Жизненные события, способные вызвать стресс

(по Т. Холмсу, Р. Рахэ)

События в жизни	Единицы значимости
1. Смерть супруга (супруги)
2. Развод
3. Разрыв с партнером
4. Отбывание наказания в тюрьме
5. Смерть близкого человека
6. Травма или болезнь
7. Вступление в брак
8. Перемещение по службе
9. Примирение с партнером (партнершей) или мужем (женой)
10. Уход на пенсию
11. Болезнь члена семьи
12. Беременность партнерши
13. Сексуальные затруднения
14. Рождение ребенка
15. Изменение финансового положения
16. Смерть близкого друга
17. Смена места работы
18. Увеличение числа супружеских (партнерских) ссор
19. Получение денежной ссуды
20. Растущие долги
21. Завышение служебной ответственности
22. Уход сына (дочери) из родительского дома
23. Раздоры с родителями мужа (или жены)
24. Головокружительный личный успех
25. Выход жены на работу (или уход с работы)
26. Окончание школы и поступление в вуз
27. Изменение жилищных условий
28. Изменение сложившихся привычек (стереотипов)
29. Конфликты с начальством
30. Изменение условий работы или рабочего времени
31. Перемена места жительства
32. Экзамены в школе (вузе), квалификационная аттестация на работе
33. Смена привычного места отдыха
34. Изменения в отношениях с окружающими (друзьями, коллегами и т.д.)
35. Нарушения сна
36. Изменение характера и частоты встреч с другими членами семьи
37. Изменение привычного режима питания и количества потребляемой пищи (диета, отсутствие аппетита и т.п.)
38. Штраф за нарушение правил уличного движения

Однако в большей мере стрессогенность того или иного события определяется внутриличностными факторами, а также наличием и характером социальных связей этой личности. Сравнительный анализ самоотчетов по оценке здоровья и удовлетворенности жизнью 286 студентов в начале и в конце года обучения и соотнесение этих данных с социально-демографическими и поведенческими факторами показал, что кроме здоровья большое влияние на оценку жизненных событий оказывает чувство удовлетворенности жизнью: у неудовлетворенных жизнью людей любая значимая перемена вызывала увеличение депрессивных симпотомов. И наоборот, испытуемые, удовлетворенные текущей жизнью, имели всего несколько симптомов депрессии и тревоги. У них наблюдалась более высокая самооценка, сильные социальные связи, большая физическая активность и длительный сон, на их долю приходилось незначительное число стрессогенных жизненных событий. Наиболее значимой из этих переменных, позитивно связанной со здоровьем и удовлетворенностью жизнью, является наличие социальных связей.

На наш взгляд изучение воздействия событий на человека в концепции психологического стресса, даже с учетом специфичности стрессовой реакции, не позволяет понять (кроме силы воздействия события) содержательной стороны переживания личностью того или иного важного изменения в жизни. Личностные переживания, субъективное отражение изменившихся условий как раз и служит отражением содержания самосознания, направленности личности - важных элементов ее структуры, то есть собственно личностного, «человеческого в человеке».

В других исследованиях кроме интенсивности события изучаются и такие его особенности, как степень желательности, контролируемость и предсказываемость события, его продолжительность, вовлеченное при переживании события жизненное пространство.

Пожалуй, наиболее часто цитируемым является определение события, данное С.Л. Рубинштейном: события - "узловые моменты и поворотные этапы жизненного пути индивида, когда с принятием того или иного решения на более или менее длительный период определяется жизненный путь человека".

Итак, значимое событие, изменяющее существенные характеристики образа жизни личности, мы рассматриваем как своего рода задачу (проблему, противоречие), относящуюся к зоне ее ближайшего развития. Актуализация именно данной задачи, именно в данной точке жизненного пути подчеркивает ее значимость. Необходимость ее решения приводит к изменению / укреплению сформированной предыдущим жизненным опытом ценностно-смысловой системы. В этом аспекте мы говорим о значимом событии как о персоногенном событии.

Личностный кризис

Человек, столкнувшийся с критической жизненной ситуацией, встает перед необходимостью ее как-то разрешить, внутренне перестроиться, учитывая новые обстоятельства, чтобы восстановить утраченное равновесие и жить дальше (т.е. такая критическая ситуация, которая требует от личности быть другой, измениться, предъявляя к ней требования, выступает «ситуацией невозможности» (Ф. Василюк), и может быть названа личностным кризисом).

Такие критические точки на жизненном пути рассматриваются во многих теориях.

Психоаналитики большинство человеческих проблем склонны связывать с внутренними конфликтами, бихевиористы и психогигиенисты – со стрессами, психологи, занимающиеся проблемами развития личности, – с кризисами, а те, кто специализируется на изучении мотивации, - с фрустрациями. Ф. Василюк ввел объединяющее подобные явления понятие – критическая жизненная ситуация. Данное понятие Василюк определил как невозможность жить дальше без определенной внутренней перестройки личности, которая происходит, когда человек переживает возникшую ситуацию.

В переводе с греческого кризис означает «поворотный пункт». Кризис часто знаменует конец одного отрезка жизненного пути и начало другого, он происходит как бы на стыке двух биографических эпох.

Нередко кризис начинается с тех или иных внешних событий, но иногда он возникает как событие внутреннего плана. Это могут быть знаменитые возрастные кризисы (подростковый кризис, кризис среднего возраста), а могут выступать в виде духовного (мировоззренческого) кризиса, не совпадающего ни по времени, ни по симптоматике с нормативными возрастными изменениями. Кризис сопряжен с глубокими изменениями в душе, пересмотром прежних ценностей и смыслов, совершенствованием личности в целом. Как правило, кризис сопровождают сильные переживания (о чем более подробно – в 3-ем вопросе данной темы). Человек начинает совсем по-другому относится к себе и к другим, к жизни в целом. Кризис редко обходится без депрессии, отчаяния, тоски. Временами человек испытывает апатию – равнодушие ко всему окружающему. Может возникнуть ощущение бессмысленности жизни, собственного существования, душевный хаос и даже желание покончить с собой. Каждому человеку в состоянии личностного кризиса нужна адекватная помощь других. Эта помощь возможна только на основе понимания переживающего кризис человека. Но не совсем правы те сочувствующие, которые говорят: «Не переживай!», «Не думай об этом» или «Забудь!». Как раз наоборот, для того, чтобы пережить кризис, нужно переживать.

Человек должен знать, что происходящее с ним не является признаком его слабости, неполноценности, «сдвинутости» и т. п. Личностный кризис – это своеобразный творческий процесс зарождения обновленного самосознания и понимания мира. Если не бежать от собственных переживаний, не заглушать их, не отвергать, а довести «кризисную перестройку» до конца, то пережитое испытание обогатит личность, сделает ее более зрелой.

Но кризисность задана для человека самой ситуацией его бытия: он смертен и знает о своей смертности всю сознательную жизнь. К этому ни адаптироваться, ни принять этот факт удовлетворительно невозможно:

Всё умирает на земле и в море.

Но человек суровей осужден:

Он должен знать о смертном приговоре.

Подписанном, когда он был рожден.

Но, сознавая жизни быстротечность,

Он так живет — наперекор всему,—

Как будто жить рассчитывает вечность

И этот мир принадлежит ему.

С. Маршак

В11. Активность личности

Любые хоть сколь-нибудь значимые изменения в жизни человека и общества невозможны без осуществления личностью определенной активности.

Активность (вообще, в широком смысле слова) – всеобщая характеристика живых существ, их собственная динамика как источник преобразования или поддержания ими жизненно значимых связей с окружающим миром (определение дано по словарю: Психология. Словарь / Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Политиздат, 1990. – 494 с.).

Активность проявляется тогда, когда запрограммированное организмом движение к определенной цели требует преодоления сопротивления среды. Выживание любого организма без осуществления той или иной активности невозможно.

Активность у человека может быть произвольной, послепроизвольной и непроизвольной.

Активность личности – способность человека производить общественно значимые преобразования в мире на основе присвоения богатств материальной и духовной культуры, проявляющаяся в творчестве, волевых актах, общении (определение дано по тому же словарю).

«Потребности нужды» и «потребности роста»

Источником активности человека являются его потребности. К органическим побуждениям индивида, имеющим видотипичный характер, относятся побуждения голода, жажды, половое побуждение, выступающие как органические предпосылки осуществления деятельности. «В психологии потребностей нужно с самого начала исходить из следующего капитального различения: различения потребности как внутреннего условия, как одной из обязательных предпосылок деятельности и потребности как того, что направляет и регулирует деятельность субъекта в предметной среде». Потребность как органическая предпосылка деятельности субъекта относится к индивидным свойствам, проявляющимся в активации и возбуждении, в обладающей слабой селективностью поисковой активности, т. е. в формально-динамических характеристиках деятельности человека («чего-то хочу, но чего – не знаю»).

После встречи органического побуждения с тем или иным объектом потребность преобразуется в мотив деятельности личности и начинает определять направленность поведения («знаю, чего хочу»). Формально-динамическая характеристика побуждения при этом не исчезает, а начинает выступать в иной форме — в форме побудительной силы мотива личности. В психологии личности основное внимание уделяется изучению мотивов поведения, в то время как побуждения индивида, т. е. те органические предпосылки, которые определяют диффузную поисковую активность, изучены недостаточно. Эти побуждения характеризуют как потребности нужды (А. Маслоу) или потребности сохранения (П. В. Симонов), которые подчинены принципу «редукции напряжения», стремлению к достижению равновесия, гомеостаза.

За расчленением потребностей на «потребности нужды», присущие индивиду, и «потребности роста», присущие личности, стоит представление об иерархической уровневой организации личности, в основе которой размещены базальные биологические потребности, а на вершине — социальные потребности.

Сфера человеческих потребностей не может быть разведена на «потребности нужды» и «потребности роста», а тенденцию к сохранению и изменению развивающейся системы относят к любым проявлениям мотивации человека. Граница проходит не между биологическими и социальными потребностями человека, а между потребностями человека и потребностями животных, так как исторические преобразования охватывают всю сферу потребностей человека в обществе (А. Н. Леонтьев). Действует ли механизм «редукции напряжения» или нет, зависит не от естественного или социального генеза потребностей самих по себе, а от того, какое место в структуре человеческой деятельности занимают те или иные побуждения.

Положение о зависимости влияния потребности на поведение от ее места в структуре деятельности личности было оконкречено в гипотезе, согласно которой влияние пищевой потребности на поведение личности зависит от того, в установках какого уровня деятельности проявляется эта потребность.

Эксперимент проводился в два этапа. Вначале испытуемым предлагали чистый листок бумаги и бланк с заданием, в котором содержались «скелеты» слов, например: ко-ка, -олод-, тор-, б-лка (всего 24 слова). Затем испытуемым давалась инструкция, в которой их просили, как можно скорее вставить пропущенные буквы в слова так, чтобы образовалось слово, отвечающее теме «Природа». Если слово с ходу не удавалось заполнить, то испытуемого просили переходить к следующему слову, После выполнения первого этапа эксперимента испытуемых просили вернуться к тем словам, которые им сразу не удалось заполнить, и вставить в них пропущенные буквы, уже не придерживаясь какой-либо определенной темы. Таким образом, из предложенных «скелетов» слов можно образовывать слова, относящиеся как к теме «Природа» (например, белка, торф, ветка), т. е. в соответствии с заданной инструкцией, так и слова, имеющие прямое (булка, торт) или косвенное [(вилка, блюдо) отношение к пище. В эксперименте участвовало три группы испытуемых. Первая группа — контрольная. В нее вошли студенты факультета психологии МГУ (25 человек). Вторая группа испытуемых состояла из больных, проходящих в клинике курс лечения голодом (10 человек). В третью группу испытуемых вошли больные нервной анорексией, проходящие курс лечения в клинике (7 человек). Остановимся вкратце на характеристике этой группы больных. Заболевание нервной анорексией, невротическое по своему характеру, наблюдается преимущественно у молодых склонных к полноте девушек. Оно начинается с того, что ради улучшения внешности или по какой-либо аналогичной причине девушки начинают резко ограничивать себя в питании, что обычно приводит к сильному истощению и дистрофии. В ходе развития заболевания мотив произвольного голодания и соответствующая этому мотиву деятельность становятся доминирующими в жизни этих больных, нередко подчиняя себе все остальные мотивы. Выбор пал на больных нервной анорексией именно потому, что для них все события и предметы, связанные с едой, имеют личностный смысл, который и проявляется в соответствующей фиксированно» смысловой установке (СНОСКА См.: Карева М. А. Об одном виде формирования патологического мотива в подростковом возрасте: Канд. дис. М., 1975).

В экспериментальном исследовании было установлено, что испытуемые контрольной группы образовывают слова преимущественно в соответствии с инструкцией, связанной с темой «Природа». У них пищевая потребность реализуется на уровне операций, обусловливая существование импульсивных установок, которые подавляются целевой установкой, вызванной инструкцией. Сходная картина наблюдается у больных, находящихся на лечении голодом сроком до одного месяца. У них количество «пищевых» слов, данных в первой части эксперимента, лишь незначительно превосходит количество «пищевых» слов в контрольной группе. Этот, факт нивелирования воздействия пищевой депривации на мотивационную сферу подтверждает наши предположения об относительной независимости поведения от воздействия пищевой депривации. У этих больных целевая установка, как и в контрольной группе, подавляет импульсивные установки на пищевые объекты.

Однако во второй части эксперимента у этих больных возрастает количество слов на тему «Пища», поскольку ситуация голодания, естественно, повышает у данного контингента испытуемых значимость связанных с пищей объектов и ситуаций.

Среднее количество «пищевых» слов в одной из подгрупп больных нервной анорексией в первой части эксперимента значительно превышает среднее количество «пищевых» слов в остальных двух группах. Этот факт свидетельствует о существовании у больных нервной анорексией фиксированных смысловых установок, подавляющих в экспериментальной ситуации целевую установку, вызванную инструкцией. Таким образом, предложенная методика позволяет выявить факт повышения импульсивных установок на пищевые объекты до уровня смысловых установок и тем самым факт изменения места пищевой потребности в структуре деятельности личности.

Факты, полученные в ходе данного экспериментального исследования, позволяют опровергнуть положение о том, что поведение человека в ситуации пищевой депривации определяется в основном характером самой депривации. В действительности поведение человека в ситуации пищевой депривации определяется в первую очередь тем уровнем деятельности, на котором реализуется у данного человека потребность в пище. Сама же пищевая депривация в определенном временном диапазоне (примерно до месяца) может не вызывать изменений в поведении личности.

Описанные факты относятся к органическим побуждениям, связанным с удовлетворением голода. Однако выделенные в психологии личности закономерности, проиллюстрированные на материале пищевых побуждений, носят более общий характер и относятся к органическим побуждениям индивида в целом.

Сами по себе органические побуждения человека не могут быть отнесены ни к «потребностям нужды», ни к «потребностям роста». Будет ли подчиняться динамика органических побуждений гомеостатическому принципу «редукции напряжения» или же за проявлением органических побуждений будет стоять тенденция к изменению, развитию, стремление к нарушению равновесия, зависит от того, какое место занимают эти побуждения как в структуре отдельной деятельности личности, так и в иерархии мотивов личности в целом. В том случае, если органические побуждения проявляются на уровне условий осуществления действия, т. е. в стереотипизированных формах активности, они выражают общую тенденцию к сохранению и подчиняются механизмам гомеостаза, редукции напряжения. Однако при определенных обстоятельствах те же органические побуждения могут занять место смыслообразующих мотивов деятельности личности, за которыми стоит тенденция к изменению системы в тех или иных критических ситуациях, например в ситуации осознанно объявленной человеком голодовки. В этом случае органические побуждения будут включены в контекст неадаптивного поведения индивидуальности, отстаивающей те или иные жизненные цели и идеалы. При этом индивидуальность может сама поставить перед собой альтернативу «есть или не есть», «быть или не быть», затрагивающую витальные конечные цели поведения.

Социально-исторический образ жизни личности перестраивает закономерности функционирования органических побуждений индивида, динамика которых зависит от их места в структуре деятельности личности и которые, преобразовавшись в деятельности, становятся не только предпосылками поведения личности, но и ее результатом.