А теперь приготовьтесь к следующему захватывающему шагу по вашей лестнице на вершину.
КОММЕНТАРИИ И ВОЗНИКШИЕ ИДЕИ
ИСТОРИЯ ЗИГА
Я понимаю, что немного непривычно, когда автор вставляет в книгу историю о самом себе. Но я делаю это, поскольку искренне полагаю, что моя история — это одновременно и ваша история. Я убежден, что в свое время испытывал ваши чувства и что мои ранние страхи, неудачи и разочарования разделяются очень многими людьми, которым моя история с высокой достоверностью даст реальную надежду.
В самом первом издании этой книги я поместил указанную историю в том ее разделе, который посвящен вашему представлению о самом себе, т. е. вашему внутреннему имиджу. Однако время шло, и мне становилось все более очевидно, что этот рассказ лучше всего будет «смотреться» на стыке двух разделов книги: «Представление о самом себе» и «Ваши отношения с другими». Мое восхождение по лестнице началось, когда у меня изменилась представление о себе (самооценка, собственный образ), потому что нашелся человек, от которого исходила «искра». Поэтому я пришел к выводу, что данная история послужит мостом между вашим представлением о себе (иначе говоря, самооценкой или собственным образом) и вашими отношениями с другими людьми.
В семье я был одним из двенадцати детей. Мой бедный папа умер в 1932 году, в самый разгар великого экономического кризиса, оставив мать с пятью детьми, слишком маленькими, чтобы работать. К счастью,
моя мать была преданной и страстной христианкой, которая дарила нас безоговорочной любовью и научила, что если мы будем веровать в Бога, упорно трудиться и изо всех сил стараться, то все у нас сложится хорошо. Если говорить о ее формальном образовании, мать закончила 5 классов, но она, без сомнения, блестяще освоила курс Университета жизни, получив в нем диплом с отличием. Эта не больно ученая женщина стала одним из самых любимых и уважаемых граждан в нашем небольшом городе Язу-Сити в штате Миссисипи. Много позже, когда мать была уже слишком стара, чтобы зарабатывать деньги, она все еще могла пойти в банк и под одну лишь собственную подпись занять там любую сумму, в которой нуждалась. Ее любовь к Господу, или любовь к истине, никогда не знала полутонов. Ей были ведомы только два цвета: черный или белый. Никаких серых зон для нее не существовало. Она часто говорила, что яйцо никогда не бывает «почти» свежим_____. Оно или действительно свежее, или напрочь тухлое. Всякий факт был для нее либо истиной, либо ложью. Никакого компромисса с правдой или твердым принципом для нее не существовало. Она часто подкармливала нас разными поучительными фразами, своего рода маленькими проповедями, в числе которых фигурировали подлинные перлы: «Не то важно, кто прав, а что правильно», «Человек, который не будет стоять за какое-то дело, падет за любое», «Говори правду и говори ее всегда, чего бы это тебе ни стоило, ибо тот, кто скрывает то дурное, что он сделал, совершает еще один дурной поступок». После того, как у ее детей родились собственные дети, ее любимыми высказываниями стали: «Сынок, твои дети обращают гораздо больше внимания на то, что ты делаешь, чем на то, что ты говоришь» и «Если ты даешь детям пример, тебе не нужно будет давать им правила».
ЛИШНИХ 40 ЦЕНТОВ
Ее философию прекрасно иллюстрирует одна простая история. Совсем мальчиком я по субботам с 7:30 утра до 23:30 вечера работал в бакалейном магазинчике и зарабатывал за это великолепные деньги— 75 центов. Через несколько месяцев мне предложили место в ближайшей бутербродной. Здесь я начинал бы работу в 10 утра и трудился до полуночи. Я был бы занят меньше часов, и при этом оплата составляла 1,15 доллара в день. Мне хотелось поменять место работы.
В нынешние времена вы не в состоянии вообразить ценность этих лишних 40 центов, но в 1939 году и в сельской глубинке Миссисипи такая сумма представляла собой для маленького мальчика просто кучу денег. Но моя мать никогда даже в мыслях не допускала, чтобы разрешить мне поменять работу, а я мог бы добавить, что никогда даже в мыслях не допускал возможности поступить против ее желания, поскольку владельцем и управляющим той бакалейной лавки был мистер Джон Р. Андерсон, преданный христианин и человек позитивного склада [он однажды послал меня на луг за коровой, не забыв снабдить веревкой, чтобы привести корову домой]. Как говорила мне мать, тут важны вовсе не эти 40 центов. Влияние Джона Андерсона никак невозможно было измерить деньгами. Она подчеркнула тот факт, что не знает человека, который командует бутербродной. Конечно, он мог быть в полном порядке, но она слишком любила своего мальчика, чтобы позволить ему работать в таком месте, где хозяин обладал неизвестными свойствами. Кроме того, она слышала краем уха разговоры, что в той бутербродной будто бы продавали пиво. Посему она приняла решение и оно было окончательным. Поскольку с самого дня моего рождения она демонстрировала мне свою любовь и прививала повиновение, то для меня было совершенно естественным уважать ее желания.