Уловки как тактический прием спора.
В предыдущих главах мы уже рассматривали ряд кодексов (правил) аргументации и аргументативные ошибки, которые возникают при нарушении данных правил. Так, во второй главе, был приведен кодекс коммуникации, базирующийся на Принципе Кооперации и постулатах речевого общения, а также примеры нарушений этих постулатов. В третьей главе сформулированы правила доказательства и аргументации и возможные ошибки. В четвертой главе, при анализе видов аргументации, также указывались неправомерные способы аргументации. Наконец, в пятой главе дан кодекс дискуссии (правила критической дискуссии) вместе с анализом аргументативных ошибок. Теперь мы обратимся к искусству спора, в котором все виды аргументативных ошибок могут использоваться как тактический прием. Умелые эристики сознательно используют приемы, идущие вразрез со всеми правилами дискуссии, особенно, если их цель – победа в споре. В этом случае мы говорим о софизмах, «софистических ухищрениях». Неумелые спорщики, особенно не обремененные логической культурой, могут допускать ошибки несознательно, в виде паралогизмов. В любом случае такие ошибки надо разоблачать и не допускать их в честном споре.
Приемы, ведущие к нарушению правил дискуссии, спора, называются уловками.
Уловка - это прием, с помощью которого стремятся облегчить спор для себя и затруднить его для противника.
Уловки делятся на допустимые (позволительные) и недопустимые (непозволительные). Допустимые уловки используются для облегчения спора для себя, они носят, по преимуществу, технический характер. Недопустимым же, как говорится, несть числа. В них используются разнообразные способы воздействия на противника, прямая ложь, обманные ходы, апелляция к публике и т.п. Классифицировать по какому-то одному основанию их невозможно, но можно выделить наиболее характерные, типичные уловки, для того, чтобы при встрече с эристиком иметь средства защиты.
Допустимые уловки.
Спор – это борьба, борьба интеллектов, борьба мнений, но это и искусство, которое требует использования специальных навыков и приемов. Не случайно в этом разделе так часто встречаются ссылки на Сун-цзы и цитаты из его «Трактата о военном искусстве» - общие принципы лежат как в основе военного, так и в основе словесного искусства.
Сформулируем общие тактические приемы, допустимые при ведении спора:
- проявляй инициативу;
- старайся наступать, а не обороняться;
- будь непредсказуемым;
- постарайся достичь относительного превосходства (концентрируй силы);
- отвлекай внимание противника;
- умей использовать слабые места противника.
Существуют и специфические приемы, которые используются в сложных ситуациях:
- «Оттягивание возражения». Этот прием применяется в тех случаях, когда противник приводит неожиданный сильный аргумент, на который трудно сразу найти подходящий ответ. Допустимо немного «потянуть время»: задать уточняющие вопросы, начать ответ издалека, с чего-нибудь имеющего отношение к вопросу, но напрямую с ним не связанное. Можно провести и небольшую «диверсию» - сделать вид, что вы не придаете значения именно этой реплике, вернуться к каким-либо обсуждавшемся до этого вопросам, и лишь «собравшись с мыслями», наконец, дать достойный ответ. Только нужно помнить, что все хорошо в меру. Оттягивание возражения не должно переходить в намеренное уклонение от возражения.
- «Перекладывание бремени доказательства на противника». Допустим, кто-то в ходе полемики высказал мысль, для которой у него нет достаточных доказательств. Противник усомнился в справедливости этой мысли. Тогда тот, кто высказал сомнительное утверждение, предлагает ему обосновать свою точку зрения. («Так не пойдет. Это плохо». – «Почему плохо? А я считаю, что это хорошо». – «Ладно, объясни почему это хорошо»). Эта уловка выглядит достаточно сомнительной, но ее приемлемость базируется, как это ни странно, на правиле «бремени доказательства» («Сторона, выдвинувшая точку зрения, обязана защищать ее, если ее попросят»). Таким образом, многое зависит от искусства спорщика: кто первым сообразит перенести это бремя на противника. Но в любом случае недопустимо, чтобы одна сторона постоянно нападала, а вторая – все время защищалась.
- «Возвратный удар»: опровержение противника его же оружием. Суть этого приема в том, чтобы попытаться вывести из посылок, принятых противником, следствия, подкрепляющие ваш тезис.
- «Логические ловушки». Используются в борьбе против противника, который, с тем, чтобы помешать вам доказать ваш тезис, злонамеренно отрицает все ваши аргументы (что бы вы не сказали, он объявляет это недоказанным). Тогда можно использовать одну из двух возможных ловушек:
1) «обоснование вразброс» - провести обоснование какого-либо особо важного для вас довода (или тезиса) так, чтобы противник не заметил, для какой цели это делается т.е. «вразброс». Затем, если он принял приведенные доводы, вам остается только собрать их вместе и сделать вывод: «Мысль доказана».
2) «анти-довод» - если противник явно намерен отрицать все, чтобы вы не сказали, то имеет смысл вместо нужного вам суждения выдвинуть противоречащую ему мысль. После этого ваша задача – не мешать противнику опровергать эту мысль. Опровергнув ваш анти-довод, он, тем самым, докажет то, что вы на самом деле хотели сказать. Эту же ловушку можно использовать и для проведения тезиса: упорно отрицающему всё противнику предложить, в ряду других утверждений, свой анти-тезис. Если он последователен в своем отрицании, то отвергнет и его; останется только с ним согласиться.
Допустимо также использовать и определенные психологические приемы: не занимать с самого начала жесткую позицию, от которой потом будет трудно отказаться; предоставить противнику первому проситься «в атаку», самому же занять позицию критикующего; взять слово в конце спора.
Недопустимые уловки.
Недопустимые уловки, как мы уже отмечали, связаны с сознательным нарушением правил спора (в противном случае это будут ошибки). Но спор, как логико-коммуникативный процесс, регулируется правилами двух типов: 1) логическими правилами доказательства и аргументации; 2) коммуникативными правилами критической дискуссии. Конечно, эти группы правил тесно связаны друг с другом: правила доказательства являются ядром правил аргументации (но правила аргументации не сводятся к правилам доказательства); правила аргументации являются ядром правил критической дискуссии, но сами эти правила шире логических правил, они включают в себя прагматические, этические, психологические, процедурные требования.
Аргументативные уловки правомерно также рассматривать как нарушения той или иной группы правил.
I. Уловки, основанные на нарушении логических правил аргументации.
Впервые понятие аргументативной ошибки было введено Аристотелем. Он рассматривает их как ошибки в контексте диалектики, когда один человек атакует тезис, а другой защищает его. Ему же принадлежит определение такой ошибки – это умозаключение, которое выглядит логически верным, но на деле таковым не является. В своем труде, посвященном диалектике, «Топике», Аристотель рассматривает как корректные стратегии, которые могут применяться для атаки на защищаемый тезис, так и некорректные шаги в рассуждении. Таким образом, мы следуем традиции Аристотеля, выделяя логические уловки.
Подробно нарушения правил доказательства и аргументации описываются в соответствующей главе (Гл.3). Кратко напомним их и связанные с ними уловки:
Уловки неясности (двусмысленности; различают двусмысленность слов – эквивокацию, и двусмысленность грамматических конструкций - амфиболию). Типичны для всевозможных софизмов, начиная с древнейших.
Софизм «Рогатый»: Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял, значит, ты рогатый.
Софизм «Белая лошадь»: Китайский софист Гуньсунь Лун верхом на белой лошади подъехал к пограничной страже. Начальник стражи заявил, что переходить границу могут только люди, проводить лошадей не разрешается. Гуньсунь Лун в ответ заметил: «Лошадь может быть рыжей, а белая лошадь не может быть рыжей, значит, это вовсе не лошадь». Начальник стражи, удивленный таким доводом, пропустил софиста с его лошадью.
Ошибка соединения и разделения (перенос на целое свойств частей и наоборот):
«Все части машины легкие, поэтому машина легкая», «Машина тяжелая, поэтому все части машины тяжелые».
Подмена спора из-за тезиса спором из-за доказательства.
Перевод спора на противоречия (в доводах противника). Напомним, что в этом, как и в предыдущем случае нельзя сделать вывод, что тезис ложен, а только , что тезис не доказан. Но софист как раз утверждает, что обосновал ложность тезиса.
Подмена тезиса. Как тактический прием существует в самых разнообразных вариантах: можно совершенно отбросить прежний тезис и заменить его новым – это называется логической диверсией, можно только более или менее видоизменить его (расширить-сузить, усилить-смягчить), можно внести или исключить оговорки и условия, можно перевести спор на точку зрения выгоды или невыгоды (уловка «карманный довод» или «аргумент к карману»).
Основное заблуждение (ложный аргумент), или, если ложь сознательная – лживый аргумент. Наиболее успешной является ложь частичная. Например, в утверждении «Они были жестоко избиты полицейскими» добавление слова «жестоко» (если это ложь) создает совсем иную картину происшествия. Разновидностью лживого довода является «адвокатская уловка». Сущность этой уловки состоит в том, что недобросовестный спорщик пользуется к своей выгоде неосторожностью противника, его ошибкой, опиской, оговоркой. Наихудший вариант адвокатской уловки – когда она используется несмотря на прямое заявление противника, что это – оговорка, опечатка и т.п. (Обыгрывание подобных ситуаций характерно для «желтой прессы», да и в целом – средств массовой информации в погоне за сенсацией, «жареными фактами». Это уже не спор, а игра на публику).
Предвосхищение основания (petitio principii) – уловка, сходная с предыдущей, только в качестве аргумента берется не заведомо ложное, а недоказанное суждение.
Нарушение закона достаточного основания («слишком мало доказывается»). Делается вывод, что тезис доказан, хотя для этого явно недостаточно аргументов.
«От сказанного условно к сказанному безусловно» - очень распространенная уловка. Суть в том, что отбрасывается оговорка, условие, которое имелось в утверждении противника – и его мысль превращается в абсурд. (Как в шутке: «Множество девушек ни в какую не желают выходить замуж». – «С чего ты это взял?» - «Я им предлагал»).
Другая крайность – «дамский аргумент» - состоит в том, что из множества альтернативных следствий, выводимых из предложенного тезиса, выбирается наиболее крайнее и нелепое. Причем, этот прием используется не только дамами. Вот примеры диалогов:
А) - Следует ограничить срок пребывания на посту выбранного президента…
- Вам только дай власть, вы такую чехарду устроите, каждый день менять начнете, чтобы не засиживался.
В) Остап Бендер: «Но со мной еще мальчик, ассистент. Мальчишка шустрый. Привык к спартанской обстановке». (О своем компаньоне, бывшем предводителе дворянства Ипполите Матвеевиче Воробьянинове).
Завхоз (подозрительно): «Вот это ваш мальчик?»
Остап (перехватывая инициативу): «Мальчик! Разве плох? Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень!» (И. Ильф, Е. Петров. Двенадцать стульев).
«Круг в доказательстве» (petitio principii) . В спорах может проявляться как уловка, называемая «довод, объявляющий спорный вопрос решенным, не требующим доказательств». Простой пример: «Бог существует, поскольку так написано в Библии, а Библия – это слово Божье». Сходной уловкой является тавтологическое рассуждение («тождесловие»): «Это правда, потому что это истина» - суть в том, что под разными словами кроется одна и та же мысль.
«Не следует». Хотя посылки и заключение могут быть верными, но при этом заключение не следует из посылок. Аналогичной ошибкой (уловкой) является незнание опровержения, когда выдвигается довод, никак не связанный с обсуждаемым тезисом. Абсурдный пример уловки «не следует» голландского писателя П. Грейса: «Дьявол разрисовал этот мир. Но ему не разрешают компенсировать свои расходы за счет освобождения от уплаты части налогов. Потом в 1982 г. появляется его племянник. У племянника завязывается роман с премьер-министром. Вот почему деревья опять покрываются зеленой листвой».
Поспешное обобщение (secundum quid). Свойственно «популярной индукции», в которой отражается достаточно типичная житейская логика. Воспитательная беседа: «Я двойку сегодня по математике получил». – «А ты когда-нибудь что-то другое по математике получал? Сегодня двойка по математике, завтра – весь дневник в двойках. Так ты никогда никуда не поступишь!».
«После этого, значит по причине этого» (post hoc ergo propter hoc). Весьма распространенная уловка, основанная на произвольном усмотрении причинно-следственных связей. («Доказательство» вреда огурцов: Среди людей, родившихся в 1879 г. и всю жизнь питавшихся огурцами, смертность равна 100%).
Мнимая аналогия. Из речи Цицерона: «Говорят, что не умеющие играть на лире греки, принимаются обычно за флейту; вот и у нас, кто не достиг ораторского искусства, идет в правоведы».
II. Уловки, основанные на нарушении коммуникативных правил дискуссии.
Коммуникативные ошибки и уловки рассматриваются как некорректные действия в процессе аргументирования, создающие помехи на пути к разрешению разногласий. Цель используемых уловок – тем или иным способом воздействовать на противника. Впервые они были описаны в XVII в. Д. Локком. Он пишет: «…следует подумать немного о четырех видах доводов, которыми люди обычно пользуются в своих рассуждениях с другими, чтобы добиться их согласия или по меньшей мере внушить уважение к себе и заставить их замолчать». В качестве таковых он выделяет довод к скромности, или иначе аргумент к авторитету (ad verecundiam), довод к незнанию, или аргумент к невежеству (ad ignorantiam), довод к здравому смыслу (ad judicium) и – наиболее известный - довод к человеку (argumentum ad hominem). Последний он определяет так: «Третий путь состоит в том, чтобы прижать человека выводами из его собственных принципов или допущений. Это известно под названием довод к человеку». Эти, и подобные им доводы, позднее были объединены под названием «ошибки апеллирования».
Для удобства рассмотрения мы разделим коммуникативные уловки на «общие уловки апеллирования», «аргументы к человеку» и «психологические уловки».
Общие уловки апеллирования
Палочный аргумент, или довод к палке (argumentum ad baculum) – обращение к силе. Состоит в том, что аргументатор прибегает к угрозам, чтобы заставить оппонента согласиться с его точкой зрения. Это могут быть угрозы как физического насилия, так и угрозы другого характера. Угроза может быть завуалированной, предваряемой заверениями, что на адресата не оказывается никакого давления: «Вы, конечно, сами должны принять решение, но имейте в виду, что…».
Аргумент «к городовому» (упоминается у С. И. Поварнина; похоже, эта уловка имеет российское происхождение) – призыв к властям, указание на опасность тезиса противника для государства, общества и т.д. «И суть одна и та же: приходит какая-нибудь «власть» и зажимает противнику нашему рот. Что и требовалось доказать. Спор прекратился и «победа» за нами. Для того чтобы применить такую уловку, требуется, конечно, очень невежественная голова или очень темная совесть» - пишет Поварнин.
«Чтение в сердцах» - уловка состоит в том, что аргументатор рассматривает не столько доводы противника, сколько те «тайные мотивы», которые заставили его оппонента так высказаться: «Вы это говорите не потому, что сами убеждены в этом, а из… (упорства, зависти, корпоративных интересов, потому что вам заплатили)». Эта уловка становится далеко не безобидной, когда соединяется с палочным аргументом: «Причина вашего выступления ясна – это стремление подорвать престиж власти». Как опять же пишет Поварнин: «Но нельзя же это называть спором; и нельзя это примешивать к спору. Спор – это борьба двух мыслей, а не мысли и дубины».
Инсинуация – уловка, направленная на то, чтобы подорвать доверие к своему противнику (у публики, у читателей). При этом используется ложь, клевета, безответственные намеки, порочащие честь и достоинство данного человека.
Перечисленные уловки являются наиболее «грязными», недопустимыми в силу несоответствия не только правилам аргументации, но какой бы то ни было этике. По-видимому, в качестве обратной по отношению ко всем разновидностям палочных аргументов, возникает еще одна уловка (также рассматриваемая Поварниным как характерная для стран, «где свобода слова стеснена насилием»):
«Вид жертвы» - уловка, использующаяся в тех случаях, когда человеку нечего сказать в ответ на обоснованные доводы противника. Тем не менее, он делает вид, что мог бы многое сказать, но… «Наш противник отлично знает, почему мы не можем открыто ответить ему. Наша борьба неравная» и т.д, и т.п.
Аргумент «к жалости» (argumentum ad misericordiam) - прием, когда для достижения своих целей говорящий необоснованно апеллирует к состраданию людей.
Аргумент «к публике» (argumentum ad populum), иногда называемый «обращением к толпе» (mob appeal) или «аргументом к снобам» (snob appeal) – аргументатор апеллирует к предрассудкам конкретной аудитории. Для этого он может, например, противопоставить «нас», «наших» (себя и аудиторию) и «их», «не наших» (тех, против кого направлена его речь).
Аргумент к последствиям (argumentum ad consequentiam), или принятие желаемого за действительное – является уловкой в тех случаях, когда тезис фактического характера представляют в благоприятном или неблагоприятном свете с помощью лишь одного указания на желательные или нежелательные последствия описываемого действия. Например: «Бог существует, иначе бы у людей не было надежды, которая их поддерживает в жизни».
«Скользкий склон» (slippery slope fallacy) – особый случай аргумента к последствиям, при котором использование ни на чем не основанных утверждений о неблагоприятных последствиях описываемого действия доводится до крайности. Суть уловки – в ложной предпосылке, что если придерживаться предлагаемого плана действий, дела будут идти все хуже и хуже. Часто используется в дискуссиях по социально важным проблемам науки, здравоохранения, образования, воспитания молодежи. Например: «Сначала легализуем эвтаназию, а потом все закончится тем, что начнем строить газовые камеры, как это делали нацисты в Германии».
Фиктивный или воображаемый противник (straw man – букв. «соломенное чучело») – уловка заключается в том, что оппоненту приписывают фиктивную или искаженную точку зрения, которую легче опровергнуть.
Аргумент к скромности или к авторитету (argumentum ad verecundiam) – уловка некорректного апеллирования к авторитету, т.е. предполагается или утверждается, что было бы нескромным со стороны слушателей противопоставлять свое мнение какому-либо авторитетному мнению, к которому говорящий апеллирует в своей аргументации.
Отрицание авторитетов – уловка противоположного характера, полное отрицание авторитетов, в том числе, правомерных ссылок на знатоков в той области, о которой идет спор.
Аргумент «к незнанию» (ad ignorantium) - некорректное использование апеллирования к незнанию собеседником доказательств противного тому, что утверждаете вы, или апеллирование к тому факту, что таких доказательств никогда не было зафиксировано. На основании того, что не было доказано противное, делается вывод, что тезис является верным (либо наоборот).
Объявление точки зрения «священной» – уловка, состоящая в том, чтобы закрыть тему для обсуждения. Пример: «Я собираюсь отремонтировать квартиру. Мы можем обсуждать все, что угодно: стиль, планировку, цвет обоев. Единственное, что не подлежит обсуждению, это то, будем ли мы вообще делать ремонт».
Аргументы к человеку (ad hominem)
В современной теории аргументации термин «аргумент к человеку» используется для обозначения атаки на личность оппонента с целью показать, что аргумент оппонента ошибочен или что этому аргументу не следует особенно доверять. При этом спорящий может избрать несколько способов, как это сделать. Он может напасть на оппонента либо прямо, представляя последнего глупым, плохим или не заслуживающим доверия человеком, либо косвенно, ставя под сомнение мотивы оппонента, либо указывая на несоответствие дел оппонента и его слов.
Легко используемые для обвинения, трудно опровержимые, аргументы к человеку оказываются мощным средством воздействия на аудиторию, даже тогда, когда доказательств, поддерживающих обвинение, мало или совсем нет. Подчас голословного, но эффектного и категоричного заявления бывает достаточно, чтобы лишить аудиторию способности к критическому анализу. Такая эффективная личностная атака (критика характера личности) лишает человека возможности защитить свою позицию, в силу утраты доверия слушателей, читателей, зрителей. Возможно, поэтому аргументы к человеку широко используются в предвыборных «негативных кампаниях», в политике в целом, находят отражение в средствах массовой информации.
Но насколько допустимы аргументы ad hominem? Важную роль в оценке таких аргументов играет контекст их употребления. Традиционно аргументы ad hominem рассматривались как ошибка или некорректная уловка. Однако современные исследования демонстрируют, что они могут быть обоснованно использованы в области политики и права.
Так, согласно опросам американских избирателей, большинство из них считают необходимым, чтобы люди, занимающие высокие государственные посты, обнародовали свои дополнительные доходы и свое финансовое положение. По тем же исследованиям, считается возможным отозвать политика с высокого государственного поста в связи с махинациями с подоходными налогами и появлением нетрезвым в общественном месте. Многие согласны с тем, что ведущие политики не должны получать доходов от публичных выступлений, занятий бизнесом, заниматься консультированием за высокую плату в бизнесе, связанном с его работой в правительстве. Следовательно, все эти темы могут обсуждаться в СМИ, использование данных аргументов допустимо в политической полемике.
Личные качества и поведение являются законными темами политических дебатов, если дело касается политических деятелей или кандидатов на политические посты. Избиратель неизбежно будет стремиться выбрать кандидата, который близок ему по своим взглядам в целом, и, учитывая отсутствие у большинства всестороннего знания политического контекста (его «подоплеки»), вполне разумно делать выбор на основании личностных качеств политика. Поэтому публичному обсуждению могут подвергаться компетентность политика, его мировоззрение, система ценностей, этические качества. В то же время, если СМИ потворствуют и даже подогревают непомерный и неоправданный интерес публики к личностям политиков и их частной жизни, это не способствует нормальному течению политической дискуссии.
Так, к концу 1994 г. в США сложилось общественное мнение, что президент Билл Клинтон потерял доверие народа, потому что невозможно было понять, какой характер стоит за многими его политическими манипуляциями. В итоге стали появляться такие публичные личностные нападки, т.е. аргументы ad hominem, направленные против Клинтона: «На сегодня обе партии пришли к единому мнению, что Клинтон не плох и не опасен, а просто глуп. Честно говоря, почти никто не считает, что он сам верит всему, о чем убежденно говорит, и продолжает полностью верить в это до тех пор, пока сам от этого не откажется. Он обладает непостижимой искренностью интеллектуального социопата, уверенного, что в его речах главное не правда, а убежденность». (News-week, 1995. (November 13).
В правовой аргументации аргументы ad hominem практически всеми считаются допустимыми в двух случаях: при перекрестном допросе свидетелей в суде и при перекрестном допросе экспертов в суде.
Действительно, при судебном разбирательстве характер имеет большое значение, особенно в уголовных делах, где основная линия аргументации адвоката (прокурора) строится на том, что подсудимый – хороший (плохой) человек. В то же время неприемлемы свидетельства, показывающие, что человек, которому приписывается совершение некоего деяния, имеет склад характера, делающий вероятным то, что он мог совершить или не совершить приписываемое. В целом, аргументы «от характера» в суде не принимаются.
Дискуссионными являются вопросы, можно ли ссылаться на криминальное прошлое свидетеля, для того, чтобы вызвать сомнения в его честности и правдивости.
Сложная ситуация складывается при перекрестном допросе эксперта. Теоретически считается, что эксперт является квалифицированным беспристрастным источником информации. Но на практике его точка зрения подвергается сомнению. Юристы могут затратить много времени и сил на разработку стратегии и тактики, для того чтобы представить мнение эксперта в нужном для себя свете. Перекрестный допрос эксперта может рассматриваться как диалог-убеждение, где пропонентом является адвокат или прокурор, проводящий допрос, а аудиторией, которую надо убедить судьи или присяжные. Третьим участником диалога является эксперт. При этом критика, высказываемая в адрес эксперта может базироваться на том, что он - нечестный человек, или на том, что он некомпетентен в своей сфере, используемые им методы устарели и он пользуется плохой репутацией у коллег.
Рассмотрим классификацию и структуру аргументов ad hominem по Д. Уолтону.
|
 |  |  | |||
|
|
|
Как мы видим, общий аргумент к человеку (ad hominem) распадается на три больших класса, каждый из которых включает конкретные виды аргументов ad hominem. Кроме того, остаются еще несколько видов аргументов, которые не вошли в данную схему, их мы рассмотрим в конце. Следует иметь в виду, что в силу того, что все аргументы ad hominem в значительной степени затрагивают интересы личности, доброе имя человека, к ним надо относиться с большой осторожностью и всегда проверять их с помощью критических вопросов:
- Является ли справедливой (или хорошо обоснованной) посылка, что А – плохой человек?
- Является ли заявление, что А – плохой человек, значимым для оценки его аргумента?
- Состоит ли вывод аргумента ad hominem в том, что довод А должен быть отвергнут, даже если представлены другие свидетельства в его защиту; или вывод состоит в том, что данный довод оппонента должен вызывать меньшее доверие, чем все остальные?
1. Обстоятельственный аргумент ad hominem.
Обстоятельственный аргумент строится на некотором противоречии или практическом несоответствии того, что аргументатор А защищает, и определенными проявлениями его личности или обстоятельствами его личной жизни. Из этого делается вывод, что А – лицемер, безнравственный человек. Следовательно, его аргумент не заслуживает доверия. Основная идея обстоятельственного аргумента – «Ты не делаешь того, что проповедуешь».
Разновидностями (и конкретными примерами) обстоятельственного аргумента являются:
А) прагматическая непоследовательность («ты говоришь одно, а делаешь другое»). Отец говорит сыну, что курение вредно и приводит к серьезным заболеваниям. Сын отвечает: «Ты сам куришь, чего же стоят твои аргументы?»
(Упрек сына справедлив, но это не означает, что аргумент отца неверен. Отец должен объяснить свою непоследовательность).
Дополнительные критические вопросы:
- Насколько серьезна указанная прагматическая непоследовательность и может ли конфликт быть разрешен или объяснен без нарушения последовательности позиции лица, критикуемого в диалоге?
- Следует ли из этой непоследовательности, что он плохой человек?
- Означает ли это, что аргумент критикуемого за непоследовательность ложен?
В) логическая непоследовательность («ты сам себе противоречишь»).
Диалог двух товарищей: «Ты признаешь, что ты коммунист и всегда поддерживал коммунистов. Однако сейчас ты не на стороне профсоюза? Как же так? Выбирай: либо-либо».
Дополнительные критические вопросы:
- Насколько предыдущая высказываемая позиция подвергшегося критике лица действительно противоречит нынешней?
С) универсальный обстоятельственный аргумент: аргументатор выдвигает аргумент, включающий положение, требование, которого каждый должен придерживаться; но сам он совершил действие или ряд действий, не соответствующих данному требованию.
Дополнительные критические вопросы:
- следует ли из выдвинутого аргумента, что сформулированного требования должен придерживаться каждый)
- существуют ли основания для того, чтобы аргументатор был исключением из правил?
- следует ли из действий данного лица, что он отвергает то, что утверждал?
D) групповой обстоятельственный аргумент: аргументатор, принадлежащий к определенной группе, утверждает, что каждый член группы должен придерживаться некоторого принципа, правила; но сам он совершает действия, показывающие, что он этого правила не придерживается. (Дополнительные критические вопросы аналогичны предыдущим).
E) ситуационно-дисквалифицирующий аргумент: В диалоге (обсуждении) аргументатор выдвигает предложение или требование, которому сам, в силу обстоятельств своей жизни, не может следовать (не может внести свой вклад в диалог), что дисквалифицирует его как аргументатора и заставляет усомниться в ценности аргумента.
Пример. Генерал-майор в отставке доказывает своим родственникам, что нужно послать войска «в горячую точку». Его внук возражает: «Тебе хорошо, дедушка, тебя не призовут в армию!»
Дополнительные критические вопросы:
- каковы особенности личной ситуации аргументатора, в связи с которыми он не может внести свой вклад в диалог?
- Может ли его аргумент быть достойным рассмотрения сам по себе?
2. Прямой обвинительный ad hominem
Прямой обвинительный аргумент к человеку иначе называется «атака на личность». Атаке при этом подвергаются, те качества, которые и составляют личность – ее нравственные, социальные, когнитивные аспекты. Слово «плохой» в формулировке этого аргумента не следует понимать только как плохой с точки зрения морали (безнравственный), хотя часто именно это имеется в виду. Но прежде всего «плохой» здесь используется с точки зрения ведущейся дискуссии: например, при допросе свидетеля в суде, «плохой» может значить «лживый», дающий ложные показания, не вызывающий доверия. В политических дискуссиях «плохой» - «нерешительный», не способный занять твердую позицию, не способный стать сильным лидером.
Тем не менее, в большинстве обычных дискуссий по самому широкому кругу вопросов, целью личностной атаки является дискредитация личности в нравственном плане (его прошлое поведение, высказываемые им ранее мнения, его мировоззрение) – именно это делает их столь эффективными. Когда атаке подвергаются нравственные качества человека, аудитория готова отвергать любой его аргумент, доверие к его словам уменьшается или вовсе пропадает. Что и является целью того из противников, кто использует этот аргумент. Но нравственно ли сам он поступает? Ведь вряд ли обсуждение личных качеств того или иного человека было изначальной целью дискуссии.
Следовательно, использование личностной атаки – это способ решения иных задач, определяемых позицией и интересами противника, это стремление добиться победы «любой ценой», по принципу «цель оправдывает средства». Довольно-таки часто, особенно в устных дискуссиях, личностная атака является неадекватным ответом на неожиданный сильный ход противника, особенно когда задеваются личные (финансовые, карьерные и т.п.) интересы человека – тогда и следует незамедлительно ответная атака.
Личностная атака может вестись в следующих направлениях:
А) «от правдивости» - аргументатор – человек нечестный, поэтому то, что он говорит, неверно.
Пример: Можно сказать, что философия Фрэнсиса Бэкона не достойна доверия, потому что он был уволен с поста канцлера за нечестность.
В) «от благоразумия» - аргументатор – нерассудительный человек, поэтому его аргументы не должны быть приняты.
С) «от проницательности (понимания)» - аргументатор не способен реально оценивать ситуацию, следовательно, выдвигаемый им аргумент (аргументы) не должен быть принят.
D) «от познавательных способностей» - аргументатор не способен рассуждать логически, следовательно, его аргумент (аргументы) не должен быть принят.
E) «от морали» - аргументатор аморальный человек, поэтому выдвигаемые им положения не могут быть приняты.
Общие критические вопросы:
- верна ли посылка (обоснована ли), что аргументаор – человек с отрицательными чертами характера (личности)?
- Имеет ли это значение для ведущегося диалога (спора)?
- Означает ли это, что его аргумент должен быть отвергнут, или ему просто надо меньше доверять?
3. Предвзятый ad hominem (аргумент от предвзятости)
Что понимается в ситуациях спора и критики оппонента под предвзятостью? Прежде всего, это наличие у оппонента определенных финансовых интересов в связи с обсуждаемым вопросом, а также принадлежность его к той или иной группе, чьи интересы, как предполагается, он должен защищать. Иначе говоря, предвзятость – это личная заинтересованность во вполне определенном решении спорного вопроса, так сказать, в свою пользу. Предвзятый противник – это противник, имеющий такую заинтересованность и последовательно проводящий «свой интерес» через рифы дискуссии. Чем больше предвзятость (заинтересованность), тем выше готовность прибегнуть к нелояльным, а иногда и агрессивным приемам ведения спора.
Предвзятость не может служить основанием для критики, если она «провозглашена» - оппонент дал ясно понять, что он защищает и пропагандирует определенную точку зрения (например, во время какой-либо агитационной кампании). Наличие финансового интереса также является нормальным явлением – например, для деловых переговоров. Но предвзятость становится проблемой, когда базирующиеся на личных интересах переговоры возникают в процессе критической дискуссии. Искушение «протолкнуть» свою точку зрения иногда становится слишком велико. Искусство спора состоит в том, чтобы не отказываясь от своей цели, честно соблюдать равновесие, избегать злоупотреблений. Уважение к своем