Глава viii. прогресс человечества

Течение природы обеспечивает бесконечный прогресс всех человеческих сущностей к высшим сферам существования. Было также доказано, что, постепенно придавая этим сущностям все более возвышенные способности и постепенно расширяя их поле деятельности, природа представляет каждой все более решительные случаи избрать добро или зло. Примитивные круги не обладали полностью этой возможностью выбирать, но и ответственность за действия была соответственно более ограниченной. В действительности первоначальные круги человечества не налагали на Эго никакую духовную ответственность в самом широком смысле этого слова, которое мы теперь определим. Девачанический период, следующий за каждым объективным существованием, сметает все заслуги и проступки и самая прискорбная личность, развивая Эго в течение первой половины его эволюции, просто стерта из его книги по отношению более значительной жизни Эго, тогда как обреченная личность отбывает сравнительно короткое наказание и больше не обременяет природу. Совершенно иное происходит во второй половине эволюции, которая развивается на совершенно других принципах. Эго не начинает фаз существования, которые оно должно пройти, не приобретя собственных качеств, подходящих для нового, ожидающего ее прогресса; для существа совершенно ответственного и высоко одаренного, что представляет собой сейчас человек недостаточно, на точке перелома его судьбы, предоставить себя течению прогресса; если он хочет продвигаться вперед, ему надо научиться делать это самому.

Сложность темы, не позволявшая нам обсуждать одновременно все фазы, обусловила то, что ныне учение Природы изложило до сих пор семь кругов человеческого восхождения, составляющих планетную эволюцию, касающуюся нас, и показало их нам как непрерывную серию, через которую человечество призвано пройти. Однако не надо забывать, что человечество шестого круга будет столь развито, что качества и высокие способности самого высокого адепта будут тогда обычным украшением всех; и что в седьмом круге раса из человеческой, какой она была, станет почти божественной. Но на этой ступени развития каждое человеческое существо узнает свое тождество с непрерывной последовательностью всех личностей, которые следовали от начала большого процесса эволюции. Но должны ли мы предполагать, что мораль этих личностей независима от течения времени, и что в седьмом круге одной и той же точки достигнут два божественных существа - одно как продолжение долгой серии чистых и посвященных ближнему существований, а другое - после такой же серии пустых и эгоистических жизней? Ясно, что такое предположение невозможно, и мы задаем себе вопрос, как же могут гармонировать законы природы с окончательной человеческой эволюцией в высших формах существования, возглавляющих постройку.

Если ребенок не ответственен за свои действия, само собой разумеется, что первоначальные расы не ответственны за свои; однако приходит период зрелости, когда полное развитие способностей, позволяющее индивидууму сделать свой выбор между добром и злом в течение одного рассматриваемого нами существования, позволит также непреходящему Эго сделать свой окончательный выбор. Этот период - громадный, ибо природа не торопится взять свои творения резко, как в силки, когда дело касается такого исхода, - этот период только что начался, и для окончания ему нужно будет еще пройти полный круг вокруг семи миров. Великий вопрос будущего - "быть или не быть?" - будет непреложно установлен лишь тогда, когда на этой земле будет перейдена середина пятого круга. Мы теперь входим в обладание свойствами, делающими из человека полностью ответственное существо, но мы должны еще их ввести в действие во время зрелости нашего Эго, чтобы обеспечить широкие возможности для будущего.

Решающая борьба имеет место во время первой половины пятого круга. До тех пор обычное течение жизни есть лишь подготовка, хорошая ли или плохая, к этой борьбе без того, чтобы ее можно было бы отождествить с самой борьбой. А теперь нам надо рассматривать природу самой этой борьбы, которая до сих пор считалась лишь выбором между добром и злом, — определение собственно неточное и неполное.

Периодический конфликт между разумом и духом есть то явление, которое надо изучить. Обычные понятия, выражаемые этими двумя словами, должны быть особенно расширены, прежде чем можно будет вникнуть в их точный оккультный смысл; ибо привычки европейской мысли легко побуждают ее создать себе из духа представление без величия, считая его скорее моральным качеством, чем действительно умственным, — в некотором роде бледная боязливая моральность, ограничивающаяся соблюдением религиозного церемониала и смутными набожными надеждами, каковы бы ни были фантастические понятия о небе и божествах, которыми могла быть напитана "духовная личность". В оккультном смысле, "духовность" не имеет ничего или почти ничего общего с набожными надеждами; она есть способность, которой обладает разум, чтобы непосредственно войти в связь с Истиной у самого источника знаний, — абсолютной мудрости, - а не через трудный и окольный путь умозаключающего разума.

Развитие простой логики, способность соединять суждения, уже так давно является занятием европейских народов, и они одержали столь славные победы в этой отрасли человеческого прогресса, что ничто в оккультной философии не вызывает вначале у европейских мыслителей такого отвращения, как первое впечатление об оккультной теории, касающейся разума и духовности, и это до тех пор, пока они не усвоят эти понятия; причина заключается не в несправедливой тенденции оккультной науки с пренебрежением относиться к рассудку, а в неоправданной тенденции новейших западных идей обесценивать духовность. И действительно, западная философия до сих пор не имела случая оценить духовность; она даже не была способна предвидеть широту способностей человека; она смогла лишь продвигаться ощупью со смутным ощущением реального существования этих способностей; и сам Кант, крупнейший приверженец этой идеи, только утверждал, что существует способность, называемая интуицией.

Наука пользоваться такой способностью, т. е. интуицией, - это оккультная наука в ее наивысшем смысле, культура духа. Что же касается развития власти над силами природы, изучения секретов, позволяющих высшим человеческим сущностям достигать физических результатов, то это низший аспект оккультной науки, и обыкновенная физическая наука сможет и должна постепенно достичь владения им точно так же. Но приобретение исключительно благодаря интеллектуальной силе привилегий, являющихся истинным ореолом духовности, представляет одну из опасностей именно той борьбы, которая определит конечную судьбу человеческого Эго. Ибо то, что логика умозаключений не сможет преподать человечеству, - это природа и высшая совершенность духовной жизни. Ибо как раз наоборот, разум развивает физические причины, - самое совершенство физического ума, - и не стремится ни к чему другому, как самому физическому эффекту - совершенствованию материальных условий. Хотя, снисходя к "слабости своих братьев" и их религии, интеллект не доходит до осуждения духовности, более чем ясно, что он считает физическую жизнь единственно серьезной вещью, достойной внимания. Если духовное существование действительно продолжается гораздо более долгие годы, чем существование физическое, как мы это видели, говоря о девачаническом состоянии, по меньшей мере в пропорции 80 к 1, субъективное существование человека должно иметь, конечно, другую значительность, чем его физическая жизнь, и разум ошибается, направляя все свои усилия к улучшению материального существования.

Эти соображения доказывают нам, что выбор между добром и злом, — выбор, делаемый человеческим Эго во время окончательной борьбы между разумом и духовностью, - не есть просто выбор между двумя определенно противоречивыми идеями, как, например, порок и добродетель. Вопрос, который должен на критическом поворотном пункте решиться, будет ли человек продолжать жить и продлит ли свое развитие в более высокой сфере существования или совершенно прекратит жить, не сводится к определению, порочен ли он или добродетелен. Если бы на нашей стадии знания не было бы неосторожным затронуть новую тайну, то мы бы сказали, что истина состоит в следующем: что вопрос, быть или не быть, совершенно не определяется знанием, добродетелен или порочен человек. Из последующего станет ясно, что должна существовать злая духовность, так же, как и добрая. Таким образом, большой вопрос продолжения существования сводится исключительно и обязательно к вопросу сравнения духовности и материальности. Точка зрения, на которую мы должны стать, не состоит в том, будет ли человек жить, т. е. достаточно ли он хорош, чтобы ему было дозволено продолжать жить; но именно в том, может ли человек продолжать существование на высших планах, к которым человечество, наконец, должно эволюционировать? Стал ли он способен жить, развивая непреходящие части своей природы? Если он этого не достиг, ему будет невозможно продвигаться дальше.

Из того, что оккультная философия не находит в природе причин, чтобы порок и добродетель определяли конечный прогресс эволюции, не надо торопиться заключать, что она считает эти два свойства не имеющими никакого влияния на духовные судьбы человека. Ни одна система в своей морали не является столь непреклонной, как та, которая учит и обучает оккультной философии. Но пороки или добродетели могут лишь определить счастье или муки, а не решить последнюю задачу о беспрерывном существовании, которое будет следовать за этим еще бесконечно далеким периодом, где человек в течение своей эволюции должен будет начинать становиться больше, чем человеком, и где ему станет невозможным прогрессировать в силу лишь добродетельных качеств, по сравнению с низшими представителями современного человечества. Трудно себе представить, что сама добродетель со временем могла бы прекратить зарождение необходимых высших качеств, но если бы мы ее приняли за саму причину прогресса на верхних ступенях эволюции, если бы даже она вызывала развитие реальной причины прогресса, мы бы не говорили об этом с научной точностью.

Соображение, что конечный прогресс определяется духом вне зависимости от его моральной ценности, объясняет глубокий смысл следующего оккультного утверждения, что "чтобы быть бессмертным в добре, надо отождествиться с Богом; а чтобы быть бессмертным во зле, надо отождествиться с Сатаной. Это два полюса мира души; бесполезная часть человечества, заключающаяся между этими двумя полюсами, прозябает и живет, не оставляя воспоминаний" (Элифас Леви). Так же, как все оккультные истины, эта тайна имеет более ограниченный смысл (относящийся так же точно к микрокосму, как и к макрокосму), относящийся к Девачану или Авитчи, а также к неясной судьбе серых личностей; но в своем более глубоком смысле она относится к отбору человечества в середине большого пятого круга для уничтожения Эго, абсолютно не обладающих духовностью, и перевода других в доброе или злое бессмертие.

Апокалипсис (III, 15, 16) придает абсолютно тот же смысл этой выдержке: "Знаю дела твои; ты не холоден, не горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих".

Следовательно, духовность не есть набожное устремление; это в самой высшей степени соучастие, которое прямым слиянием ума со своими высшими сущностями воспринимает действия природы. Физический разум на это возразит, что разум может отдать себе отчет, лишь только наблюдая и обсуждая явления. Это ошибка, он может действовать и иначе; неоспоримое тому доказательство -существование оккультной науки. Мы получим указания на эти доказательства вокруг нас, если только мы захотим терпеливо вникнуть в их истинное значение. Возьмем лишь явления ясновидения, - сколь бы ни были несовершенны и примитивны представления об этом явлении, - было бы неправильно считать, что не существует других способов чувствовать, как только через наши пять чувств. Дар ясновидения очень редок вообще в мире, но он доказывает существование у человека потенциальных способностей, силу которых мы можем только немного узнать по их незначительным проявлениям. Одно из самых больших затруднений, которое нам надо преодолеть в предпринятом нами труде, - перевести эзотерическую доктрину на обыкновенный язык, действительно, возникает потому, что духовное восприятие, независимо от всех способов, которыми владеет наука, является действительно одной из больших и возвышенных возможностей человеческой природы. Этим способом адепт передает свое учение ученикам в течение регулярных оккультных упражнений. Он пробуждает у них спящие чувства, и через эти чувства он их убеждает, что та или эта доктрина есть точная истина. Вся система эволюции запечатлевается в уме ученика (челы), потому что его ставят в условия возможного наблюдения развития процесса при помощи видений ясновидения. Нет нужды пользоваться словом, чтобы его обучать. Сами адепты, для которых действия природы столь же близки, как для нас пальцы нашей руки, испытывают затруднения при изложении в лекции, которую они не могут иллюстрировать, представляя нам ментальную картину в нашем спящем чувстве, сложной анатомии планетной системы.

Конечно, нельзя ожидать, что вообще человечество сознавало бы, обладая этим шестым чувством, ибо час его деятельности еще не настал. Каждый круг по очереди у человека предназначается для совершенствования той из сущностей, которая ему соответствует в цифровом порядке, и для приготовления для восприятия следующей. Первые круги представили нам человека еще совсем примитивного. Первая из всех сущностей - тело - развивается, но оно лишь привыкает к контакту с жизненными энергиями и ни в чем не похоже на то, что мы можем вообразить сегодня. Четвертый круг, в который мы вступили, предназначен для полного развития четвертой сущности, воли, желания, и ей придется войти в соприкосновение с пятой сущностью, разумом и умом. В пятом круге разум, ум или совершенно развитая душа, в которой тогда будет пребывать Эго, должна будет войти в соприкосновение с шестой сущностью, духом, или совершенно покинуть существование.

Все читатели, знакомые с буддийской литературой, вспомнят постоянные намеки на единение души Архата с Богом. В иных выражениях это единение есть лишь преждевременное развитие его шестой сущности. Он совершает свое восхождение собственными усилиями до той степени эволюции, которую ожидает в последней части пятого круга остаток человечества, - или, вернее, та часть человечества, которая ее достигнет в нормальном ходе эволюции - через все препятствия, останавливающие этот рост у человека четвертого круга. Можно заметить, что он, таким образом, переходит критический период, средний пункт пятого круга. В этом заключается чудесный подвиг личностного интереса адепта. Он достиг противоположного берега океана, в котором погибнет столько членов человечества. Здесь он ожидает прибытия своих будущих спутников в блаженстве, которое нельзя постичь без некоторых слабых проблесков духовности, происходящей из шестого чувства. Чтобы избежать недоразумения, спешу сказать, что он не ожидает в своем физическом теле; но "когда он, наконец, добьется привилегии его покинуть", он это делает в состоянии духа, который было бы напрасно пытаться описать, ибо даже девачаническое состояние обыкновенного человечества уже вне пределов постижения воображения, не посвященного в духовную науку.

Но вернемся к обычному движению человечества и к развитию индивидуумов пятого круга, не становящихся адептами в преждевременной стадии их карьеры мужчин и женщин. Мы заметим, что это, в некотором смысле, нормальное течение природы, такое же, как и то течение природы, которое производит колос из каждого пшеничного зерна, падающего в подходящую почву. Тем не менее, множество пшеничных зерен теряется и множество человеческих Эго никогда не выдержит испытаний пятого круга. Конечное усилие природы в эволюции человека состоит в том, чтобы сделать из него неизмеримо большее существо, которое станет сознательным деятелем и, наконец, существом, обычно называемым созидательной сущностью природы. Первый шаг заключается в эволюции свободного судьи, второй - сделать свое существование бесконечным, приведя его к сотрудничеству в достижении конечной цели природы, притом с добром. Во время этой операции неизбежно, что большая часть этого свободного судьи повернется к злу и будет рассеяна и уничтожена после того, как ему причинят временное страдание. Более того, конечная цель не может быть достигнута без большого расхода материала, как это происходит на низших стадиях эволюции, где одно растение производит тысячи семян ради одного, наконец, произрастающего и дающего новое растение; точно так же Божественные зерна Духа-Воли во множестве посеяны в сердце человека как унесенные ветром зерна. Должны ли мы осудить справедливость природы, что многие из этих зерен погибнут? Эта мысль родится лишь в уме, не способном признать, что в природе есть место для всякого зерна, желающего развиваться, для приведения его к полному развитию, будь оно большим или маленьким. Если возразят сверх всего, что "бессмертная душа" ни в коем случае не может быть уничтожена, это возражение свидетельствовало бы лишь о вредной привычке считать вечностью все то, что превосходит наше ничтожное существование. Есть место в субъективных сферах и есть время в манвантаре нашей цепи даже до приближения Дхиан-Чоханского периода или почти божественного, для большего бессмертия, чем обычный ум может вместить. Каждое благородное действие, всякое возвышенное устремление всякого мужчины или женщины передают по проводникам духовного существования, способна или нет личность подняться до возвышенного и чудесного развития седьмого круга. А экзотерическая теория берет на себя смелость построить целое сооружение вечных результатов причин, взращенных в одной из наших коротких земных жизней. Это по 7/100 или 8/100 частей нашей объективной жизни во время пребывания на ней сейчас эволюционной волны хотели бы видеть решение природы о всей нашей будущей судьбе на достаточных основаниях. Природа столь щедро вознаграждает относительно слабую затрату человеческой доброй воли, что иногда одно существование может быть достаточным, чтобы опередить рост на миллиард лет, какой бы смутной ни могла показаться эта надежда и какой бы смутной ни была эта мысль в действительности в применении к обыкновенной жизни. Возможно, что адепт разовьет эти способности в одной земной жизни.[1] Такой прогресс, когда последующий рост будет обеспечен, будет лишь вопросом времени, но для этого нужно, чтобы зародыш, производящий адепта, был очень совершенного происхождения, с самого начала благоприятствующий исключительными условиями, и особенно, чтобы усилия самого человека были постоянны и гораздо более сосредоточены, более интенсивны, более пылки, чем может себе представить непосвященный. Вообще разделение между материальными наслаждениями и духовными устремлениями, - как бы ни были искренни и возвышенны эти последние, - производит лишь двойной эффект: вознаграждение в Девачане и возрождение на Земле. Поведение адепта, который желает избежать необходимости возрождения, совершенно просто и, скажем это сейчас, научно, хотя бы оно и кажется теологической тайной, когда его объясняют в экзотерических книгах при посредстве кармы, схандх, тришны, танхи и т. п. Последующая земная жизнь есть следствие притяжений, зарожденных пятой сущностью, непреходящей человеческой душой, точно так же, как первые девачанические опыты суть следствие мыслей и возвышенных стремлений, которые данное лицо зарождает во время жизни. Иначе говоря, связи, зарожденные в обыкновенных случаях, наполовину материальны и наполовину духовны. Следовательно, душа начинает свое пребывание в мире следствий под властью двух притяжений, — одно вызывает субъективные эффекты ее девачанической жизни, а другое входит в действие по окончании первого и приводит душу к воплощению. Но если во время своей объективной жизни индивидуум не развивает никаких связей для материального существования, и если все стремления души во время смерти тянутся к духовности, без единого желания, притягивающего его к объективной жизни, он больше не возвращается. Он поднимается в духовные условия, соответствующие напряжениям притяжений или связей, приобретенных в духовном направлении, а другая связь окончательно обрезается.

Это объяснение, однако, не со всех точек зрения одинаково удовлетворительно, ибо даже адепт, какова бы ни была степень его совершенства, воплотится в середине пятого круга после того, как остаток человечества пройдет через большой решающий период. Самая возвышенная из человеческих душ, достигших планетной духовности, конечно, еще до сего момента сохраняет некоторую привязанность к Земле, хотя, очевидно, не для физических наслаждений и страстей жизни, которые мы сами переживаем. Но что важно заметить в отношении духовных последствий земной жизни, это то, что ввиду значительности большинства случаев нам бесполезно заниматься исключительным меньшинством; ибо что касается судеб людей добрых, наше чувство справедливости вполне удовлетворено нормальным и последовательным течением природы. После борьбы, побед и страданий воплощения, всегда имеется девачаническая жизнь, чтобы принять, оживить и вновь воодушевить душу. Более того, оставив в стороне вопрос о вечности, во время межциклических периодов, в среднем пункте каждого круга, природа старается обогатить человечество в целом за исключением несчастных падших душ, упорствующих на пути зла, громадными интервалами духовного счастья, бесконечно более долгими и более возвышенными, чем разделяющие два существования девачанические периоды. Во время всего подготовительного периода природа в действительности бесконечно великодушна и терпелива к каждому кандидату на окончательное испытание. Первая неудача не обязательно пагубна. Если их неуспех не обязательно есть исключение, то провалившиеся могут вновь представить свою кандидатуру, но тогда они должны ожидать нового предоставляющегося случая.

Полные объяснения условий, в которых имеет место такое ожидание, не входит в рамки данного изложения; но не надо думать, что показавшие свою неспособность пройти через критический период пятого круга кандидаты на эволюцию неизбежно падают в сферу уничтожения. Чтобы это произошло, следует, чтобы Эго допустило в себе развитие такого непреодолимого пристрастия к материи, такого непреодолимого отталкивания духовности, чтобы никакая сила не могла бы их побороть. В отсутствие тех, которые могли бы помочь Эго перейти эту большую пропасть, судьба, выпадающая на долю неудачников природы в отношении нынешней планетной манвантары, как говорит Элифас Леви, это погибнуть, не оставив воспоминания. Они прожили свое существование и наслаждались своей долей небесной жизни, но они не способны подняться на возвышенные высоты последующего духовного прогресса. Но приобретенные ими качества приведут их к новому воплощению и к жизни на освоенных ими планах существования. Значит, им придется в достигнутом ими отрицательном духовном состоянии ожидать, чтобы эти планы возобновили свою деятельность в следующей планетной манвантаре. Срок этого ожидания, конечно, вне досягаемости воображения, точно так же, как и точная природа этого существования; по было необходимым упомянуть о большом пути, проходимом полуактивной волной через эту длительную удивительную область, чтобы смочь понять гармонию и совершенство всего генерального плана эволюции.

Теперь, когда мы рассматриваем эту последнюю возможность, читатель имеет перед глазами достаточное изложение всей системы в целом. Мы наблюдали, как Единая жизнь, Дух, сначала одухотворяет низшие формы материи, затем последовательно развивает их в более высокие формы. Когда она, наконец, индивидуализируется в человеке, она поднимается через низкие и безответственные воплощения до проникновения в высшие сущности, образуя таким образом истинную человеческую душу, с этого момента хозяйку своей собственной судьбы, хотя вначале и защищаемая природными силами, предупреждающими преждевременное крушение и побуждающими, и воодушевляющими ее во время ее путешествия. Но конечная судьба этой души - не только стать способной вести саму себя, но также вести других и исправлять, в рамках, так сказать, конструкционных, действия самой природы. Ясно, что прежде, чем душа заслужит право на это продвижение, она должна пройти испытания, доказывающие, что она обладает абсолютным контролем своего собственного поведения. Этот контроль допускает свободу сотворить кораблекрушение по своему желанию. Эго, окружающие ее во время его детства, в силу невозможности проникновения в состояния более высокие, чем междуземельные Девачан или Авитчи, отступают от нее в ее зрелости. В этот момент она является хозяином своей судьбы, не только чтобы стремиться к преходящим наслаждениям или стремлениям, но чтобы воспользоваться чудесными случайностями, представляющимися ей на жизненном пути в двух направлениях. У нее будет выбор между двумя возможными образами действия в отношении этих величественных возможностей; она сможет освободиться от борьбы двумя способами: достигнуть высшей духовности добра или высшей духовности зла.

Заметки

Условия, в которые попадают монады, которым не удается пересечь середину пятого круга в течение эволюции, так сказать, выброшенных на берег времени, не были достаточно развиты в этой главе. Мы сказали лишь несколько слов о неуспехах каждой манвантары, указав, что когда они приходят к концу своего существования, они не уничтожаются совершенно, но что их судьба - войти в течение эволюции после громадного периода ожидания. Это соображение подсказывает нам несколько выводов. Период ожидания неудачников, скажем это тотчас, такой колоссальный, что смущает воображение. Нужно, чтобы счастливые кандидаты на духовность прошли вторую половину пятого круга, потом шестой и седьмой круги целиком; а продолжительность последних кругов неисчислимо дольше, чем среднего периода. Затем следует обширный интервал нирванического отдыха, заканчивающего манвантару; бесконечная ночь Брамы, пралайя всей планетной цепи. Лишь когда начинается следующая манвантара, неудачники просыпаются от своего ужасного транса, - ужасного, если вообразить, что они обладают полной жизненной активностью; хотя этот транс, безусловно, бессознательный, вероятно, столь же однообразен, как ночь без сновидений в воспоминаниях спавшего человека. Их судьба несчастна скорее из-за того, что они теряют, чем из-за того, что они переживают. Тем не менее, эта судьба печальна из-за последствий, к которым она приводит; ибо когда они проснутся, они должны возобновить весь труд физической жизни через бесчисленные воплощения, в то время, как совершенные существа, опередившие их в эволюции пятого круга, месте действия их неуспеха, достигнут божественного совершенства Дхиан-Чоханов, пока они были в трансе; вместо того, чтобы быть бессильными субъектами следующей манвантары, они будут опекающими духами.

Если оставить в стороне частные интересы упоминаемых сущностей, то существование неудачников природы в начале каждой манвантары весьма содействует пониманию системы эволюции. В самом начале, когда планетная цепь первоначально развилась из хаоса, - если нам разрешено будет воспользоваться выражением "с самого начала" в его буквальном смысле, в противовес идее, что "с начала" есть лишь образ выражения, применяемый к какому-нибудь периоду вечности, - нам нет нужды заниматься неудачниками. В это время опускание духа в материю через элементальное, минеральное и другие царства следует своему течению, как мы это изложили в первых главах этой книги. Но течение эволюции, начиная со второй манвантары планетной цепи, во время действия солнечной системы, предполагающей многие тождественные манвантары, протекает различно; может быть более облегченно. Во всяком случае, эволюция совершается более быстро, т. к. существуют уже человеческие сущности, готовые к воплощению, как только мир, тоже существующий, будет готов к их приему. Истина, по-видимому, заключается в следующем: что после первой манвантары, серии, - бесконечно более продолжительный, чем последующие, - ни одна сущность, в первый раз вышедшая из низших царств, не перейдет порога человечности. Сначала воплощаются прежние неудачники, а после них уже индивидуализированные животные сущности. Но если мы сравним их с выдержками эзотерической доктрины, трактующими о текущей эволюции нашей расы, эти соображения о примитивных эпохах эволюции мира имеют лишь чисто интеллектуальный интерес.

ГЛАВА IX. БУДДА

Исторический Будда, которого знает эзотерическая доктрина, не есть то лицо, рождение которого было окружено, по народному верованию, любопытными легендами; и его путь к посвящению не был отмечен чудесными сражениями, упоминаемыми в символической легенде. С другой стороны, воплощение, которое можно экзотерически назвать рождением Будды, не рассматривается оккультной наукой как какое-нибудь рождение, и духовное развитие, через которое прошел Будда во время своей земной жизни, не было простой интеллектуальной эволюцией, как ментальная история какого-нибудь философа. Ошибка, делаемая большинством европейских писателей при обсуждении проблем такого рода, заключается в рассмотрении экзотерической легенды или как рассказа о незначительном чуде, или как чистого мифа, окружающего фантастическими декорациями замечательную жизнь. Но эту жизнь, столь замечательную, какой она была, можно себе представить лишь сообразной с научными теориями этого века. Последующие главы этой книги дадут возможность понять объяснения, доставляемые эзотерической наукой, о личности настоящего Будды, родившегося, как совершенно точно установили новейшие исследования, в 643 году до Р. X. в Капилавасту, около Бенареса.

Экзотерические понятия, чуждые законам, управляющим высшими планами природы, объясняют ненормальное величие, связанное с особенным рождением, лишь предполагая, что физическое тело данного лица было зарождено чудом. Отсюда популярная легенда, что воплощение Будды в этом мире было результатом непорочного зачатия. Оккультная наука не знает других способов производства физического ребенка, как способа, управляемого физическими законами, с другой стороны, ей известно многое о границах, в которых развивается "Единая Жизнь". "Духовная Монада", нить, соединяющая целую серию воплощений, - избирает тело специального ребенка для своего земного существования. Этот выбор в случае рядового человечества определяется действиями кармы; он проходит со стороны вышедшего из Девачана духовного Эго бессознательно. Но в анормальных случаях, когда Единая Жизнь уже проникла в шестую сущность, - т. е., когда человек стал адептом, способным направлять свое духовное Эго, абсолютно сознающим свои действия, оставляющим временно или постоянно свое тело, в котором он поднялся до степени адепта, - выбор своего будущего воплощения находится абсолютно в его власти. Во время своей жизни он уже поднимается выше девачанических притяжений. Он становится одной из сознательных направляющих сил планетной системы, к которой он принадлежит, и как ни велика тайна отборного перевоплощения, ее применение ограничивается чрезвычайными случаями, как рождение некоторого Будды. Высокие адепты в наши дни часто воспроизводят это явление; и тогда, как большая часть восточной народной мифологии есть или чистая фикция или просто символ, перевоплощения Далай и Таши Лам Тибета — совершенно научные факты; однако они возбуждают лишь улыбку исследователя из-за недостатка знаний, необходимых для различения реальности от вымысла. В этом случае адепт заранее указывает, в каком детском теле он должен возродиться, указывая время и место рождения; и очень редко бывает, чтобы он ошибся. Я говорю, "редко", ибо существуют физические случайности, которых не всегда возможно избежать; точно так же не абсолютно несомненно, несмотря на все предвидения Адепта, что избранное им для перевоплощения дитя счастливо достигнет физической зрелости. Пока адепт "населяет тело", он относительно бессилен. Вне тела — он то, чем он всегда был с тех пор, как стал Адептом; но что касается нового тела, избранного им своим местожительством, нужно, чтобы оно росло сообразно неизменному ходу природы, чтобы адепт прошел свое воспитание обычными способами и посвятил его сообразно освященным оккультным методом в Адепта, прежде чем еще раз получит в обладание тело, готовое для оккультного творчества на физическом плане. Конечно, все эти успехи сильно облегчены специальной духовной силой, действующей в нем; но вначале душа адепта в теле ребенка, несомненно, ограничена и стеснена.

Читатель создаст себе ложное представление, предположив, что адепт желает перевоплощения, которое мы описали, как удовольствия.

Рождение Будды было тайной этого порядка и при помощи данных нами пояснений, даже по самой грубой басне, легко проследить по популярной легенде его чудесного происхождения и, прослеживая за символическими деталями, доходить вплоть до верных фактов. Ни один факт не будет менее похож на научную действительность, как легенда, представляющая Будду проникающим во чрев своей матери в виде молодого белого слона. Но белый слон есть не что иное, как символ посвящения, - редкий и прекрасный образец в своем роде. Точно так же и в отношении других легенд о его рождении, жизни до рождения, обращающих внимание на то, что тело будущего ребенка было избрано для пребывания Великого духа, уже одаренного мудростью и высшими знаниями. Индра и Брама пришли поклониться ребенку при его рождении, - это значит, что силы природы были уже подчинены обитавшему в нем духу. 32 особенности Будды, описываемые легендой с любопытным физическим символизмом, суть не что иное, как различные способности адепта.

Выбор тела, известного вначале под именем Сиддхартха, а впоследствии Гаутама, сына Суддходаны из Капилавасту, для человеческого жилья чудного духа, подчинившегося перевоплощению в целях просвещения человечества, не оказался одной из тех неудач, о которых мы говорили; наоборот, этот выбор во всех отношениях был наиболее счастливым и ничто не воспрепятствовало новому телу Будды в достижении его посвящения. Популярный рассказ о его аскетической борьбе и его искушениях под деревом Бо — не что иное, как экзотерическое описание его посвящения.

С этого периода его миссия была двойной; ему надо было преобразовать и исправить мораль народа, а также науку адептов, - ибо сам Адептат подвержен циклическим изменениям и периодически нуждается в новых импульсах. Освещение этой ветви темы в точных выражениях будет важно не только само по себе, но и заинтересует тех, кто изучал экзотерический буддизм, бросая некоторое освещение на затруднительные осложнения трудной "доктрины Севера".

Один Будда посещает Землю в течение каждой из семи рас большого планетного периода. Будда, о котором идет речь, был четвертым из серии, и вот почему он четвертый в списке, данном Рис Дэвидс по Бюрнуфу, которого он цитирует, чтобы иллюстрировать, каким образом учение Севера было преувеличено абсурдными и метафизическими тонкостями, подавившими, таким образом, простую мораль, которая есть самый смысл популярного буддизма. Пятый, или Майтрейя Будда, придет после конечного исчезновения пятой расы и когда шестая уже будет существовать несколько сотен тысяч лет. Шестой появится в начале седьмой расы, а седьмой - когда эта последняя будет накануне своего конца.

С первого взгляда, казалось бы, что это распределение не гармонирует с общим планом человеческой эволюции. Вот, мы в середине пятой расы и, однако, лишь четвертый Будда отождествился с ней, тогда как пятый появится лишь тогда, когда пятая раса совершенно угаснет. Тем не мен<