Директивные ра; поле побудительности; ксг просьбы

Основные вопросы. Явление побудительности. Роль императива как грамматической формы выражения побуждения. Номинации побудитель­ных речевых интенций и соответствующие ЛСГ. Основные директивные РА. Схема поля побудительности. КСГ просьбы.

Класс директивных РА привлекает внимание исследователей, во-первых, сложностью организации высказывания, во-вторых, мно­жественностью побудительных интенций, выражаемых прежде всего специализированной грамматической формой императива (см. Храков- ский, Володин — 1986; Императив... — 1989; Функционально-типологи­ческие аспекты... — 1990 и мн. др., в том числе целый ряд диссертаций).

Известно, что побудительность — одно из ведущих целепо- лаганий говорящего, отражающее его волеизъявление, с одной сторо­ны, а с другой — побуждение к действию адресата. Здесь как бы совме­щается я хочу и ты должен. С этим связана семантико-синтаксическая сложность побудительного высказывания как «двусубъектного»: Я со- ветую вам изменить название статьи, где говорящий я является субъектом речевого действия по интенции «совет, советовать», кото­рое выполняется «здесь» и «сейчас» и направлено адресату — объекту воздействия со стороны я. В свою очередь, адресат интенции оказыва­ется субъектом будущего действия, названного инфинитивом (изме­нить); к нему-то и побуждает говорящий. С этой «двусубъектностыо» побудительного перформативного высказывания может быть связа­на непростая социальная ситуация исполнения и ожидания резуль­тата речевого действия, поскольку побуждаю к чему-то я, а выполне­ние практического будущего действия падает на ты. То, что принадле­жит ты, образует смысловую пропозициональную часть высказы­вания, то есть отражает фрагмент действительного (ожидаемого) по­ложения дел в мире (изменить название статьи); то же, что при­надлежит я, входит в смысл речевой интенции, обладает иллокутив­ной функцией, или силой воздействия (я советую). Таким образом, побуждая собеседника, «повелевая» ему нечто сделать, говорящий осуществляет предписание (прескрипцию) и каузирует действие ад­ресата.

Обобщенное интенциональное значение побуждения интегрирует­ся из ряда конкретных, каждое из которых имеет свои прагматические условия для реализации и свои языковые средства выражения.

Сами побудительные интенции можно представить следующим списком номинаций (по Е. П. Савельевой — 1991, с сокращениями):

ЛСГ Просьба

Просить, молить, умолять, заклинать, ходатайствовать, подавать прошение, апеллировать, выступать с петицией, упрашивать, увеще­вать, выпрашивать, клянчить (разг.), напрашиваться (разг.), навязы­ваться (разг.), набиваться (прост.), докучать (устар.);

ЛСГ Предложение

Предлагать, представлять (офиц.), приглашать, ангажировать (ус­тар.), призывать, вызывать, взывать, звать, возбуждать;

ЛСГ Совет

Советовать, рекомендовать, наставлять, указывать, консультиро­вать, инструктировать, использовать руководство, поучать (разг., ус­тар.), читать нравоучения/назидания, морализировать, читать нота­ции, проповедовать, наказывать/наказ, завет, напутствовать, благо­словлять, увещевать, надоумливать (разг.), подсказывать, наталкивать (перен.);

ЛСГ Требование

Требовать, настаивать, спрашивать, спрашивать/спрос (с кого-л.), запрашивать/запрос (офиц.), диктовать условия, предъявлять ульти­матум, ставить условия, призывать, предъявлять рекламации;

ЛСТ Приказ

Приказывать, распоряжаться, повелевать (высок.), велеть, коман­довать, предписывать, предлагать (офиц.), инструктировать, руково­дство (к действию), указывать, ЛСГ декларат. — постановлять, пору­чать, завещать, заповедовать, давать директиву, давать установку, вы­носить решение, накладывать резолюцию, обязывать;

ЛСГ Предупреждение

Предупреждать, предостерегать, остерегать, предуведомлять, пред­варять (устар.), давать острастку;

ЛСГ Запрет

Запрещать, воспрещать, возбранять, накладывать вето (книж.), та­бу, эмбарго (спец.), заказывать (устар.);

ЛСГ Разрешение

Разрешать, позволять, допускать, дозволять (устар.), давать право, санкционировать (книж.);

ЛСГ Подстрекательство

Подстрекать, инспирировать (книж.), провоцировать, подговари­вать, подучивать (разг.), подбивать (разг.), подзуживать (разг.), подза­доривать (разг.), поддразнивать (разг.), подначивать (прост.), наущать (устар.), науськивать (разг.), поджигать, возмущать (устар.);

ЛСГ Соблазнение

Соблазнять, искушать, совращать, обольщать.

Из неполного перечня видно, как много побудительных речевых действий совершает человек. Каждая же номинация как гипероним КСГ может быть выражена рядом перформативных (во многих случа­ях без прямого перформативного глагола-предиката) высказываний.

Тестом на побуждение является возможность употребления импе­ративной конструкции: для одних ситуаций типа Сделай(те) это/, для других — Не делай(те) этого! Ясно, что, кроме императивных и прямых перформативных высказываний, побуждение выражается в языке и речи множеством самых разнообразных стереотипных и нестереотипных структур.

В побуждениях выделяют те РА, которые основаны на приори­тете говорящего, его высоком статусе, власти. Это приказы, тре­бования, команды, распоряжения, предписания, наставления, запре­щения, разрешения, принуждения и под. (их называют инъенкти- в ы). Другие побуждения не имеют зависимости от социальных при­знаков и положения говорящего. Вторая линия классификации про­ходит по признаку выгоды, пользы, результата от будущего дей­ствия. Если такое действие в пользу говорящего, то это просьбы, мольбы, заклинания и под. (их называют р е к в е с т и в ы). Если же польза, выгода направлены к адресату, то это советы, рекомендации, инструкции, рецепты, предложения, приглашения и под. (их называ­ют ад в и с и в ы). Остановимся подробнее на наиболее употребитель­ных директивных РА. Можно построить семантико-прагматическое поле побудительности. В центре его целесообразно поместить просьбу.

Просьба не связана со статусными и ролевыми признаками ком­муникантов: просит младший у старшего, начальник у подчиненного и наоборот. Ограничением выступает знание говорящего о возможно­сти адресата осуществить то, о чем просят — просьбы типа Достань мне луну с неба относятся к фигуральным. Сильным прагматическим признаком является то, что просьба — реквестив, то есть результат действия, совершенного адресатом, вдет в пользу просящего. «— Мы все убедительно просим, Сергей Леонтьевич, — сказал Миша, — чтобы пьеса была готова не позже августа... Нам очень, очень нужно, чтобы к началу сезона ее уже можно было прочесть» (М. Булгаков). Так как просит я для себя, а выполнять будет другой, ты, ему, адресату, в им­перативных конструкциях посылается максимум вежливости, особен­но в сфере Bw-общения. Актуализаторы вежливости: пожалуйста (не имеем в виду второе значение слова как «разрешение к действию»: пожалуйста в значении «возьми, иди» и т. д.), будьте добры, будьте любезны и др. действуют как социальные «поглаживания» именно при императиве просьбы. В самом деле, приказ и требование не снаб­жаются выражением вежливости; при совете, предложении это необя­зательно; предостережение или запрещение вежливости не преду­сматривают. Для просьбы же актуализация вежливости облигаторна, этикетно задана для Bw-партнера. Учитывается при этом и степень си­лы, интенсивности речевого действия говорящего, связанной с важно­стью для него дела, которое должен совершить адресат. Проявление вежливости при просьбе оказывается своекорыстным: я оказываю адресату максимум речевого благоприятствования, так как ожидаю, что он сделает полезное для меня дело.

Множественные способы выражения просьбы в пределах соответ­ствующей КСГ ориентированы на вежливость по-разному (см. ниже).

Когда просьба не достигает перлокутивного эффекта, говорящий прибегает купрашиванию, уговариванию, увещеванию, снабжая свой дискурс/текст усилителями типа убедительно, как бы .убеждающими собеседника в важности просьбы; удваивая структуру: Прошу вас, сделайте это, прибегая к побуждающей частице: Ну прошу вас...; убеждая партнера, что это для него не трудно: Ну что вам стоит...] прося его проникнуться сочувствием: Войдите в-мое положение] аргу­ментируя важность для себя действия адресата: Для меня это очень валено... и т. д. и т. п. Как видим, здесь выступает не столько вежливость, сколько сила убеждения в том, что говорящий не может обойтись без по­мощи адресата. В этом случае эксплицитный перформатив неупотреби­телен, интенция требует для своей реализации целого дискурса/текста.

Видимо, сходные механизмы действуют в ситуации мольбы. Не случайно исследователи выделяют мольбу как отдельный рекве- стив. Упрашивание — это все же просьба, усиленная, аргументирован­ная в дискурсе/тексте. Мольба же реализуется в отдельном высказы­вании, чаще всего эксплицитно перформативном: Умоляю вас (тебя)... Это, как правило, сигнал субъективной жизненной важности для го­ворящего будущего действия адресата, независимо от объективной ценности такого действия. с — Не брезгуйте, гражданин профессор, — прошептал буфетчик,, — умоляю — остановите рак» (М. Булгаков). При этом в общении близких людей само действие может быть полез­ным именно для адресата, но субъективно ощущаться необходимым говорящему, например, когда мать говорит сыну: Умоляю тебя надеть теплое пальто; Умоляю тебя быть осторожным.

В заклинании: Заклинаю вас (тебя)..., видимо, большая сила воздействия кроется в обращении к высшим силам (силам заклятия), в призыве их к себе в помощники, « — Послушайте, князь, — сказала она, — я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам, я богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, — торопливо прибавила она» (Л. Толстой).

Таким образом, в мольбе, заклинании действуют уже не механиз­мы вежливости, а убеждение, аргументирование, взывание к милосер­дию и к высшим силам.

Инъюнктивы, как упоминалось, — такие речевые действия, где го­ворящий обладает правом приказывать, командовать, требовать и т. д. При этом польза, выгода направлена к говорящему, скорее, не как к личности, а к его роли, положению: приказывая, говорящий выпол­няет свой служебный и ролевой долг.

Приказ обычно официален, внедиалогичен: здесь не требуется от­ветного согласия или отказа. Приказывает директор, командир, началь­ник. В пропозиции приказа — прямого перформатива Приказываю... мо­жет оказаться достаточно длинный текст, состоящий из пунктов и подпунктов (приказ,)[12] — жанр приказа. Другие виды приказа, види­мо, близки к жестким требованиям.

Что касается команды, которую нередко отождествляют с при­казом (приказ₂), она, на наш взгляд, имеет свою логику. Если резуль­тат приказа, по большей части долгосрочен, то результат команды, приказа краткосрочен, а то и мгновенен. В этом случае нет времени прибегать к перформативному указанию на характер речевого дей­ствия (*Я командую), поэтому командующий использует чаще всего однословные, немногословные косвенные конвенциональные форму­лы, где иллокуция имплицитна, а пропозиция налицо: Встать! Ло­жись! (в том числе и ко многим адресатам, например, в военной ко­манде): Смирно!; Шагом марш!; Напра-во! При этом особенно важны определенные просодические средства. Ср.: « — Стой_} равняйся! — по­слышалась команда дивизионера» (Л. Толстой). В старой армии было также выражение, упреждающее и называющее РА команды и побуж­дающее к нему: — Слушай мою команду!

Интересно отметить, что учитель также как бы «командир» для своих учеников, однако это свое командное положение умный учитель старается скрыть, следуя установке на сотрудничество учите­ля — ученика (педагогика сотрудничества). Поэтому команды учителя завуалированы, он нередко прибегает к индикативным формам совме­стного действия («мы вместе», «я и вы»): Открываем тетради, берем ручки, пишем![13] Если, на взгляд учителя, действие учеников необходи­мо ускорить, это находит выражение в форме прошедшего времени со­вершенного вида перфектного значения — действие как бы уже совершилось и результат перед нами: Открыли упражнения, подчерк­нули нужные слова! А также сочетание прошедшего и настоящего вре­мени: Взяли ручки, пишем! Ср. пример Т. Г. Винокур: ..Девочка, гос­тившая на даче у знакомых, жалуется дома, что бабушка ее подруги очень грубая. — Как? Почему? — удивляются ее домашние. — Да она как-то все... так говорит: Ну-ка / полотенце взяли / умываться по­шли!! Так... сели за стол». Выясняется, что бабушка — преподаватель физкультуры... (Винокур — 1993, с. 60). Очевидно, девочка сталкива­лась с подобными командами в школе, они воспринимались автомати- зированно, как типичные школьные стереотипы. Однако перенесение их в сферу семейного, домашнего обихода воспринимается как анома­лия, поэтому возникает субъективная оценка манеры речи как грубой. Команда, как правило, также внедиалогична, однако в сотрудничестве учителя и ученика со стороны последнего возможны переспросы, кор­рекция и подобные речевые действия.

Требование как инъюнктив, то есть сильное, категоричное ре­чевое действие, оформляется в бытовых ситуациях как императивное высказывание без актуализатора вежливости: Подвиньтесь!; Дайте сюда!; Не подходи! и т.п. Как правило, в официальной ситуации применяется прямой перформатив: Я требую от вас выполнения своих обязанностей!; Я требую, чтобы меня немедленно выпустили/» (М. Булгаков) — взывание к властям, к «инстанциям». Нередко отли­чительной чертой требования является то, что оно «обитает» в сфере официальных отношений, и результат выполнения требования нужен не личности требующего, а его функциональным ролевым обязанно­стям. Так, требование (приказ) хирурга: Скальпель! Зажим! — истол­ковывается именно как требование, приказ, так как требуемое нужно ему не как человеку с его индивидуальными потребностями, а как хи­рургу в соответствии с исполнением функциональных обязанностей. Нередко требование: Ваш паспорт!; Ваш билет! и под. вуалируется, смягчается формой просьбы: Прошу предъявить паспорт! Однако и здесь перед нами по сути требование, поскольку действие адресата нужно не лично говорящему, а лишь контролеру (таможеннику, по­граничнику и т. п.). Грубовато-фамильярное общение допускает выра­жение требования с упреком: Неужели трудно сделать?; Сделаешь ты это, наконец?; Сколько раз повторять! и под. При этом выгода, польза от действия адресата присваивается говорящим уже не в ролевом, а в личностном проявлении, и такие требования пограничны с просьбами.

Особого внимания заслуживают отрицательные инъюнктивы (Не делай! или Делай вопреки желанию). Коснемся таких побуждений, как запрещения и принуждения. Запрещать— совершать не­благоприятное для адресата действие, однако социальное положение запрещающего столь бесспорно, что он может не скрывать своего на­мерения, открыто провозглашать запрет путем эксплицитного, откры­того перформатива: Я запрещаю делать это!; Запрещаю тебе так раз­говаривать с матерью! Типичны и запреты общественного характера: «— Вы изволили пересесть из третьего класса в семейный вагон, это у нас строго воспрещается» (А. Григорович); Курить запрещается (объявление) и т. п. Так нередко поступают родители по отношению к детям, а иногда и учителя по отношению к ученикам. Однако во многих коммуникативных ситуациях говорящий старается скрыть неблаговидное действие запрета за косвенным способом его выраже­ния: Вам не кажется, что лучше этого не делать? — заменяя запрет как бы советом, рекомендацией. Интересны в этом смысле ситуа- тивно-контекстуальные «обходы» прямого запрета в косвенных РА. Во-первых, это разного рода смягчения запрещения и смещения ин­тенционального значения с помощью субъективно-модальных элемен­тов: в первой части высказывания — модальные слова неуверенности, размышления, во второй части — рекомендация поступить иначе, по- другому (Мне кажется, что лучше было бы сделать не так; Думаю, что это можно было бы сделать иначе), а также конструкции с мо­дальностью желательности (Мне хотелось бы, чтобы ты поступил иначе; Мне не хотелось бы, чтобы ты это делал) и под. Во-вторых, говорящий прибегает к разного рода оценочным высказываниям. Здесь может быть негативная оценка адресата: Тебя это не украшает; Тебе не идет такое поведение и под. Возможна оценка состояния, реакции говорящего: Это мне не нравится; Меня это огорчает; Это убивает меня и под. Это может быть оценка ситуации в целом, ее по­следствий: Не думаю, что это хорошо; Это добром не кончится; Это плохо кончится и под.

Что касается принуждения, то эксплицитный перформатив с таким значением отсутствует: [14] Я заставляю (принуждаю) вас... (иллокутив­ное самоубийство). Исполнение фактического действия настолько нежелательно для адресата, что намерение говорящего скрывается за просьбой, упрашиванием, уговариванием. Узнаем же мы о комму­никативном акте принуждения по перлокутивному эффекту — сопро­тивлению адресата. В сущности, принуждать, заставлять начинают тогда, когда налицо нежелание откликнуться на просьбу, но у говоря­щего есть убежденность, что адресат может, способен, должен выпол­нить то, к чему его принуждают. Выстраивается диалогический дис­курс с разной степенью сложности коммуникативных ходов. При этом принуждает, заставляет тот, у кого болыпая.власть над партнером: это может быть не только старший по отношению к младшему, но и на­оборот. Так, в родственных, любовных отношениях младший нередко имеет моральную власть над старшим. Ср., например, диалог младшей и старшей сестер:

— Аня, попиши со мной сочинение.

— Да ведь ты и сама можешь справиться!

— Не справлюсь я сама! Посиди со мной, а?

— Не заставляй меня делать то, что ты можешь сама.

— Ну Ань, ну пожалуйста, ну что тебе стоит? А то я двойку получу...

— Ох, Ольга, ремня на тебя нет! Ну давай, что там у тебя?

(Запись устной речи.)

Как видим, в тексте, в который вмонтировано принуждение, есть просьба, отказ с аргументацией, аргумент и повторная просьба, реши­тельный отказ с обоснованием, упрашивание с угрозой, недовольство, уступка, согласие (см. Иванова — 1994).

Адвисивы — совет, рекомендация, предложение, при­глашение и под., как упоминалось, характеризуются тем, что в ре­зультате действия выигрывает адресат: Советую вам сделать это — это полезно для вас; « — Мануфактура сама собой, а мука и сахар сво­им порядком. Так что советую и вам. Советую настоятельно» (И. Ильф, Е. Петров).

Чтобы убедиться, что совет действительно направлен в пользу ад­ресата, целесообразно обратиться к логике общения, к логике языка: совета нередко просят, тогда как приказа, требования, просьбы, как правило, не просят*. Кроме того, по той же логике, за совет, предложе­ние, приглашение благодарят: Спасибо за полезный совет; Благодарю за дельное предложение; Я вам признательна за приглашение провести лето у вас на даче — и под. За просьбу, требование и т. д. не благода­рят — они к выгоде адресата, поэтому невозможно: * Спасибо за прось­бу; * Благодарю за требование; * Я хотел бы поблагодарить вас за моль­бу и т. д. Просят же именно совета, а также разрешения: Посоветуйте мне...; Разрешите мне... — конвенционально закрепленные выражения. А вот просьбу о предложении, приглашении редко встречаем, по­скольку в этих случаях фактические затраты, усилия партнера возрас­тают в сравнении с советом, разрешением (см. ниже). Итак, различают ситуацию а) непрошеного и 6) «прошеного» совета.

В первом случае можно говорить о том, что совета не просят, но его хотят, не отвергают, и о том, что совета не хотят, он неприемлем. Воз­никает ситуация отвержения совета. В вежливом Вы-общении реали­зуется одна из возможностей: Спасибо, я подумаю над вашим советом; Возможно, вы правы, но у меня другая задача; Я постараюсь справить­ся сам — и под. В непринужденном — дружеском, фамильярном, гру­боватом mw-общении реализуется одна из следующих возможностей: Твоих советов никто не просит; Обойдусь без твоих советов; Тебя не спрашивают; при назойливом совете: Что ты лезешь со своими со­ветами!; при молодом возрасте советующего: Мал еще советовать! и т. д. В ситуации «прошенного» совета просьба посоветовать осуще­ствляется в соответствии с принятыми способами выражения прось­бы: Посоветуйте мне, пожалуйста...; Я прошу вас дать мне совет...; Прошу у вас совета...; Хочу попросить вашего совета...; Вы могли бы мне посоветовать...? и под. В контексте просьбы о совете нередки ком­плименты партнеру: Вы лучше меня разбираетесь в этом вопросе; Как вы думаете, стоит ли мне..?; У вас больше опыта, дайте совет... Нередко ссылаются на недостаток собственных знаний и опыта: Моих знаний не хватает, чтобы решить...; Не знаю, как поступить... и т. д. — в точном соответствии с принципом вежливости происходит возвеличивание партнера и уничижение себя.

С точки зрения социальных позиций коммуникантов советует обыч­но тот, кто чувствует себя компетентным в данном вопросе. Это может выразиться и в том, что более опытным, знающим, то есть имеющим большее право на совет оказывается старший (но не обязательно).

Рекомендовать, в отличие от стилистически не ограниченного советовать, принято в официальном общении, рекомендация посту­пает, как правило, от вышестоящего: Рекомендую вам еще раз внима­тельно проработать этот раздел (преподаватель студенту); « — Мы рекомендуем вам забыть эту главу в вашей жизни» (В. Дудинцев).

Предложение может обозначать предписание что-либо выпол­нить: «— А вы, доктор, с этого момента на службе..Предлагаю вам явиться сегодня в час на плац Александровской гимназии» (М. Булгаков). В этом случае снимается прагматический оттенок выгоды для адресата. Но нередко предложение оказывается семантически и прагматически сходным с советом, и предлагающий готов не просто действовать с по­мощью речи в пользу партнера, но и соучаствовать в совершении того конкретного дела, которое предлагает. Этого нет при совете. Ср.: Сове­тую вам посмотреть этот фильм (моего участия в просмотре фильма не будет) — Предлагаю вам посмотреть этот фильм (я приму какое-то участие в деле); Я посоветовал бы вам изменить название второй главы (находите новое название сами) — Я предложил бы вам изменить назва­ние второй главы (я готов принять участие в поисках нового названия). Доказательством соучастия говорящего в действиях адресата опять- таки является логика самого языка: именно в ситуации предложения употребительны высказывания с глагольными формами совместного действия: Посмотрим этот фильм; Давайте сходим на выставку; Сдела­ем на завтрак яичницу?; Поедем в воскресенье за городу а? и под.

Сказанное касается двух значений слова предлагать: а) потребовать, предписать что-либо сделать и б) предоставить в распоряжение. Однако у слова предлагать есть и иное значение, помеченное в словарях как 1-е: представить на обсуждение как известную возможность: Предлагаю но­вый проект. В РА предложения могут совмещаться все значения слова и выражать обобщенную интенцию: Предлагаю поехать в воскресенье за город ко мне на дачу — предлагаю проект на обсуждение, побуждаю к будущему действию, предоставляю свои услуги (последний компонент высказывания сближает предложение с приглашением).

Приглашение обладает эксплицитными или имплицитными указателями места, времени, цели: Приглашаю вас к себе в субботу вече­ром; Приглашаю вас на концерт. Сравните также: Приглашаю вас на про­гулку в парк (куда) — Предлагаю вам погулять в парке (сделать это вме­сте). Ср.: « — Я приглашаю вас к иностранцу совершенно безопасному. И ни одна душа не будет знать об этом посещении. Вот уж за это я вам ручаюсь» (М. Булгаков). Конечно, при приглашении говорящий-пригла- шающий берет на себя немалые обязательства в выполнении конкретно­го дела — быть радушным хозяином (приглашаю в гости), купить билеты (приглашаю в театр) и т.д. Существуют, естественно, размытые ситуа­ции, где взаимодействуют два близких интенциональных смысла: совет — предложение, предложение — приглашение. Например: Ты не хочешь сходить завтра на выставку? Это высказывание может истолковываться как приглашение на выставку или предложение вместе сходить туда.

В РА предупреждения, направленных к предуведомлению о возможном будущем нежелательном событии, важна своевременность совершения побуждения. В самом деле, советовать можно сейчас, или через час, или завтра. Предупреждать же надо до наступления опасно­сти. Особенно актуально это условие для РА предостережения. Для типизированных высказываний логика языка предусмотрела «упре­ждающие» элементы: Осторожно, не обрежься!; Смотри не упади! и т. п.

Среди директивов интересны РА под стрекательства — побу­ждения к неблаговидному поступку. Ясно, что здесь не может быть пря­мого перформативного глагольного предиката: высказывание типа: *Я вас подстрекаю... приводит к иллокутивному самоубийству. Как и в большинстве подобных случаев, для удовлетворения интенции «под­стрекать» выстраивается цепочка РА, разжигающих страсть и азарт адре­сата, чтобы он решился на такое действие. Интересно, что, как и в других случаях иллокутивного самоубийства, соответствующий перформатив-
ный глагол легко употребляется с отрицанием: Я тебя не подстре­каю/подзадориваю /подбиваю/подговариваю и т. д., но, конечно, с новым интенциональным значением: отмены, отрицания подстрекательства, возможно, с дополнительными оттенками оправдания, извинения и т. п. См. пример:

« — Им ужасно хочется видеть, как я застрелюсь!..

— Им досадно, что не увидят!

— Так и вы думаете, что не увидят?

— Я вас не поджигаю; я, напротив, думаю, что очень возможно, что вы застрелитесьр (Ф. Достоевский).

Мы осуществили обзор некоторых побудительных интенций и со­ответствующих им РА, составляющих семантико-прагматическое по­ле побудительности.

Рассмотрение основных директивных РА и вызывающих их и отра­жаемых в них речевых интенций показывает, что такие РА отличаются разной степенью интенсивности, силы. Так, приказ и мольба сильнее просьбы (хотя и они способны интенсифицироваться: Убедительно про­шу, Настоятельно советую). Общие различия сводятся и к степени скрытости и открытости обнаружения коммуникативного намерения (интенции) говорящего: просьба, как правило, не скрывается, а принуж­дение, подстрекательство говорящий стремится завуалировать. Общие различия сводятся и к тому, получает ли интенция разрешение в единич­ном высказывании (просьба), либо для этого требуется цепочка выска­зываний (упрашивание), либо диалогический дискурс (принуждение).

просьба увещевание мольба заклинание и т. п.

совет рекомендация инструкция рецепт предложение приглашение предостережение ит. п.

Подведем итог и представим схему основных директивных РА (вслед за В. В. Богдановым):

Побудительные РА

Инъюнктивы, основанные на высоком статусе и власти говорящего

приказ команда требование распоряжение предписание разрешение запрещение принуждение и т. п.

Коснемся теперь конкретной КСГ в поле побудительности: КСГ просьбы. Множественность способов выражения просьбы, объеди­ненных в КСГ (а также и за ее пределами — с помощью косвенных контекстуально-ситуативных РА), наглядно демонстрирует принцип вариативности языковых/речевых средств и принцип выбора говоря­щим оптимального средства. Несмотря на то, что способы выражения просьбы описаны многократно, все же обратимся к этому снова и при­ложим полученные теоретические сведения к конкретному материалу, представив высказывания в типизированных моделях.

Просьба входит в состав таких РА, в которых используются выра­жения, рассматриваемые в общем функционально-семантическом по­ле речевого этикета (см. ниже), в связи с социально заданной необхо­димостью речевого оформления просьбы согласно правилам речевого поведения в рамках семиотического понятия этикета, реализующего, в частности, и правила вежливости. Применительно к ситуации просьбы в коммуникативной и прагматической компетенции говоря­щего есть представление о том, что попросить надо вежливо, то есть определенным речевым способом выразить уважительное отноше­ние к адресату (который должен выполнить то, о чем просят), иначе может не реализоваться коммуникативное взаимодействие собеседни­ков, факт вербальной просьбы не обретет перлокутивного эффекта и за ним не последует действия со стороны адресата для удовлетворе­ния просьбы говорящего. Правила вежливости относятся к общим по­стулатам коммуникативных взаимодействий (максимам общения) и, естественно, варьируются применительно к разным сферам общения, в разных стилях и жанрах, в обстановке официальной или неофи­циальной, с хорошо или мало знакомым собеседником, при разных ро­левых и личных отношениях и т. д. (см. выше). Это предопределяет и множественность способов выражения просьбы.

Стилистическая окрашенность выражений просьбы варьируется по экспрессивно-стилистической шкале в широкой гамме, передавая тональность общения от официальной и холодной до дружеской и те­плой (см. примеры ниже). При этом их синонимические варианты от­ражают степень вежливости, с одной стороны, и степень важности просьбы — с другой.

Синтаксическая структура предложений-высказываний, в которых воплощается смысл «просьба», самая разнообразная: здесь предложе­ния повествовательные, побудительные и вопросительные; предложе­ния простые и сложные; нераспространенные и распространенные (см. примеры ниже). Однако все они обладают иллокутивной силой побуждения адресата и призваны вызывать его реакцию в виде дейст­вия (и/или речи).

Императивное высказывание Сделайте... уже теряет интенцио- нальную определенность, поэтому может проявлять себя то как просьба, то как совет и т.д. Различению помогает выяснение прагматической обращенности фразы на интересы я или ты, как уже упоминалось. Так, высказывание Сделайте эту работу ко вторнику может вос­приниматься как просьба, если окончание работы нужно говорящему
(для меня), и как совет, если такое окончание в интересах адресата (для тебя).

Среди выражений просьбы есть такие, которые эксплицитно содер­жат я адресанта, и такие, которые эксплицитно не отражают его.

Модель «Я прошу вас + инфинитив» —Япрошу вас сделать это — семантико-прашатическое выражение общего смысла «просьба» и представляет собой типизированное для перформативного высказы­вания построение (Я прошу...). Казалось бы, такое выражение должно наиболее типично представительствовать в ситуации. Однако это не так. Как уже упоминалось, в ситуации просьбы частотное ее воплоще­ние — форма императивного высказывания с ядром — повелительным наклонением глагола* Сделайте это, гюжалуйста. Выработанное в рече­вой практике специализированное средство оказывается наиболее упот­ребительным. (На этом фоне выражение просьбы первым способом — Я прошу вас сделать это — может получать дополнительные оттенки кате­горичности, официальности, «холодности» в том или ином контексте.)

Понятно, что императивно выраженная просьба в общении может «прочитываться» адресатом с точки зрения той или иной степени вни­мания, вежливости, мягкости или требовательности, проявленных к нему. Именно прагматические задачи, необходимость вежливости вы­звали к жизни целый ряд сопутствующих императиву вы­ражений для актуализации вежливых отношений между я и ты. Во-первых, можно отметить удвоение выражения просьбы: Прошу вас, сделайте это — где в структуре сложного бессо­юзного предложения раздельно представлены два события, равно об­ращенные к адресату.

Еще в большей степени отношения вежливости проявляются в ак- туализаторах:

Если вам не трудно Если вас не затруднит Сделайте одолжение Не откажите в любезности Окажите любезность Будьте добры Будьте любезны Не сочтите за труд и др.

В этом случае адресант (чаще среднего/старшего поколения, ин­теллигент) признает причинение затруднений адресату и призывает его к любезности. При этом просьба может быть и пустяковой (напри­мер, в транспорте — передать деньги на билет). Повышенная вежли­вость лишь манифестирует социальный статус говорящего. (Ср. фа- мильярно-дружеское: Будь другом, сделай это.)

сделайте это, пожалуйста

Серия я-ориентированных выражений как бы указывает на же­лание адресанта обратиться с просьбой (при этом, как правило, просьба не бывает пустяковой). Однако фокус внимания сосредото­чен на перформативном инфинитиве, компонент желательности лишь усиливает просьбу (см. раздел о перформативном высказывании):

попросить вас + инфинитив (сделать это).

Как упоминалось, все эти высказывания обладают реальной модаль­ностью соответствия ситуации. Сам же РА получает большую весо­мость, осуществляя не пустяковую просьбу, а важное речевое действие.

Речевой акт просьбы может косвенно оформляться разного рода вопросительными структурами. Вопросительная форма просьбы сни­жает нажим на адресата, вуалируя побуждение под осведомление, и, следовательно, уменьшает категоричность побуждения, тем самым увеличивая степень вежливости.

Первая группа «вопросов» — я-ориентированные выражения как быо возможностях адресанта:

Я могу попросить вас сделать это?

Ямог(ла) бы попросить вас сделать это?

Могу ли я попросить вас сделать это?

Не могу ли я попросить вас сделать это? и др.

В вопросительных структурах с могу рематически выделенным оказывается именно этот глагол. В диалоге подлинный вопрос о воз­можностях адресанта может иметь в ответной реплике повторение глагола мочь (— Как ты думаешь, я могу решить эту задачу? — Мо­жешь); то же и при испрашивании разрешения на действие ( — Я могу пойти сегодня в кино? — Можешь). Иное дело — выражения просьбы, оформленные как высказывания с могу. Вхождение в структуру диа­лога здесь определяется также прагматикой. В ответ на просьбу: Я мо­гу попросить вас сделать это? — иллокутивно достаточным ответом не может быть реплика: Можете. В этом случае ответом является со­гласие или отказ (Я это сделаю; К сожалению, не могу).

Вторую группу «вопросов» составляют адресатно-ориентированные выражения —«осведомления» о возможностях партнера:

Вы можете это сделать?

Вы не можете это сделать?

Вы могли бы это сделать?

Вы не могли бы это сделать?

Не могли бы вы это сделать? и др.

Высказывания с не чаще используются в ситуации просьбы, по­скольку они как бы дают адресату заготовку ответить отрицательно и тем самым облегчают его «неблаговидное» действие: Не могу, к сожа­лению (как правило, с добавлением аргументов).

Третью группу «вопросов» составляют адресатно-ориентирован­ные «осведомления» о трудностях партнера:

Вам не трудно сделать это ?

Вас не затруднит сделать это?

Не трудно ли вам сделать это?

Я хочу Мне хочется Я хотел (а) бы Мне хотелось бы

Не затруднит ли вас сделать это? и др.

В данном случае в вопросительных структурах с трудно, можете функция повышенной вежливости выражается как бы в заботе о воз­можностях, затруднениях адресата. Можно предположить, что так ориентированные выражения просьбы (Вы можете..., Вам не труд­но...) в значительной степени отражают способности говорящего вой­ти в положение адресата, встать на его точку зрения (проявить эмпа- тию). В перечисленных выражениях рематической частью высказыва­ния оказываются слова можете, трудно. Однако в ответной реплике диалога не может появиться, как уже ясно из предыдущего, повторе­ние ремы могу, трудно. Сравним структурно тождественное построе­ние «свободного» диалога и стереотипного диалога просьбы.

«Свободный» диалог: Просьба:

— Вы можете поднять эту гирю? — Вы можете подвинуться ?

— Не могу. (Вам не трудно подвинуться?)

—Вам не трудно подняться —Пожалуйста + соответст- на пятый этаж? вующее действие.

— Трудно.

При пр