Приложения понятия превращенной формы

Понятие "превращенной формы" дает ключ к анализу сознания на различных

его уровнях. Применяя это понятие, Маркс сумел поставить явления

общественного (и индивидуального) сознания в систему социальной

деятельности. Это понятие позволяет вывести духовные, идеологические

образования из их материально-социальной основы (а не сводить их к ней,

ложно предполагая зеркальное отображение общественных структур в

идеологических, культурных и т.п., выявить постоянно меняющееся отношение

между автоматическим и сознательным в общественном поведении и действии,

проникнуть в особенности функционирования личностных структур,

складывающихся из ассимиляции индивидом общественных культурных систем, и

т.д. Понятие превращенной формы плодотворно в исследовании явлений

общественного фетишизма, первобытного антропоморфизма, в анализе знаковых

культурных систем, в том числе при выявлении условий отчуждения в культуре и

т.п. В применении к идеологическим отношениям Маркс интерпретировал

превращенную форму как ложное сознание, то есть не как субъективное

индивидуальное заблуждение, а как общественно необходимую видимость

отношений, воспроизводящуюся в представлениях их агентов. Именно

превращенные формы действительных отношений являются содержанием мотивов,

побуждений к действию непосредственных агентов общественных отношений.

Маркс пользовался понятием превращенной формы и для характеристики

научного познания. Задачей науки, по Марксу, является раскрытие внутренних

связей, а исследования, ограничивающиеся натуралистическим воспроизведением

превращенных форм проявления, он относил к вульгарному типу науки. Но этим

же, с другой стороны, ставится задача объединения содержательных и

феноменологических исследований, задача тем более актуальная, что в

современной буржуазной философии (в феноменологии, в экзистенциализме и

т.д.) развиваются различные "теории феномена", которые "заменяют реальность

вещи объективностью явлений" (Сартр) и тем самым подводят гносеологическое и

онтологическое обоснование как раз под процедуры вульгарной науки. Без

понятия превращенной формы переход от содержательности к феноменальности (и

наоборот) и их объединение в некотором единстве науки невозможны. В системе

науки, состоящей, в принципе, из различных методов и различных по типу

теоретических построений, должна существовать и реализовываться также и

качественная теория Марксова типа (с соответствующим ей

содержательно-предметным методом анализа). Она - посредствующее звено как к

формально-математическим, так и к феноменалистическим типам теории (т.е.,

например, к теориям, принимающим продукт феноменологического замещения за

конечную реальность, за элементарный и конечный факт и, соответственно, не

пользующимся понятиями "превращенности", "замещения", "восполнения" и т.п. в

своих построениях и описаниях, которыми - и только которыми - выполняются,

тем не менее, определенные задачи).

В социально-исторических исследованиях понятие превращенной формы

позволяет выявлять социально-исторические закономерности в максимально

приближенном к действительности виде. Если с точки зрения научного знания

превращенная форма является воспроизведением предмета в виде представления о

нем, то в исторической действительности такое "представление" является

реальной силой, частью самого исторического движения. Очагом и реальной

движущей силой истории, т.е. "объективным событием", "фактом" (а не

представлением, отличным от факта) истории является интерпретированное

бытие, в применении к которому нельзя отдельно выделить анализом

"интерпретацию" бытия его субъектами (ложную или же более или менее

приближающуюся к действительности) и "истинное бытие", которое складывалось

и действовало бы помимо своей интерпретированности.

6. КОНТИНУУМ "БЫТИЕ-СОЗНАНИЕ" И ЕГО НЕКЛАССИЧЕСКИЕ СЛЕДСТВИЯ61

Вообще этот случай, как и многие другие в гуманитарных науках,

показывает, что приходится оперировать понятием единого континуума

бытия-сознания и рассматривать "бытие" и "сознание" лишь в качестве

различных его моментов, имея в виду области, где теряют смысл классические

различения объекта и субъекта, реальности и способа представления,

действительного и воображаемого и т.д. Но здесь как раз и появляются (и

сохраняются в теории, претендующей на объективность метода описания)

превращенные объекты (иррациональные выражения, "желтые логарифмы") как

знаки, "свидетельства" неустранимого различия между бытием и сознанием, как

символы того, что при всей слитости в некотором общем континууме бытие и

сознание не могут быть отождествлены. Наличие оператора "превращенность" в

концептуальном аппарате теории указывает именно на это.

Понятие и проблема превращенной формы являются фундаментальным элементом

развития современной логики и методологии гуманитарных наук, наиболее

радикально ставящим задачу пересмотра и ограничения всего классического

философского поля мысленных операций и идентификаций (так называемого

декартово-кантовского мыслительного пространства), которые обычно

практикуются наукой применительно к объектам человеческой реальности. Если

более глубоко и до конца продумать и развернуть философские последствия

проблемы превращенной формы, то окажется, что учитывающий ее способ

обращения с фактами этой реальности предполагает иные метафизические

допущения и постулаты, чем те, которые допускались классикой и полагались ею

в качестве всеобщих и универсальных. Наоборот, последние могут быть частным,

специальным случаем. Это касается прежде всего пересмотра формулировки таких

абстракций, как абстракции упорядоченности бытия или его хаотичности,

прерывности и непрерывности, однородности и неоднородности, понятий истины и

заблуждения, отношения "описания извне" объектов человеческой реальности и

их "описания изнутри" и т.д. Речь в принципе должна пойти о построении

онтологического пространства мысли, отличного от так называемого "декартова

пространства" и могущего тем самым послужить лоном отработки или, если

угодно, изобретения расширенных форм рациональной мысли и объективного

знания и описания.