Индия и теософическое движение

Письмо XII [19]

Не унижайте, не низводите истину на низшую ступень, силой навязывая ее неготовым сознаниям. Не ждите, что вас поддержат те, чьи сердца недостаточно патриотичны, чтобы бескорыстно работать на благо своих соотечественников. Спросят: «Какое благо мы можем сделать?» «Какую пользу мы можем принести человечеству или даже нашей собственной стране?» Поистине, они вялые, не особенно ревностные патриоты. Перед лицом своей страны, гибнущей в своем национальном единстве из-за нехватки жизнеспособности и вливания свежих сил, этот патриот хватается за соломинку. Но есть ли настоящие патриоты в Бенгалии? Если бы их было много, мы раньше не послали бы вас сюда; мы вряд ли бы позволили вам оставаться 3 года в Индии, не посещая Калькутту, город больших интеллектов, но – не сердец. Вы можете им это прочесть.

К. Х.

Письмо XIII [20]

Не забывайте, что все хорошие результаты, которые приготовлены для нашей Индии..., все они существуют благодаря ее [Е.П.Б.] личным усилиям. Едва ли вы можете оказать ей достаточно уважения и благодарности или даже в большей мере, нежели она имеет на то право... Вы должны будете осторожно внушить им значение той возвышенной позиции, которую она обязана – если только сама не захочет удерживать среди тех Индусов, которые остались верны Прошлому, совсем не заботясь о Настоящем, и все же работают для Будущего. Оно же обещает быть великим и славным в том случае, если они ее поддержат и помогут.

К. Х.

Письмо XIV [21]

Итоги этого цикла: М-р Синнетт был предупрежден своими Хозяевами о том, что ему придется уйти из редакции через 12 месяцев – по причине того, что он поддерживал коренных жителей и стал теософом. Если только какой-нибудь местный капиталист не выступит в печати с конкурирующей газетой, которая бы могла сокрушить «Пионер», – с М-ром Синнеттом во главе в качестве ее издателя, я действительно потеряю всякую надежду на Индию. Сказанное выше есть секрет, вверенный вашей честности. Тем не менее, я напишу Норендро Н. С.[22] и поговорю с ним об этом. Пока же – ни слова.

К. Х.

Письмо XV [23]

Вернитесь к «Пионеру» от 7-го августа и внимательно прочтите статью «Индо-Британская Индия». Вы думаете, что Издатель когда-нибудь написал бы ее, если бы просто познакомился с Индусами – вашими и моими соотечественниками и питал к ним дружеские чувства? И вы полагаете, что ряд таких статей в такой (до настоящего времени) консервативной газете, написанных таким надменным, хотя и в то же самое время таким благородным и справедливым человеком, не принесут кому-то никакого блага? Таков первый политический итог Общества, к которому вы имеете честь принадлежать. И, вместо сомнений, поблагодарите небеса, если в вашей груди бьется патриотическое сердце, что в Индии остались еще несколько «Братьев», чтобы блюсти ее интересы и защищать в часы опасности, ибо в своем ежечасно возрастающем эгоизме никто из ее сынов, кажется, не вспомнит, что у них есть Мать, – униженная, находящаяся в состоянии упадка и попираемая пятой всех, и завоевателей и побежденных, – но все еще Мать.

Будьте осторожны... Сомнение – опасный рак. Человек начинает сомневаться в павлине и кончает сомнением в –

Кут Хуми

__________

ПИСЬМА ЛИЧНОГО СОВЕТА

Письмо XVI [24]

Я прихожу к вам не только по своему согласию и желанию, но также по приказу Маха Чохана, перед пронзительным взглядом которого будущее лежит как раскрытая книга. В Нью-Йорке вы потребовали от М. объективного доказательства того, что его визит к вам не был майей, – и он подтвердил это;[25] непрошенный, я могу дать вам сейчас доказательство: несмотря на то, что я успешно ускользаю от вашего взора, это короткое личное письмо будет напоминанием для вас о наших беседах. Я сейчас отправляюсь к юному М-ру Брауну, чтобы испытать его интуицию. Завтра вечером, когда дом успокоится и худшие из эманаций ваших слушателей исчезнут, я навещу вас опять для более долгой беседы, так как вас нужно предостеречь от определенных вещей в будущем. Не бойтесь и не сомневайтесь, как вы боялись и сомневались за ужином вчера вечером: первый месяц будущего года вашей эры едва бы начался, если бы не ушли еще двое «врагов».[26] Всегда будьте усердны и рассудительны; помните, что полезность Теософического Общества в значительной степени зависит от ваших усилий и что ваши благословения сопутствуют его страдающим «Основателям» и всем тем, кто помогает в их работе.

К. Х.

Письмо XVII [27]

Следите за сигналом: приготовьтесь последовать за вестником, который придет ради вас.

К. Х.

Письмо XVIII [28]

Кроме того, прошу вас сообщить ..., что я получил все его письма (от 15 февраля включительно), но даже не имел ни минуты времени передать ему; у меня нет ничего типа какого-либо «поручения» для вас, чтобы выполнить в Лондоне. Это, конечно, в компетенции М.; он оставил вам, согласно приказам Маха-Чохана, широчайшую свободу действий, чтобы исчерпывающе разобраться в деле и тем самым отстоять позицию Общества.

Если бы вы воскресили в памяти наш разговор второго вечера в Лахоре, вы бы удостоверились в том, что в Лондоне все случалось так, как было предсказано. В том обществе всегда наличествовали латентные потенциальности как разрушения, так и созидания, а лучшие интересы нашего движения требовали того, чтобы все это всплыло на поверхность. Ваши очаровательные новые друзья в Ницце, которые часто посещают Монте-Карло и кружки азартных игр, сказали бы, как это делают сейчас игроки, – карты на стол. Те, кто были растеряны и поставлены в тупик нашей линией поведения касательно Лондонской Ложи, лучше поймут ее необходимость, когда познакомятся с истинно оккультным способом выявления скрытых способностей и склонностей начинающих обучаться оккультизму. Не удивляйтесь ничему, что вы можете услышать из Адьяра, и не расхолаживайтесь. Возможно, хотя мы стараемся предотвратить это в границах кармы, что вы будете иметь крупные домашние неприятности, через которые вам нужно пройти. Под своей крышей вы дали на годы приют предателю и врагу, а миссионеры более чем готовы извлечь выгоду из любого шага, который они могут вынудить ее сделать. Постоянный заговор в ходу. Она раздражена появлением М-ра Лейна Фокса и полномочиями, которые вы дали Совету Контроля.

Мы произвели в Адьяре несколько феноменов с тех пор как Е.П.Б. покинула Индию, чтобы защитить Упасику от заговорщиков.

А теперь действуйте осторожно, согласно вашим инструкциям, ставя себя в зависимость скорее от ваших записей, чем от вашей памяти.

К. Х.

Письмо XIX [29]

Снова вы приближаетесь к Лондону, я хочу сказать вам пару слов. Ваша впечатлительность так изменчива, что я всецело не должен зависеть от нее в это критическое время. Но вы знаете, что вопросы так сфокусировались и положение так обострилось, что повлекло за собой вашу нынешнюю поездку; вдохновляющая идея предпринять ее, а членам Совета – дать согласие на это, пришла всем вам извне. Подчините себе все свои чувства, чтобы вы могли правильно поступать в этой сложной неразберихе. Наблюдайте за своими первыми впечатлениями. Ошибки, которые вы совершаете, возникают от неудачных действий. Не позволяйте никаким вашим личным склонностям, привязанностям, подозрениям и антипатиям влиять на ваши дела.

Непонимания, возникающие между членами общества как в Лондоне, так и в Париже, подвергают опасности интересы всего движения. Вам скажут, что главным инициатором большинства, если не всех, этих треволнений является Е.П.Б. Это не так, хотя ее присутствие в Лондоне сыграло какую-то роль в этом. Но наибольшая часть беспорядков и волнений лежит на совести других, чье безоблачное неосознавание своих собственных недостатков очень заметно и заслуживает большого порицания. Одна из наиболее важных целей миссии Упасики заключается в том, что она направляет людей к самообразованию и разрушает в них слепое раболепие перед личностями. Проанализируйте, к примеру, свой собственный случай. Но ваше возмущение, добрый друг, против ее «непогрешимости» – как вы однажды изволили так подумать – зашло довольно далеко и вы были несправедливы по отношению к ней, за что, простите на слове, вам придется пострадать в будущем вместе с другими. Как раз сейчас на палубе ваши мысли о ней были дурны и грешны, и поэтому я считаю этот момент подходящим для того, чтобы вы были настороже.

Старайтесь устранять такие недоразумения, как только вы их обнаружите, добрым убеждением и взыванием к чувствам преданности к Источнику истины, если не к нам. Заставьте всех этих людей почувствовать, что у нас нет ни любимцев, ни привязанности к личностям, но лишь к их добрым делам и человечности в целом. Но мы держим на службе посредников – наиболее полезных. Из них в продолжение последних 30-ти лет лидером была индивидуальность, известная миру как Е.П.Б. (но иначе для нас). Без сомнения, она кажется некоторым несовершенной и очень беспокойной; тем не менее, нет вероятности того, что мы найдем лучшую кандидатуру на протяжении ближайших лет, и ваши теософы вынуждены будут понять это. С 1885 года я не написал и мне не велели писать кому бы то ни было в Европе или Америке ни одного письма или строки без ее посредничества, прямого или косвенного, ни устно я не связывался ни с кем, ни через какое-либо третье лицо. Теософам следует знать это. Вы поймете значение этого объяснения позже, так что держите это в уме. Ее преданность нашему делу стабильна, а ее страданий, легших тяжким бременем на нее из-за этого, ни я, ни любой из моего Братства не оставит и не заменит. Как я уже раньше однажды заметил, неблагодарности нет в числе наших пороков. С вами самим наши отношения прямые и были, за редкими исключениями, о которых вы знаете, как подарок на психическом плане, и так будет продолжаться в силу обстоятельств. Вина в том ваша, что они столь редки, как я уже сказал вам в прошлом письме. Чтобы помочь вам в вашем теперешнем затруднении: Е.П.Б. в дальнейшем не имеет никакого касательства к административным делам и будет избегать их, насколько ее сильная натура может это контролировать. Но вы должны сообщить всем вот что: она полностью занимается оккультными вопросами. Мы не покинули ее. Она не брошена на чела. Она – наш прямой посредник. Я предостерегаю вас от допущения ваших подозрений и злобы против «ее многих безрассудств», чтобы они плохо не повлияли на вашу интуитивную преданность к ней. В урегулировании Европейской деятельности вам придется учитывать две вещи – внешнюю административно-хозяйственную и внутреннюю психическую. Держите первую под своим контролем и вместе с тем сплотите ваших наиболее благоразумных членов, а последнюю оставьте ей. На ваше усмотрение предоставляется продумать практические детали, полагаясь на вашу обычную изобретательность. Я говорю вам, когда некоторые ее внезапные вмешательства в практические дела будут выражаться в виде просьб и направляться к вам, будьте осторожны в распознавании того, что по своему происхождению и следствиям остается исключительно эзотеричным, а что в своем начале фактически имеет тенденцию к порождению следствий на духовном плане. Что касается первого: тут вы лучший судья, что касается последнего – она.

Я также обратил внимание на ваши мысли о «Тайной Доктрине». Будьте уверены, что то, что она не снабдила примечаниями из научных и других трудов, мы дали и внушили ей. Каждая ошибка или ошибочное представление, исправленные и объясненные ею из сочинений других теософов, были исправлены мной или по моему поручению. Это более ценный труд, чем его предшественник, это – конспект оккультных истин, который сделает его источником информации и наставлений для серьезно изучающих его в течение длительного времени в будущем.

П. С. ... пребывает в очередной раз в большом психическом расстройстве из-за моего долгого молчания, не имея ясно развитой интуиции (как он ее может иметь после такой жизни, которую он вел?). Он боится, что его покинули, тогда как он ни на минуту не был упущен из виду. Изо дня в день он делает свои собственные записи в «Ашраме», каждую ночь получая наставления, соответствующие его духовным способностям. Он совершил случайные ошибки, например, одну недавно, помогая выгнать из здания Главной Штаб-квартиры человека, заслуживающего более милосердного обращения, чья вина была результатом невежества и скорее психической слабости, чем греха, и кто был жертвой властного человека. По возвращении сообщите ему об уроке, преподанном вам – в Бомбее[30] и передайте моему преданному, хотя и заблуждающемуся «сыну», что было в высшей степени по-теософски предоставить ей защиту и крайне не по-теософски и эгоистично – прогонять ее.

Я желаю вам убедить: Т.Т., Р.А.М., Н.Н.С., Н.Д.С., И.Н.С., Ю.Ю.Б., Т.В.С., П.В. С., Н.Б.С., С.С., Ч,У.Л., Д.Н.Ж., Д.Х., С.Н.С. и т.д. среди прочих, не забывая других настоящих работников в Азии, за которыми, как и за всеми, всегда следует поток Кармы, и мы, как и они, должны пробить себе дорогу к освобождению. В прошлом были мучительные, тяжкие испытания, другие ожидают вас в будущем. Пусть вера и мужество, которые поддерживали вас до сих пор, пребудут с вами до конца.

Вам лучше не упоминать об этом письме никому – даже Е.П.Б., пока она сама не заговорит с вами об этом. Времени всегда вполне достаточно, когда вы видите, что появляется возможность. Это дано исключительно вам как предупреждение и руководство, другим только как предупреждение, ибо вы можете применять его тайно, если будет нужда.

К. Х.

Приготовьтесь обладать подлинником подарка, отвергаемого в некоторых штаб-квартирах.

Письмо XX [31]

Я наблюдал за многими вашими мыслями, за их молчаливой эволюцией и сильными желаниями вашей сокровенной души; и с того самого времени, как ваш обет позволяет мне поступать таким образом, у меня есть нечто сообщить вам о вас самих и о тех, кого вы любите. Я воспользуюсь этой благоприятной возможностью написать прямо вам и сказать несколько слов. Вы, конечно, знаете, что однажды, когда аура Е.П.Б. в штаб-квартире истощится, вы не сможете больше иметь писем от меня.

Я хочу, чтобы вы ознакомились с положением дел на текущий момент. Ваша верность делу дает вам право на это.

Сначала о вашем друге ... Бедное дитя! То и дело отдавая предпочтение своей личности перед своим внутренним, лучшим Я (хотя она и не знает об этом), в продолжение прошлой недели она сделала все, что могла, чтобы разлучиться с нами навсегда. До сих пор еще она так чиста и искренна, что я готов оставить щель в двери, которую она несознательно захлопывает на пути к себе, и ждать полного пробуждения этой честной натуры, когда бы ни наступило это время. Она без хитрости и злобы, совершенно правдива и искренна, даже временами фальшива в ущерб самой себе. По ее словам, ее способы действия – не наши способы, и она не может уразуметь их. Ее индивидуальность оказывается такой мощной в своих представлениях о надлежащем порядке вещей, что она, безусловно, не может понять нашу деятельность на нашем плане жизни. Скажите ей со всей добротой, что Е.П.Б. (к примеру) была неправа вчера вечером – с точки зрения Запада она всегда бывает явно груба и неделикатна в своих постоянных природных импульсах, – но, в конце концов, она сделала это по прямому приказу ее Учителя. Она никогда ни на минуту не остановится, чтобы призадуматься об уместности данных вещей, когда речь идет о выполнении подобных приказов. По вашему мнению, мнению цивилизованной и культурной части человечества, это есть непростительный грех; с нашей же точки зрения – то есть некультурных Азиатов – это есть величайшая добродетель, так как уже раньше у нее вошло в привычку обыкновение страдать в своем естестве по-западному, и жертвовать своей личной репутацией. Но если она ошибалась ..., то и другая тоже была неправа. Она позволила своей женской гордости и другим личным свойствам характера – о которых совершенно не могло быть и речи, во всяком случае, по мнению Е.П.Б., – вовлечь себя в неприглядное дело и заранее снабжать других информацией по вопросам правил целомудрия и дисциплины ... и ее бы нужно больше винить, чем другую. Вы обязаны помнить, что вы оба отмежевались от мирского суетного общества.... ради особой цели, и, не говоря уже о соответствующей пристойности или непристойности какого-либо социального обычая любой страны, существуют правила поведения, контролирующие чел, от которых нельзя отступить ни в малейшей степени. Я прошу употребить на нее ваше влияние, если вы желаете ей добра, чтобы ее книга была издана до 1885 года. Также скажите ей, что после разрыва со мной она в свое время получит помощь от Адепта, пишущего его рассказы вместе с Е.П.Б. Поскольку ее больше интересуют рассказы, нежели метафизика, у нее пока нет нужды в ... Его помощи. Он, конечно, ожидал большего в Лондоне...

Нечаянно услышав ваш разговор с Е.П.Б. в ночь ее приезда, я могу сказать, что вы правы. С самого детства вы в большом долгу перед своей состарившейся матерью, которая вместе с вами проходила по многим каменистым тропам веры и познания. От вас здесь требуется не слепое, несправедливое послушание, чьи последствия могут быть пагубными как для нее, так и для вас самих, а исполненное сознанием долга усердие и преданная помощь в развитии ее духовной интуиции и подготовке таким образом к будущему. Множество непониманий, размолвок и домашних печалей оставили свои кровоточащие шрамы на ее сердце... Она и вы заслужили благостное вознаграждение за вашу доброту к нашим вестникам, и Карма не забудет этого. Но устремите взгляд в будущее и подумайте о том, что постоянное исполнение долга под руководством хорошо развитой интуиции будет превосходно удерживать равновесие. Ах! если бы ваши глаза были открыты, вы бы увидели, что для вас и человечества открывается такая перспектива потенциальных благословений, таящихся в зародыше нынешних усилий, что она радостью и рвением воодушевила бы ваши души! Стремитесь к Свету, вы все прекрасные борцы за Истину, но не позволяйте эгоизму проникать в ваши ряды, так как именно эгоизм распахивает все окна и двери внутреннего Сосуда Души и оставляет их незапертыми.

Вам лично, дитя, продирающееся сквозь тьму, к Свету, я хотел бы сказать, что Путь никогда не закрыт; но от прежних ошибок человека зависит, насколько труднее будет найти его и следовать по нему. В глазах «Учителей» никто никогда «полностью не осужден или признан негодным». Подобно тому, как затерянный драгоценный камень может быть вновь возвращен из пучины илистого водоема, так же может вырваться из трясины греха и наиболее распутный при условии, если у него развита, Жемчужина из Жемчужин, сверкающая жемчужина Атмы. Каждый из нас должен делать это для самого себя и каждый в состоянии делать это, если только захочет и будет упорно добиваться цели. Хорошие решения – это умственно нарисованные картины добрых дел: фантазии, дневные грезы, нашептывания от Буддхи Манасу. Когда мы их поддержим, они не исчезнут, подобно постепенно тающему миражу в пустыне Шамо, но будут все сильнее разрастаться, пока жизнь этого человека не станет выражением и видимым доказательством божественной энергии внутри него, божественной движущей силы. Ваши действия в прошлом были естественным продуктом недостойного религиозного идеала, результатом невежественного представления. Их нельзя вычеркнуть, поскольку они неизгладимо запечатлены в анналах Кармы, и никакие слезы и раскаяния не могут стереть эту страницу. Но у вас есть гораздо лучшая возможность, чем просто искупить и уравновесить их будущими действиями. Всюду вокруг вас знакомые, друзья и компаньоны, внутри и за пределами Т.О., которые совершили те же самые и даже более прискорбные и тяжкие ошибки по причине того же самого невежества.

Покажите им ужасные последствия этого, укажите на Свет, направьте на Путь, научите их, будьте проповедником любви и милосердия, таким образом помогая другим, вы получаете свое Спасение. Все бесчисленные страницы записей вашей жизни еще должны быть написаны, они остаются пока чистыми, неисписанными. Дитя своей расы и своего века, возьмите алмазное перо и начертайте на них историю благородных деяний, прекрасно проведенных дней и годов святого устремления. Так вы добьетесь успеха, пробьете себе дорогу, непрестанно устремляющуюся вверх к высшим планам духовного сознания. Не бойтесь, не теряйте мужества, будьте верны идеалу, который вы уже можете смутно различать в тумане. Вам придется забыть многое из того, что вы знали. Ограниченные предрассудки вашего народа связывают вас больше, чем вы подозреваете. Они делают вас, как это было прошлым вечером, нетерпимым ко всякого рода незначительным обидам и нарушениям ваших искусственных норм приличия и склоняют терять из виду сущность. Вы еще не способны определить разницу между внутренней чистотой, и «внешней культурой». Если бы «Учителя» оценивали вас по вашим собственным социальным критериям, где бы вы находились? Именно Общество, чьи лицемерные правила приличия вы так сильно защищаете, – это гноящаяся масса грубости и чувственности внутри наружной оболочки благопристойности. Из глубины своей невежественной и злорадной нетерпимости вы взываете к нам, потому что ваша интуиция подсказывает вам, что их правила не согласуются с вашей справедливостью. Тогда учитесь распознавать людей по их внутренней сущности, а не порицать или доверять им, судя по внешности. Старайтесь, дитя. Надейтесь, и примите мои благословения.

К. Х.

Письмо XXI [32]

Я имею удовольствие удовлетворить, по крайней мере, частично вашу просьбу. Добро пожаловать на территорию нашего Кашмир Принс. Правда, не так далеко отсюда моя родина[33], потому и здесь я могу взять на себя обязанности хозяина. Вы находитесь сейчас не просто у порога Тибета, но также у порога всей Мудрости, которая в нем заключена. За вами право решать, как далеко когда-нибудь вы сможете проникнуть за оба порога. Пусть вы будете достойны благословения наших Чоханов.

К. Х.

Письмо XXII [34]

Я велел вам через Д. иметь терпение по поводу осуществления вашего желания. Из этого вам следует понять, что оно не может быть исполнено по разным причинам. Прежде всего, это было бы большой несправедливостью по отношению к М-ру С., который после 3-х лет преданной работы для Общества, верности мне, делу, просил о личной встрече и беседе и ему было отказано в этом. Потом, я покинул Майсур неделю тому назад, и вы не можете приехать туда, где нахожусь я, так как я в разъездах и конце моих путешествий переправлюсь в Китай, а оттуда домой. В вашей прошлой поездке вам было дано по различным причинам так много шансов – мы не делаем так много (или так мало, если вам угодно) даже для наших Чела, пока они не достигнут определенной стадии развития, которая для установления связи с ними исключает необходимость употребления сил или злоупотребления ими. Если житель Востока, особенно Индус, хотя бы мельком взглянул на то, что однажды видели вы, он считал бы себя осчастливленным на всю свою жизнь.

Ваша нынешняя просьба основывается, главным образом, на жалобе о том, что, хотя вы прекрасно убедились в этом сами, от переполненности сердца вы не способны описать все это так, чтобы не осталось места для сомнения в умах ваших соотечественников. Помилуйте, разве вы можете предложить какой-либо тест, который будет законченным и идеальным доказательством для всех? Знаете ли, какие результаты могли бы последовать в том случае, если бы вам разрешили встретиться здесь со мной предложенным вами способом да еще сообщить об этом событии в Английскую Прессу? Поверьте, они были бы гибельны для вас. Все пагубные воздействия и злобные чувства, которые бы повлек за собой этот шаг, ударили бы по вас, отбросили бы на значительное время назад ваше личное развитие и ничего доброго это бы не дало. Если все, что вы посмотрели, было само по себе недостаточным и несовершенным, то это вследствие прежних причин. Вы видели и узнали меня дважды на расстоянии, вы знали, что это был я и никто другой, чего еще большего вы желаете? Даже когда, после визита к полковнику Олькотту, я проходил мимо вашей комнаты и мой голос и произнесенные слова – «Сейчас вы видите меня стоящим перед вами в физическом теле, взгляните и убедитесь сами, что это я» – не произвели на вас впечатления, и когда письмо, вложенное в вашу руку, наконец, разбудило вас, то опять не удалось заставить вас повернуться в мою сторону, ваша нервность парализовала вас на минуту, – вина в этом, несомненно, ваша, не моя. Я не имел права воздействовать на вас феноменальным способом или психологизировать вас. Вы не готовы, это все. Если вы серьезно и искренне убеждены в своих стремлениях, если вы имеете хоть малейшую искру интуиции, если ваше образование адвоката вполне законченное для того, чтобы дать вам возможность расположить события в их надлежащей последовательности и преподнести ваш случай так глубоко и ясно прочувствованным, как вы в глубине души его себе представляете, тогда у вас будет достаточно материала, дабы воззвать к любому уму, способному постичь и проследить непрерывную нить, связывающую воедино серию поданных вами явлений и событий.

Именно вы должны написать для пользы таких людей, но не для тех, кто, ради приобретения истины, из какого бы источника она ни происходила, не хочет расставаться со своими предрассудками и предубеждениями. Мы не желаем убеждать последних, ибо ни факт, ни объяснение не могут заставить слепца видеть. Кроме того, ваше существование стало бы крайне нестерпимым, если не невозможным, когда бы все люди без разбора были огульно убеждены. Если вы не в состоянии сделать это из многого того, что знаете, тогда никакое количество доказательств никогда не сможет вас заставить это сделать. Вы можете сказать правдиво и как человек чести: «Я видел и узнал моего учителя, он приблизился ко мне и даже дотронулся». Чего еще бы вы желали? Ничего больше пока невозможно. Юный друг! Учитесь, подчиняйте себя и особенно преодолейте свою нервность. Всякий, кто является рабом какой-либо физической слабости, никогда не станет хозяином даже низших сил природы. Будьте терпеливы, довольствуйтесь малым и – никогда не просите большего, если вы когда-либо надеялись достичь его. Мое влияние будет над вами, и это должно сделать вас спокойным и непоколебимым.

К. Х.

Письмо XXIII [35]

Упорно добивайтесь цели, и будь то на «правильном пути» или нет – если искренне, вы добьетесь успеха, я помогу вам. Ваша страна нуждается в помощи, а вы обладаете той способностью ума, которая представляет собой элемент величия и силы и которая должна быть выявлена вами со всей суровой решительностью, с ней вы можете двигаться вперед через все препятствия к вашей цели, превозмогая любое противодействие. Старайтесь, и вы будете успешны.

К. Х.

Письмо XXIV [36]

Так, значит, вы действительно вообразили себе, что когда вам будет разрешено назваться моим чела, то дурные воспоминания о ваших проступках или укроются от моего внимания, или я буду знать о них, и, тем не менее, прощу? Неужели вы полагаете, что я стал бы потворствовать этому? Глупо..! в высшей степени глупо! Это должно было помочь спасти вас от вашего же отвратительного «Я», от низкого эгоизма, пробудить в вас лучшие стремления, заставить услышать голос вашей оскорбленной «души», дать вам стимул на какое-то исправление.., единственно ради этих изменений была удовлетворена ваша просьба стать моим чела. Мы являемся посредниками Справедливости, а не бесчувственными приближенными (ликторами) жестокого бога. Как далеки вы были от Истины, как заблуждались и злоупотребляли своими способностями.... как вы были слепы по отношению к требованиям благодарности, добродетели и справедливости. но у вас все еще имеются хорошие качества доброго человека (действительно спящие – до сих пор!) и полезного челы.

Однако как долго ваши отношения будут продолжаться с нами зависит только от вас самого. Вы можете выбраться из трясины или незаметно для вас соскользнуть обратно в пучину порока и страданий, которые ваше воображение не может сейчас себе представить... Помните, ... что вы стоите перед своей Атмой, вашим судьей, и ее не могут обмануть ни улыбки, ни ложь, ни софистика. До настоящего момента у вас накопилось небольшое количество коротких писем от меня и – вы так и не узнали меня; теперь вы знаете меня лучше, поскольку именно я обвиняю вас перед вашей пробудившейся совестью. Вам нет надобности давать неискренние обещания касательно этого и меня, делать компромиссные признания или исповедоваться. Даже если бы ... вы пролили океан слез и пресмыкались в пыли, это не сдвинет ни на волосок весы Справедливости. Когда вы захотите вернуть обратно потерянный сад, сделайте две вещи: полностью исправьте и обновите себя ... и благу человечества посвятите свои силы... Старайтесь заполнить каждый день чистыми мыслями, мудрыми словами, добрыми делами. Я не стану ни приказывать, ни гипнотизировать, ни управлять вами. Но невидимо, тем более когда вы, наверное, не поверили в мое существование – подобно многим другим, – я буду наблюдать за вашей деятельностью и сочувствовать вашей борьбе. Если вы выйдете победителем к концу вашего испытания, я с готовностью быстрее всех буду приветствовать вас. А сейчас перед вами лежат два пути – выбирайте! Как только вы изберете путь, то можете посоветоваться со своим видимым официальным руководителем – Р. С. Олькоттом, а я проинструктирую его через его Гуру насчет того, чтобы вести и направлять вас...

Вы стремитесь быть проповедником теософии, будьте им, если вы можете быть им на деле. Этого вполне достаточно, чем то и дело расхаживать, с воодушевлением поучая других, что не оправдывает лиц вашей профессии и противоречит вашему кредо – это значит заклинать молнию, чтобы она поразила вас насмерть, ибо каждое слово станет вашим будущим обвинителем. Пойдите и проконсультируйтесь с Полк. Олькоттом, исповедайтесь в своих ошибках перед этим добрым человеком и ищите его совета.

К. Х.

Письмо XXV [37]

Х. Р.

От того, кто будет всегда бодрствовать и покровительствовать ему, если он упорно будет продолжать идти дальше по пути долга в отношении своей страны и справедливости к его Братьям,

К. Х.

__________

ПИСЬМА о Д.К.М.

Письмо XXVI [38]

Дамодар,

Я хочу, чтобы вы расположили это после заявления Сабрама. Вы можете еще что-то выписать из Приложения.

К. Х.

Письмо XXVII [39]

Не чувствуйте себя таким удрученным, мой бедный мальчик, нет нужды в этом. М-р Синнетт верно сказал в своем «Эзотерическом Буддизме», что высшее духовное развитие должно сопровождаться интеллектуальным развитием на параллельном плане. У вас сейчас имеются наилучшие благоприятные возможности для этого в том месте, где вы трудитесь. За вашу преданность и бескорыстный труд вы получаете помощь, хотя она и безмолвна. Ваше время еще не пришло. Когда оно настанет, я буду сноситься с вами.

А пока используйте наилучшим образом теперешнюю подходящую возможность усовершенствовать себя интеллектуально, одновременно развивая свою интуицию. Помните, что никакое усилие никогда не теряется и что для оккультиста нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, а лишь всегда Вечное Сейчас. Мои Благословения.

К. Х.

Письмо XXVIII [40]

У Д., бесспорно, много недостатков и слабостей, как и у других. Но он бескорыстно предан нам и делу, и он оказался чрезвычайно полезным для Упасики. Его присутствие и помощь незаменимо нужны в Главной Штаб-квартире. Его сокровенное «я» не имеет желания повелевать, хотя видимые дела иногда приобретают такую окраску по причине его чрезмерного усердия, которое он неразборчиво распространяет решительно на все, чего бы ни касался, будь то малое или великое. Тем не менее необходимо помнить о том, что какими бы неадекватными наши «инструменты» ни были по отношению ко всей нашей цели, все же они являются наиболее пригодными из имеющихся в наличии с тех пор, как они существуют, за исключением эволюции времен. Для нас было бы гораздо более желательным иметь лучших «медиумов», чтобы действовать через них; и за доброжелателями Теософского Дела остается право решать, как долго они будут бескорыстно трудиться, чтобы помочь его высшей деятельности и таким образом ускорить приближение знаменательного дня Благословения над всеми преданными работниками в Главной Штаб-квартире.

К. Х.

Письмо XXIX [41]

Бедный мальчик поплатился за свое грехопадение. Прежде чем он смог предстать перед «Учителями», он должен был подвергнуться самым суровым испытаниям, которые когда-либо проходил неофит, чтобы искупить немало сомнительных действий, в которых он принимал самое активное участие и этим самым навлек позор на священную науку и ее адептов. Психические и физические страдания были слишком сильны для его хрупкого телосложения, он находился в совершенной прострации и его организм истощился, но со временем он поправится. Пусть это будет предостережением для всех вас. В ваших поступках «больше рвения, чем мудрости».

Чтобы открыть врата тайны, нужно не только вести строжайше честную жизнь, но и уметь еще отличать истину от лжи. Вы много говорите о Карме, но едва ли осознали истинную важность и смысл этой доктрины. Пришло время положить начало тому строгому, бодрствующему поведению – как в плане индивидуальном, так и в коллективном, – которое, будучи всегда на страже, защитит вас от сознательного и несознательного заблуждения и обмана.

К. Х.

__________

ОБЩИЕ ПИСЬМА

Письмо ХХХ [42]

Мой Дорогой Брат,

Я должен извиниться за то, что опоздал с ответом на несколько ваших писем. Я был весьма занят делами, абсолютно чуждыми оккультным вопросам и которые должны были быть совершены обычно скучным материальным способом.

Более того, я считаю, что на многое в ваших письмах не надо отвечать. В первом письме вы извещаете о вашем намерении изучать философию Адвайты с «добрым старым Свами»!! Он – человек, без сомнения, очень добрый; но из вашего письма я сделал вывод, что если он будет обучать вас всему тому, о чем вы мне говорили, то есть чему-либо, за исключением безличного, не-мыслящего и не-разумного Принципа, которого называют Парабрам, то он не обучит вас истинному духу этой философии, во всяком случае, в ее эзотерическом аспекте. Однако, это не мое дело. Вы, конечно, свободны в своих попытках что-то изучить, поскольку вам кажется, что мы ничему не смогли научить вас.

Но два профессора двух различных школ – подобно двум вошедшим в поговорку кухаркам в вопросе соуса – могут быть успешны в создании еще большей неразберихи и вконец запутать дело, потому я полагаю, что мне лучше совсем удалиться с поля конкуренции, пока вы не окажетесь в более благоприятном положении, чтобы понять и оценить наши доктрины, как вы любезно изволили выразиться.

Некоторые личности воспринимают и описывают нас как утонченных или «совершенных тантриков»? Ну что ж, нам следовало бы быть благодарными за такое определение, ибо так же легко наши предполагаемые биографы могли бы назвать нас неутонченными тантриками. Более того, та легкость, с которой вы сообщаете нам о данном сравнении, убеждает меня в том, что вы знаете мало, если вам вообще что-либо известно о профессорах этой секты; иначе вы, как джентльмен, едва ли предоставили бы место в ваших письмах для подобного сравнения. Тантрики (современная секта, по крайней мере, существующая уже более 400-т лет) соблюдают такие правила и церемонии, за надлежащее описание которых никогда не возьмется ни один из нашего Братства.

С точки зрения Европейцев, «статус» для адептов и аскетов кажется им таким же обязательным, как и для служанок. Мы сожалеем, что в настоящее время не можем удовлетворить любопытство наших доброжелателей относительно нашей истинной ценности. Я <