Особое значение Абхинавагупты

В самом начале этой книги я упомянул, что общее значение Абхинавагупты, пожалуй, такое же, как и значение самой Тантрической традиции. Кроме того, что он важен вообще, Абхинавагупта имеет также огромное особое значение. Его собственный вклад в понимание Тантрической философии представляет величайшую ценность, он необходим для изучающего Тантру. Некоторые идеи, являющиеся только его собственными, помогают ученику осознать, что Тантра – это логическое и разумное самосогласующееся целое. Вполне естественно что эти идеи в значительной степени заполняют пробелы в Тантрической философии. Эзотерическое знание Тантры выражается языком символов, и иногда оно становится совершенно неразборчивым. Тантрические символы нельзя понять не имея ключа от самой традиции. Абхинавагупта дает достаточно много ключей для понимания Тантрического символизма. Ключи, даваемые им, – не только результат его рационального понимания, он выводит их из самой традиции. Абхинавагупта принадлежит традиции, и он учился с некоторыми выдающимися гуру. Он был признателен им за то, что они растолковали ему некоторые трудные вопросы.

Так, например, объяснение сложного символизма Тантры, представленное Абхинавагуптой, держится, с одной стороны, на традиции, а с другой стороны, поддерживается его блестящей интуицией. Без Абхинавагупты, возможно, было бы трудно проложить ясные пути через непроходимые заросли Тантрического символизма. Абхинавагупта объясняет довольно трудную философию Тантры убедительно и последовательно, что делает положение Тантры логически и рационально приемлемым. В его обработке все, что в Тантре сложно, становится простым, все, что эзотерично и мистично, становится разумно понятным. Ясность и точность с которыми Абхинавагупта поддерживал Тантрическую философию, изобретательность и интуиция, с которыми он объяснял место Тантры, дали огромный импульс мыслителям Тантры, которые последовали за ним. Мощный толчок действительно был обусловлен необычной ясностью и интуицией, с которыми он решал возникающие проблемы. Привлекательность Абхинавагупты в том, что он даже сейчас современен. Его имя, ”Абхинава”, которое переводится ”новый” или ”современный” становится буквально полным значения: ”Абхинавагупта” – это ”всегда новый ”. Абхинавагупта также протянул нить объединения между различными ответвлениями Кашмирской Шайва традиции, сплетя их в единое целое Трики, или Пратйабхиджни, философии Кашмирского Шайвизма.

Во времена Абхинавы Кашмирский Шайвизм подразделялся на 4 основные традиции – школы Спанда, Крама, Кула и Пратйабхиджна.

Школа Спанда подчеркивает динамический аспект Сознания, называемый спанда или крийа. Она пропагандирует то,что надо захватить нить самопроизвольной активности как средство реализации Я.

Крама, которая придает особое значение последовательным шагам проявления Я, или Шивы, в форме мира созидательных форм (викальп), склонна последовательно использовать эти формы для достижения Я.

Кула особо подчеркивает единство Шивы и Шакти, символически выраженное в союзе мужчины и женщины и направленное на Самореализацию посредством пути левой руки (вама-марга), с использованием пяти ”М” (панчамакара), особенно пятого ”М” – сексуального союза.

Традиция Крамы может быть названа ”путем муравья” (пипилика-марга): духовный ученик (садхака) медленно и постепенно преодолевает каждую последующую ступень подобно муравью, медленно ползущему вперед. Школа Каулы больше напоминает ”путь птицы” (вихангама-марга). Садхака, уже во многом избавившийся от своего невежества в этой или предыдущей жизни, сразу же достигает цели, как птица, взлетающая прямо с земли на вершину дерева. Птице не нужно шаг за шагом продвигаться к вершине. Муравей же, чтобы достичь верхушки, должен пройти весь длинный путь вдоль ствола дерева.

Школа Пратйабхиджня, которая придает особое значение такому аспекту Действительности, как знание (джнана), поддерживает достижение Самореализации посредством распознавания своего единства со всеми существами через вселенскую любовь. Пратйабхиджня подразумевает как устранение невежества, выраженного чувством двойственности, так и достижение осознания полного единства себя со всеми.

Абхинавагупта взял идею “пратйабхиджни” (самоузнавания) и использовал ее в качестве нити, на которую нанизал цветы разных направлений Кашмирского Шайвизма, создав единую гирлянду. Для него Пратйабхиджня становится философией, а все другие формы естественным путем включаются в нее. Он может указывать, что Спанда, или Шакти – это другое название для естественного динамизма Шивы, или Сознания, которое является одновременно и Шивой, и Шакти. Таким образом, Пратйабхиджна – знание собственного Я, или Шивы – не может быть отделена от Спанды. Крама также входит в Пратйабхиджну так как созидательные формы – это проявление Я, или Шивы, и этого состояния можно также достичь, преодолевая последовательно эти ступени. Это лишь вопрос о различных методах (упайа). Крама появилась главным образом под влиянием того, что называется ”Шактопайа”.

Что же касается школы Кула, то она мало чем отличается от Пратйабхиджни. Кула лишь пропагандирует применение специальных методов для достижения Самореализации (пратйабхиджни). Эти специальные методы включают в себя использование пяти “М” с применением высоко техничных способов, которые помогают садхаке подняться над искусственной двойственностью так называемых монахов и мирян. Это также означает очищение сексуальной энергии ученика до чистой супружеской любви, которая, в свою очередь, освобождает заключенный в ней поток вселенской любви. Основной аспект садханы Кула – это трансформация сексуальной любви в ее чистые формы, чтобы с помощью нее достичь стадии вселенской любви, которая связана с Самореализацией, или Пратйабхиджней.

Таким образом, Абхинавагупта успешно синтезировал Спанду, Краму и Кулу в единую школу Пратйабхиджня.

С тех пор все обычно отождествляют философию Пратйабхиджни с Кашмирским Шайвизмом, особенно в связи с Абхинавагуптой.

Абхинавагупту можно назвать ”Совершенным Шайвой”. Школа Пратйабхиджни, которая начиналась с Сомананды, а затем была развита Утпаладэвой, достигла своего полного расцвета при Абхинавагупте, который не оставил ничего необъясненного и соединил все разрозненные нити в последовательную систему.

Природа Шакти

Согласно Адвайта-ведантическому объяснению Упанишад, Первичная Реальность, которая есть Сознание или Я, является чистым знанием (джняна). Говорится, что она неподвижная, так как лишена всякой активности (нишкрийа). Она также лишена самосознания; так как в ней нет двойственности, Я не соперничает с не-я.

В соответствии с Агамичекой традицией, наоборот, сознание (чити или самвит) – это знание (джнана) и активность (крийа) в одном. Шива или Я – это на самом деле Шива и Шакти, джнана и крийа, или пракаша и вимарша в одном. Шива и Шакти являются двумя только по коннотации (дополнительному значению); по смыслу они являются одним и тем же. Шива, или Сознание, представляется как динамический, и настоящий динамизм Шивы называется Шакти или крийа. Струя воды – это и струя, и вода в одном. Струя, или течение, являются неразделенной сущностью, это просто вода, которая течет. Слово “течет” используется просто для дополнения состояния воды, то есть ее текучести. Сущность, обозначаемая двумя словами: “вода” и “течь”, является одной и той же; однако, мы можем выразительно использовать два слова. Лингвистическое употребление слов может создать иллюзию, что здесь есть два соответственных объекта. Но все слова не обозначают объекты. То же самое истинно в случае Шивы и Шакти. Слово “Шакти” используется просто для дополнения к природе Шивы, или Сознанию; активность или динамизм (спанда) – это природа Шивы, а Шакти – это название, данное динамизму. Шакти, следовательно, – это ни что иное, как природа Шивы. Символизм Шивы – Шакти не может и не должен пониматься буквально. Символ Ардханаришвары означает единство Шивы и Шакти. В мужском символе (Шиве) и женском (Шакти) – не две личности; они являются одной личностью, которая и мужчина, и женщина, или Шива и Шакти. Однако, символизм Ардханаршвары, видимый в каменных иконах и картинах, не совершенен, потому что в символе одна сторона – Шива, а другая сторона Шакти. В Реальности нет такого разделения.

Вся Реальность есть Шива, и все из нее есть также Шакти. Однако, мы сталкиваемся с ограничениями в художественных средствах, когда Реальность выражается символически. Камень может быть только разделен на половины, чтобы изобразить и мужчину, и женщину в одной и той же фигуре. Один технический прием, что может более близко выразить концепцию двух личностей в одном – это картины, которые, когда видны с одного угла показывают одно зрелище, а когда смотришь с противоположного угла – другое. Если бы символ Ардханаришвары, был нарисован с использованием этой техники, то был бы лучшим символом Реальности.

Ключевая концепция Агамической философии – это крийа (действие, динамика) или Шакти, принцип, который отличает Тантрическую философию от других систем мысли, особенно от Адвайта Веданты. Все другие пункты различия в Тантрической философии могут быть получены из этой единой концепции. Поскольку крийа Шивы не является механической или обусловленной активностью, она называется сватантрйа (“свобода”). Чтобы понимать верную природу крийи, ее надо отличать, с одной стороны, от этического действия, которое сознательно и намеренно и, с другой стороны, от автоматической активности, которая является механической и обусловленной. Во время совершения волевого или этического действия, кто-либо напрягает свою волю или делает усилие. Это не является крийей, так как крийа – не требующая усилий активность; она спонтанная, естественная или автоматическая, так сказать. В то же время она не является ни автоматическим непроизвольным действием, ни подобной механической активности роботой, ни навязчивому поведению психоневротика; все эти активности детерминированы, не свободны. В крийе есть свобода; она не скована совершением активности; она просто позволяет активности течь. Активность совершенно гармонирует с человеком. Он может, если хочет, остановить или подавить весь процесс. Крийа, следовательно, имеет достоинства и свободы, и безнапряженности. Она, следовательно, называется спонтанностью (спандой). Спанда, или крийа, может быть названа видом естественной активности, свободной и спонтанной.

Мы можем обнаружить примеры действительных переживаний в нашей обычной жизни, можем иметь некоторые намеки на крийу. Эти примеры, однако, не являются отдельными случаями чистой крийи, но они могут помочь нам понять идею крийи. Возьмем пример радости. Когда мы чрезвычайно радуемся, ликующие энергии, подобно пению, танцу и так далее, могут автоматически проистекать из нас. Или, когда мы встречаем после длительного периода разлуки кого-то, кто дорог нам, мы можем спонтанно исполнить определенные радостные активности при его приветствии. Когда ребенок играет, он не имеет мотива, для ребенка вполне естественно играть. Это не означает, что акт игры механический или обусловленный; он свободен и спонтанен со стороны ребенка. Он не происходит в результате некой нужды или потребности в ребенке; он происходит из радости и полноты ребенка. Детская свободная игра – это точная копия творения мира из радости Абсолюта. Детская естественная игра, свободная и спонтанная, является примером крийи, хоть и несовершенным. Крийи активности не делаются преднамеренно. Они пробиваются автоматически, кроме того мы чувствуем себя свободными, пока делаем их, или вернее, позволяем им происходить через нас. С нашей стороны нет принуждения, ибо активность не навязана нам ни внешними факторами, ни внутренними, как побуждения и инстинкты. Мы не вовлекаемся в активность против нашей воли, как в случае навязчивых неврозов. Согласно Тантре, причина того, что чистые примеры крийи не обнаружены в нашей обычной жизни, в том, что в обычном переживании течение чистой крийи затруднено и загрязнено тем, что называется мала (“грязь” или “неведение”). В миг, когда кто-либо совершенно свободен от малы, он обнаруживает себя проявляющим совершенные потоки чистой крийи. В современной жизни есть частичная крийа, потому что здесь есть частичная свобода или частичное совершенство. Чистая крийа возможна только в состоянии совершенства, которое встречается в жизни дживанмукты. В Адвайта Веданте и имеющих сходные черты системах нет разделения между крийей и кармой. Для Адвайтина крийа представляется ничем иным, как кармой, которая является волевым и этическим действием. Тантрические философы, однако, очень аккуратны в использовании слов крийа и карма. Они никогда не приравнивают их. В действительности, они, как и все другие индийские философы, считают то, что называется карма, зависимостью; как таковая она не может происходить с джняной (“знанием”). Это различение крийи от кармы является уникальным вкладом Тантрической традиции. Адвайтин не имеет желания принимать в расчет такой важный аспект нашего действительного существования.