II.6.2. Историко-теоретические темы или злоба дня?

Коли так, приводившийся выше вопрос мы переформулиру­ем: что полезней — работа, основанная на эрудиции, или же свя­занная с практическим опытом, с прямой социальной ответ­ственностью! Иными словами, что полезнее — писать диплом о знаменитых людях и об их классических произведениях, или пи­сать диплом, предлагающий активные выходы на современную жизнь? (Скажем, в теоретическом разрезе: понятие эксплуатации в неокапиталистической идеологии. Или в практическом плане: условия жизни барачников на периферии Рима).

Вопрос, конечно, нелепый. Каждый выберет что ему созвучно, и если студент произучал четыре года романскую морфологию, с чего бы ему писать диплом по барачникам? Так же абсурдно тре­бовать высшего «научного смирения» от того, кто все университет­ские годы занимался Пазолини, и заставлять его защищаться по рыцарским легендам.

Но вообразим себе студента, переживающего момент расте­рянности, задающего себе вопрос, зачем вообще нужна учеба в университете и, особенно, дипломная работа. Допустим, у этого студента ярко выражены политические и социальные интересы, и он боится изменить призванию, поддавшись «академичности» и «книжности».

Если он уже имеет опыт политического и социального дела, дающий материал для обобщений и для выводов, пускай он заду­мается: как научно переработать этот запас.

Но если этот опыт пока не накоплен, рискну заметить, что воп­рос мне представляется только проявлением хоть и благородных, но наивных чувств. Мы уже видели, что привычка к исследова­нию, прививаемая дипломом, крайне полезна для нашей будущей жизни (профессиональной, политической, какой хотите) и не столько в отношении темы, которая будет изучена, сколько в ка­честве тренировки ума, приучения себя к строгости, приобрете­ния привычки к труду.

Парадоксально, но из этого вытекает, что политически актив­ный студент свободно может избирать своей темой, скажем, ука­зательные местоимения в трактатах по ботанике восемнадцатого века. Или теорию импетуса в догалилеевском естествознании. Неэвклидову геометрию. Учреждения церковного права. Мисти­цизм исихастов. Средневековую арабскую медицину. Подпункт гражданского законодательства «О соблюдении общественного порядка при проведении публичных аукционов».

Можно гореть политическими интересами, например проф­союзными, и проявить их в исследовании истории рабочего дви­жения в девятнадцатом веке. Чтоб уяснить специфику средств про­паганды в эксплуатируемых слоях общества, полезно исследовать стиль, распространение, композицию народных лубков в возрож­денческую эпоху.

Скажу больше: студенту, который до сих пор был погружен исключительно в политическую и социальную борьбу, я посове­товал бы как раз работу такого рода, а не отчет о собственной практической деятельности; ибо ясно, что этот диплом — пос­ледняя для него возможность расширить исторический, теоре­тический, технический кругозор и обучиться составлять доку­ментированные досье. Не говоря уж о том, чтобы четче осмыс­лить теоретические и исторические основания собственной по­литической платформы.

Разумеется, это мое личное мнение. И в частности, именно для того, чтобы уважить противоположную точку зрения, теперь я залезу в шкуру того, кто, беззаветно преданный политике, жела­ет приобщить дипломную работу к своему реальному делу, а свой практический опыт отобразить в дипломе.

Это вполне осуществимо, есть все предпосылки успеха. Толь­ко надо с предельной четкостью соблюдать правила — именно ради уважения к идее.

Не так уж редко дипломники приносят на защиту кипы листо­вок, отчеты о дискуссиях, сводки и справки, статистические таб­лицы, бывает, позаимствованные у какого-то предшественника, и все это именуют «идейно выдержанным дипломом». Комиссия перед лицом подобного, по неведению, лени или же опасаясь де­магогии, сплеча одобряет и переходит к следующему дипломни­ку. По существу же имеет место издевательство, при этом даже не над научными, а над идейными ценностями.

Есть серьезная политика и политика безответственная. Поли­тик, прогнозирующий развитие чего-либо без солидной инфор­мированности о положении в обществе — демагог, если не пре­ступник. Стряпая идейный диплом без научных критериев, такие люди оказывают крайне дурную услугу собственному политичес­кому лагерю.

Мы уже останавливались в разделе II.6.1 на понятии научно­сти и ее необходимости для серьезного политизированного ис­следования. Однажды я видел студента, работавшего над темой «Массовые коммуникации» и убеждавшего комиссию, что он-де провел «опрос» по темам телевидения среди рабочих и служа­щих определенного региона. Как выяснилось, он записал на кас­сету беседу с десятком пассажиров электрички по дороге в уни­верситет и обратно. Разумеется, результат этих времяпрепровож­дений нельзя именовать опросом общественного мнения. И не только потому, что отсутствовали нормы подконтрольности, неотъемлемые от идеи опроса мнения, но и потому, что обретенные таким способом плоды оказались настолько тривиальными, что

не стоило трудиться опрашивать. Не покидая своей комнаты, можно было предугадать, что из десяти респондентов большинство по­ведает, что предпочитает футбол не в записи, а в прямом эфире. Псевдоопрос на тридцати страницах с подобным результатом — обыкновенное фиглярство. А для сочинителя еще и самообман, со­чинитель пыжится, будто набрал «объективных» данных, а на самом деле он неопрятно подкрепил априорные интуитивные догадки.

Риск создать поверхностную работу повышается именно в случае «политически заостренных» дипломов. Причин тому две: а) потому что в истории и в филологии бытуют традиционные методы работы, от которых не уйти — а работа с текущими соци­альными феноменами часто требует изобретения новых подхо­дов, и поэтому хорошую работу на политически злободневном материале сделать труднее, чем в случае спокойного исследова­ния истории; б) потому что «американизированные» методоло­гии, заполонившие мир, вознесли на пьедестал статистически-квантитативные модели, порождая гигантские исследования, не имеющие отношения к реальной жизни, из-за чего политизиро­ванная молодежь шарахается от этой социологии, которая не боль­ше чем «социометрия», и, на их взгляд, — служанка верхушки общества и ее идеологическое прикрытие. Отвращение к таким методологиям склоняет студентов вообще ничего не исследовать, а складывать вместе в качестве дипломов вороха листовок, воз­званий и голословных теоретических заявлений.

Как предотвратить этот риск? Разными способами. Читайте серьезные работы по аналогичным темам. Не бросайтесь прово­дить социологическую работу, если не были на стажировке в про­фессиональной опросной группе, не отработали методы сбора и анализа данных. Не надейтесь осуществить за какую-то неделю сбор материала, обычно это — затяжное дорогостоящее дело.

Но поскольку тип сложностей зависит от сферы и темы и от подготовки студента и здесь нельзя дать общих советов, я попро­сту приведу наглядный пример на самом жгучем современном материале, по которому, скорее всего, нет аналогичных исследо­ваний, на материале с яркой политической, идеологической и

практической окраской, который многими традиционными про­фессорами, наверное, был бы охарактеризован как «типично жур­налистский»: «Феномен независимых радиостанций».