Философия техники в новой парадигматике культуры (УК – 1, УК -2)

Воздействие современных экологических исследований на формирование в системе культуры новых онтологических объяснительных схем, методолого-гносеологических установок, ценностных ориентиров и деятельностных приоритетов. Потребность в создании новой философии природы, исследующей закономерности функционирования и взаимодействия различных онтологических объяснительных схем и моделей, представленных в современной науке.

Если в начале ХХ века неурожай приводил к голоду, то сегодня в ХХІ веке технические возможности и имеющиеся ресурсы позволяют не допустить крайних негативных социальных последствий, например, от неурожайного года. При достаточно мощном потенциальном запасе промышленных и природных ресурсов принятие тех или иных политических решений не всегда в настоящем времени сказывается на благосостоянии общества и его развитии. Некоторые, на первый взгляд незначительные, или напрямую невзаимосвязанные экономические и технические установки, могут в будущем привести к катастрофическим последствиям. Поэтому вероятностное прогнозирование, построенное не только на общих политических и экономических ожиданиях, но и на внутренних потенциях людских ресурсов общества играет важную, а порой и определяющую роль. Например, ввоз неоправданно большого количества товаров импортного производства приводит к сокращению национального производства. Внешне задача дефицита товаров и их рыночного товарооборота решена, а внутренне объемы национального производства сокращаются или не достаточно развиваются. Мы не будем затрагивать экономические факторы и защитные реакции национального патриотизма, а рассмотрим сложившуюся тенденцию сокращения выпуска новой техники, растянутую во времени. Опасность разлагающего действия такой тенденции скрыта наслоениями поверхностной, очевидной логики: нужно развивать собственное производство, поддерживать национального производителя, привлекать внешних инвесторов на российский рынок и т.п. Но глубинный, невидимый фактор опасности отсутствия выпуска новых товаров и техники состоит в том, что человеческие сообщества, встав на путь технократического развития, перекрыли себе дорогу назад, сделали невозможным сбалансированное содружество производимой техники и человека. Достигнув технического уровня, обеспечивающего достаточное жизнеобеспечение и позволяющего человеку размножаться и развиваться физически и духовно, казалось можно остановиться и просто нормально жить, пользуясь имеющимися техническими и интеллектуальными достижениями. Скрытые законы технического развития не позволяют осуществления такой модели общества.

Использование производимой техники и технологических новшеств требует постоянного их ремонта и обслуживания, что, в свою очередь требует наличия квалифицированного персонала. Специалисты, которые разрабатывают и производят новую технику, передавая по цепочке полученный опыт, разрабатывая методики и технологию производства, эксплуатации, обслуживания и ремонта оборудования. В то же время способы эксплуатации оборудования могут совершенствоваться производственниками, имеющими уже технические знания, практические навыки и опыт эксплуатации. Происходит взаимообразный процесс эволюции техники среди ее создателей, производителей и потребителей. Знания и техническая культура передается и поддерживается людьми, которые находятся в изобретательском поиске и взаимодействуют с изменяющейся реальностью, создавая новые научные и технические направления, организуя школы, отрабатывая практические методы обучения и работы. Не могут обширные массы населения заниматься постоянным поиском и изобретательским мытарством. В этом нет необходимости, но именно консервативное большинство обывателей создают питательную и благоприятную среду для возможного сосуществования пионеров во всех областях человеческой деятельности. Искатели пользуются уже достигнутым прогрессом и услугами жизненно организованной статичной массы народонаселения. Происходит своеобразный симбиоз основной массы людей, как потребителей и первопроходцев, прокладывающих новые пути развития и приспособления общества к новым историческим условиям. Изобретатели, разработчики и производители новой техники, постоянно занимаясь поиском новых технических решений, являются форпостом, хранителями технической культуры. Сложность решаемых научно-технических задач заставляет отрабатывать системные подходы к их решению, без которых невозможно дальнейшее движение. Освоенная системная методология решения технических задач из науки распространяется и на общехозяйственные задачи общества. Можно представить, что раз наученные, эксплуатационники и обслуживающий персонал смогли бы передавать полученный опыт следующим поколениям, но по законам энтропии, такой опыт со временем рассеивается. С каждым новым поколением, в режиме даже идеально сбалансированного сообщества, без попыток получить новый опыт, знания теряют свое значение. Для вновь родившейся молодежи, без практического созидания нового, мир воспринимается, как некая статическая модель и все обучение сводятся к подражанию и рефлексии. То есть происходит реагирование только на внешние, уже происшедшие события, без анализа и способности что-либо изменить и улучшить. Творчество воспринимается как игра в перестановки уже известных элементов техники и методов практической деятельности. А это со временем приводит к потере фундаментальных, основополагающих знаний, потере обратной связи с реальностью. Что-то подобное происходит уже сегодня. Участившиеся катастрофы и технологические аварии все более заставляют задуматься об их истинных причинах. А они, при сокращении выпуска новых видов продукции и технологий, во все большем выщелачивании технически грамотных специалистов на всех уровнях различных типах производств. Политические и экономические причины участившихся катастроф и аварий лишь только усугубляют сложившуюся тенденцию деградации технических кадров, но не являются их первопричиной. В этом плане мы обречены, если хотим выжить, на развитие и поддержание новых производств, не потому что нужно кого-то технически догнать или поддержать национальный престиж, а потому, что это вопрос жизни или смерти нации. В один «прекрасный момент» нормальная жизнь общества может остановиться и основной заботой человека станет добыча пропитания и поиск новых способов выживания.

Наиболее вероятной причиной появления современного человека на Земле является не банальное социально ориентированное утверждение - «труд создал человека», а изменение поведения отдельного вида человекообразных обезьян в новых природных условиях, ставших использовать орудия для охоты и разделки добычи. Орудия, которые в результате длительного совершенствования превратились в современные технические достижения. Результатом эволюции человека стало изменение его поведения в способах добычи пропитания, а не желание «трудиться».

Совершенствование техники достигло такого уровня, что появились социальные группы людей, использующие современные высокотехнологичные способы и технику жизнеобеспечения их быта с потерей осознания, что это те же самые первобытные элементы эволюционного приспособления к выживанию, принявшие в современных условиях качественно новые формы. В условиях России забота о развитии национального производства на политическом уровне трансформировалась в разновидности игр, спекуляций, имитации деятельности и откровенного паразитирования на достижениях национального прошлого и других цивилизаций. И это происходит на благодатной почве при отсутствии достаточного количества квалифицированных, технически грамотных специалистов и руководителей, способных положительно повлиять на имеющиеся реалии и противостоять разгулу фактической безграмотности и некомпетентности.

Деятельностью нового поколения руководителей все более движут мотивации личной выгоды и погоня за формальными внешними эффектами. В результате пропадает обратная связь с повседневной реальностью. Внедряемые новации носят локальный характер без системного подхода к решению народнохозяйственных задач.

Увлечение компьютерными технологиями, при отсутствии достаточно большого объема национального производства товаров народного потребления, еще более усугубляет сложившуюся ситуацию и закрывает от человека обратную связь с действительностью. Он становится объектом чьего-то самоутверждения за счет показного улучшения уровня его жизни. Отсутствие рационального, соотносительного мышления не позволяет понять, что мы не «догоним» более развитые страны никакими «рывками», так как техническое развитие есть сложный комплекс, опирающийся на разветвленную сеть наличия собственных научных и технических кадров, которые воспитываются годами. Одного вдруг возникшего желания выпускать новую качественную продукцию недостаточно. Тем не менее, мы должны способствовать созданию собственного рынка отечественных товаров, как необходимым условием развития и жизнеспособности российского сообщества. При этом нужен другой уровень понимания, другая парадигма развития, выходящая из ограниченных рамок благих намерений и пожеланий, содержащая в себе фундаментальные основы закономерностей развития общественного производства.

16. Человек и природа в социокультурном измерении(УК – 1, УК -2)

Основные исторические этапы взаимодействия общества и природы. Генезис экологической проблематики. Экофильные и экофобные мотивы мифологического сознания. Античная экологическая мысль. Экологические воззрения средневековья и Возрождения. Экологические взгляды эпохи Просвещения. Экологические идеи Нового Времени. Дарвинизм и экология. Учение о ноосфере В.И.Вернадского. Новые экологические акценты XX века: урбоэкология, лимиты роста, устойчивое развитие. Современные идеи о необходимости нового мирового порядка как способа решения глобальных проблем современности и обеспечения перехода к стратегии устойчивого развития. Историческая обусловленность возникновения социальной экологии. Основные этапы развития социально-экологического знания. Предмет и задачи социальной экологии, структура социально-экологического знания и его соотношение с другими науками. Специфика социально-экологических законов общественного развития, их соотношение с традиционными социальными законами. Социальная экология как теоретическая основа преодоления экологического кризиса.

Дарвинизм и наука экология. Часто бывает, что корни научной экологии можно проследить вплоть до Дарвина. На первый взгляд, это утверждение может показаться убедительным, поскольку «О происхождении видов» полна замечаний и предлагаемых механизмов, которые четко вписываются в границы современной экология, и что термин экология был придуман в 1866 году яростным сторонником дарвинизма, Эрнстом Ге́ккелем. Тем не менее, Дарвин никогда не использовал слово «экология» в своих письменных трудах, даже в своих наиболее «экологических» Записках, таких как предисловие к английскому изданию Германа Мюллера Оплодотворение Цветов (1883), или его собственный трактат о земляных червях и размышление о формирование лесных почв (формирование растительных форм на основе действий «червей», 1881). Кроме того, основатели экологии как научной дисциплины, такие, как Варминг, Йоханнес Эугениус, Андре́ас Ши́мпер, Гастон Бонниер, Ф. Форель, С. А. Форбс и Карл Мебиус, не сделали почти никаких ссылок на идеи Дарвина в своих работах. Это произошло не только из-за незнания и того, что работы Дарвина не были широко распространены, но и потому, что экология с самого начала касалась отношений между морфологией и физиологией организма. Касалась в основном абиотической среды, а, следовательно, и отбора под воздействием окружающей среды. С другой стороны, концепции естественного отбора Дарвина сосредоточены исключительно на борьбе за выживание. Несмотря на то, что большинство изображают Дарвина как неагрессивного затворника, он оставался всю жизнь человеком одержимым идеей конкуренции, борьбы и завоевания - со всеми формами человеческих контактов как конфронтация. В структуре биосферы Вернадский выделял семь видов вещества:

1. живое;

2. биогенное (возникшее из живого или подвергшееся переработке);

3. косное (абиотическое, образованное вне жизни);

4. биокосное (возникшее на стыке живого и неживого; к биокосному, по Вернадскому, относится почва);

5. вещество в стадии радиоактивного распада;

6. рассеянные атомы;

7. вещество космического происхождения.

Вернадский был сторонником гипотезы панспермии (Панспермия (греч. panspermía — смесь всяких семян, от παν (pan) — весь, всякий и σπερμα (sperma) — семя) — гипотеза о появлении жизни на Земле в результате переноса с других планет неких «зародышей жизни».) Методы и подходы кристаллографии Вернадский распространял на вещество живых организмов. Живое вещество развивается в реальном пространстве, которое обладает определенной структурой, симметрией и диссиметрией. Строение вещества соответствует некоему пространству, а их разнообразие свидетельствует о разнообразии пространств. Таким образом, живое и косное не могут иметь общее происхождение, они происходят из разных пространств, извечно находящихся рядом в Космосе. Некоторое время Вернадский связывал особенности пространства живого вещества с его предполагаемым неевклидовым характером, но по неясным причинам отказался от этой трактовки и стал объяснять пространство живого как единство пространства-времени.

Важным этапом необратимой эволюции биосферы Вернадский считал ее переход в стадию ноосферы. Основные предпосылки возникновения ноосферы:

1. расселение Homo sapiens по всей поверхности планеты и его победа в соревновании с другими биологическими видами;

2. развитие всепланетных систем связи, создание единой для человечества информационной системы;

3. открытие таких новых источников энергии как атомная, после чего деятельность человека становится важной геологической силой;

4. победа демократий и доступ к управлению широких народных масс;

5. все более широкое вовлечение людей в занятия наукой, что также делает человечество геологической силой.

Работам Вернадского был свойствен исторический оптимизм: в необратимом развитии научного знания он видел единственное доказательство существования прогресса.

Социа́льная эколо́гия — радикальная критика современных общественных, политических и антиэкологических тенденций. Она претендует на реконструктивный, экологический, коммунитарный и этический подход к обществу. Социальная экология — радикальный взгляд на научную экологию и на общественно-политические системы.
Последователи социальной экологии считают, что нынешний экологический кризис является продуктом капитализма. Они полагают, что основная причина нынешнего экономического кризиса это не численность населения, а система отношений между людьми. Поэтому чрезмерное потребление, продуктивизм и идеология потребления (консюмеризм) являются лишь симптомами, а не причинами, более глубокой проблемы этических отношений.

Последователи социальной экологии считают, что для того, чтобы понять современные проблемы — экологические так же, как экономические и политические — нужно выявлять их социальные причины и решать их социальными методами. То есть, по их мнению, почти все экологические проблемы являются также и социальными, а не просто, или в первую очередь, результатом деятельности религиозных, духовных или политических идеологий. Они полагают, что некоторые другие экологические течения, такие как «глубинная», «духовная» и прочие антигуманистические и мизантропические экологии заводят в тупик, переключая внимание общества с социальных причин на социальные симптомы, и что главная задача социальной экологии — увидеть изменения социальных отношений, чтобы понять наиболее важные экологические перемены.

Социальная экология возникла в результате перемен, сопровождавших превращение животного сообщества в подлинное общество, т.е. образование социальных структур и институтов, и стала изучать эти перемены. Подход к обществу и природе, который предлагает социальная экология, может показаться слишком интеллектуально требовательным, но зато он лишен упрощенности дуализма (четко отделяющего общество от природы) и незрелости редукционизма (растворяющего общество в природе). Социальная экология пытается показать, как природа медленно, по фазам, трансформировалась в общество, не игнорируя различие между ними, с одной стороны, и степень их взаимопроникновения — с другой. Т.е. социальное и природное постоянно проникают друг в друга, не теряя своей индивидуальности в этом процессе взаимодействия.

Социальная экология ставит не только такие внешне очевидные вопросы, как забота о природе, но и очень важные проблемы, касающиеся различных способов взаимодействия природы и общества, сложившихся с течением времени, и проблем, которые эти способы породили. Социальная экология задает довольно провокационные вопросы: Как появились сложные, даже воинственные взаимоотношения человека и природы? Какими были те институты и идеологии, из-за которых этот конфликт стал возможным? Был ли этот конфликт действительно неизбежным при имеющемся росте человеческих нужд и технологий? Как разумное, экологически ориентированное общество сможет интегрироваться в процесс естественной эволюции? И, еще шире — есть ли основания полагать, что человеческий мозг (сам по себе продукт, как естественной эволюции, так и культурной) представляет собой решающую, высшую точку природного развития? Пытаясь доказать медленное развитие человеческого общества из природного сообщества, социальная экология также демонстрирует подверженность общества процессам дифференциации. Таким образом, социальная экология изучает те точки социальной эволюции, где произошел разрыв, постепенно приведший общество к оппозиции природному миру, и объяснить, как эта оппозиция развивалась с начала истории до общества в древности и до наших дней.

Возможно, одним из наиболее важных вкладов социальной экологии в современную экологическую науку является предположение о том, что основные факторы, противопоставляющие социум природе, появились из внутриобщественного развития, а не изначально природного. То есть разделение природы и общества на противостоящие лагеря идет от разделения в обществе, от глубоких и давних конфликтов между самими людьми, которые часто затмеваются широким понятием «человечество«. Эта критическая точка зрения социальной экологии противоречит почти всем экологическим и социальным теориям.

17. Воздействие биологии на формирование новых норм, установок и ориентаций культуры.(УК – 1, УК -2)

Философия жизни в новой парадигматике культуры. Воздействие современных биологических исследований на формирование в системе культуры новых онтологических объяснительных схем, методолого-гносеологических установок, ценностных ориентиров и деятельностных приоритетов. Потребность в создании новой философии природы, исследующей закономерности функционирования и взаимодействия различных онтологических объяснительных схем и моделей, представленных в современной науке.

Роль биологии в формировании общекультурных познавательных моделей целостности, развития, системности, коэволюции. Исторические предпосылки формирования биоэтики. Биоэтика в различных культурных контекстах. Основные принципы и правила современной биомедицинской этики. Социальные, этико-правовые и философские проблемы применения биологических знаний. Ценность жизни в различных культурных и конфессиональных дискурсах.

Исторические и теоретические предпосылки биологической интерпретации властных отношений. Этологические и социо-биологические основания современных биополитических концепций. Основные паттерны социабельного поведения в мире живых организмов и в человеческом обществе. Проблемы власти и властных отношений в биополитической перспективе. Социально-философский анализ проблем биотехнологий, генной и клеточной инженерии, клонирования.

Наступивший XXI век укрепляет высказывавшиеся уже давно прогнозы, что это будет век биологии. Еще сравнительно недавно, в середине XX в., высшей планкой в интегральной оценке социальной роли биологии было утверждение, что она превращается из собственно академической науки в многообещающий производительный ресурс общества. Ныне подобное у тверждение представляется верной, но далеко не полной оценкой вклада биологии в функционирование социума. Развитие биологии в наши дни дает все больше плодотворных идей и дерзких вызовов действующим нормам и установкам для нового осмысления онтологических, методологических, ценностных и деятельностных подходов, имеющих широкие выходы за пределы собственно биологии — в науку и культуру в целом. В онтологическом плане — это, прежде всего, новое понимание природы, освобожденное от натурфилософских представлений о природе как существующей вне и независимо от человека. Содержание философии природы под воздействием биологии начинает в последние годы кардинально переосмысляться — из некоей мировой схематики, представленной в предшествующих натурфилософских концепциях, она все более становится философскими размышлениями человека, существующего в природной среде, вовлеченного в сложную сеть взаимоотношений с природой. Именно человек в абстрактной философской форме выражает те предельные основания понимания природы, на которых строятся и паука, и духовное, и материальное производство. Картина природы с этой точки зрения — это картина наших взаимоотношений с природой. Природа втянута в горнило человеческой деятельности и человеческих взаимоотношений и не может быть осмыслена вне этих отношений, вне исторического мира культуры.

С познавательной, методологической стороны весьма характерно, что именно в сфере биологического познания зарождались установки и идеи, которые, функционируя в биологии, впоследствии перерастали ее рамки, становясь общекультурными познавательными ориентациями и моделями. Прежде всего, это относится к идеям целостности, организации, развития, системности. Изначальное восприятие живого как некоей целостной системы сыграло существенную роль в формировании направленности биологического познания, в придании ему определенного синтетического статуса. «Мне кажется, — писал В.И. Вернадский, — философия холизма с ее новым пониманием живого организма как единого целого в биосфере, естественного, самостоятельно выявляющегося живого тела, впервые пытается дать новый облик теории познания». Развитие биологического познания, накопление большого количества новых данных, прогресс сравнительных и экспериментальных исследований все более неопровержимо свидетельствуют о том, что организм не является простым агрегатом атомов, молекул и клеток, что процессы жизнедеятельности нельзя объяснить лишь механическим взаимодействием, аддитивным суммированием физико-химических составляющих. Задача теоретико-познавательного осмысления этих данных оказалась возможной только на основе концепции целостности, преодолевающей ограниченности механицизма и витализма. На этом пути в начале XX в. американскими исследователями Р.В. Селларсом и Г.Ч. Брауном была разработана концепция структурных уровней, в основе которой лежало представление о том, что уровни организации материи отличаются присущими каждому из них классами законов, а следовательно, и определенной целостностью, качественной специфичностью.

Системные представления об организации живого разрабатывались в эти годы и русскими учеными А.А. Богдановым, В.И. Вернадским, В.Н. Сукачевым, В.Н. Беклемишевым. В 1912 г. Богданов опубликовал первое издание своей «Всеобщей организационной науки (тектологии)», в которой, рассматривая универсумы природы, социальной деятельности человека и культуры как изоморфные структуры различной степени организации, приходит к выводу о необходимости создания всеобщей организационной науки. Вернадский, развивая традицию органического (целостного) понимания природы, создает свою концепцию биосферы. Соединяя идеи эволюционной теории и данные экологии, Сукачев формулирует целостную биоценологическую концепцию. Согласно ей, закономерности видообразования отражают закономерности эволюции биоценоза и одновременно определяют направления его развития. Беклемишев создает концепцию Геомериды, раскрывающую целостную взаимосвязь законов экологической организации и эволюции живого покрова Земли. В эти же годы Л. Берталанфи публикует свою организмическую теорию целостности живого. Создавая эту теорию, ученый положил в ее основу представление о том, что живой организм не является неким конгломератом отдельных элементов, а выступает как определенная система, обладающая свойствами целостности и организованности. Берталанфи показал, что развитием любой части организма управляет не какая-то мистическая сила, а совокупность условий и взаимодействий, определяемых целостностью организма, обусловливающих развитие любой своей части. Организм, по Берталанфи, не пассивная, механическая, машиноподобная система, лишенная активности и подчиняющаяся лишь внешним стимулам, а активная целостностная система. Дальнейшему развитию целостных и системных представлений в биологии способствовало возникновение ряда новых интегральных наук, изменение самого стиля мышления в науке о жизни, ведущего к утверждению системного эволюционно-экологического мышления. Учет сопряженного развития идей экологии и эволюции способствует формированию нового стиля мышления, вносящего существенный вклад в создание новых установок культуры. Две фундаментальные идеи, берущие свое начало в биологии — идея развития (эволюция) и идея организации (экология), подтверждая свою всеобщность и универсальность для отражения различных форм природных и культурных процессов, демонстрируют при этом свою глубинную взаимозависимость, взаимосопряженность, когерентность, выражающуюся в формировании эволюционно-экологического мышления. Синтез эволюционных и экологических идей на путях контроля и сознательного регулирования биоабиотических отношений и процессов приближает решение ряда фундаментальных стратегических проблем завтрашнего дня. Прежде всего — это задача стабилизации и воспроизводства природных ресурсов, создание управляемых высокопродуктивных биогеоценозов, адаптивно- ландшафтного землепользования, разработка и создание различных замкнутых экологических систем и т.д. Эволюционно-экологическая ориентация исследований оказывается остро необходимой в связи с бурным развитием методов генетической и клеточной инженерии. Только на основе учета эколого-эволюционной целостности природных объектов можно избежать негативных последствий волюнтаристского, несообразованного с объективными законами вмешательства в природу. Синтез идей экологии и эволюции имеет существенное значение для объединения представлений естественных и общественных наук, для понимания коэволютивных закономерностей развития природных и культурных систем как в методологической, так и в мировоззренческой областях. Подчеркивая важность и актуальность названных выше онтологических и методологических проблем в осмыслении воздействия биологии на культуру, нельзя не отметить, что новые нравственно-этические и деятельностные подходы, вызванные к жизни современным этапом развития науки о жизни, еще более остры и проблематичны. Современная биология — это совокупность наук о мире живого. Жизнь же в большинстве культурных и конфессиональных традиций предстает как высшая ценность. Поэтому вполне естественно, что аксиологические, ценностные аспекты в науках о жизни были изначально широко представлены. Однако в настоящее время новые возможности биологической теории и практики резко актуализировали эту проблематику. Начиная от сформулированного А. Швейцером принципа «благоговения перед жизнью» (мы не говорим здесь о древних религиозных традициях — ахимсы в джайнизме и пр.), биоэтика символизирует собой принцип уважительного отношения и сострадания ко всем живым существам и природе в целом. Тем самым она смыкается с другим остро значимым ныне направлением — экологической этикой.

В условиях современной техногенной цивилизации, доминантами которой являются природоборческий антропоцентризм и безбрежный техноцентризм, ориентация на биоцентрические и экоцентрические начала пробивается с большим трудом. Эксперименты на животных в интересах развития науки проводились зачастую с использованием негуманных, неоправданно жестоких методов. Задача состоит, естественно, не в полном запрете подобных исследований, а в разработке этико-правовой регламентации их. Так, в 1985 г. Международным советом медицинских научных обществ были приняты «Международные рекомендации по проведению биомедицинских исследований с использованием животных». Среди них — рекомендации использования минимально возможного количества экспериментальных животных, минимизация дискомфорта, дистресса, боли; стремление к замене экспериментальных животных за счет использования математических моделей, компьютерного моделирования и биологических систем in vitro и т.д.

Определенный вклад в осмысление биоэтики внесло и такое международное движение, как «Глубинная экология». Его представители, в частности Б. Дивол и Дж. Сешенс, определяя базисные принципы глубинной экологии, отмечали ценность процветания всех форм жизни на Земле; независимость ценности биоразнообразия от утилитарной пользы для человечества; утверждение как одного из ведущих критериев человеческой жизни существования человека с учетом внутренней ценности всей природы, а не только с учетом все более высоких стандартов' собственно человеческой жизни. Вторым направлением биоэтики как новой науки на стыке биологии и культуры является развитие биомедицинской этики, обсуждающей этические проблемы отношений «врач—пациент», проблемы биомедицинских вмешательств в жизнь человека и т.д. Возникновение этой новой области исследований, в добавление к давно существующей традиционной медицинской этике, определяется массированным введением в повседневную практику новых биомедицинских технологий. Их применение вызывает множество сложнейших вопросов морально-этического и правового порядка. Среди них — проблемы искусственного оплодотворения, суррогатного материнства, пренатальной диагностики, методов пересадки и трансплантации органов и тканей, определение момента смерти возможного донора, проблема эвтаназии — добровольного ухода из жизни и т.д. Исследования по биомедицинской этике начинают приобретать систематический характер. Сделан ряд шагов по их юридическому закреплению: созданы национальные комитеты по биоэтике во многих странах, приняты международные документы.

К ведущим принципам биомедицинской этики относятся следующие: принцип «не навреди», принцип «делай благо», принцип уважения ннтономии пациента, принцип справедливости. Главная задача этического регулирования биомедицинских исследований — оградить человека от сопряженного с ними риска. Этим целям служат все принципы биомедицинской этики, принцип информированного согласия пациента и факт обязательного участия в процессе решения независимого этического комитета. В развитии этого направления все более широко сочетаются этические и деятельностные подходы на стыке современной биомедицины и реального бытия социума. Однако далеко не все деятельностные подходы, развиваемые на основе современной биологии, столь благостно ориентированы. В стремительно идущем процессе коммерциализации развития современных биотехнологий тревожных вопросов, пожалуй, Польше, чем успокаивающих ответов.

Ф. Фукуяма в своей работе «Наше постчеловеческое будущее» пишет о происходящей ныне биотехнологической революции, характеризует те вызовы, которые она ставит перед человечеством, перед обществом, перед политикой. Эта революция, с его точки зрения, не просто нарушение или ускорение размеренного хода событий. Она приводит к тому, что будущее человечества оказывается открытым, непредзаданным и в решающей степени зависит от наших нынешних решений и действий. В этой связи П.Д. Тищенко, философски оценивая идущие процессы, отмечает, что биотехнологиям как специфическому виду техники присуща определенного типа власть над жизнью людей, т.е. биовласть. Биотехнологии, пишет он, ставят под вопрос существование и сущность (самоидентичность) человечества в целом. Трудно сказать, в каком смысле человек останется «собой», если поменяет свою генетическую идентичность, включив в свой геном, к примеру, часть генома крыс для повышения устойчивости к неблагоприятным факторам внешней среды, часть генома свиней, что откроет дорогу ксенотрансплантациям (огромный резервуар дополнительных органов), определенные геномы растений для более эффективной утилизации солнечной энергии и т.д. и т.п. Подобного рода научные планы плодятся с огромной скоростью. Даже если им далеко до «серьезной» разработки в «металле» — они участники судьбоносной биотехнологической имажинативной игры, задающей доминирующий настрой эпохе и через него самоидентичности человека, — «зеркало», вглядываясь в которое человек узнает или не узнает себя. XX век вошел в историю как век небывалого взлета научно-технического прогресса, становления и глубинного утверждения техногенной цивилизации. Всеми своими достижениями это время обязано реализации норм, идеалов и принципов данного этапа цивилизационного развития человечества.

Но именно с ними связаны проблемы и противоречия, оставленные ушедшим веком будущему развитию человечества. Высокие технологии, возникшие в разных отраслях промышленности на основе новейших достижений науки, существенным образом изменили лик планеты и способ бытия людей. Сбылось предсказание Вернадского, сделанное в начале века, согласно которому «научная человеческая мысль могущественным образом меняет природу. Вновь создавшийся геологический фактор — научная мысль — меняет явления жизни, геологические процессы, энергетику планеты». Высокие технологии, рожденные в XX в., — ядерные, генетические, компьютерные — привели к овладению людьми новыми мощнейшими источниками атомной энергии, к возможности искусственного конструирования живых объектов с помощью методов генной инженерии, к созданию единой мировой информационной системы. Но, наряду с благами, принесенными человечеству, развитие этих технологий обусловило возникновение многих сложных и опасных проблем, которые сейчас широко обсуждаются. Таким образом, осознавая в целом феномен высоких технологий как один из главных итогов XX в., можно уверенно констатировать их широкий выход за рамки собственно науки и техники, их кардинальное влияние на гуманитарную и социальную сферы развития общества. При этом рефлексия над техническими возможностями, осмысление прямых и отдаленных последствий научно-технических открытий присутствовала, но она исходила — в условиях трагического раскола культуры в XX в. на культуру естественнонаучную и гуманитарную — как правило, от представителей гуманитарно-философской культуры (за редкими исключениями в лице гениев-естественников) и мало затрагивала мир естественнонаучной и технической культуры, включая и лиц, принимающих стратегические решения о развитии и применении научно-технических достижений. Достаточно вспомнить М. Хайдеггера и всех философов техники, глубоко и всесторонне критически проработавших как позитивные, так и негативные аспекты технической экспансии XX в.

Уже в 1922 г. В.И. Вернадский писал: «Недалеко время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник силы, который даст ему возможность строить свою жизнь, какой захоч<