Дополнение Х. С. де Лафонтена
Бр. Иванов утверждает, что доказательства того, что Калиостро и Бальзамо – это один и тот же человек, кажутся такими убедительными, что признаны практически каждым, и что некоторые современные авторы в попытке разрушить эту теорию не выдвигают ни единой новой теории ей на замену.
Просто ради дискуссии давайте предположим, что в мире существовали и Бальзамо, и Калиостро, и это были две разные личности. Возможно, занимая такую позицию, мне придется стать мише нью для самой резкой критики. Но мне это не в новинку.
Выдвигая этот аргумент, я делаю предположение, что никто не сможет правильно понять личность Калиостро, не принимая во внимание, личность другой весьма значительной фигуры того времени – графа де Сен-Жермен. У меня нет сейчас времени подробно описывать его приключения, но я не сомневаюсь, что если, как сообщается, Калиостро был одно время его камердинером, слуга определенно мог перенять у свого хозяина все специфические трюки; множество изречений и действий Сен-Жермена были усвоены Калиостро, который только и был рад усовершенствованию своих колдовских способностей. Мы предположим, что Бальзамо, бесчестный бездельник (и вы можете легко найти множество таких, как он, в Неаполе и в наши дни), после достаточно долгой преступной жизни встречает наконец свою судьбу на виселице и, таким образом, исчезает навсегда.
Примерно в то же самое время персона, называющая себя графом Калиостро, появляется в Лондоне. Вскорости обнаруживается, что он немного мошенник, но в то же время человек с хорошими манерами, и он вполне годится для того, чтоб занять место в благородном обществе. Но где он был все время до этого? Ведь он уже немолод. Возможно, его хозяин просто ждал нужного момента, чтобы ввести его в игру; и к тому же далеко не всякий с радостью желал бы признаться, что раньше был камердинером. После Лондона Калиостро с триумфом въехал в Страсбург. В густой толпе находился сицилиец по шимени Марано, которого Бальзамо в молодости бесчестно обманул. Он заметил сходство между великолепной светской персоной в роскошном экипаже и сицилийским давним обманщиком. Он спросил кого-то в толпе: «Кто это там в экипаже?» – «О, это великий и прославленный граф Калиостро!» – «Да ладно, может его и звать Калиостро, но, как по мне, он удивительно похож на одного негодяя – Бальзамо». Потеря значительной суммы денег иногда ввергает людей в законченную манию поиска обидчика по лицевому сходству.
Но мы зашли уже так далеко и не нашли ни единого факта, подтверждающего тождественность Бальзамо и Калиостро, за исключением этого голоса в толпе в Страсбурге, которому мы не можем придать большого значения, с какой стороны ни посмотри. Так где и когда в таком случае произошло это отождествление? Трубный глас прозвучал очень поз дно в карьере Калиостро – в лице Тевено де Моранда, который в своей газете «Courier de L’Europe» провозгласил их идентичность, и это было с готовностью подхвачено многочисленными недругами Калиостро. Но примите во внимание, кем был человек, который нанес этот язвительный удар! Один из самых грязных подлецов, которые когда-либо пресмыкались по поверхности Земли, гиена в человеческом обличье со всеми свойствами этого отвратительного животного. Таков единственный гарант утверждения, что Калиостро – это Бальзамо. Я не оправдываю Калиостро. Он вел себя глупо и растерял престиж, которым обладал, по причине своего глупого поведения во время суда по делу об алмазном ожерелье, но есть и некоторые штрихи в его выдающейся карьере, которые, кажется, устраняют всякую связь с Бальзамо и не позволяют этому корыстному наймиту Моранду безнадежно очернить его.
Теперь я возвращаюсь на минуту к вопросу, был ли Калиостро действительно инициирован в ложе «Esperance» в Лондоне. Траубридж по поводу инициации Калиостро пишет, что бр. Гардивилье, обойщик, председательствовал на этой церемонии. Я тщательно изучил старые протоколы лож в библиотеке Великой Ложи, и получил следующие результаты. Бр. Гардивилье был принят в Братство в «Древней французской» (Ancient French) ложе 17 августа 1781 г., вероятно, в степень Ученика. Кто-то написал карандашом под его именем, в графе о профессии, слово «ювелир». В реестре этой ложи нет ни одного упоминания ни Бальзамо, ни Калиостро. Но под датой 15 ноября 1784 г. стоят два имени, заключенные вместе в фигурную скобку, как будто двое были приняты в одно и то же время. Эти имена – Сиберт и Блессоно. Последнее имя может заставить кого-то задуматься, не записана ли так неумелым и глуховатым писцом фамилия «Бальзамо». Но, как мы могли уже убедиться, Калиостро находился в 1784 г. в Лионе, и Траубридж дает дату его инициации в ложе «Esperance» как 12 апреля 1777 г. Нет ни одного имени, зарегистрированного в ложе «Esperance» в тот день, и остаются сомнения, был ли Калиостро вообще когда-либо посвящен в какой-либо ложе в этой стране, хотя как масон, ставший им где-то в другом месте, он мог посещать некоторые лондонские ложи, поскольку, например, есть свидетельства его визита в ложу «Древности» (Antiquity) во второе посещение Лондона.
Я отобрал несколько отрывков из известных авторов, первый из них – из «Мемуаров и воспоминаний пэра Франции» (Memoires et Souvenirs d’un Pair de France, том первый, Париж, 1829). Автор этих мемуаров присутствовал в большой галерее Версаля, когда арестовали кардинала де Роана.
Стр. 155. Суд по делу об ожерелье, естественно, побуждает меня рассказать о человеке, который был в нем замешан. Это прославленный Калиостро, необыкновеннейший персонаж, шарлатан, по мнению некоторых, но по мнению других – поистине вдохновенный человек, которого провозглашали то мошенником, то магом… Он соединял в себе редкий талант создания фантасмагорических иллюзий и значительные познания в химии, а также медицине и естественной истории. Он любил приходить в дом моего дяди, который был одним из его главных адептов. Я видел его там много раз, и все еще с удовольствием вспоминаю изящество, с которым он держался, благородство манер, его торжественный и сдержанный вид. Разговаривал он с убежденностью; его речь, хоть и имела оттенок напыщенности, часто достигала возвышенных нот; он часто применял метафоры, сравнения и восточную мудрость.
Этот человек обладал и ценными секретами; я видел, как он с помощью нескольких капель темно-красной жидкости превращал воду в графине в жидкость со вкусом и запахом исключительно хорошего токайского вина. Однажды вечером я ассистировал ему на магическом сеансе, и наше восхищение его экспериментами было безмерным. Он бросил в тигль с горящим спиртом несколько крупиц сильно пахнущего вещества, от которого вся та часть гостиной, где мы собрались, заполнилась дымом. Вскоре мы увидели, как в центре облака возник призрак Вольтера, выглядевший в точности так, каким мы запомнили его в последние месяцы его жизни. Иллюзия была полной; она вызвала у нас жесты невольного ужаса; магический спектакль продолжался примерно две минуты.
Своими действиями Калиостро вызвал настоящий интерес у верхушки общества.
Обратимся к отрывку из мемуаров барона Оберлиха (том первуй, Париж, 1853). Стр. 128. Госпожа О. отдавала визит кардиналу де Роану, и вдруг двери распахнулись, и слуга объявил: «Его превосходительство граф Калиостро».
Я быстро обернулась. Я слышала рассказы об этом авантюристе с самого приезда в Страсбург, но еще не встречалась с ним. Поэтому я была словно поражена громом, корда увидела его входящим в кардинальский дворец, когда его объявили с такой помпой, но болем всего я была поражена приемом, который ему оказали… В нем не было совершенной красоты, но никогда мне еще не доводилось видеть такое удивительное лицо. Он обладал сверхъестественной глубиной взгляда. Не могу описать выражение его глаз: они в одно и то же время горели огнем и были глянцевыми, как лед; он привлекал и в то же время отталкивал; он внушал страх и, тем не менее, вызывал непреодолимое любопытство… На сорочке, цепочке часов и на его пальцах были бриллианты огромного размера и чистой воды; если они не были фальшивыми, то стоили целого состояния. Он делал вид, что занимается производством бриллиантов… Несомненно, если бы я не подавила желание броситься навстречу непостижимому, я, вероятно, пала бы жертвой обмана этого интригана. Видите ли, неизведанное всегда так соблазнительно! Что я не могу скрыть, так это что в Калиостро была почти дьявольская сила: он пленял дух и завладевал разумом.
Последний отрывок, который я процитирую, взят из воспоминаний Карла-Генриха, барона Гляйхена (Париж, 1868).
Стр. 135. Дурного сказано о Калиостро предостаточно; я скажу о нем и что-то хорошее. Я считаю, что всегда лучше делать так, по возможности, как минимум, это позволяет избежать необходимости повторения уже сказанного другими.
Калиостро был невысоким мужчиной, но у него была очень изящная голова: она могла бы служить моделью художникам для изображения вдохновенного поэта. Верно то, что его манеры, жесты, его позы были, как и полагается шарлатану, исполнены хвастливости, претенциозности и нахальства; но при этом нужно помнить, что он был итальянцем, странствующим доктором, самозванным Великим Мастером масонов, професором оккультных наук. Для тех, кто знал его, речь его была дружеской и мудрой, действия его – полны благородства и щедрости, и его лечение не знало неудач и в общем было превосходным. Он никогда не брал ни су у своих пациентов.
Эти разные мнения о Калиостро, изложенные с разных точек зрения, могут помочь нам составить некое умозрительное представление об этом человеке.
В качестве заключительного замечания я хотел бы сказать, что в отчете о сеансах Калиостро, данном госпожой фон дер Реке, упоминается, что он часто произносил слова «Гелион, Мелион, Тетраграмматон». Я обращу ваше внимание на то, что Траубридж пишет: «Слова Гелиос, Мона, Тетраграмматон часто используются в масонстве и означают Солнце, Луну и четыре буквы, которыми по-древнееврейски обозначается Бог». Возможно, Калиостро предпочитал использовать более аллитерирующую форму.
Хотя у меня и есть несколько возражений на некоторые утверждения бр. Иванова, я вне всякого сомнения восхищен его трудом и считаю эту работу ценным вложением в литературу о Калиостро.
Дополнение Б. Телепнева
Доклад бр. Иванова является ценным документом о деятельности прославленного графа Калиостро в Восточной Европе – не потому, что она как-то значительно отличалась от его приключений где-то еще, но потому что это является также живой иллюстрацией странной доверчивости, которую проявляют и в наши дни многие выдающиеся масоны, как в старину в России, так и в других странах.
По моему мнению, своей известностью Калиостро обязан не столько какой-то гипнотической или другой способности, сколько его по большей части мошеннической и скандальной деятельности. Его появление, куда бы он ни отправился, обачно сопровождалось такой рекламой, которая значительно проще осуществляется с помощью скандала, чем с помощью иных средств. Во времена Калиостро было несколько выдающихся масонов, которые имели репутацию адептов оккультных наук, а также много других авантюристов, странствовавших по Европе с очевидно иными целями, чем извлечение правдами и неправдами выгоды и удовольствия; иногда масонство того времени оказывало на них сильное влияние, хотя имена этих братьев едва известны; они остались в стороне от блеска и очарования скандальных афер!
Выдвинутое бр. Ивановым предположение о том, что московские розенкрейцеры и масоны не могли не услышать о приезде Калиостро в Россию, очевидно, верно. Как может быть иначе, если Калиостро даже посетил Москву?[142]
Масонский документ, принадлежащий перу руководителя московских розенкрейцеров XVIII в. Поздеева, содержит замечание, проливающее свет на визит Калиостро в Россию.[143]
По приезде в Петербург Калиостро обратился к тем, кто жаждал знаний о Человеке, хорошо понимая, что с их помощью он может заполучить множество новообращенных. Большинство из них вскоре обнаружили его обман, тогда как другие обманутые продолжали верить в него с огромной силой, но позже все узнали, что он был за человек.
Что же касается Екатерины Великой, то я должен подчеркнуть, что она была слишком проницательным человеком, чтобы отождествлять Калиостро со всем масонством[144]. Позднее она решила, что последнее представляет опасность по намного более весомым причинам, таким, как неудачная, хотя и случайная, связь русских масонских лидеров с ее противниками в России (окружение великого князя Павла) и за рубежом (в Пруссии и Швеции). Возможно, ей было удобно иногда так говорить, чтобы высмеять масонские ложи, – это оружие она вообще любила.
Притязания Калиостро в период его пребывания в России хорошо отражены в двух баснях русского автора того времени Ивана Хемницера (1745—1784), друга нескольких русских масонов, и возможно, тоже масона, что каким-то образом укрылось от бдительного ока бр. Иванова.
В одной из этих басен под названием «Лжец» Хемницер пишет, что «опыты те были, что могут ли в огне алмазы устоять» и, говоря о Калиостро, он заканчивает другую свою басню – «Хитрец», следующими словами:
Вот я у нас такого знал,
Который о себе в народе насказал,
Что может видеться с духами,
Всем их показывать и с ними говорить,
Болезни все лечить
Одними порошками.
И собирались тож к нему смотреть духов,
И порошки его в болезнях принимали,
Однако же духов, как слышно, не видали;
А от чудесных порошков
Скорея, нежели от прочих, умирали.
Ответ Б. Иванова
Я чрезвычайно признателен брр. де Лафонтену и Телепневу за их интересные комментарии и дополнения по теме моего исследования.
Я ценю попытку бр. Лафонтена немного смягчить то скорее неприятное впечатление, которое произвел Калиостро своей деятельностью в Восточной Европе. Я пытался сохранить беспристрастность, но наиболее достоверные источники, которые я изучил, не предоставили мне возможности сделать более привлекательным образ Калиостро.
По вопросу, кем был Калиостро на самом деле, я не слишком углублялся в него в своем исследовании, поскольку это далеко увело бы меня от главной темы. Я лишь обратил внимание на то, что теория о том, что Калиостро и Бальзамо – это один и тот же человек, имеет как минимум слабые обоснования, тогда как теория, Калиостро был бывшим камердинером графа де Сен-Жермен, о чем говорит бр. де Лафонтен, кажется мне значительно более беспочвенным предположением, поскольку, по свидетельству других авторов, он был единственным выжившим сыном князя Комина Трапезундского, незаконнорожденным сыном Великого Магистра Ордена рыцарей Мальты по имени Пинто, сыном алхимика Грацци, известного под прозвищем «Космополит», итальянского танцора Бельмонте, или сыном неапольского бедняка Тихо, бывшего парикмахера. С таким же успехом в условиях недостатка доказательств мы можем полагать, что он был самим Космополитом, Перегрини, переодетым графом де Сен-Жермен, Симоном Магом и даже одним из апостолов Христа, наслаждавшимся вечной жизнью на земле.
За исключением версии о Бальзамо, я знаю лишь одну, которая основывается более чем на одном воображении, а именно теорию о том, что Калиостро был графом Грабянкой, или же графом Сутковским, известным предводителем Авиньонского общества народа божьего, или Нового Израиля (см. Заметки о бумагах Рейнсфорда в Британском музее, Notes on the Rainsford Papers, British Museum, Gordon P. G.Hills, в протоколах Quatuor Coronati Lodge, v. xxvi., 1913, рр. 93—130). Но эта теория совершенно распадается из-за хорошо известного факта, что граф Грабянка, потерпев неудачу в других странах, приехал в Россию и открыл филиал Авиньонского общества в Санкт-Петербурге в 1805 г., то есть 10 лет спустя после смерти Калиостро (см. А. Н. Пыпин, Русское масонство в XVIII веке, стр. 369).
Что касается инициации Калиостро в масоны в ложе «Esperance» в Лондоне, то я отметил в своем исследовании, что не смог найти никаких прямых доказательств, которые подтверждали бы это голословное утверждение, и я рад, что результаты тщательного исследования бр. де Лафонтена могут четко опровергнуть эту предполагаемую свіязь Калиостро с английскими масонами.
По поводу комментариев бр. Телепнева, я сомневаюсь, что Калиостро когда-либо посещал Москву. За исключением довольно случайного примечания в книге Пыпина, на которую ссылается бр. Телепнев, я не смог найти ни одного доказательства того, что Калиостро вообще ездил в старую столицу России. Наоборот, существуют несколько свидетельств, что единственным городом в России, который посетил Калиостро, был Санкт-Петербург.
В заключение я хотел бы выразить самую сердечную благодарность брр. Сонгхерсту и Телепневу за их неоценимые советы и помощь в написании моей работы, а также всем братьям, которые присутствовали на зачтении моего доклада и приняли его так доброжелательно.
Биографические справки
Иванов Борис Владимирович (? – январь 1958 г., Женева). Инженер-кораблестроитель, экономист. Окончил Политехнический институт в С.-Петербурге. В 1905—1907 гг. жил в Париже. Окончил факультет права Парижского университета. Кандидат экономических наук. Во время Первой мировой войны обосновался в Англии. Работал помощником директора Транспортного департамента русского комитета в Лондоне (1919—1933), затем директором ряда британских текстильных компаний. Во время Второй мировой войны состоял чиновником Департамента почтовой и телеграфной цензуры. После войны работал в системе организации внутреннего транспорта в Европе. С 1947 г. жил в Женеве, был сот рудником Организации Объединенных Наций (ООН). Участник кружка русских масонов в Лондоне.
Телепнев Борис Васильевич (23 августа 1886 г. -?). Почетный член Даниловского попечительства детских приютов Ведомства учреждений императрицы Марии на 1915 г., представитель московского торгового дома Алексеевых в Англии. Участник кружка русских масонов в Лондоне.
Де Лафонтен, Анри (Генри) Филипп Карт, подполковник (1884—1963) Видный английский музыковед и архитектор, многолетний глава Комиссии по городскому планированию Большого Лондона, основатель Комиссии по военным захоронениям в 1917 г., ериф г. Лондона, автор книг «Королевская музыка» (1909) и «Музыка Испании» (1937), общественный деятель, активист Гугенотского общества Англии.
Артур Лайонел Вибер (1870—1938) Крупный масонский ученый и писатель, автор ряда фундаментальных трудов по истории английского и мирового масонства.
Перевод Т. Михайлишиной под ред. Е. Кузьмишина, 2012.
Жизнеописание Калиостро[145]
Я не принадлежу никакой эпохе и никакому месту, вне времени и пространства мое духовное бытие влачит свое существование, и когда я погружаюсь в глубины своего разума и восстанавливаю ход событий за все прошедшие века, когда я распространяю дух свой на все пространство, видимое вами, я получаю все, чего пожелаю. Сознательный участник Абсолютного Бытия, я управляю своими действиями согласно окружающей меня среде.
Имя мое соответствует моему образу действия, и я выбираю его, точно так же, как и свой образ действия, поскольку я свободен; моя страна там, где пролегает в настоящее время мой путь. Вы, если пожелаете, можете переместиться во вчера и год за годом восстановить проделанное вашими предками, коим вы неизвестны, или в завтра, дабы насладиться иллюзией славы и величия, коих никогда не узрите в действительности; что же касается меня, то Я Есмь Тот, Кто Есть.
У меня есть лишь один отец; различные обстоятельства жизни моей заставили меня подозревать в сем факте наставление в неких великих и нерушимых истинах; однако тайна моего происхождения и отношения, связывающие меня с сим Неведомым Отцом, являются и останутся неразглашенными; те, кто будет призван выведать их у меня и кто узнает их так же, как познал их я, поймут меня и оправдают. В каком именно месте, в какой именно час и сколько именно лет назад было сотворено на сей Земле мое материальное тело, какое семейство было для этой цели выбрано, – неведомо мне, и я не желаю этого знать, я не желаю воспоминаниями о прошлых днях увеличивать груз ответственности на плечах всех тех, кто знает меня, ибо сказано: «Не сбивай слепого с пути»[146]. Я рожден не от плоти и не по желанию людскому, но я рожден от духа. Имя мое, мною выбранное и мне принадлежащее, избрано для нынешнего моего явления среди вас, и оно принадлежит мне по праву.
Тот же, кто призвал меня к рождению, даровал мне и юность, прошедшую в другие времена и в других местах, но ныне я сбросил ее с плеч, как ветхую одежду, более негодную для носки.
Итак, вот я пред вами: я благороден и я путешественник; я говорю – и душа ваша трепещет, узнавая древние слова, и глас, который у вас внутри, глас, молчавший столь долго, отвечает на мой призыв; я действую – и в сердцах ваших воцаряется мир, в телах ваших – здоровье, и стойкость с надеждой – в душах ваших. Все люди – мои братья; все страны мне дороги; я странствую из одной в другую, дабы Дух мог снизойти и найти к вам дорогу. Я не требую от королей, чью власть я уважаю, особого гостеприимства для меня в их землях, и насколько это возможно, я следую из края в край наилучшим и самым удобным для всех способом, но я не останавливаюсь нигде надолго. Разве я не благородный путешественник?
Подобно ветру с Юга, подобно сияющему полуденному светилу, воплощающему полное познание вещей и прямое общение с Богом, я следую на Север, навстречу туману и холоду, на пути оставляя части себя, умаляясь, облегчаясь на каждой остановке, но оставляя за собой немного своего света, своего тепла, немного своей силы, покуда их хватает, пока в конце концов все они не будут растрачены в конце моего пути, в час, когда Роза расцветет на Кресте. Я – Калиостро.
Чего же вам еще? Будь вы истинными детьми Господа, будь души ваши не столь суетны и не столь любопытны, вам было бы достаточно!
Но вам нужны подробности, вам нужны знамения и притчи. Слушайте же! Возвратимся же в далекое прошлое, как вы хотите.
Всякий Свет грядет с Востока, всякое посвящение приходит из Египта. Как и всем вам, мне было три года, потом семь лет, потом настал возраст зрелости, и я перестал считать года. К третьему юбилею, к двадцати одному году, я достиг полноты человеческого развития. В первое свое детство я, согласно закону справедливости и суровости, страдал в изгнании, подобно тому, как Израиль изнывал в рассеянии меж народов Земли.
Но точно так же, подобно Израилю, обретшему Божественное Присутствие, когда Метатрон встал на страже путей его, могучий ангел воззрился на меня и наставил меня на путях моих, управляя всеми моими действиями, и он просветил мою душу и заставил развиваться дремавшие во мне силы. Он стал моим Мастером и проводником.
Разум мой прояснился и укрепился, многое стало вызывать мой интерес, и я принялся изучать себя и постепенно осознал все, что меня окружает; я странствовал и снова странствовал по сокровищницам своих мыслей так, как другие странствуют по храмам и святым местам во всех четырех частях света; но когда я устремился мыслями к истоку своего бытия, ввысь, к Богу, в дух моей души, то разум мой, увы, молчал и не позволял ни опровергнуть, ни подтвердить мои умозаключения. Любовь, влекшая меня ко всякому живому существу, была подобна импульсу, необоримой страсти, глубокому сознанию моего права на обладание всем на Земле и на Небесах; она толкала меня вперед и вела по жизни, заставляла постоянно испытывать на практике силы, коими я был наделен, определяла сферу моей деятельности, сама устанавливала границы и правила игры, вела от моего имени войну с силами мира, выступающими против меня; я бывал оставлен умирать в пустыне без надежды на спасение; я сражался с ангелом, подобно Иакову, с людьми и с демонами, и так, побеждая их, познал я тайны, касающиеся царства Тьмы, и с тех пор никогда уже не заблуждался я на тех нетореных путях, откуда нет возврата.
Однажды, после многих лет странствий, Небеса смилостивились надо мной и воздали мне за потраченные усилия: обо мне вспомнил Слуга Господень, облаченный в свадебные одежды, и даровал мне милость предстать пред Вечным Богом, подобно Моисею. Так обрел я новое имя и новую ни с чем не сравнимую миссию. Будучи свободным и владыкой своей жизни, я стал не кем иным, как работником в услужении у Господа. Я знал, и это подтверждают и слова мои, и дела, как водворить на Земле и поддержать Власть и Святое Имя Его. Не у всех людей есть ангелы-хранители; для них им стал я.
Таковы были мое детство и юность; вам мои слова могут показаться суетными и самовлюбленными, но ведь пройдет немного, или много, лет – и все мы отправимся в страну праотцев наших, или в другие страны, – разве все это будет нам важно? Разве я не свободный человек? Вы судите о моей нравственности, даже, возможно, насколько можете, о моих делах: так судите же о том, насколько они хороши, судите, видели ли вы в своей жизни деяния большей силы и большей власти, – но не утруждайтесь суждением о моей национальности, моем звании и моей религии.
Если во время более счастливых путешествий ваших в будущем вы окажетесь в землях Востока, то увидите, что меня там видели ребенком, там меня помнят, знают мое имя, и вполне возможно, что слуги отца моего откроют вам врата Святого Града. И там вы сможете открыто сказать братьям моим правду, если, находясь меж вами, я преступил законы гостеприимства или взял себе нечто мне не принадлежавшее!
Общий регламент Ложи «Торжествующая Мудрость» (1786)[147]
Ложа-мать высшего Египетского масонства для Востока и Запада, учрежденная, равно как и основанная, при Востоке Лиона Великим Коптом, Основателем и Великим Мастером высшего Египетского масонства для всех восточных и западных частей света.
Наш Мастер воссел средь нас и повелел:
1. Вы явите себя людьми неблагодарными и развратными, если не будете веровать во Всевышнее Бытие и бессмертие души, и тем оскверните сам Храм и окрестности его.
2. Да станете вы с радостью принимать у себя всякого, кто исповедует сии две великие Истины, и какие бы ни были его религия и вера, при согласии с сими Истинами они не могут служить препятствием для его приема.
3. Всякий желающий постигнуть таинства высокого египетского масонства да будет перед этим посвящен в вольные каменщики в ложе обычного устава и докажет, что должно быть подтверждено патентами от его мастеров, что заслужил чести принятия в степени Ученика, Подмастерья, Мастера и Избранного Мастера.
4. Из двух кандидатов, подавших прошение о принятии единовременно, будет избран для принятия первым тот, кто носит наивысший градус из перечисленных ранее, и это предпочтение да будет оказано ему в надежде на то, что далее он станет прилежно учиться.
5. Вольный каменщик обычного устава должен быть человеком безупречной чести, исключительной честности и утонченного духа, в противном случае он никогда не может быть принят в Египетский устав.
6. Напрасно ждать плодов от молодого древа; посему и в степень Ученика не следует посвящать никого ранее достижения двадцати пяти лет; пусть и ранее этого возраста способен человек обрести потребные добродетели, но зрелость возрастную не заменит лишь зрелость духовная.
7. Тот, кому суждено будет обрести благо посвящения, да принесет клятву пред Богом и пред Мастерами своими хранить в нерушимой тайне все таинства, коие претерпит в наших храмах, и всю нашу науку, а также верно хранить и соблюдать законы нашего Ордена. И если он нарушит сие торжественное обязательство, да будет он презираем всеми, с позором изгнан из Ордена и да покарает его Бог сурово и справедливо.
8. Державные Властители суть образы Божьи: египетский вольный каменщик, почитай их и во всем оберегай, никогда не выступай на словах или на деле против законов своей страны или против господствующей в ней религии.
9. Любовь к ближнему есть второй долг всякого человека; да станут все посвященные исполнять его со всем вниманием, да будут они всегда готовы творить благодеяния и утешать обездоленных.
10. Возлюбите, дети мои! Возлюбите друг друга, возлюбите нежно, возлюбите и утешьте тех меж собой, кто несчастен и обездолен, кто в печали пребывает, ведь даже если отказали ему в утешении братья его, Господь не снимет с него Свою защиту.
11. В чистом изначальном вольном каменщичестве есть лишь три степени; вы не должны признавать никакие степени, кроме трех, и не посвящать в них. Сии суть степени Ученика, Подмастерья и Мастера.
12. Ученик да не будет принят в Подмастерья, пока не избудет три года обучения и усердного труда; Подмастерье да не будет переведен в Мастера до истечения пяти лет работы.
13. Ученики, вы должны повиноваться Подмастерьям, начертывающим вам планы работ; а вы, Подмастерья, выслушивайте и исполняйте повеления Мастеров своих; да не рождается и не живет в сердцах ваших зависть, но да трудитесь вы все вместе во имя братского совершенствования.
14. Мастера, вам надлежит руководить всеми работами и следить за их ходом, управлять ложей и организовывать ее работу. Будьте же достойны своего поста и власти, вам данной, не велите вольным каменщикам ничего, что не вело бы к вящей славе детей моих и к пользе всего остального человечества.
15. Ученики и Подмастерья состоят в двух разных мастерских и занимают в Храме одни – места слева, другие – места справа; Мастера пребывают в палате собрания посередине. И да станут носители низших степеней охранять порог Храма от нескромных взглядов, когда работы открыты в высших степенях, дабы не принесло своих ужасных плодов любопытство посторонних к нашим трудам.
16. В каждой из двух мастерских да станет председательствовать Мастер, для этих целей избранный из числа членов Срединной Палаты. Каждая мастерская да изберет себе Оратора, Секретаря и Мастера Инспектора Обрядоначальника, которые да станут исполнять свои обязанности в течение одного года по получении каждый – особых положенных ему наставлений.
17. Во время любых выборов, принятия любых решений и при любого рода работах в той или иной мастерской да памятует каждый о принесенной клятве и да ведет себя скромно, но свободно, и да будет любое решение приниматься большинством голосов. Да не проникнет никогда дух раздора в души детей моих. Если же вдруг возникнут меж вас какие-либо разногласия, то да будет решение, принятое Учениками, рассмотрено, исправлено и пересмотрено Подмастерьями, а если и тогда останутся разногласия, то да будет оно передано для рассмотрения в Срединную Палату, которая да вынесет окончательное суждение, которое и будет сообщено Мастеру, восседающему во главе той или иной мастерской.
18. Подмастерья принимают решения о выборе кандидатов и о посвящении их в Ученики; Мастера избирают из числа Учеников кандидатов для посвящения в Подмастерья и кандидатов из числа Учеников, которые их заменят в мастерской Подмастерьев.
19. Меж Мастеров да царит полное и совершенное равенство, и избираемые из их числа официалы не имеют иных отличий, кроме особых обязанностей. Избираются они только большинством голосов и впредь следят, чтобы только так принимались все прочие решения. Свои решения они да принимают, лишь призвав Всевышнего Господа, и лишь при общем согласии.
20. Полное и совершенное взаимное доверие и теснейший союз должны царить меж Мастеров, пребывающих в Срединной Палате; лишь так воцарится меж ними истинное Братство. Прежде нежели принять решение о действиях, по их мнению, ведущих к общей пользе, да призовут они в советчики других членов сей палаты, а если затрагиваются интересы других мастерских, то и их членов тоже, дабы всегда действовать в общих интересах.
21. Всякий Мастер по истечении трех лет пребывания в Срединной Палате и после получения общего согласия на это, обретает право посвятить 12 Мастеров, 24 Подмастерьев и 72 Учеников.
22. Мастера да собираются на собрания один раз в три недели; Подмастерья – один раз в пять недель; Ученики – один раз в семь недель.
23. В мастерской Учеников да не будет никогда больше 72 Учеников, в мастерской Подмастерьев – больше 24 членов, а в Срединной Палате – больше 12 Мастеров. Ежели вы не будете соблюдать сие правило, скажу вам по чести, смятение, раздоры и печаль воцарятся меж вами.
24. Да будут вами избраны только пять Великих Официалов для управления ложей, включая Досточтимого Мастера, которые всегда должны избираться из числа членов Срединной Палаты: Оратор, Секретарь, Хранитель Печатей, Архивов и Казны и Великий Инспектор, Обрядоначальник и Брат Ужаса.
25. Официалы да будут смещаться со своих постов и избираться на них решением Срединной Палаты и из числа ее членов, равно как из них да станут избираться те, кто станет временно их заменять в случае болезни, смерти или выхода из Ордена.
26. Вновь избранные или замененные Великие Официалы не могут занимать в ложе другие посты и, пока они действуют в качестве исполнителей своих должностей, они да пользуются всеми правами и преимуществами, им присущими.
27. Досточтимый Мастер председательствует в Срединной Палате, однако является в ней лишь первым среди равных, и единственным его преимуществом является право руководить обменом мнениями, утверждать решения и надзирать за их исполнением.
Руководя Великими Официалами и Мастерами, он председательствует в ложе во время ее собрания в Храме, в дни празднеств и приемов.
Он всегда проводит церемонии посвящения и носит в своей шкатулке патенты, которые выдают посвященным в Срединной Палате.
28. Оратор произносит речь на каждом посвящении и на каждой Генеральной Ассамблее: да побуждает он неустанно братьев обращаться к Богу и да говорит просто и по теме тех работ, которыми занята ложа.
Хранитель Печатей, Архивов и Казны владеет печатью, которой скрепляются все решения, и да поддерживает он порядок в архивах и держит при себе ключ от казначейства ложи, место хранения которого да будет ему известно.
Секретарь обязан вести отчетность обо всех посвящениях и обо всех постановлениях Срединной Палаты. Он также ведет переписку, высылает Мастерам приглашения на собрания и всем братьям – на Генеральные Ассамблеи.
Великий Инспектор, Обрядоначальник и Брат Ужаса да надзирает за порядком в Храме и в каждой мастерской, а также следит за тем, чтобы все собрания и работы на них протекали в безопасности. Также да приуготавливает он кандидатов перед посвящением и посещает иностранных братьев и занемогших членов ложи.
29. Да хранятся все катехизисы, регламенты и прочие рукописи наставлений в Срединной Палате, где да соблюдаются они под трижды крепкой охраной. Мастера да не выпустят их из своих рук никогда и не допустят, чтобы их выносили из ложи и не переписывали, даже в целях большего удобства; также и Подмастерьям с Учениками запрещается записывать все то, чему они будут обучены, после зачтения им наставления.
30. Досточтимый Мастер имеет право и обязан, при помощи двоих Мастеров, когда будет ему угодно и когда он сочтет это полезным, зачитывать катехизис степени Ученика вольным каменщикам обычного устава, обладающим чистым сердцем и достаточными заслугами и добродетелями, дабы познать Истину, ныне окутанную пеленой древних суеверий и посему непростую в постижении даже для тех, кто устремился к ней всем сердцем.
31. Посвящения во все степени да проводятся в полном и совершенном соответствии с предписанными правилами и ритуалами, ни в коем случае не допуская их изменения или сокращения; страшитесь отступить от предначертанного мною вам пути, ибо заблудитесь, как отцы ваши отступились и заблудились.
32. Да будут проводиться в год две Генеральные Ассамблеи для празднования Дня Основания сей Египетской Ложи и Дня Святого Иоанна Евангелиста. Первая из этих Ассамблей да проводится в третий день девятого месяца, а вторая – в двадцать седьмой день <