Приключения Робинзона Крузо.
XVIII век привносит в литературу Европы новое миропонимание. Литература вступает в эпоху просвещения, когда идеология феодализма отходит на второй план, а главной идейной основой просветителей становится культ универсального разума.
Несмотря на торжество нового принципа миросозерцания и мировоззрения, находились личности, которые представляли их с разными оттенками. Одни утверждали, что человека непосредственно формирует Среда обитания, но прогрессом безусловно движет разум. Эта часть просветителей считала, что мнение правит миром, а поэтому людям нужно прививать понимание определенных истин, просвещать их. Таким образом, просвещение считалось двигателем исторического прогресса.
Другие придерживались концепции естественного человека и «человеку историческому», зараженному пороками и предрассудками цивилизации, противопоставляли «человека природного», наделенного добродетельными природными качествами.
Таким образом, Просвещение XVIII века не было выразителем единой идеи. Тут и там возникновала полемика между выразителями различных точек зрения. Наш интерес представляет полемика Д. Дефо и Дж. Свифта.
Д.Дефо в начале своего романа «Приключения Робинзона Крузо», показывает нам героя в мире цивилизации. Причем герой не хочет принимать условностей общества, он отказывается от карьеры юриста и на доводы отца (о его возможной беспроблемной жизни в качестве гражданина со среднем достатком) он отвечает желанием путешествовать. Его стремление к природной стихии - морю, осуществляются. Он, соблазненный вожможностью бесплатно проехать на корабле, отправляется в море. Море – природная стихия. И, в первый раз оказавшись на «природном» фоне, Робинзон не способен ему противостоять. ОН, как человек цивилизации, не может вникнуть в борьбу моряков со стихией за собственную жизнь, а стихия, как природное начало, не терпит «цивилизованного» Робинзона. Это подтверждается и вторым штормом, в который он попал. Неблагодарность родителям, легкомыслие, корысть не совместимы с естественным состоянием, к которому стремился Робинзон, уходя их дома.
В результате злоключений герой оказывается полностью оторванным от цивилизации на необитаемом острове (если не считать ее элементами вещи, привезенные им с затонувшего корабля). Здесь Дефо, опирась на концепцию естественного человека, преследует цель показать человека в его естественной природной среде.
И, действительно, герой, вначале совсем отчаявшийся, постепенно сближается с природой. В начале романа он признавался, что на любое дело у него никогда не хватит терпения. Теперь же, благодаря своим умственным способностям и подсказкам природы, он терпеливо выполнял каждое дело. После грозы, боясь взрыва пороха, он углубил пещеру, после землятресея, боясь быть заживо погребенным, – укрепил жилище, боясь заболеть от дождей и жары – смастерил одежду. Действия героя подчинялись лишь страху и необходимости. Он не испытывал ни зависти, ни корыстолюбия, ни алчности, он испытывал лишь страхи. После самого «страшного» страха – боязни смерти, он обращается к вере. И, читая Библию, он осознает свою неправедную жизнь, находит успокоение.
Вот, казалось бы, перед нами предстала идиллия воспитания человека природой. Но не каждый человек попадая в естественные условия развития сможет достичь прогресса. Ведь дикари, время от времени посещавшие остров Отчаянья, тоже жили в естественных условиях. Однако, герой не считал их людьми за варварскую привычку поедать себе подобных. Но вскоре, познакомивщись со спасенным им дикарем, убедился, что добродетельных качеств у него даже больше, чем у какого-либо человека из цивилизованного общества. Робинзону удалось наставить Пятницу на путь истинного прогресса. Он «просвещал» его, вводя в мир религии. А конца у этого реферата нет. Но самое главное сказать, что человек, попадая в «естественные» условия, становится лучше.
Путешествия Гулливера».
Особо распространяться не буду, у всех были коллоквиумы. Кратко напомню 14 признаков мениппеи и приведу примеры из текста:
1. Увеличивается удельный вес смехового элемента. А еще – это самое главное – смех тут вовсе не амбивалентный, как в «Гаргантюа и Пантагрюэле», а просто уничтожающий. Сравниваем преисподнюю у Рабле и Свифта (вызывание духов на острове колдунов) – у Р. это как бы мир наизнанку, карнавальный мир, а С. просто показывает людей, которые уничтожали тиранов и клеймит правящую элиту Англии.
2. Исключительная свобода сюжетного и философского вымысла.
3.Исключительные ситуации для провоцирования и испытания философской идеи (а не героя!).Идея тут – просветительская концепция исторического прогресса и естественного человека. У него все не как у всех: если у всех история движется вперед, миф о золотом веке в прошлом – ложь (ко «всем», правда, не относится Руссо), у С. наоборот. Лапута – вот что ждет человечество в будущем (Баратынский прямо какой-то!). Это технократическая антиутопия (про нее будете говорить в билете 62). Естественный человек – здесь полемика с Дефо. Если у Д. чел. вне общества проявляет все свои творческие способности, то у С. наоборот (см. еху). Вообще-то образ еху «мерцает» -- это и дикие люди, и люди вообще.
4.Крайне грубый натурализм. Ну вспомните сами (как тушили пожар в покоях королевы, нищие в стране великанов). Если Рабле опять-таки надо всем этим смеялся, то С. отнюдь. Он вообще ненавидит людей и их тела в частности, посему они вызывают у него только отвращение.
5.Смелость вымысла и фантастичность сочетаются с исключительным философским универсализмом и предельной миросозерцательностью. У Свифта описан весь человек: от функционирования организма до описания социальных институтов. Примеры – сами.
6.В связи с философским универсализмом в м. появляется трехпланное построение действия и перенос с Земли на небо и в преисподнюю. У Свифта земля понятно где, небо – Лапута, преисподняя – на острове колдунов.
7.Наблюдение с какой-н. необычной т.з., при которой меняются масштабы наблюдений явлений жизни. Примеры налицо.
8.Безумия всякого рода. Например, Гулливер после того, как возвращается из своих странствий и начинает о них рассказывать, всем кажется ненормальным.
9.Сцены скандалов, эксцентричного поведения, неуместных речей и выступлений.
10.Резкие контрасты и оксюморонные сочетания. 9-10 пункты – убей не помнб примеры. Кто знает, пусть подскажет соседу. М. б., рассказы Г. в старне великанов и гуингнмов о том, как в Европе люди воюют?
11.Элементы социальной утопии. Страна гуингнмов вообще – утопия, а если ее рассматривать детально – пародия на утопию.
12.Широкое использование вставных жанров. Обращение издателя к читателю, письмо к Ричарду Симпсону.
13.Многостильность и многотонность мениппеи. Это тоже не помню.
14.Злободневная публицистичность. Это надо смотреть в комментарии и по ним рассказывать. Но в общем это памфлет.
37.Поэтика комических эпопей Филдинга.Как английский писатель-просвещенец,Ф. не любил называть свои произведения романами,т.к. романами считались героические произведения.свои пр-я называл комическим эпосом в прозе.Называя таким образом,Ф. ориентируется на древний эпос,на поэтику Аристотеля.Архитип Одиссеи сплетен,полный узнаваний.Но пр-я Филдинга - исследования архитипов по закону комической стилизации.Соединяя эпос и комическое,Ф. подчеркивает новаторский характер созданногоим жанра.Он ориентируется на древний эпос.Происходит перестройка жанровой системы.В поэтическом искусстве роману не было места.В 18 веке роман становится центром жанровой системы.Это время называют золотой век романа.Роман имел большое...значение.Филя любил называть свои опусы историями.Три из четырех его пр-й -истории.Он считал,что из действительного повествования можно узнать больше,чем из книг по истории Англии.Там отражается английская действительность. Главная проблема-человеческая природа(гордонеллы и пр.)
Полемика с Ричардсоном.( «Памела»).Ричардсон-пуританин со всеми вытекающими последствиями.Ф. не принимает его идеалов,считая их эгоистичными,стремящимися к самодовольству,корысти.У Фили -свое представление о добродетели:доброта,бескорыстие.В «Томе Джонсе» полемика становится более масштабной.Система контрастных образов в «Т.Дж.» складывается в цепь бинарных оппозиций.Кто-то кому-то постоянно противостоит.Центральная позиция: Том Джонс-Блайфилд.под этой оппозицией подразумевается оппозиция Ф. и Ричардсона.Б.-идеал человека у Ричи.Он осторожен,набожен,целомудренен,но он становится мерзавцем и подлецом.Том Джонс напротив-пьет и трахается,но при этом-центральный положительный персонаж.Ф.считает,что все добродетели соседствуют с говном.но он считает,что в жизни тайное говно всегда станет явным.вне полемики оппозиция может быть непонятной.Полемика с Ричи-центральная,но он и с другими горазд. Вставная новелла о горном отшельнике-полемика со Свифтом(про Йеху).Отшельник испытывает многие невзгоды и считает,что человек-говно.Фил считает,что чел-не совсем говно,да и говно может быть разное.Романы Фила перенаселены полемикой не только про природу человека.Ф.порывает с традициями,у него нетрадиционные образы и отношения.Образ автора-вольный,насмешливый.
Джозеф Эндрус» Филдинга.
Генри Филдинг. «История приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса. Написано в подражание манере Сервантеса, автора Дон-Кихота».Кто тут у нас действует: Джозеф Эндрус, сын Гаффер и Гаммер Эндрусов и брат знаменитой Памелы. Эта самая Памела – героиня романа английского писателя Ричардсона «Памела, или Вознагражденная добродетель». Пуританская мораль английской буржуазии с ее неизменным ханжеством и дидактизмом получила свое выражение во всем облике героини Ричардсона, как и в надуманной, искусственной развязке его романа, где буржуазно-мещанские добродетели торжествуют над пороками аристократии. «Памела» была для Филдинга внешним поводом к написанию «Джозефа Эндруса» – романа, в котором героиня Ричардсона вторично появляется на свет, но уже в том облике, в каком ее хочет показать Филдинг. Далее: протестантский пастор Абраам Адамс, любимая девушка Джозефа Фанни, леди Буби, ее домоправительница миссис Слипслоп – особа лет сорока пяти, страшная как атомная война; она – цитирую – «походила на корову, но не столько молочным запахом, сколько двумя бурыми шарами, которыми колыхала перед собой на ходу; да еще и нога у нее была одна покороче другой».
Содержание вкратце таково: жил-был Джозеф Эндрус, был он слугой у сэра Томаса Буби, мужа леди Буби, отличался необычайной красотой и мелодичным голосом и был очень хорошим наездником. За все эти достоинства полюбила его леди Буби и сделала своим лакеем. Очень он ей нравился, и она его всячески домогалась. Особенно стала домогаться после смерти своего мужа. А Джозеф, по своему целомудрию, ее отверг. Леди затаила на него злобу. В то же время Джозефа домогалась и миссис Слипслоп, которую он тоже, понятное дело, отверг. Леди, как влюбленная женщина, выдает себя в разговорах со Слипслоп. В отчаянии от своего поражения, леди выгоняет Джозефа со службы. И вот выгнанный Джозеф направляется из Лондона к своей Фанни. На первом отрезке пути его избивают. В гостинице, куда попутная карета доставляет его на лечение, он встречает мистера Адамса, который едет в Лондон предлагать книгоиздателю свои проповеди. Узнав, в каком положении находится его друг и куда он направляется, Адамс вызывается его сопровождать. По дороге с ними происходит куча всяких приключений, пересказывать которые я не в состоянии, их слишком много. Скажу только, что по дороге Адам спас от изнасилования некую девушку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась Фанни. Она шла к Джозефу, так как услышала о том, что его избили. Далее путь до прихода пастора Адамса совершается втроем (знаете что? Не поняла я, этот Адамс был самый большой священник в приходе, или над ним было начальство, поэтому говорите "приход Адамса" осторожно. Но скорее всего начальство было). Заканчивается книга тем, что они пришли домой в приход, где находилось имение леди Буби – Буби-холл. Там Джозеф и Фанни собрались пожениться, чему леди Буби всячески старалась помешать под видом того, что ей не нужны новые нищие. В это время к ней приезжает ее племянник мистер Буби, женатый, оказывается, на Памеле Эндрус. Теперь Джозеф вроде как и ровня ей становится. А когда его одевают в приличный костюм, он и вообще на джентльмена похож становится. Леди мучается вопросом: достойно ли женщине ее круга выйти замуж за лакея? Пока она думает, к Адамсу за одолженными по пути деньгами является коробейник и так невзначай рассказывает, что была у него жена, которая до свадьбы занималась воровством и продажей детей. И она рассказала ему, что сперла однажды у товарищей Эндрусов дочь и продала ее сэру Томасу Буби. Это были те самые Эндрусы, у которых вторую дочь звали Памела. А Фанни, надо вам сказать, считалась сиротой. И тут все просекли, что Джозеф и Фанни – брат и сестра. Но вы не расстраивайтесь, все кончилось хорошо. Приехали товарищи Эндрусы, и мать рассказала, что дите она родила, когда муж мотался где-то со своим полком, поэтому он не знал, кого она родила. А родила она дочь, эту самую Фанни. Однажды к ней пришли цыганки с худосочным ребенком. Мать вышла на минутку, а когда вернулась, ее дите подменили чужим. Делать нечего – она воспитала его как своего, не сказав ничего мужу. Этим чужим дитем и был Джозеф. А чей же он сын? А он сын мистера Вильсона, человека, который приютил нашу компанию во время их похода из Лондона домой. Он тогда еще рассказал, что у него увели ребенка. Опознали Джозефа по родинке на груди в виде земляники. Так все образовалось. Хэппи-энд.
39."Сентиментальное путешествие по Франции и Италии" Стерна.
Это произведение было издано в 1768 году, незадолго до смерти Стерна. Ему было суждено остаться незавершенным – итальянская часть так и не была написана.
В основу "Сентиментального путешествия" были положены впечатления от двух поездок писателя на континент в 1762-1764 и 1765-1766 годах.Сам Стерн в письме к своей дочери назвал свою книгу «оригинальной вещью».
«Сентиментальное путешествие» во многом было новаторским произведением. Я бы хотела остановиться на особенностях его жанра и выяснить, в чем же заключается жанровое своеобразие «Сентиментального путешествия».
Вроде бы название жанра вытекает из самого заглавия произведения. Путевые записки, очерки, наброски – все это определения литературного жанра путешествия. Хотя люди и путешествовали с давних времен, путешествие как литературный жанр, жанр художественной, а не научно-познавательной прозы, формируется в Англии XVIII века. Почему именно Англия стала родиной этого жанра? Обратимся к истории.
Дело в том, что англичане в XVIII были просто одержимы жаждой передвижения, каждый стремился на континент в так нызываемое "большое турне" (grand tour). Путешествуют все: по торговым делам и для наблюдения быта и нравов, по долгу службы и для поправки здоровья, в поисках развлечений, эстетических наслаждений и в надежде избавиться от чувства пресыщенности жизнью. И почти все описывают свои впечатления. Известны "заметки об Италии" Дж. Аддисона, "Путешествие по всему острову Великобритании" Д. Дэфо, "Дневник путешествия в Лиссабон" Г. Филдинга, "Путешествие по Франции и Италии" Смоллета. Читательский спрос на подобные произведения был велик, ведь они несут в себе информационную, образовательную функции, расширяют кругозор. В ответ издается множество компиляций и подделок: "не покидая кабинета, авторы строчат описания кругосветных путешествий, изображая себя очевидцами того, чего в действительности они никогда не видели".
Одновременно с жанром путешествия своего расцвета достигает роман – важнейший жанр английской просветительской литературы.
В результате создаются путешествия совсем иного рода: это романы, в которых мотив путешествия составляет сюжетную основу, например «Робинзон Крузо» Дефо или «Приключения Гулливера» Свифта. Эти разные по жанру романы – бытоописательные и фантастические, приключенческие философские объединяет то, что путешествие является их неотъемлимым фоном. Но эти два жанра имеют множество различий. Так, в центре романа стоит конкретная личность с ее сложным внутренним миром, а в путешествии ядро повествования составляют природа и климат, нравы и обычаи увиденных путешественником стран, в то время как душевный мир героя является лишь своеобразным вспомогательным элементом в раскрытии основной темы. Место героя в романе центрально (Робинзон), тогда как в путешествии рассказчику отводится лишь роль наблюдателя.
Другой важнейшей чертой путешествия является эффект достоверности, автор должен стремиться к документальности повествования, ведь иначе исчезнет его познавательная функция. Поэтому и рассказ ведется непременно от первого лица: рассказчик – сам свидетель описанного, "путевые заметки преподносятся в виде писем или дневников, что усиливает эффект достоверности, подчеркивает спонтанность повествования, отсутствие временного разрыва между действием". Дневниковые и эпистолярные формы подходят для путевого очерка больше, чем для романа, в котором действие зачастую охватывает всю жизнь или большую часть жизни героя.
Есть и еще одно существенное различие. Для путешествия свойственна бессюжетность или, как это не парадоксально, многосюжетность. Повествование распадается на множество эпизодов, многие из которых вообще не завершены. Для романа же характерен острый сюжет и сильно развитая интрига.
Итак, к чему же тяготеет "Сентиментальное путешествие" -- к путешествию или роману?
К тому и другому. Произведение Стерна соединило в себе основные черты и путешествия, и романа.
Дело в том, что с развитием сентиментализма и предромантизма облик литературного путешествия меняется. Интерес к подробным описаниям постепенно утихает, уступая место лирическому началу. Уменьшается познавательный пафос, зато возрастает беллетристический элемент. Классический образец такого произведения – "Сентиментальное путешествие" Стерна.
Это нарастающее внимание к внутреннему миру человека, к его личности приведет в дальнейшем, в эпоху романтизма, к появлению нового жанра – как бы "карликового" варианта путешествия – "прогулки", где не окружающий мир, а лирическое состояние героя станет центром повествования.
«Путешествия и наблюдения мои будут совсем иного типа, чем у моих предшественников», -- тонко подмечает Стерн.
И действительно, в книге нет нет размышлений о политике, экономике и торговле, внимане рассказчика обращено не на внешние впечатления от поездки, а на анализ своего внутреннего состояния. Йорик равнодушен к историческим и культурным достопримечательностям Франции. Он не видел ни Пале-рояля, ни Лувра, даже по дороге в Версаль он не заметил «ничего примечательного или, вернее, ничего, что интересует в путешествии». Читатель вынужден смотреть на мир глазами Йорика, перед нами не картина отдельной страны вообще, а картина, написанная его кистью.
География присутствует в этом своеобразном путешествии только лишь в заголовках главок. Рассказчик заезжает в Кале, Амьен, Версаль, Париж… Он как бы привязывает события к определенному маршруту. Однако Стерну вовсе не важно, где происходит то или иное событие. Нищенствующий монах мог встретиться Йорику не только в Кале, но и в любом другом месте, дохлый осел мог валяться не в близи Нанполна, а, к примеру, по дороге в Монтрей. Сущность сценок от этого вовсе не изменилась бы.
Действительно, происшествия не связаны с определенным пунктом маршрута, но порядок их расположения весьма существенен. Не случайно рассказ о поездке Йорика в Версаль, где он надеялся угодничеством и низкопоклонством добыть себе иностранный паспорт, стоит рядом с историей продавца пирожков, который стойко переносит выпавшие на его долю невзгоды, не теряя при этом чувства собственного достоинства. Благородство одного резче оттеняет душевную слабость другого. Не случайно и рассказ о попрошайке, выпрашивающего милостыню у женщин, предшествует рассказу о поведении Йорика, пользующегося методом нищего в светских салонах.
Йорика волнует вопрос не как описывать путешествие, а как путешествовать. Стерн создает нового героя. Его отличает пассивно-созерцательное отношение к жизни. Рассказчик совсем не похож на деятельных, энергичных персонажей Филдинга и Смоллета. Герой Стерна тоже колесит по дорогам Франции, но он ничего не делает, лишь наблюдает, размышляет, мечтает, сопереживает…
Йорик все очень тонко чувствует, он руководствуется «движениями сердца », они «определяют его поступки». «Сколько сложных чувств, мыслей, переживаний, душевной борьбы умеет вместить Стерн в один только час физической жизни своего «чувствительного» героя», -- замечает Атарова К.Н. Будучи «сентиментальным путешественником», рассказчик подробно описывает малейшие движения своей души. Даже незначительные события становятся причиной его слез и долгих переживаний. Стерн не раз иронизирует над этой особенностью своего героя. Надо сказать, что Йорик зорко подмечает внешнее проявление чувств и у окружающих его людей: румянец, потупленный взгляд, подавленный вздох, невольное движение – ничто не ускользает от его внимательного взгляда. Благодаря живому воображению он легко переводит язык мимики и жестов на язык слов: «нет тайны столь способствующей прогрессу общительности, как овладение искусством этой стенографии, как умение быстро переводить в ясные слова разнообразные взгляды и телодвижения со всеми их оттенками и рисунками. Такое предпочтение пластики жеста речи героев сближает Стерна с психологическим романом начала нашего ХХ века». «В этом внимании к молчанию, а не к речи, Стерн – предшественник современных писателей», -- писала в предисловии к «Сентиментальному путешествию» Виржиния Вульф.
Конечно же, несмотря на огромный интерес к собственному внутреннему миру, Йорик наблюдает за тем, что происходит вокруг. Очень любопытны его размышления на тему национального характера. Наблюдения над французским характером буквально разбросаны по всему произведению. Рассказчик подмечает, что французский офицер обладает непринужденностью в общении с дамой, чего нет у чопорного англичанина, парижская гризетка изящна и обходительна в отличие от лондонской лавочницы. Обобщающее впечатление от встречи с французами содержится в разговоре Йорика с графом де Б, в котором рассказчик заявляет, что при всем своем остроумии парижане слижком серьезны, к тому же они похожи друг на друга. К какому же выводу приходит Йорик? К чисто просветительскому – за внешними различиями надо стремиться увидеть общечеловеческие черты, каждая нация имеет свои достоинства и недостатки, необходимо учиться «взаимной терпимости» и «взаимной любви». Следовательно, цель путешествия заключается, по мнению английского писателя, не в «знакомстве с флорой и фауной, а в некоем «моральном уроке», который может извлечь путешественник, а вслед за ним и читатель ». Искусство путешествовать состоит не в том, чтобы описывать все подряд, а в стремлении развить в себе «чувствительность», умение сопереживать людям.
Зато такую жанровую черту путешествия, как бессюжетность, Стерн сохраняет. Книга начинается и заканчивается на полуслове. В ней нет единого сюжетного стержня. «Сентиментальное путешествие» представляет собой ряд эпизодов, не имеющих в большинстве случаев сюжетной завершенности. Не найдет читатель и эволюции характера героя, которая «могла бы рассматриваться как некий внутренний сюжет, построенный на внешне незначительных событиях».
Но есть в «Сентиментальном путешествии» Стерна немного и от романа. Так, некоторые эпизоды имеют чисто романную сюжетную завершенность. Например, Йорик рассказывает, хоть и вкратце, историю жизни отца Лоренцо, и для читателя так и остается не ясным, откуда рассказчик ее узнал.
Как своего рода «мини - новеллы» звучит главка «Шпага. Ренн», в которой рассказывается о маркизе д Е, вернувшего себе обратно дворянское звание и шпагу, и история скворца, запертого в клетке.
Встречаются в «Сентиментальном путешествии» и случайные совпадения, больше характерные для романа, чем для путевого очерка. Так, Йорик случайно знакомится с хорошенькой fille de chambre, которая оказывается горничной той самой мадам де Р, которой рассказчик должен передать письмо. Такое совпадение дает автору возможность снова свести этих двух персонажей.
Итак, "Сентиментальное путешествие по Франции и Италии" Лоренса Стерна – это сплав, соединение романа и путешествия. Английский писатель создал произведение новаторское, отличное от тех, что писали его современники. В творчестве Стерна оба жанра сблизились – роману сообщается бессюжетность путешествия, а в путешествии личность доминирует над описанием. Уже в этом произведении обнаруживается та жанровая размытость, которая будет характерна для грядущих эпох – предромантизма и романтизма.
Дополнение из учебника про психологизм: в характере героя не существует крайностей – добра и зла. Но и истина у него тоже относительна. Стерн навсегда отказывается от утверждения просветителей о том, что человек – существо, разумно решающее свои проблемы. А еще он сомневается в извечной добродетели человека и его стремлении к милосердию (эпизод с монахом).
Прево. Манон Леско».
Автор путешествует,по дороге встречает стадо баб, которых сплавляют в Америку за легкое поведение, а за ними следом бредет оборванный и занюханный чувила, обливается слезами и соплями - солдаты не дают ему видеться с любмиой, которую траспортируют в стаде. Пока у него еще были деньги - разрешали, а как денежки тю-тю, посылают. Автор, сжалившись, отваливает кучу денег солдатам и приказывает им не мешать воссоединению лаверов. И обливающийся слезами и соплями от радости кавалер де Грие (это он - чувила) благодарно рассказывает ему историю своих злоключений. Типа был он клевым чуваком и хорошим мальчиком, пока не познакомился с некой Манон Леско. Он тут же укохався, она ответила ему взаимностью, но его предки разбухли до невообразимых размеров. Тогда ребятки собрали шмотки и свалили из дому и стали жить где-то возле городу Парижу (кажется). Но пока были деньги, все было чики. Манон оказалась жуткой мотовкой и быстро все растранжирила, привыкла, стерва, жить хорошо. Не помню уж, из какой жопы нарисовался вдруг брат Манон, но он предложил интересный вариант для заработка -есть типа тут богатый старый хрыч, который не прочь тебя поиметь за хорошее содержание. А кавалера Грие мы обзовем твоим слабоумным братцем-олигофреном. Все согласились, но сынуля этого хрыча, тоже слегка в Манон закоханный, обо всем догадался, и стал им делать всяческие каки по поводу и без повода. Деталей не помню, но им в итоге удалось запихнуть Грие в тюрьму, а Манон в дом терпимости. Кажется, Грие своими выдающимися достоинствами настолько потряс тюремщика, что ему устроили побег и помогли похитить эту самую Манон из борделя. Подобные варианты повторялись несколько раз - че конкретно уже не помню. Манон каждый раз говорила ему, что мол ты дебил и тебе никто никогда не даст, а я хочу жить хорошо и зарабатываю деньги нам с тобой на житуху, так что не выеживайся. В конце концов они попались очередной раз и Манон отправляют в Америку, Грие следует за ней. Автор прочувствовал, отвалил ще деньжат и отпустил с миром.
Потом они опять каким то хреном встретились и Грие, обливаясь сопляси и слезами поведал, что в Америке сначала все шло клево, на Диком Западе их приняли с распростертыми, глава города был им рад. Но их заломало, что они не женаты, и когда они решили расписаться, кто-то злобный стал им вредить (не помню кто именно, но он был как-то связан с главой города, сын - не сын?). Короче, они решили свалить, по дороге Манон заболела и окочурилась. Все решили, что этол Грие ее угрохал из ревности и весь в слезах и соплях он вернулся до дому до хаты. Вот, собственно говоря, и весь сказ.
«М. Л.» есть синтез плутовского романа (например, как Манон со своим кавалером ее же любовников дурят) с галантно-ироническим и психологическим романом. Вот про психологический роман и слушайте (если она спросит, где вы такую глупость прочитали, скажите, что в ИВЛ, т. 5). Есть в этой книге два плана: нижний – брат Манон кавалер Леско, любовники Манон и т.д. Это мир богачей, но вместе с тем картежников и мошенников. Отношения там строятся на обмане и насилии. 2-й план – мир человеческих страстей. Именно любовь определяет поведение кавалера де Грие (возлюбленного Манон), который готов пожертвовать дворянской честью, богатством, карьерой. Такова по сути и М., которая не раз бросает ради любви к де Грие обеспеченную и богатую жизнь.
Кавалер де Грие сосредоточен не на окружающем его мире, а на своих переживаниях а психологический роман. диалектика души, переплетение добра и зла: М. любит Гр., но хочет богато жить а столкновение сферы любви и сферы богатства.
Гр. тоже «двойственный, сочетающий пороки и добродетели» (Прево): во всех проделках М. он участвует только из любви к ней.
Драматургия Вольтера.
Трансформация принципов классицизма в духе просветительских задач. По своим эстетическим взглядам В. был классицистом а высокий стиль, компактность композиции, единства. Но ему не нравились вялость действия, отсутствие всяких зрелищных эффектов а обратился к Шекспиру с его выразительностью, напряженностью и динамизму драм. Но ему не нравились в Ш. незнание правил, соединение трагического и комического в одной пьесе, высокого и низкого стилей. А потом, когда Ш. стал во Фр. чуть ли не популярнее, чем отечественные пьесы, В. стал называть его «варваром» и «ярмарочным шутом».
Трагедии В. посвящены актуальным общественным проблемам: религиозная нетерпимость и фанатизм, политический произвол, деспотизм и тирания.
«Магомет» (1742). М. искусственно разжигает фанатизм народных масс в угоду своим честолюбивым замыслам. Это «Тартюф с оружием в руках». С изощренной жестокостью он толкает на отцеубийство воспитанного и слепо преданного ему Сеида, а потом хладнокровно расправляется с ним. Исторический пример здесь (как и вообще у В.) выступает здесь как обобщенная модель поведения – в данном случае основателя любой новой религии. Французское духовенство это безобразие запретило.
42.Поэтика философских повестей Вольтера.Философские повести построены в большинстве случаев в виде сменяющихся путевых картин.Его герои совершают вынужденные или добровольные странствия.В философской повести Вольтер не стремился к всестороннему изображению характеров.Главное для него-целеустремленная и последовательная борьба против враждебных ему людей,против мракобесия и предрассудков,против насилия,изуверства и угнетения.Решая эту задачу,философ создает гротескно-сатирические,предельно заостренные образы.В философской повести Вольтер был неизменным пропагандистом просветительских идей и научных представлений о мире.Повести Вольтера немногословны. Каждое слово несет в себе большую смысловую нагрузку.
43. Кандид.Синенькая книжка - forever!!!!!!
Задиг.
Там про счастливчика Задига, которому типа страшно везет, как считают все, хотя он думает, что все у него херово. Он вечно попадает в разные каки из-за своей доброты. Помню такой случай, как он щемился в Египет - бежал откуда-то, и узрел. как некий чел у дороги совершенно изуверски лупцует какую-то девку, обзывает ее по маме и папе, шлюхой,сукой, и далее по списку. Добрый Задиг обнажает меч и вгоняет его садисту по самое не балуйся. Тот, естественно, тут же клеит ласты, а девица, вместо благодарности, бросается на него с кулаками и трехэтажными упреками, за что, мол, сука, моего милого замочил. Она и дальше по жизни будет ему вредить всеми силами. И в такие истории влипает добрый Задиг регулярно. Деталей опять же не помню.
Простодушный.
Речь там идет примерно о том же, о чем у Хаксли. Как появляется в приличном французском обществе дикарь - индеец из племени гуронов, и какой он хороший и непопрочный, и как общество его развращает, и как он в итоге попадает в тюрьму к какому-то вольнодумцу в камеру и сам становится таким же дебилом. Деталей не помню.