Мало-помалу все мысли исчезли. Мало-помалу мышление прекратилось. Это стало его медитацией.

Мимо него проходили два монаха, обсуждая это значительное событие: «Мастер назвал эти прекрасные строки ерундой! Мастер слишком строг, и если он будет продолжать в том же духе, он не найдет преемника». Монах, перебиравший рис, начал смеяться — утробным смехом — и эти двое монахов остановились и спросили: «Что с тобой? Почему ты смеешься?» Он сказал: «Мастер прав: какой глупец написал эти слова? — абсолютно неправильные, без всякого понимания. Его надо бы хорошенько побить». Два монаха были ошеломлены тем, что услышали. Они сказали: «Так ты считаешь, что мог бы улучшить эти слова?» Он ответил: «Я разучился писать — двенадцать лет... Но я могу сказать вам, а вы можете пойти и написать это и сказать мастеру, чьи это слова». Монахи спросили: «А ты не хочешь пойти с нами?» Он ответил: «Я не хочу стать ни чьим преемником. Просто пойдите и напишите». Они пошли и написали. Он посоветовал: «Пойдите и напишите: «Ум — не зеркало; где может собираться пыль желаний и мыслей? Кто знает это, знает истину». Мастер прочитал эти строки, оставаясь в безмолвии, он не произнес ни слова одобрения или неодобрения. Но в полночь он пришел к тому монаху и сказал ему: «Я знаю, кто мог получить это озарение. Ну что ж, бери мою мантию и исчезни из общины — ты мой преемник. Но уходи отсюда, пока не наступило утро, пока люди об этом не узнали, потому что это породит большую зависть. Ученые, пандиты, профессора очень ревнивы — они убьют тебя. Просто сбеги отсюда! Уходи в какие-нибудь другие горы, но продолжай нести мой огонь — ты понял меня. Ты достиг».

Ты спрашиваешь меня: Лао-цзы сказал: «Когда вы отмываете и очищаете первоначальное видение, может ли на вас не быть пятен?»

Если вы верите в то, что вам нужно что-то очистить и отмыть, вы не можете быть незапятнанным. Но нет ничего, что нужно отмывать и ничего, что нужно очищать — на вас нет пятен. С самого начала вы — будды! Вам не нужно исправлять себя: все, что вам нужно — это осознать, кто вы есть.

И последний вопрос:

Любимый Ошо, даже с учетом ограниченности нашей так называемой любви, любили ли кого-нибудь в мире так, как тебя?

Анурадха.

Это правда — никого не любили так, как вы любите меня. Но запомните: никого не ненавидели так, как ненавидят меня остальные. Это естественно: любовь и ненависть уравновешивают друг друга...

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Блаженство за пределами всякой двойственности

Декабря 1978 года

Первый вопрос:

Ошо, что такое моя целостность? Почему я продолжаю избегать ее?

Васумати.

Твоя целостность не имеет ничего общего с тобой. Это не твоя целостность и не моя целостность; целостность одна — в которой все мы исчезаем. Это пугает. Вы можете остаться только тогда, когда вы частичны, если вы — только часть. В тот момент, когда вы захотите стать целым, вам придется совершить некое самоубийство, духовное самоубийство. Вам придется исчезнуть.

Если капля захочет стать океаном, единственный путь для нее — раствориться в океане, умереть в качестве капли. В тот момент, когда капля умирает как капля, она становится океаном. Это рождает страх.

Люди говорят о Боге, но никто не хочет потерять себя. Поэтому разговоры о Боге остаются пустыми, бессмысленными. Люди молятся Богу, но сохраняют дистанцию. Они ходят в храмы, но в действительности они никуда не двигаются — потому что они продолжают цепляться за идею самих себя.

Есть два способа жить. Один из них — жить как эго, отделенное от целого; этот путь иллюзорен, потому что способа, быть по-настоящему отделенным - нет. Вы можете лишь верить в то, что вы отделены; в глубине вы остаетесь в единстве с целым. Так что все, что вы создаете вокруг идеи эго, остается иллюзорным. На Востоке это называется майя: майя означает мир пустых мечтаний.

Другой способ — это не быть отделенным, потеряв свою определенность, потеряв все разграничения, отличия. Тогда вы вступаете в мир реальности, мир брахмы. Тогда вы превосходите сновидения. А основной, главный сон — это сон об эго, сон о том, что "Я есть». Вас нет, меня нет, есть только Бог.

Но здесь есть большой риск. Исчезновение в бесконечности существования страшит, пугает. Вам было так уютно в вашем маленьком мире сновидений; в окружении своих собственных снов так тепло, вы так хорошо прикрыты, вы в безопасности. Вот почему люди цепляются даже за несчастья — потому что эти несчастья являются частью, существенной частью мира снов, в котором вы живете. Ваше счастье и ваше несчастье — это две стороны вашего сновидения. Реальность не знает ни счастья, ни несчастья: реальность выше всякой двойственности. Это абсолютное блаженство. Но запомните, блаженство — это не счастье; в блаженстве вы не встретите никакого счастья и не найдете также никакого несчастья.

Это совершенно другой мир, о котором вы не можете иметь никакого представления до тех пор, пока вы не попробуете его. Для вас блаженство не имеет никакого значения. Блаженство имеет значение только для будд, для тех, кто познал. Но для того, чтобы познать, вам необходимо выполнить основное условие: вы должны исчезнуть. Это очень парадоксальное условие: для того, чтобы быть, вас не должно быль.

Васумаш, ты спрашиваешь: Что такое моя целостность?

Когда есть целое, не остается никакой самости — моей или твоей. А если есть самость, нет никакого целого. Самость может быть только частью, самость может существовать только как фрагмент. И чем меньше фрагмент, тем легче может существовать самость. Вот почему эгоистичные люди становятся все мельче и мельче, ничтожнее и ничтожнее. Чем эгоистичнее человек, тем он посредственнее, зауряднее и мельче. У него нет внутреннего пространства. Он не может вместить ничего, кроме своего эго. Он настолько мал, что одного маленького слова «я» достаточно, чтобы заполнить все его пространство.

Чем больше вы утрачиваете свое эго, тем более размытым, текучим и большим становится ваше внутреннее пространство. Конечно, эго очень определенно — вы можете определить его, вы можете отметить его расположение, вы можете сказать: «Это я». Оно обладает определенной ясностью. Целое полно таинственной неопределенности. Вы не можете определить его, вы не можете указать: «Вот оно». Оно так велико, оно заполняет все. Оно безначально, бесконечно, оно безгранично.

Пока вы не готовы войти в этот таинственный хаос целого, вы не сможете сделать к нему даже одного-единственного шага. Это опасно для эго, это опасно для вашей так называемой разумности. Это безумная любовь.

Пока вы не достигли такой безумной любви с существованием, что вы готовы умереть ради этого, вы будете цепляться за свое маленькое эго. Я слышал: