Портрет и пейзаж как средство характеристики Печорина
Портрет и пейзаж в романе выполняют сходную функцию: помогают раскрыть внутренний мир героя, его мироощущение. В своём романе автор отказывается от описаний, ничего не выражающих. В портрете персонажа отмечены только те черты, в которых отражается его духовная сущность. Поэтому особое внимание отводится глазам, ведь «прочесть что-либо на лице без глаз» невозможно.
Картины природы в романе не только созвучны различным психологическим состояниям героя, но и наполнены глубоким философским содержанием. Роман открывают картины величественной кавказской природы. Портрет главного героя приводится лишь после создания о нём некоторого представления. Описание внешности Печорина даётся в романе несколько раз: глазами Максима Максимыча, странствующим офицером (наиболее обстоятелен). Подобное обилие портретов главного героя знаменательно: оно позволяет сделать вывод об исключительной сложности героя, его неоднозначности и противоречивости. Множественность портретных описаний говорит также о том, что ни одно из них не может быть полным, исчерпывающим.
Природному же миру в романе свойственна целостность, гармоничность: «высоко-высоко золотая бахрома снегов, а внизу Арагва, обнявшись с другою безымянной речкой, тянется серебряной нитью и сверкает, как змея, чешуёю, день переходит в ночь «почти без промежутка» Красота природы живительна, она обогащает и исцеляет человеческую душу. Интересно, что картины природы, созданные автоорм в первой главе, повторяются затем в дневнике Печорина, причём повторяются чуть ли не дословно: это и описание божественного сияния гор, и изображение мятежных тихий бури, ветра, и образ вечного, холодного света звёзд. Но мировосприятие автора и героя всё же не одинаково. Для Печорина приобщение к каждому из этих начал связано с отказом от всего остального. Если счастливое ощущение чистоты и красоты мира пробуждает в авторе желание «передать, рассказать, нарисовать эти волшебные картины», то у Печорина к детскому веселью примешивается потребность отречься от земного мира, от людей, от всех «желаний и сожалений». В рёве метели автор слышит человеческую тоску, боль изгнания, а Печорин, отдаваясь степному ветру, рад забыть «женские . взоры, горести и беспокойства». Под «высокими звёздами», среди «мёртвого сна природы» автор с отрадой слышит «фырканье почтовой тройки и неровное побрякивание русского колокольчика», а Печорин, рассуждая о «людях премудрых», с мрачной торжественностью подчёркивает бездну между бренностью человеческой природы и неизменностью Вселенной.
Герой глубоко чувствует природу. В своём дневнике он едко замечает, как она обезличивается, превращается в пошлые материальные декорации, когда становится достоянием «водяного общества». Печорин замечает любовь и дружбу, разлитые в природе. В дневнике герой пишет о том, как всё начинается с «шумных водопадов страстей, а затем входит в спокойные русла глубоких, полноводных рек». Но это глубокое спокойствие не может обрести Печорин. Перед дуэлью с Грушницким он наблюдает прекрасную картину пробуждающейся природы; её живительная сила властно притягивает героя, вызывает страстное желание постичь её тайну.
Печорин живёт в мире разорванных связей, «ищет покой в бурях». Это отсутствие внутреннего согласия находит отражение и в его портрете. Портрет героя строится на антитезе. Печорин молод, физически силён, но в его позе отмечается «нервическая слабость», усталость «тридцатилетней бальзаковской кокетки». Кожа Печорина по-женски нежна, в улыбке есть что-то детское, но на благородном лбу отразились следы глубоких морщин, а глаза никогда не смеются. Эти морщины, проницательный тяжёлый взгляд говорят о пытливом, мятежном уме, о закалённости героя в испытаниях, в душевных бурях. В теле юноши живёт душа старика, «увядшая до срока», что свидетельствует о жизненной апатии. В герое нет ни энергии молодости, ни мудрости старости. В детской улыбке Печорина проглядывает какая-то беспомощность, растерянность перед жизнью, смысл которой ему так и не удалось постичь. Взгляд Печорина, «оставляющий впечатление нескромного вопроса», выдаёт в нём человека гордого, привыкшего добиваться власти над людьми. Но странствующий офицер увидел в этом взгляде равнодушие. Героя уже ничто не привлекает в жизни. Физические силы, духовная глубина и одарённость Печорина остались нереализованными. Герой тяготится своей бесцельной жизнью. Даже былое щегольство, особый вкус в одежде теперь напоминают какой-то бессмысленный обряд: перчатки, «будто нарочно сшитые по его маленькой аристократической руке», запачканы; изящный бархатный сюртучок
запылён. Портрет Печорина сходен с портретом поколения.
Противопоставление живого мира природы с «окаменелостью», внутренней неподвижностью героя.