И вот, Иисус спрашивает: «Кто действительно послушен?» Тог, кто сказал «да» и не пошел или тот, кто сказал «нет» но все же пошел — кто послушен?

Если вы судите по словам, то послушен первый — но что это за послушание? Если вы судите по фактам, тогда послушен второй — хотя он и сказал «нет». Но говорите вы «да» или говорите «нет», вы создаете раздвоение. Если вы говорите «нет», вы начинаете чувствовать себя виноватым, а «да» подавлено и отстаивает свои права. Вот что такое вина. Если вы говорите «да», возникает «нет», и «нет» настаивает... и вы начинаете говорить одно, а делать другое. Так рождается лицемерие. И оба варианта патологичны.

Сдача означает ни «да», ни «нет». Вас нет, «да» и «нет» некому говорить. Капитуляция — это тотальное действие; «да» и «нет» половинчатые действия. Сдача означает, что вы растворяетесь, вы говорите: «Меня больше нет». И вы не просто говорите это — это то, что вы чувствуете в любви: вас больше нет.

Любовники становятся едины — два тела и одна душа. Ученик и мастер становятся едины — два тела и одна душа. Это сдача. Это не так, что ученик говорит мастеру «да»; ученика нет, чтобы сказать «да» или «нет». Ученика просто не существует, он отбросил саму идею эго, отдельности, так что вопрос о послуша­нии или непослушании просто не стоит.

Ученик не слушается, запомните, потому что он не может не слушаться — ученика просто нет. Вы можете называть это истинным послушанием; если вы любите слово «послушание», вы можете называть это истинным послушанием. Но помните: это ни послушание, ни непослушание. Нет никого, кто сказал бы «да» или «нет»! Ученик — это просто пустота.

Я полностью за сдачу, потому что сдача — это настоящее послушание, недвойственное послушание. Вы остаетесь нераз­двоенным, вы остаетесь цельным. Все, что вас разделяет, нехо­рошо, и все, что вас разделяет, в конце концов, становится опасным.

Человек очень много страдал из-за этого развития послуш­ности, из-за идеи послушания. Многие века вас учили слушать­ся. Послушание ценилось как одна из самых высших ценностей. Фактически, в христианстве оно считается самой высокой ценностью.

Вот почему Адам и Ева совершили первородный грех, съев плод с древа познания. Почему это первородный грех? Они не сделали ничего плохого; они сделали только одно: они не послушались. Бог просил не есть, а они съели — простое непослушание. Но это стало первородным грехом, и их изгнали из рая.

Такая философия очень опасна. Из нее выросли все уродли­вые явления на протяжении веков. Из мира исчезнут войны, если люди научатся быть более сознательными и менее послуш­ными. Но в армии не станут развивать вашу сознательность; наоборот, вся ваша сознательность методично уничтожается — чтобы вы превратились в робота, чтобы вы могли просто подчи­няться. Чтобы, какой бы ни был отдан приказ, верный или неверный, вы выполняли его, как машина.

Это стало очень ясно по окончании второй Мировой войны. Томас Мертон пишет:

«Одним из самых поразительных фактов, которые выясни­лись в ходе суда над Эйхманом, было то, что психиатр обследовал его и признал совершенно нормальным. Я нисколько не сомне­ваюсь в этом, и именно поэтому я считаю это настолько поразительным... Если бы все нацисты были психопатами, какими, вероятно, были некоторые из их лидеров, понять их ужасную жестокость в определенном смысле было бы легче. Гораздо сложнее примириться с этим спокойствием, «уравновешенностью», невозмутимой служебной добросовестностью, с которой он выполнял свою службу, свою административную работу, состоявшую в наблюдении за массовыми убийствами. Он был вдумчив, дисциплинирован, послушен, лишен вообра­жения. Он с глубочайшим уважением относился к системе, закону и порядку. Он был послушным, лояльным, преданным офицером великой страны. Он служил своему правительству очень хорошо... Его не беспокоило чувство вины? Я не слышал, чтобы у него были какие-нибудь психические болезни. По-видимому, он хорошо спал. У него был хороший аппетит, или так казалось...

«Я начинаю понимать, что «здоровье» больше не является ценностью само по себе. «Здоровье» современного человека почти так же полезно для него, как огромная масса и мускулы динозавра. Если бы он был чуть менее здоров, чуть больше сомневался, чуть более осознавал свои нелепости и противоре­чия, возможно, появилась бы возможность его выживания. Но он здоров, слишком здоров... возможно, нам придется сказать, что в обществе, похожем на наше, наихудшее здоровье это полное отсутствие беспокойства, полное «здоровье»...

Мертон прав. Многие века нас учили добродетели послуша­ния. Это значит: оставьте всякую сознательность; просто делай­те то, что вам говорят, что бы вам ни приказали — не сомневай­тесь, не думайте, не размышляйте. Это превратило в машины все человечество. Человек исчез; остались только квалифицирован­ные машины. И это привело к тому, что человечество стало очень глупым.

Я не поддерживаю такое послушание — это военная цен­ность — но я определенно за сдачу. Сдача — это любовная связь. Послушание — это социальное явление: любовь индивидуальна. Вы любите женщину, вы любите мужчину... сдайтесь. И когда вы сдаетесь, помните, вы сдаетесь не женщине, вы сдаетесь не мужчине: вы сдаетесь бестелесному Богу любви — вы оба сдаетесь любви. Так что это не вопрос подчинения; в настоящей любви вообще нет подчинения.