Могут ли добрые услуги быть случайными

Осел Насреддина побежал к пруду напиться. Берег был очень крутой, и он потерял равновесие и уже начал падать, как вдруг из воды раздалось громкое кваканье. Это так напугало осла, что он встал на дыбы и таким образом смог спастись. Насреддин бросил горсть монет и закричал: -- Лягушки, вы оказали мне хорошую услугу. Вот вам кое-что, чтобы вы могли повеселиться.

НЕПРИДВИДЕННЫЙ ЭЛЕМЕНТ

Глубокой ночью двое ссорились под окном Насреддина. Насреддин встал, завернулся в свое единственное одеяло и выбежал из дому, чтобы попытаться прекратить шум. Когда он попытался урезонить пьяниц, один из них стащил с него одеяло, и они оба бросились прочь.

-- О чем они так спорили? -- спросила его жена, когда он вернулся в дом.

-- Должно быть, об одеяле. Когда они получили его, битва окончилась.

ВЗЛОМЩИКИ

Услышав, что кто-то ходит по дому, Мулла испугался и спрятался в шкаф.

Обыскивая дом, взломщики открыли дверцу шкафа и увидели его там, съежившегося от

страха.

-- Что ты прячешь от нас? -- спросил один из них.

-- Я прячусь от стыда, что в этом доме нет ничего, достойного вашего внимания.

ЧТО ЕСТЬ И ЧТО ЧИТАТЬ

Насреддин нес домой печенку, которую он только что купил. В другой руке он нес рецепт ливерного пирога, который дал ему его друг. Вдруг на него налетела птица канюк и унесла печенку.

-- Ты дура! -- заорал Насреддин. -- Мясо хорошее, да рецепт-то у меня!

ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ПУСТЫНЕ

-- Когда я был в пустыне, -- сказал однажды Насреддин, -- я заставил бежать целое племя наводящих ужас кровожадных бедуинов.

-- Однако, как вы это сделали?

-- Легко. Просто я побежал, а они побежали за мной.

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ИЗМЕНЯЮТ ДОВОДЫ

Лил проливной дождь. Ага Акил, самый большой ханжа в городе, бежал под дождем, ища укрытия.

-- Как смеешь ты бежать от божественной щедрости, от небесной влаги? -- загремел на него Насреддин. -- Если ты набожный человек, ты должен знать, что дождь -- благословение для всего живого. Ага забеспокоился о своей репутации.

-- Я не подумал об этом, -- промямлил он и замедлил шаг. Домой он пришел промокший до нитки. И конечно простудился. Вскоре после этого, сидя у окна, завернувшись в одеяло, он заметил Насреддина, спешащего укрыться от дождя, и окликнул его:

-- Почему вы убегаете от божественного благословения, Насреддин? Как смеете

отвергать благо, которое содержит в себе дождь?

-- Ах, -- сказал Насреддин, -- будто вы не понимаете, что я не хочу осквернять его своими ногами.

ЕДА ДЛЯ ОДЕЖДЫ

Насреддин услыхал, что в соседнем городе состоится банкет и что на него приглашаются все желающие. Он проделал путь туда как мог быстро. Когда распорядитель увидел его в рваной одежде, он посадил его в самом незаметном месте, далеко от большого стола, где с большим вниманием обслуживали самых важных людей.

Насреддин увидел, что пройдет по меньшей мере час, прежде чем официанты дойдут до того места, где он сидел. Поэтому он встал и пошел домой. Он оделся в великолепный соболий халат, надел тюрбан и вернулся на праздник. Как только Герольды эмира, хозяина праздника, увидели, как величественно он выглядит, они начали бить в барабаны и трубить в трубы, как полагается для гостя высокого ранга. Сам главный управляющий вышел из дворца и проводил великолепного на середину к месту почти рядом с эмиром. Немедленно перед ним поставили блюдо с изумительными кушаньями. Недолго думая, Насреддин принялся горстями запихивать ее в свой тюрбан и халат.

-- Ваше высокопреосвященство, -- сказал принц, -- вы возбудили во мне любопытство вашим обычаем есть, который для меня является новым.

-- Ничего особенного, -- ответил Насреддин, -- халат доставил меня сюда, доставил мне еду. Он несомненно заслуживает своей порции.

ПРОПОВЕДЬ НАСРЕДДИНА

Однажды жители деревни задумали подшутить над Насреддином. Так как предполагалось, что он святой человек какого-то неопределенного вида, они пошли к нему и попросили произнести проповедь в мечети. Он согласился. Когда пришел назначенный день, Насреддин поднялся на кафедру и произнес:

-- О люди! Знаете ли вы, что я собираюсь сказать вам?

-- Нет, мы не знаем! -- закричали они.

-- Раз вы не знаете, я не могу говорить. Вы слишком невежественны, не стоит и начинать, -- сказал Мулла, переполненный негодованием от того, что такие невежественные люди отнимают у него время. Он сошел с кафедры и отправился домой. Несколько огорченная депутация снова пришла к нему домой и попросила его произнести проповедь в следующую пятницу, в молитвенный день. Насреддин начал свою проповедь с того же вопроса, что и в предыдущий раз. На этот раз собрание единодушно, как один человек, ответило:

-- Да, мы знаем.

-- В таком случае, -- сказал Мулла, -- нет нужды задерживать вас. Можете идти. И

он вернулся домой.

Его уговорили проповедовать и в третью пятницу, и он начал свое обращение, как и прежде:

-- Знаете или нет?

Собрание было подготовлено.

-- Одни знают, другие нет.

-- Превосходно, -- сказал Насреддин, -- тогда пусть те, кто знает, передадут

свое знание тем, кто не знает. И пошел домой.

ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО

По ряду непониманий Насреддин оказался однажды в зале аудиенций правителя Персии. Шахиншах был окружен своей корыстной знатью, управителями провинций, придворными и всякого рода прихлебателями. Каждый старался протолкнуться вперед, чтобы его назначили главой посольства, которое вскоре отправлялось в Индию.

Правитель уже начал терять терпение, он оглядывал сверху всю эту назойливую толпу, взывал про себя к небу, чтобы к нему пришла помощь свыше в разрешении этой проблемы -- кого же выбрать. Взгляд его упал на Муллу Насреддина.

-- Вот кто будет послом, -- провозгласил он. -- А теперь оставьте меня в покое. Насреддину выдали богатую одежду, огромный сундук с рубинами, бриллиантами, изумрудами, вручили бесценные произведения искусства: все это было даром Шахиншаха Великому Моголу. Однако, придворные не могли этого так оставить. Объединившись ради такого дела, они решили сделать все, чтобы погубить Насреддина. Сначала они ворвались в жилище Насреддина и похитили драгоценности, которые они поделили между собой, а вместо них наложили в сундук земли, чтобы восполнить вес драгоценностей. Затем они пришли к Насреддину, полные решимости разрушить миссию посольства, вовлечь его в неприятности и в процессе всего этого дискредитировать также и его главу.

-- Поздравляем тебя, о великий Насреддин, -- сказали они. -- То, что повелел Фонтан Мудрости, Павлин Мира, должно быть сутью всей мудрости. Поэтому мы приветствуем тебя. Номы могли бы дать тебе несколько советов, так как нам не раз доводилось выполнять дипломатические миссии.

-- Я был бы благодарен, если бы вы сказали мне их, -- сказал Насреддин.

-- Хорошо, -- сказал главарь интриганов. -- Первое, что от тебя требуется, это быть смиренным. Для того, чтобы показать, как ты скромен, ты следовательно, не должен и вида показывать, что ты важная персона. Когда ты достигнешь Индии, посети как можно больше мечетей, и делай для себя сборы. Второе, ты должен соблюдать придворный этикет страны, в которую ты аккредитован. Это значит, что ты должен называть Великого Могола " Полной Луной".

-- Так ведь это титул правителя Персии?

-- Только не в Индии.

Итак, Насреддин отправился в путь. Правитель Персии сказал ему на прощанье: "Будь осторожен, Насреддин. Придерживайся этикета, ибо Могол -- могущественный правитель, и мы должны произвести на него впечатление и в то же время ничем не оскорбить его."

- Я хорошо подготовлен, Ваше Величество, -- сказал Насреддин.

Как только он вступил на территорию Индии, Насреддин вошел в мечеть и поднялся на кафедру.

-- О люди! -- закричал он. -- Смотрите на меня как на представителя Тени Аллаха на земле, который является осью земли! Вытаскивайте ваши денежки, потому что я делаю сбор.

Так он повторял в каждой мечети, какую только мог найти на пути из Белуджистана в величественный Дели.Он собрал большое количество денег. Его советчики сказали ему:

-- Делай сними все, что хочешь. Ибо это продукт интуитивного роста и дара, а раз так, то их использование создаст свое собственное требование.

Все, чего они хотели добиться, -- это чтобы Мулла выставил себя в нелепом виде, собирая деньги таким бесстыжим образом.

-- Святые должны жить только плодами своей святости, -- взывал Насреддин, переходя из мечети в мечеть. -- Я не придаю никакого значения и не ожидаю от них ничего. Для вас деньги -- это то, что следует копить, после того, как вы их нашли. Вы можете обменять их на материальные вещи. Для меня же они представляют собой часть механизма. Я -- представитель интуитивного роста, вознагражденный и оплаченный.

Итак, как мы все знаем, добро часто проистекает из явного зла, и наоборот. Те, кто думали, что Насреддин набивает свои собственные карманы, не давали денег. По какой-то причине дела Муллы шли не блестяще. Те же, кого считали доверчивыми и легковерными, и кто давал ему деньги, необыкновенным образом обогащались. Но вернемся к нашему рассказу.

Сидя на величественном троне в Дели, Правитель слушал отчеты, которые придворные ежедневно приносили ему о продвижении персидского Посла. Сначала он никак не мог в них разобраться. Тогда он собрал совет.

-- Джентльмены, -- сказал он, -- этот Насреддин, должно быть, действительно святой, или же его направляет божественная сила. Слыхали вы когда-либо о ком-нибудь еще, кто бы придерживался принципа, что человек не должен стремиться к деньгам без благовидной причины, чтобы его мотивы не были бы неправильно истолкованы?

-- Да не уменьшится никогда твоя тень, о Бесконечное Протяжение Мудрости, -- ответили сановники. -- Мы согласны с тобой. Раз в Персии есть такие люди, то мы должны быть настороже, ибо их моральная власть над нашим материалистическим мировоззрением очевидна. Затем из Персии прибыл гонец с секретным письмом, в котором шпионы Могола докладывали следующее: " Мулла Насреддин, человек, не занимающий никакого положения в Персии. Он был избран послом совершенно наобум. Мы не можем понять, почему Шахиншах не был более разборчив."

Могол созвал совет:

-- Несравненные птицы рая! -- сказал он им. -- Вот какая мысль проявила себя во мне. Персидский правитель наобум выбрал человека, который должен представлять всю нацию. Это может означать следующее: он так уверен в качестве своего народа, что для него любой человек достаточно квалифицирован для того, чтобы выполнять деликатную задачу посла к величественному двору Дели! Это указывает на степень достигнутого совершенства, на изумительную безошибочность интуитивной силы, которая развита среди них. Мы должны пересмотреть наше желание вторгнуться в Персию, ибо такой народ легко проглотит наши армии. Их общество организовано совсем на другой основе, чем наше.

-- Ты прав, Величайший Хранитель Границ! -- закричали индийские вельможи.

Наконец, Насреддин прибыл в Дели. Он ехал верхом на своем старом осле в окружении эскорта, нагруженного мешками с деньгами, которые он собрал в мечети. Сундук с драгоценностями возвышался на слоне, так велики были его размеры и вес. У ворот Дели Насреддина встретил церемониймейстер. Правитель со своими вельможами ожидал его в приемном зале послов. Зал был устроен так, что был сделан низким. Вследствие этого, послы всегда должны были слезать с коней и входить в Высокое Присутствие на своих ногах, производя впечатление просителя. Только равный мог появиться перед присутствием Правителя верхом. Ни один посол никогда не прибывал верхом не осле, и поэтому не было никого и ничего, что могло бы остановить Насреддина, быстрой рысью проехавшего через дверь прямо к Высочайшему Возвышению. Король Индии и его придворная знать обменялись при этом взглядами, полными значения.

Насреддин весело слез с осла, обратившись к королю, назвав его "Полной Луной", и велел принести сундук с драгоценностями. Когда его открыли и обнаружили землю, все на мгновение оцепенели. Лучше я не буду ничего говорить, -- подумал Насреддин, -- ибо что ни скажи, это не облегчит положения. И он не произнес ни слова. Могол прошептал своему визирю:

-- Что это значит? Что это, оскорбление Высочайшему Величию?

Будучи не в состоянии поверить этому, визирь начал лихорадочно думать. Затем он представил объяснение.

-- Это символический акт, Ваше Присутствие, -- промямлил он. -- Посол хочет сказать, что он признает вас хозяином земли. Разве он не назвал вас Полной Луной?

Могол размяк.

-- Мы удовлетворены тем, что предлагает нам персидский Шахиншах, ибо мы не нуждаемся в богатстве; и мы оценили метафизическую тонкость послания.

-- Мне было велено передать, -- сказал Насреддин, вспомнив "неотъемлемую фразу при передаче дара", которую ему сообщили интриганы в Персии, -- что это все, что у нас есть для Вашего Величества.

-- Это означает, что Персия не уступит нам больше на одной унции своей земли, -- прошептал королю толкователь предзнаменований.

-- Скажи своему господину, что мы поняли, -- улыбнулся Могол. -- Но есть еще один вопрос: если я -- Полная Луна, то кто же тогда правитель Персии?

-- Новая Луна, -- автоматически ответил Насреддин.

-- Полная Луна более зрелая и дает больше света, чем Новая Луна, которая младше,

-- прошептал придворный астролог Моголу.

-- Мы удовлетворены, -- сказал восхищенный индиец. -- Можешь возвращаться в Персию и сказать Новой Луне, что Полная Луна приветствует его. Персидские шпионы при дворе Дели немедленно послали Шахиншаху полный отчет об этом обмене речами. Они добавили, что Великий Могол находится под большим впечатлением и боится планировать войну против Персии из-за действий Насреддина. Когда Мулла возвратился домой, Шахиншах принял его при полном собрании.

-- Я более чем доволен, друг Насреддин, -- сказал он, -- результатами твоих неправомерных методов. Наша страна спасена, а это значит, что больше не надо отчитываться за драгоценности или делать сборы в мечетях. С этих пор все будут знать тебя под особым титулом Сафира -- Эмиссара.

-- Но, Ваше Величество, -- прошипел визирь, -- этот человек виновен в измене, если не больше! У нас есть очевидное свидетельство, что он применил один из ваших титулов к императору Индии, нарушив лояльность, и навлек на один из ваших атрибутов дурную славу.

-- Да, -- загремел Шахиншах, -- правду говорят мудрецы, что "в каждом

совершенстве есть несовершенство." Насреддин почему ты назвал меня Новой Луной?

-- Я не знаю правил дипломатического этикета, -- сказал Насреддин, -- но яхорошо

знаю, что когда Полная Луна начинает убывать, Новая Луна продолжает расти, и у нее еще впереди ее величайшие победы.

Настроение Правителя изменилось.

-- Схватить Анвара, Великого Визиря, -- заорал он. -- Мулла! Я предлагаю тебе занять пост Великого Визиря!

-- Что?! -- воскликнул Насреддин. -- Как я могу принять ваше предложение после того, как я своими глазами видел, что случилось с моим предшественником?

А что же случилось с драгоценностями и богатствами, которые злые вельможи украли из сундука? Это уже другая история. Как сказал несравненный Насреддин: --" Только дети и глупцы ищут причину и следствие в одном и том же рассказе.

НАСРЕДДИН И МУДРЕЦЫ

Философы, логики и знатоки закона были призваны ко двору, чтобы проэкзаменовать Насреддина. Случай был серьезный, так как Насреддину приписывалось, что он ходил из деревни в деревню и говорил следующие слова:

--"Так называемые мудрецы -- люди невежественные, нерешительные и бестолковые."

Он обвинялся в подрыве государственной безопасности.

-- Можешь говорить первым, -- сказал Король.

-- Пусть принесут бумагу и перья, -- сказал Мулла.

Принесли.

-- Дайте их семи первым ученым.

Раздали.

-- Пусть каждый из них отдельно напишет ответ на такой вопрос: "Что такое хлеб?"

Ученые написали.

Бумаги были вручены Королю, который зачитал их.

Первый сказал: --" Хлеб -- это пища."

Второй сказал: --" Это мука и вода."

Третий: --" Дар Господа Бога."

Четвертый: --" Испеченное тесто."

Пятый: --" Изменчивое понятие, находиться в согласии с тем, что вы

подразумеваете под словом хлеб."

Шестой: --" Питательное вещество."

Седьмой: --" Никто, в действительности, не знает."

-- Когда они решат, что такое хлеб, -- сказал Насреддин, -- для них возможно будет разрешить и другие проблемы. Например: прав я или неправ. Можете ли вы доверить дела по оценке и суждениям людям, подобным этим? Разве не странно (а может, и не странно), что они не могут согласиться относительно того, что они едят каждый день, и, тем не менее, они единодушно считают меня еретиком?

РЕШЕНИЕ СУДА

Когда Мулла был судьей в своей деревне, в его комнату, где он слушал дела, прибежала растрепанный человек, требуя справедливости.

-- На меня напали и ограбили, как только я вышел из деревни. Я требую, чтобы вы наши виновного. Наверняка это сделал кто-нибудь из этой деревни. Я требую, чтобы вы нашли виновного. Он отобрал халат, саблю и даже башмаки.

-- Давайте разберемся, -- сказал Мулла, --ведь он не снял с вас нижнего белья, которое, как я вижу, все еще на вас?

-- Нет.

-- В таком случае, он не из этой деревни. Здесь дела делаются тщательно. Я не могу рассмотреть ваше дело.

СНАЧАЛА ГЛАВНОЕ

Для суфиев величайшим абсурдом в жизни является, возможно, то, как люди стремятся к таким вещам, как, например, знание, не имея основного оборудования для их приобретения. Они предполагают, что все, что им нужно, -- это, как говорил Насреддин: --" два глаза, нос и рот."В суфизме человек не может научиться чему-либо до тех пор, пока он не будет находиться в состоянии, в котором он сможет воспринимать то, что он учит, и что это означает.

Насреддин пошел однажды к колодцу, для того чтобы довести это положение до сознания ученика, который хотел знать "истину." С собой он взял ученика и большой кувшин. Мулла достал из колодца ведро воды и влил его в кувшин. Затем он достал другое ведро и вылил его туда же. Когда он начал выливать третье ведро, ученик не выдержал:

-- Мулла, вода выливается. Ведь кувшин без дна.

Насреддин посмотрел на него негодующе.

-- Я стараюсь наполнить кувшин. Для того, чтобы увидеть, когда он будет полон, я не отрываю глаз от горлышка кувшина, а не от его дна. Когда я увижу, что вода поднялась до верху, тогда кувшин будет полон. Какое отношение к этому имеет дно кувшина? Когда я заинтересуюсь дном кувшина, тогда я буду смотреть только на него.

Вот почему суфии не говорят о глубоких вещах с людьми, которые не приготовились к тому, чтобы развить в себе способность учиться тому, чему может научить только Учитель и только того, кто достаточно просвещен, чтобы сказать: --" Научи меня, как учиться."

Имеется следующее изречение суфизма: " Невежество есть гордость, а гордость -- это невежество. Человек, который говорит: --" меня не нужно учить тому, как учится," -- горд и невежественен." В этой истории Насреддин показал идентичность этих двух состояний, которые обычный человек рассматривает как две разные вещи. В соответствии с техникой, известной как "посрамление", Насреддин играл роль невежественного человека в своей шараде с кувшином. Это известная часть суфийской техники.

Его ученик обдумал этот урок, связав его с другими абсурдными действиями Муллы.

Неделю спустя он пришел к Насреддину и сказал: -- Научи меня о кувшине, теперь я

готов учиться.

А ЭТО ЧЕЙ БЫЛ ВЫСТРЕЛ?

Ярмарка была в полном разгаре, и старшие ученики Насреддина спросили, будет ли им и их товарищам позволено посетить ее.

-- Конечно, -- сказал Насреддин, -- ведь это идеальный случай продолжить практическое обучение.

Мулла направился прямо в тир, одно из самых привлекательных мест на рынке: здесь выдавался большой приз даже за одно попадание в мишень. При появлении Муллы и его паствы, жители города столпились вокруг них. Когда же сам Насреддин взял лук и три стрелы, напряжение толпы возросло. Сейчас они наверняка увидят, как Насреддин перехитрит сам себя...

-- Следите за мной внимательно.

Мулла согнул лук, сдвинул шапку на затылок, как это делают солдаты, тщательно прицелился и выстрелил. Стрела пролетела очень далеко от цели. Толпа осыпала его градом насмешек, а ученики Насреддина неловко переминались с ноги на ногу, и перешептывались между собой. Мулла повернулся к ним.

-- Тихо! Это была демонстрация того, как стреляет солдат. Он часто не попадает в цель. Вот почему он проигрывает войны. В тот момент, когда я стрелял, я отождествился с солдатом. Я сказал себе: " Я -- солдат, стреляющий по врагу."

Он поднял вторую стрелу, вложил ее в лук и быстро спустил тетиву. Стрела упала близко, наполовину не долетев до цели. Наступила мертвая тишина.

-- Сейчас, -- сказал Насреддин собравшимся, -- вы видели выстрел человека, который полон желания стрелять и который, тем не менее, промахнувшись при первом выстреле, слишком нервничает, чтобы он мог сконцентрироваться. Стрела не долетела.

Даже владелец тира был очарован этим объяснением. Мулла с безразличным видом повернулся к мишени, прицелился и пустил стрелу. Она попала в самое яблочко.

Тщательно обследовав имеющиеся призы, он выбрал один, который больше всего ему понравился, и собрался уйти прочь. Толпа разразилась криками протеста.

-- Тихо! -- сказал Насреддин. -- Пусть кто-нибудь один спросит меня то, что все вы, кажется, хотите узнать.

Мгновение никто ничего не говорил. Затем вперед неуклюже протиснулся один деревенский простофиля.

-- Мы хотим знать, который же из вас сделал третий выстрел?

-- Этот? О, это был я.

ВОЛШЕБНАЯ СУМКА

Один барышник только собрался разложить свои товары, как увидел Насреддина, который шел в его сторону, пересчитывая в горсти монеты. Он тут же остановил его. При удаче он мог бы сделать ловкий ход.

-- Вы мне кажетесь человеком исключительной проницательности, -- сказал он. --

Не хотите ли приобрести волшебную торбу?

-- А что она может делать?

-- Посмотрите сами.

Фокусник засунул руку в мешок и вытащил оттуда сначала кролика, потом шар и, наконец, цветущее растение в горшке. Насреддин не медля, выложил все свои деньги. Желая выиграть время, чтобы дело выгорело, фокусник сказал:

-- Только вот что: не надоедайте ей. У этих сумок свои особенности. И не слишком много рассказывайте об этом другим. И тогда все будет хорошо.

Насреддин намеревался провести свой полуденный отдых в чайхане, но теперь он был так возбужден, что сразу же отправился домой с сумкой в руке. К этому времени стало очень жарко; он устал и ему захотелось пить.Мулла присел у края дороги.

-- Волшебная сумка, -- сказал он, -- дай мне стакан воды.

Он засунул руку в мешок, но там было пусто.

-- Ах, -- сказал Насреддин, -- наверное он дает только кроликов, шары и растения, потому что такой уж у него характер.

Он подумал, не вредно было бы испытать эту сумку.

-- Ну ладно, дай мне тогда кролика.

Но и кролик не появился.

-- Не обижайся на меня, просто я не разбираюсь в волшебных сумках. Когда мой осел был раздражен, -- рассуждал он сам с собой, -- я купил ему торбу.

Поэтому он побежал обратно в город и купил осла для своей торбы.

-- Что это ты собираешься делать с двумя ослами? -- закричал ему кто-то.

-- Ты не понимаешь, -- ответил Мулла. -- Это не два осла. Это один осел и его торба, и одна торба и ее осел.

СТРАХ

Одной лунной ночью Насреддин шел по пустынной дороге, как вдруг услышал храп, который шел откуда-то снизу, как ему показалось, из-под ног. Он испугался и уже приготовился бежать прочь, и тут он споткнулся о дервиша, лежащего в пещере, которую он вырыл для себя в земле.

-- Кто ты? -- пролепетал Мулла.

-- Я дервиш, а это мое место для созерцания.

-- Тебе придется разделить его со мной этой ночью. Твой храп безумно напугал

меня, и я не могу идти дальше.

-- Ну, что ж, бери себе тот край одеяла, -- сказал дервиш без особого

энтузиазма, -- и ложись. Лежи, пожалуйста, тихо, ибо я бодрствую. Это составляет

часть сложной серии упражнений. Завтра я должен изменить форму упражнения и я не

могу позволить, чтобы кто-нибудь прерывал меня.

Некоторое время Насреддин спал, но затем проснулся, изнемогая от жажды.

-- Я хочу пить, -- сказал он дервишу.

-- Иди назад по дороге, там ты найдешь ручей.

-- Нет, я все еще боюсь.

-- Тогда я пойду, -- сказал дервиш. -- Дать путнику напиться -- священная обязанность на Востоке.

-- Нет, не ходи, мне будет страшно одному.

-- Возьми этот нож, чтобы ты мог защитить себя, -- сказал дервиш.

Пока его не было, Насреддин напугал себя еще больше, доведя себя до крайней степени беспокойства, которому он пытался противостоять, представляя, как он набросится на любого злодея, который будет угрожать ему. Вскоре вернулся дервиш.

-- Не подходи, убью! -- сказал Насреддин.

-- Но это я, дервиш, -- сказал дервиш.

-- Мне все равно, кто ты такой, -- может, ты переодетый разбойник, кроме того, у тебя бритая голова и брови!

А дервиши этого ордена брили себе голову и брови.

-- Но я принес тебе воды! Ты что, не помнишь, что ты хотел пить?

-- Не пытайся втереться ко мне в доверие, злодей!

-- Но ты занял мою пещеру!

-- Вот как тебе не повезло, не правда ли? Тебе просто нужно пойти и поискать другую.

-- Я тоже так думаю, -- сказал дервиш. -- Но я уверен, что я так и не пойму, что все это значит.

-- Я могу сказать тебе одно, -- сказал Насреддин, -- а именно: у страха много

направлений.

-- И мне кажется, что страх наверняка сильнее жажды, или святости, или любого другого человеческого свойства, -- сказал дервиш.

-- И тебе не нужно иметь его, чтобы не страдать от него! -- сказал Насреддин.

ХАЛАТ

Джалал, старый друг Насреддина, зашел как-то к нему.

-- Я счастлив видеть тебя после столь долгой разлуки. Однако я как раз собирался нанести несколько визитов. Пойдем вместе, и мы сможем поговорить.

-- Одолжи мне приличный халат, -- сказал Джалал. -- Как ты видишь, на мне одежда, не подобающая для визитов.

Насреддин одолжил ему очень красивый халат.

В первом доме Насреддин представил своего друга так: --" Это мой старый товарищ Джалал, но халат, который сейчас на нем, мой!"

По дороге в следующую деревню Джалал сказал:

-- В самом деле, глупо говорить: " Халат мой!" Не делай больше этого.

Насреддин обещал.

Когда они удобно расположились в следующем доме, Насреддин сказал:

-- Это Джалал, старый друг, он приехал навестить меня. Но халат... халат -- его!

Когда они ушли оттуда, Джалал был обижен не менее, чем в первый раз.

-- Зачем ты сказал это? Ты что, сумасшедший?

-- Я только хотел исправиться. Теперь мы квиты.

-- Если ты не возражаешь, -- сказал Джалал, медленно и тщательно выговаривая слова, -- больше мы не будем говорить о халате.

Насреддин обещал.

В третьем и последнем месте их посещения Насреддин сказал:

-- Разрешите представить вам Джалала, моего друга. А халат, халат, который на

нем... Но мы не должны ничего говорить о халате, не так ли?

СПАСЛА ЖИЗНЬ

Однажды, когда Насреддин был в Индии, он проходил мимо одного здания странного вида, у входа в который сидел отшельник с видом отвлеченности и спокойствия. И Насреддин подумал, что неплохо бы завязать с ним контакт. Наверняка, подумал он, благочестивый философ, подобный мне, должен иметь что-либо общее с этой святой индивидуальностью.

-- Я -- йог, -- ответил анахорет на вопрос Насреддина, --- и я посвятил себя служению всему живому, в особенности птицам и рыбам.

-- Умаляю вас, позвольте мне присоединиться к вам, -- сказал Мулла, -- ибо, как я и ожидал, между нами есть что-то общее. Меня очень привлекают ваши идеи, так как однажды рыба спасла мою жизнь.

-- Удивительно приятно слышать это! -- сказал йог. Я с восторгом приму тебя в нашу компанию. Ибо за все годы, которые я посвятил делу животных, мне никогда не была дана привилегия такого близкого общения с ними, как тебе. Спасла твою жизнь! Это полностью подтверждает наше учение о том, что все животное царство взаимосвязано.

Итак, Насреддин просидел с этим йогом несколько недель, созерцая свой пуп и изучая различные, странного вида гимнастики.

В конце этого периода йог спросил его:

-- Если ты чувствуешь себя в состоянии, после того, как мы с тобой познакомились получше, сообщить мне величайшее переживание относительно этой рыбы, спасшей тебе жизнь, то это было бы для меня высочайшей честью.

-- Теперь я не уверен в этом, -- сказал Мулла, -- теперь когда я узнал больше о ваших идеях. Но йог настаивал со слезами на глазах, называя его Учителем и лобызая прах его ног.

-- Ну, ладно, раз уж вы так настаиваете... -- сказал Насреддин. -- Хотя я не совсем уверен, что вы готовы (используя ваше же выражение) для того откровения, которое я должен сделать. Рыба определенно спасла мою жизнь. Я был на краю голодной смерти, когда я поймал ее. Это дало мне еду на три дня.

ЧЕТВЕРОНОГИЕ

-- Обеспечь кормом четвероногих, --заявил важный и высокомерный вельможа, слезая с коня во дворе у Насреддина, -- и проводи меня в располагающий к отдыху покой, где я мог бы получить соответствующее угощение.

Таким представителям султанского двора трудно отказать, и Насреддин побежал исполнять его приказания.

После того, как названного гостя усадили на самые мягкие подушки, где он потягивал кофе Насреддина, Мулла привел князя (судью) повидаться с ним.

-- О великий вельможа, -- сказал Насреддин, -- есть ли у тебя земля?

-- Миллион джарибов.

-- А пользуешься ты четвероногими, чтобы вспахать ее?

-- Да, конечно.

-- А не купишь ли ты у меня две дюжины четвероногих по цене по пять серебренных монет за каждого?

Аристократ знал, что животные для пахоты стоят по сто серебренных монет. Он с готовностью согласился.

Насреддин вышел и купил двадцать четыре кролика по одной серебренной монете за каждого. И представил их перед вельможными глазами.

Тот обратился к князю.

-- Мы должны придерживаться буквы закона, -- ответил педант, -- и я поддерживаю заявление, что кролики -- четвероногие.

ОПРОС

В провинции начались беспорядки, и король послал по деревням "культурную делегацию", чтобы успокоить народ. Повсюду, где они появлялись, они производили на людей большое впечатление своими знаниями, которыми обладали различные члены делегации, и экспертизой. Один из них был писателем, другой священником, третий -- членом королевской семьи. Среди них были также судья, купец, солдат и другие. В любом месте, где они останавливались, они созывали людей на митинг на каком-нибудь открытом месте, и люди собирались и задавали вопросы. Когда они прибыли в деревню, где жил Насреддин, их встретило большое собрание во главе с мэром. Делегация отвечала на задаваемые вопросы, и все присутствующие находились до некоторой степени под впечатлением пышности и важности делегации. Насреддин явился поздно, но так как он был местной знаменитостью, то его вытолкнули вперед.

-- Что вы здесь делаете? -- спросил он.

Председатель сострадательно улыбнулся ему.

-- Мы -- бригада экспертов, и здесь мы для того, чтобы ответить на все вопросы, на которые люди сами ответить не могут. Скажи, пожалуйста, а ты кто такой?

-- О, я, -- небрежно сказал Насреддин, -- для вас будет лучше, если я буду с вами на помосте.

И он взобрался на помост и встал рядом с сановниками.

-- Как вы понимаете, я здесь для того, чтобы ответить на вопросы, на которые вы не знаете, как ответить. Ну, что ж, начнем с вопросов, которые поставят в тупик вас, ученые господа?

ЗНАК

Насреддин претендовал на то, что он знает звезды.

-- Под каким знаком вы родились, Мулла?

-- Личная Собственность -- Назад!

-- Нет, нет, знак Зодиака.

-- А-а, понимаю. Ну, тогда под знаком Осла.

-- Знак Осла? Я что-то не помню такого.

-- Так ведь вы старше меня. Вы знаете, с тех пор у них появилось несколько новых.

ЭТО ВСЕ ОНА ВИНОВАТА

Насреддин изо всех сил толкал теленка в загон, но тот не шел. Тогда он пошел к его матери и начал ругать ее.

-- Почему ты кричишь на эту корову? -- спросил его кто-то.

-- Это все она виновата, -- ответил Насреддин, -- ей бы следовало лучше его учить.

ТАК, КАК ИНОСТРАНЦЫ

Насреддин залез в сад и начал рвать абрикосы, как вдруг его заметил садовник.

Мулла мгновенно взобрался на дерево.

-- Что ты здесь делаешь? -- спросил его садовник.

-- Пою, я соловей.

-- Прекрасно, соловей, дай-ка я послушаю, как ты поешь.

Насреддин издал несколько негармоничных трелей, так непохожих на пение соловья, что садовник рассмеялся.

-- Я никогда прежде не слышал пения такого рода соловьев, -- сказал он.

-- Вы, очевидно, никогда не путешествовали, -- ответил Насреддин. -- Я выбрал песню редкого, экзотического соловья.

ОБОЖЖЕННАЯ НОГА

Один неграмотный человек пришел к Насреддину и попросил его написать для него письмо.

-- Я не могу, -- сказал Насреддин, -- потому что я обжег ногу.

-- Какое это имеет отношение к написанию письма?

-- Поскольку никто не может разобрать мой почерк, мне обязательно придется ехать куда-то, чтобы перевести письмо. А у меня болит нога; поэтому и не стоит писать письмо, правда ведь?

СТАРЫЕ ЛУНЫ

-- Что они делают со старой луной, когда появляется новая? -- спросил какой-то шутник у Насреддина.

-- Они их разрезают. Из каждой старой луны получается сорок звезд.

БУКВА ЗАКОНА

Насреддин нашел на улице драгоценное кольцо. Ему захотелось оставить его себе. Но, согласно закону, тот, кто находит какой-нибудь предмет, должен пойти на базар и три раза прокричать об этом громким голосом.В три часа утра Мулла пришел на площадь и трижды крикнул:

-- Я нашел такое-то кольцо.

После третьего раза на улице стали появляться люди.

-- Что все это значит, Мулла? -- спрашивали они.

-- Законом установлено троекратное повторение, -- ответил Насреддин, --и, насколько я знаю, я могу нарушить его, если повторю в четвертый раз. Но я скажу вам нечто другое: все равно я владелец бриллиантового кольца.

КОШКА -- ТО МОКРАЯ

Насреддин устроился работать сторожем. Его хозяин позвал его и спросил, не идет ли дождь.

-- Я должен идти к султану, а краска на моем халате не очень прочная. Если пойдет дождь, он пропал. Ну, а Насреддин был очень ленивый; и кроме того, он похвалялся тем, что он мастер дедукции. Мимо пробежала кошка, насквозь мокрая.

-- Хозяин, -- сказал он, -- на улице очень сильный дождь.

Хозяин потратил еще некоторое время на переодевание, вышел из дома и обнаружил, что на улице нет никакого дождя. Кошка была мокрая от того, что кто-то вылил на нее воду, чтобы прогнать ее.

Насреддина уволили.

СОН -- ТОЖЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Захотелось как-то Насреддину украсть фрукты с прилавка, но у владельца была лиса, которую он оставлял караулить ларек. Насреддин подслушал, как он говорил своей лисе.

-- Лисы ловчее собак, и я хочу, чтобы ты охраняла ларек с хитростью.

Вокруг всегда полно воров. Когда ты видишь, что кто-то что-то делает, спроси себя, почему он это делает, и не угрожает ли это безопасности ларька.

Когда человек ушел, лиса уселась перед ларьком и исподтишка поглядывала на Насреддина, который расположился на лужайке напротив. Насреддин сразу же лег и закрыл глаза. Лиса подумала: --"Спать -- не значит делать что-то".

Пока она наблюдала за Насреддином, она тоже почувствовала себя