не обращать внимания, его можно не принимать в расчет.

Именно благодаря людям вроде Карла Маркса Иосиф Сталин мог убить в россии миллионы людей. Если сознание — только тень, то нет никаких проблем, вы можете убить столько теней, сколько захотите. Вы вообще никого не убиваете! Если это только тени, побочные явления, субпродукты, о чем волно­ваться? Человек — не что иное, как тело.

Вы обратили все божественное в прах.

Наука должна кое-чему научиться у религии, только тогда у науки может быть будущее. В противном случае наука обречена, и вместе с наукой обречено будущее человека. Подход Адольфа

Гитлера очень научен, точно так же, как и Сталина. В научном подходе человек исчезает — у него нет души, это просто механизм. И вы можете уничтожить машину, нет никакой проблемы. И вы не будете чувствовать никакой вины, никаких угрызений совести.

Медитация — это внутреннее явление. Это — безмятеж­ность в глубочайшей сердцевине вашего существа. Это блажен­ство. И в конечном итоге это — трансценденция всех обстоя­тельств. Это абсолютная тишина. Вам не удается обнаружить ее путем научного исследования.

Если вы пойдете и посмотрите на Будду, что вы увидите? Вы не сможете проникнуть в его глубочайшую сердцевину — она останется недоступной. Да, вы можете наблюдать его поведение, но поведение — это не сам человек. Современная психиатрия в основном опирается на поведение — она верит только в поведе­ние, потому что поведение можно наблюдать. Она не верит в душу, потому что душу наблюдать нельзя.

В действительности, психиатрия, психология, психотерапия — этими словами не следовало бы пользоваться, потому что слово «психе» означает «душа», а душа полностью отрицается. Не то чтобы психологи пришли к пониманию, что души нет; она отрицается, потому что методы, которыми они пользуются, чересчур грубы.

Например, если вы хотите слушать музыку через глаза, вы не сможете услышать музыку. И тогда вы можете сказать: «Музыки нет, потому что я не могу ее увидеть». Если вы поставите условие, что музыка может восприниматься только глазами, то ваш подход делает абсолютно определенным то, что музыки нет.

Музыку можно услышать, но не увидеть. Красоту можно увидеть, но не услышать. Каждый метод имеет свои ограниче­ния. Научный метод слишком материален. Вот почему он очень и очень глубоко проник в мир материи, но абсолютно не замечает мира духа. Мир духа для ученого как таковой не существует. Любовь, поэзия, музыка, красота, блаженство — всего этого не существует. Это очень одностороннее видение.

Пифагор хотел, чтобы науке были доступны и музыка, и математика — он хотел, чтобы она была синтезом. И это также и мое стремление: подлинная наука будет иметь две стороны. Одна из них будет объективной стороной, объективной наукой, а другая будет субъективной стороной, субъективной наукой. И это будет место встречи религии и науки.

Наука — это объективная наука, а религия — это субъективная наука. Человек — и то и другое: встреча внутреннего и внешнего.

Вы спрашиваете меня, доктор Малик: Что Вы думаете о том, чтобы подвергнуть ваш смелый эксперимент научному исследованию?

Я совершенно счастлив — вы можете прийти. Но вы узнаете только о теле и упустите душу — если вы не станете достаточно храбрым также для того, чтобы стать участником, достаточно сумасшедшим, чтобы танцевать, петь и праздновать с моими людьми, не держась в стороне, но растворившись в коммуне. Тогда вы узнаете обе стороны, внешнюю и внутреннюю. Но внутреннее, вы узнаете как индивидуальность, не как ученый. Внешнее вы можете узнать как ученый.

И второе, что Вы спрашиваете: И еще: есть ли какие-нибудь конкретные медитации, используемые для лечения конкретных видов умственных заболеваний?

Нужно понять одну очень важную вещь. Корень и основа современной психиатрии — это болезнь; ей ничего не известно о здоровье. Соломенная психология и все ее ветви в основном следуют методологии медицины. И это совершенно неверно, поскольку наблюдать только патологию человека неправильно.

Вот где ошибся Зигмунд Фрейд. Он внес нечто необычайно ценное, и, тем не менее, ошибся в самом главном. Его слишком интересовало ненормальное, болезнь. И мало-помалу, посколь­ку все, что он изучал, было не чем иным, кроме болезни, у него появилось чувство, что у человека нет надежды.

Изучать болезнь необходимо, потому что нужно помогать больным людям. Но им нельзя по-настоящему помочь, пока вы не знаете, что такое здоровье. Самое большее, вы можете сделать их приспособленными к обществу, но общество само больно.

Вот чем продолжает заниматься современная психиатрия, психоанализ, психотерапия. Когда кто-то чуть-чуть перестает вписываться в общество, дело психиатра — снова привести его в порядок. Приспособленность считается нормальной. Но это не обязательно так — ведь если само общество ненормально, то приспосабливаться к нему будет ненормально, это не может быть нормальным.

В самом деле, в настоящее время растет большое сомнение. Р. Д. Лент и другие сомневаются в самой концепции. Общество ненормально, а вы помогаете людям приспосабливаться к нему! Вы на службе у общества, вы не на службе у этих людей. Вы — агенты общества, статус-кво, существующего порядка. А чело­век, которого вы принуждаете — через наркотики, через элек­трошок, через психоанализ, тысячью и одним способом — возможно, действительно нормальный человек. И поскольку он нормален, он не может приспособиться к ненормальному об­ществу.

Только подумайте о будде. Будда не может приспособиться к обществу. Будды всегда были бунтарями. Они не могут покло­ниться обществу, они не могут сдаться обществу — общество больно! Общество живет под великим проклятием, проклятием, созданным священниками и политиками. Оно живет под властью великого заговора.

Людям не разрешалось быть здоровыми, потому что здоро­вые люди опасны. Людям не разрешалось быть разумными, потому что разумные люди опасны. Ваша система образования существует не для того, чтобы помогать людям, стать разумными, но для того, чтобы помешать им, стать разумными. Она существу­ет для того, чтобы каждого можно было превратить в посред­ственность, чтобы превратить всех в глупых ученых.

Двадцать лет обусловливания от детского сада до универси­тета могут любого превратить в глупого ученого, могут сделать посредственность из любого — потому что ваше образование требует, чтобы ученики могли повторить все, чему их учат. Это — показатель их разумности.

Это может быть показателем их попугайской памяти, но это не показатель их разумности. Разумность — это совершенно другое явление. Разумность не имеет ничего общего с повторе­нием; на самом деле, разумность питает отвращение к повторе­нию. Разумность всегда будет пытаться прожить жизнь по-своему. Разумность предпочтет делать все по-своему. Разум­ность захочет проникнуть в тайны жизни, не по готовым формулам, предписанным стратегиям. Разумность всегда само­бытна.

А университеты не позволяют существовать самобытным людям. Они избавляются от самобытных людей; их задача — уничтожить самобытность, потому что самобытные люди будут все время создавать в обществе неприятности. Ими будет не так просто манипулировать, и их не так просто сделать чиновника­ми, контролерами, начальниками станций и школьными учите­лями — из них не так-то легко сделать эффективные машины. Они будут отстаивать себя. Они будут стараться прожить жизнь не по готовым образцам, но согласно своему собственному пониманию.

Если человек любит музыку, он предпочтет остаться нищим, но будет настаивать на жизни музыканта. Даже если бы ему предложили стать премьер-министром, он предпочел бы жить как нищий и настойчиво продолжал играть свою музыку. Это было бы разумно, потому что только тогда, когда вы живете согласно своему собственному свету, согласно своему озарению, согласно своему внутреннему голосу, вы достигаете блаженства, удовлетворения.

А для того, чтобы стать премьер-министром, вам не нужна разумность. На самом деле, если вы разумны, вы не сможете стать премьер-министром, потому что кому захочется идти в политику, если есть разум? Кому захочется играть в эти грязные игры? Лучше стать поэтом, художником или танцором — но кому захочется стать политиком? Не разумному человеку, но только тому, кто все еще остается варваром, только тому, кому все еще доставляет удовольствие насилие, господство над другими людьми.

Университеты уничтожают разумность. Ваше образование очень разрушительно для разума — оно служит обществу, а общество ненормально, очень ненормально. За три тысячи лет велось пять тысяч войн: можете ли вы назвать это общество здоровым, это общество нормальным?

Человек всегда готов убить или совершить самоубийство. Что это за общество? А психиатрия и психоанализ пытаются приспособить людей. Они называют неприспособленных людей «ненормальными». Вот почему психологи продолжают утвер­ждать, что Иисус был ненормальным. Фактически, они говорят, что он был невротичным. Иисус нелогичен! А раввины, кото­рым удалось убить этого человека — они были здоровыми. Иисус невротичен: Понтий Пилат здоров, нормален.

Если Иисус нелогичен, то невротичен и Будда. Невротичен Махавира, Пифагор, Патанджали, Лао-цзы, Заратустра — все они невротики. Сократ невротичен — а судьи, эти глупые судьи, которые решили, что его нужно отравить и убить — они нормальны.