Глава i. идеализация и гипотеза

Как мне представляется, установление предметной области каждой науки начинается с выработки специфических идеализации и выдвижения предположений о характере исследуемых объектов.

1.1. АБСТРАГИРОВАНИЕ И ИДЕАЛИЗАЦИЯ

Процесс познания всегда начинается с исследования некоторой пред­метной области: совокупности конкретных предметов, отношений между ними, ситуаций, в которых находятся конкретные предметы. Эти предметы существуют вне и независимо от познающего субъекта и отображаются им с помощью органов чувств, мышления и языка. В процессе отображения реальных предметов познающий субъект создает особый род мысленных объектов, которые не существуют и даже не могут существовать в качестве реальных объектов. К их числу относятся такие объекты как, например, ма­териальная точка, идеальный газ, абсолютно черное тело, объекты геомет­рии и т.п. Объекты такого рода служат важнейшим средством познания ре­альных предметов и взаимоотношений между ними. Они называются идеа­лизированными объектами, а процесс их создания — идеализацией. Таким образом, идеализация есть процесс создания мысленных, не существующих в действительности объектов, условий, ситуаций посредством мысленного отвлечения от некоторых свойств реальных предметов и отношений между ними или наделения предметов и ситуаций теми свойствами, которыми они в действительности не обладают или не могут обладать с целью более глу­бокого и точного познания действительности. Использование идеализации и идеализированных объектов наиболее характерно для научного познания, поэтому в дальнейшем мы будем говорить, в основном, об идеализации в научном познании.

Идеализацию иногда смешивают с абстракцией, однако это неправо­мерно, т.к. хотя идеализация существенно опирается на процесс абстрак­ции, но не сводится к нему. Всякая научная теория изучает либо определен­ный фрагмент действительности, определенную предметную область, либо определенную сторону, один из аспектов реальных вещей и процессов. При этом теория вынуждена отвлекаться от тех сторон изучаемых ею предме­тов, которые ее не интересуют. Кроме того, теория часто вынуждена отвле­каться и от некоторых различий изучаемых ею предметов в определенных отношениях. Вот этот процесс мысленного отвлечения от некоторых сто­рон, свойств изучаемых предметов, от некоторых отношений между ними и называется абстракцией. Ясно, что создание идеализированного объекта необходимо включает в себя абстракцию — отвлечение от ряда сторон и свойств изучаемых конкретных предметов. Но если мы ограничимся только этим, то еще не получим никакого целостного объекта, а просто уничтожим реальный объект или ситуацию. После абстрагирования нам нужно еще вы­делить интересующие нас свойства, усилить или ослабить их, объединить и представить как свойства некоторого самостоятельного объекта, который существует, функционирует и развивается согласно своим собственным за­конам. Все это, конечно, представляет собой гораздо более трудную и творческую задачу, чем простое абстрагирование.

I. 2. СПОСОБЫ ФОРМИРОВАНИЯ

ИДЕАЛИЗИРОВАННОГО ОБЪЕКТА

Создание идеализированного объекта может осуществляться разными путями и опираться на различные виды абстракции. Можно указать некото­рые способы образования идеализированных объектов, широко используе­мых в науке и в повседневной жизни:

1. Можно абстрагироваться от одних свойств реальных объектов, удерживая в то же время другие их свойства и вводя объект, которому присущи только эти оставшиеся свойства. Так, например, в ньютоновской небесной механике мы абстрагируемся от всех свойств Солнца и планет и представляем их как движущиеся материальные точки, обладающие лишь гравитационной массой. Нас не интересуют их размеры, строение, химический состав и т.п. Солнце и планеты выступают здесь лишь как носители определенных гравитационных масс, т.е. в виде идеализированных объектов.

2. Иногда оказывается полезным абстрагироваться от некоторых отношений изучаемых объектов друг к другу. С помощью такой абстракции образуется, например, понятие идеального газа. В реальных газах всегда существует определенное взаимодействие между молекулами. Абстрагиру­ясь от этого взаимодействия и рассматривая частицы газа как обладающие лишь кинетической энергией и взаимодействующие только при соударении, мы получаем идеализированный объект — идеальный газ. В общественных науках при изучении отдельных сторон жизни общества, отдельных обще­ственных явлений и учреждений, социальных групп и т.п. мы можем абст­рагироваться от взаимоотношений этих сторон, явлений, групп с другими элементами жизни общества.

3. Мы можем также приписывать реальным объектам отсутствующие у них свойства или мыслить присущие им свойства в некотором предельном значении. Таким образом, например, в оптике образуются особые идеализированные объекты — абсолютно черное тело и идеальное зеркало. Известно, что всем телам в большей или меньшей степени присуще как свойство отражать некоторую часть падающей на его поверхность энергии, так и свойство поглощать часть этой энергии. Когда мы усиливаем до предельного значения свойство отражения, мы получаем идеальное зеркало — идеализированный объект, поверхность которого отражает всю падающую на него энергию. Усиливая свойство поглощения, мы в предельном случае получаем абсолютно черное тело — идеализированный объект, который поглощает всю падающую на него энергию.

4. Идеализированным объектом может стать любой реальный предмет, который мыслится в несуществующих, идеальных условиях. Именно таким образом возникает понятие инерции. Допустим, что мы толкаем по дороге тележку. Некоторое время после толчка тележка движется, а затем останавливается. Существует множество способов удлинения пути, проходимого тележкой после толчка, например, смазка колес, устройство более гладкойдороги и т.п. Чем легче вертятся колеса и чем ровнее дорога, тем дольше будет двигаться тележка. Путем экспериментов устанавливается, что чем меньше внешние воздействия на движущееся тело (в данном случае трение), тем длиннее путь, проходимый этим телом. Ясно, что все внешние воздействия на движущее тело устранить невозможно. В реальных ситуациях движущееся тело неизбежно будет подвергаться каким-либо воздействиям со стороны других тел. Однако нетрудно представить ситуацию, в которой исключены все воздействия. Мы можем заключить, что в таких идеальных условиях движущееся тело будет двигаться бесконечно долго и при этом равномерно и прямолинейно^1[107].

5. Чаще всего приведенные выше способы создания идеализированных объектов используются в различных сочетаниях. Мы можем и абстрагироваться от каких-то свойств и сторон реальных предметов, и наделить их некоторыми несуществующими свойствами, и представить их в некоторых идеальных условиях.

Процесс идеализации и использование идеализированных объектов яв­ляются ярким выражением активности человеческого познания действи­тельности. Человек не пассивное существо, бесстрастно фиксирующее внешние воздействия. Человек живет, действует и познает мир с целью его преобразования. И деятельность человека оказывает решающее воздейст­вие на его отношение к миру и на его познание мира. Именно потребности практики детерминируют интересы людей в сфере познания, направляют внимание ученых на те или иные стороны действительности, на те или иные группы явлений. С другой стороны, объекты реальности бесконечно слож­ны, изменчивы, текучи, они включены в универсальную систему взаимосвя­зей и взаимозависимостей. Человек не может сразу всесторонне охватить, познать ни одного реального предмета. Поэтому в процессе познания чело­век сознательно выделяет отдельные стороны объектов, временно отвлекаясь от всех остальных, проводит резкие разграничительные линии там, где их нет, сознательно упрощает и обедняет действительность с тем, чтобы лучше и глубже понять ее.

Идеализация помогает нам выделить в чистом виде интересующие нас стороны действительности и, опираясь на сравнительно простой идеализиро­ванный объект, дать более глубокое и полное описание этих сторон. Познание движется от конкретных объектов к их абстрактным, идеальным моделям, которые — становясь все более точными, совершенными и многочислен­ными — постепенно дают нам все более адекватный образ конкретных объ­ектов. В этом повсеместном использовании идеализированных объектов со­стоит одна из наиболее характерных особенностей человеческого познания.

Если мы примем современную гипотетико-дедуктивную модель строения научного знания с ее разделением знания на два уровня — эмпи­рический и теоретический, то можно показать, что идеализация использует­ся как на эмпирическом, так и на теоретическом уровнях. Объекты, к кото­рым относятся научные высказывания, всегда являются идеализированны­ми объектами. Даже в тех случаях, когда мы пользуемся эмпирическими ме­тодами познания — наблюдением, измерением, экспериментом, результаты этих процедур непосредственно относятся к идеализированным объектам и лишь благодаря тому, что идеализированные объекты на этом уровне явля­ются абстрактными моделями реальных вещей, данные эмпирических про­цедур можно относить к действительным предметам.

I. 3. ИДЕАЛИЗАЦИЯ НА ТЕОРЕТИЧЕСКОМ УРОВНЕ

Резко возрастает роль идеализации при переходе от эмпирического к теоретическому уровню научного познания. Современная гипотетико-дедуктивная теория опирается на некоторый эмпирический базис — совокупность фактов, которые нуждаются в объяснении и делают необходимым создание теории. Но теория не является обобщением фактов и не может быть выведена из них логическим путем. Для того, чтобы оказалось воз­можным создание особой системы понятий и утверждений, называемой теорией, сначала вводится идеализированный объект, представляющий собой абстрактную модель действительности, наделенную небольшим количеством свойств и имеющую относительно простую структуру. Этот идеа­лизированный объект выражает специфику и существенные черты изучаемой области явлений. Именно идеализированный объект делает возможным создание теории. Научные теории прежде всего "отличаются положенными в их основу идеализированными объектами. В специальной теории относительности идеализированным объектом является абстрактное псевдоевклидово четырехмерное множество координат и мгновений времени, при условии, когда отсутствует поле тяготения. Для квантовой механики характерен идеализированный объект, представляемый в случае совокупности п частиц Ψ-волной в n-мерном конфигурационном пространстве, свойства которой связаны с квантом действия"^2[108].

Понятия и утверждения теории вводятся и формулируются именно как характеристики ее идеализированного объекта. Основные свойства идеали­зированного объекта описываются системой фундаментальных уравнений теории. Различие идеализированных объектов теорий приводит к тому, что каждая гипотетико-дедуктивная теория имеет свою специфическую систему фундаментальных уравнений. В классической механике мы имеем дело с уравнениями Ньютона, в электродинамике — с уравнениями Максвелла, в теории относительности — с уравнениями Эйнштейна и т.п. Идеализирован­ный объект дает интерпретацию понятий и уравнений теории. Уточнение уравнений теории, их опытное подтверждение и коррекция ведут к уточне­нию идеализированного объекта или даже к его изменению. Замена идеали­зированного объекта теории означает переинтерпретацию основных уравне­ний теории. Ни одна научная теория не может быть гарантирована от того, что ее уравнения рано или поздно не подвергнуться переинтерпретации. В одних случаях это происходит сравнительно быстро, в других — спустя дли­тельное время. Так, например, в учении о теплоте первоначальный идеализи­рованный объект — теплород — был заменен другим — совокупностью бес­порядочно движущихся материальных точек. Иногда модификация или заме­на идеализированного объекта теории существенно не изменяет вида ее фун­даментальных уравнений. В таком случае нередко говорят, что теория сохра­няется, но изменяется ее интерпретация. Ясно, что говорить так можно лишь при формалистическом понимании научной теории. Если же под теорией мы понимаем не только определенный математический формализм, но и определенную интерпретацию этого формализма, то смена идеализированного объекта должна рассматриваться как переход к новой теории.

Всякий идеализированный объект в конечном итоге является абстракт­ным образом конкретных предметов, их отдельных сторон или свойств. Плодотворность использования идеализированных объектов в науке явля­ется следствием того факта, что эти объекты отображают и представляют в чистом виде определенные стороны реальной действительности. Создание идеализированного объекта позволяет науке выделить существенные сто­роны объекта, упростить его и сделать благодаря этому, возможным при­менение для его описания точных количественных понятий и математиче­ского аппарата, т.е. глубже понять его. Создание идеализированного объек­та — не отход от действительности, а напротив — более глубокое проник­новение в нее.

На эмпирическом и повседневном уровне связь идеализированного объекта с реальными предметами очевидна. Когда мы говорим, например: "А.С. Пушкин — великий русский поэт", — то наше высказывание непо­средственно относится, конечно, к некоторому идеальному человеку, кото­рый вобрал в себя лишь наиболее существенные черты реального человека. Идеализированный субъект приведенного высказывания беднее и абстракт­нее живого человека, который рос, изменялся, путешествовал и т.п. Но этот идеализированный субъект выражает самое важное, самое глубокое в кон­кретном человеке, а именно то, что этот человек был, прежде всего, гени­альным поэтом. Здесь связь идеализированного объекта с конкретным предметом видна непосредственно, и мы можем сказать, что конкретный живой Пушкин в разные моменты своей жизни был экземплификацией это­го идеализированного объекта. Сложнее увидеть связь идеализированного объекта с действительностью в тех случаях, когда мы имеем дело с такими идеализациями как "точка", "инерция", "несжимаемая жидкость" и т.п. Та­кие объекты нельзя прямо сопоставлять с реальными вещами. Их связь с реальностью обнаруживается в процессе общественной и научной практи­ки. Экспериментальное подтверждение научных теорий, их практические применения, развитие общественного производства, опирающееся на успе­хи науки в познании мира — все это показывает, что идеализированные объекты, вводимые в науку для разработки и интерпретации ее понятийного аппарата, представляет собой глубокое проникновение в природу реально­сти, отражение ее наиболее существенных сторон и свойств.

1.4. ГИПОТЕЗА. ВИДЫ ГИПОТЕЗ

Сталкиваясь с новыми объектами или явлениями как в науке, так и в повседневной жизни, мы начинаем процесс их познания с выдвижения предположений о свойствах неизвестных объектов, об их возможных взаи­мосвязях, об их внутренней структуре и т.п. Даже простое узнавание окружающих нас предметов и явлений начинается с предположения о возмож­ной их отнесенности к тому или иному типу объектов. Например, гуляя по лесу, вы замечаете сидящую на дереве птицу. Стараясь определить, что это за птица, вы выдвигаете различные предположения: ворона? Сорока? Грач? Затем проверяете эти предположения, стараясь приблизиться и рассмотреть объект получше.

Гипотезой называют предположение о свойствах, причинах, структу­ре, связях изучаемых объектов. Основная особенность гипотезы заключает­ся в ее предположительном характере: мы не знаем, окажется она истинной или ложной. В процессе последующей проверки гипотеза может найти под­тверждение и приобретет статус истинного знания, однако не исключена возможность того, что проверка убедит нас в ложности нашего предполо­жения и нам придется от него отказаться. Научная гипотеза обычно отлича­ется от простого предположения определенной обоснованностью.

Упрощенные изложения истории тех или иных научных дисциплин по­рой создают впечатление, что наука уверенно и методично движется от одно­го открытия к другому, не зная ни сомнений, ни поражений. Это, конечно, да­леко не так. Любая научная истина вырастает из множества предположитель­ных решений проблемы — гипотез, большая часть которых не выдерживает проверки и отбрасывается. Но они не были совершенно бесполезны. Любая гипотеза в течение некоторого времени направляет познание в определенном направлении, стимулирует поиск фактов, постановку экспериментов, следова­тельно, вносит свой вклад в поиск истины. В этом заключается величайшая эв­ристическая роль гипотез. Например, размышляя о строении атома, японский физик X. Нагаока в начале XX в. высказал гипотезу о том, что атом своим строением напоминает Солнечную систему: в центре находится положитель­ный заряд, вокруг которого по планетарным орбитам движутся электроны — отрицательно заряженные частицы. Однако факты и расчеты, связанные с излу­чением атомов, вступили в противоречие с гипотезой Нагаока, и она была от­брошена. Физики приняли гипотезу английского ученого Д.Д. Томсона, соглас­но которой атом не имеет центра, а представляет собой сферу, в которую вкра­плены электроны. Прошло несколько лет, и опыты Э. Резерфорда показали, что основная масса вещества атома и его положительный заряд сконцентри­рованы в некоторой точке, а не "размазаны" по сфере. Физикам пришлось вновь вернуться к гипотезе планетарного строения атома. И такое развитие познания, выдвигающее, отбрасывающее, корректирующее те или иные гипо­тезы, характерно для любой науки. "Формой развития естествознания, — пи­сал Ф. Энгельс еще в прошлом веке, — поскольку оно мыслит, является ги­потеза. Наблюдение открывает какой-нибудь новый факт, делающий невоз­можным прежний способ объяснения фактов, относящихся к той же самой группе. С этого момента возникает потребность в новых способах объясне­ния, опирающаяся сперва только на ограниченное количество фактов и наб­людений. Дальнейший опытный материал приводит к очищению этих гипотез, устраняет одни из них, исправляет другие, пока, наконец, не будет ус­тановлен в чистом виде закон. Если бы мы захотели ждать, пока материал будет готов в чистом виде для закона, то это значило бы приостановить до тех пор мыслящее исследование, и уже по одному этому мы никогда не по­лучили бы закона"^3[109].

С точки зрения логики гипотеза представляет собой предложение, ис­тинностное значение которого не определено. Поэтому самая простая клас­сификация гипотез опирается на форму выражающих их предложений. В связи с этим гипотезы можно разделить на общие, частные и единичные. Общая гипотеза — это предположение о всем классе изучаемых объектов; частная гипотеза выражает предположение о некоторой части изучаемого класса объектов; наконец, единичная гипотеза говорит о конкретных от­дельных объектах или явлениях. Например, гипотеза Демокрита "Все тела состоят из атомов" была общей; гипотеза "Некоторые вирусы вызывают за­болевание" является частной, а гипотеза "Солнце представляет собой срав­нительно молодую звезду" относится к единичным.

Однако при боле широком подходе, учитывающем содержание науч­ного предположения, а не только форму выражающего его предположения, выделяют множество иных разновидностей гипотез. В частности, в науке вы­сказываются предположения об отдельных фактах или о закономерных связях вещей и явлений, т.е. о законах. Гипотеза может говорить о сущности неко­торых процессов или явлений, об их причинах, в то же время широко исполь­зуются и гипотезы о самих явлениях, о возможности их существования, о следствиях известных причин и т.д.

Особое место в научном исследовании занимают так называемые "ра­бочие" гипотезы. От обычной гипотезы рабочая гипотеза отличается лишь меньшей обоснованностью и произвольностью. Сталкиваясь с новыми фак­тами, с новым экспериментальным материалом, ученый часто не может сразу выдвинуть гипотезу, правдоподобно объясняющую эти факты и со­гласующуюся с истинными научными теориями. Вместе с тем, продолже­ние исследования требует некоторой направляющей идеи, которая помогает как-то ориентироваться в хаосе данных и подсказывает некоторый даль­нейший путь исследования. Поэтому ученый часто принимает некоторую гипотезу, которая хотя и не заслуживает серьезного отношения, но в тече­ние определенного времени помогает ему проводить исследования в опре­деленном направлении. Вот такая гипотеза и называется рабочей. Как пра­вило, она вскоре отбрасывается, заменяется другой, однако бывают случаи, когда такая заведомо неправдоподобная гипотеза, которая принимается лишь на время в качестве рабочей, неожиданно оказывается плодотворной, получает подтверждение и обретает статус серьезной научной гипотезы.

Имеется еще одна разновидность гипотез, привлекающая большое внимание философов и ученых. Это так называемые гипотезы ad hoc (для данного случая). Гипотезы данного вида отличаются тем, что их объясни­тельная сила ограничена лишь небольшим кругом известных фактов. Они ничего не говорят о новых, еще не известных фактах и явлениях. Хорошая гипотеза должна не только давать объяснение известным данным, но и на­правлять исследование на поиск и открытие новых явлений, новых фактов. Гипотезы ad hoc только объясняют, но ничего нового не предсказывают. Поэтому ученые стараются не использовать подобных гипотез, хотя часто бывает довольно трудно решить, имеем ли мы дело с плодотворной, эври­стически сильной гипотезой или перед нами гипотеза ad hoc.

1.5. ГИПОТЕТИКО-ДЕДУКТИВНЫЙ МЕТОД

В современной науке гипотезы используются как элемент гunomemmo-дедуктивного метода — одного из важнейших методов научного познания и рассуждения. В основе его лежит выведение (дедукция) заключений из гипотез и других посылок, истинностное значение которых неизвестно. Поскольку в дедуктивных рассуждениях значение истинности переносится от посылок к заключению, а посылками в данном случае служат гипотезы, постольку и заключение гипотетико-дедуктивного рассуждения имеет лишь вероятностный характер. Соответственно типу посылок гипотетико-дедук-тивные рассуждения разделяют на две основные группы. К первой, наиболее многочисленной группе относят такие рассуждения, посылками которых являются гипотезы и эмпирические обобщения, истинность которых еще нужно установить. Ко второй — относятся гипотетико-дедуктивные выводы из таких посылок, которые заведомо ложны или ложность которых может быть установлена. Выдвигая некоторое предположение в качестве посылки, можно из него дедуцировать следствия, противоречащие хорошо известным фактам или истинным утверждениям. Таким путем в ходе дискуссии можно убедить оппонента в ложности его предположения. Хорошо известным примером такого применения гипотетико-дедуктивного метода является метод приведения к абсурду.

В научном познании гипотетико-дедуктивный метод получил широкое распространение и развитие в XVII—XVIII вв., когда были достигнуты зна­чительные успехи в области изучения механического движения земных и небесных тел. Первые попытки применения гипотетико-дедуктивного метода были сделаны в механике, в частности, в исследованиях Галилея. Теория ме­ханики, изложенная в "Математических началах натуральной философии" Ньютона, представляет собой гипотетико-дедуктивную систему, посылками которой служат основные законы движения. Успех гипотетико-дедуктивного метода в области механики и влияние идей Ньютона обусловили широкое распространение этого метода в области точного естествознания.

С логической точки зрения гипотетико-дедуктивная система представля­ет собой иерархию гипотез, степень абстрактности и общности которых уве­личивается по мере удаления от эмпирического базиса. На вершине распола­гаются гипотезы, имеющие наиболее общий характер и поэтому обладающие наибольшей логической силой. Из них как посылок выводятся гипотезы более низкого уровня. На самом низшем уровне системы находятся гипотезы, ко­торые можно сопоставлять с эмпирическими данными. В современной нау­ке многие теории строятся в виде гипотетико-дедуктивной системы.

Такое построение научных теорий имеет большое методологическое значение в связи с тем, что оно не только дает возможность исследовать ло­гические взаимосвязи между гипотезами разного уровня абстрактности, но и позволяет осуществлять эмпирическую проверку и подтверждение науч­ных гипотез и теорий. Гипотезы самого низкого уровня проверяются путем сопоставления их с эмпирическими данными. Если они подтверждаются этими данными, то это служит косвенным подтверждением и гипотез более высокого уровня, из которых логически выведены первые гипотезы. Наи­более общие принципы научных теорий нельзя непосредственно сопоста­вить с действительностью с тем, чтобы удостовериться в их истинности, ибо они, как правило, говорят об абстрактных или идеальных объектах, ко­торые сами по себе не существуют в действительности. Для того, чтобы со­отнести общие принципы с действительностью, нужно с помощью длинной цепи логических выводов получить из них следствия, говорящие уже не об идеальных, а о реальных объектах. Эти следствия можно проверить непо­средственно. Поэтому ученые и стремятся придавать своим теориям струк­туру гипотетико-дедуктивной системы.

Разновидностью гипотетико-дедуктивного метода считают метод ма­тематической гипотезы, который используется как важнейшее эвристиче­ское средство для открытия закономерностей в естествознании. Обычно в качестве гипотез здесь выступают некоторые уравнения, представляющие модификацию ранее известных и проверенных соотношений. Изменяя эти соотношения, составляют новое уравнение, выражающее гипотезу, которая относится к неисследованным явлениям. Так, например, М. Борн и В. Гейзенберг приняли за основу канонические уравнения классической механи­ки, однако вместо числа ввели в них матрицы, построив таким способом матричный вариант квантовой механики. В процессе научного исследова­ния наиболее трудная — подлинно творческая — задача состоит в том, что­бы открыть и сформулировать те принципы и гипотезы, которые могут по­служить основой всех последующих выводов. Гипотетико-дедуктивный ме­тод играет в этом процессе вспомогательную роль, поскольку с его помо­щью не выдвигаются новые гипотезы, а только выводятся и проверяются вытекающие из них следствия. Однако, не прибегая к помощи этого мето­да, мы не смогли бы отличить истинные предположения от ложных.

I. 6. ПОДТВЕРЖДЕНИЕ И ОПРОВЕРЖЕНИЕ ГИПОТЕЗ

Подтверждением называют соответствие гипотезы или теории неко­торому факту или экспериментальному результату. В методологии научно­го познания подтверждение рассматривается как один из критериев истин­ности гипотезы или теории. Для того чтобы установить, соответствует ли гипотеза действительности, т.е. верна ли она, из нее дедуцируют предложе­ние, говорящее о наблюдаемых или экспериментально обнаруживаемых яв­лениях. Затем проводят наблюдения или ставят эксперимент, которые уста­навливают, истинно или ложно данное предложение. Если оно истинно, то это считается подтверждением гипотезы. Например, обнаружение химиче­ских элементов, предсказанных Д.И. Менделеевым на основе его таблицы, было подтверждением этой таблицы; обнаружение планеты Уран в месте, вычисленном согласно уравнениям небесной механики Ньютона, было под­тверждением механики и т.п. С логической точки зрения процедура под­тверждения описывается следующим образом. Пусть Г— проверяемая гипо­теза, А — эмпирическое следствие этой гипотезы, связь между Г и А может быть выражена условным суждением "Если Г, то А". В процессе проверки обнаруживается, что А истинно; мы делаем вывод о том, что Г подт­верждена. Схема рассуждения выглядит следующим образом:

Такой вывод не дает достоверного заключения, поэтому на основании ис­тинности А мы не можем заключить, что гипотеза Г также истинна, и гово­рим лишь, что гипотеза Г подтверждена. Чем больше проверенных истин­ных следствий имеет гипотеза, тем в большей степени она считается под­твержденной.

Следует иметь в виду, однако, что подтверждение никогда не может быть полным и окончательным, т.е. сколько бы подтверждений ни получи­ла гипотеза, мы не сможем утверждать, что она истинна. Число возможных эмпирических следствий гипотезы бесконечно, мы же можем проверить лишь конечное их число. Поэтому всегда сохраняется возможность того, что однажды предсказание гипотезы окажется ложным. Простой пример: утверждение "Все лебеди белы" в течение столетий подтверждалось сотня­ми и тысячами примеров, но однажды людям встретился черный лебедь, и обнаружилось, что это утверждение ложно. Это говорит о том, что подтверждаемость некоторой гипотезы еще не позволяет нам с уверенностью сказать, что гипотеза истинна. Ложная гипотеза может в течение длительно­го времени находить подтверждения

С логической точки зрения процесс опровержения описывается схемой модус толленс (modus tollens). Из проверяемой гипотезы Г дедуцируется некоторое эмпирическое предложение А, т.е. верно "Если Г, то А". В про­цессе проверки обнаруживается, что А ложно и истинно предложение не-А. Таким образом:

Вывод по этой схеме дает достоверное заключение, поэтому мы можем ут­верждать, что гипотеза Г ложна.

Когда речь идет об изолированном предложении или о гипотезе невы­сокого уровня общности и абстрактности, опровергающий вывод часто ока­зывается полезным и способен помочь нам отсечь ложные предположения. Однако если мы рассматриваем сложную, иерархически упорядоченную систему предложений — гипотетико-дедуктивную теорию, — то дело об­стоит вовсе не так просто. Процедура опровержения обнаруживает только столкновение теории с фактом, но она не говорит нам, какой член противо­речия ложен — теория или факт. Почему мы обязаны считать, что ложной является именно теория (гипотеза)? Быть может, ложным является факт, который установлен в результате "грязного" эксперимента, неправильно истолкован и т.п.?

К этому добавляется еще одно соображение. Из одной теории (гипо­тезы) обычно нельзя вывести эмпирического предложения. Для этого к тео­рии (гипотезе) нужно присоединить специальные правила, дающие эмпири­ческую интерпретацию терминам теории (гипотезы), и предложения, опи­сывающие конкретные условия эмпирической проверки. Таким образом, эмпирическое предложение А следует не из одной теории (гипотезы) Т, а из Т плюс правила эмпирической интерпретации плюс предложения, описы­вающие конкретные условия. Если учесть это обстоятельство, то сразу же становится ясным, что из ложности предложения А мы не имеем права де­лать вывод о ложности теории (гипотезы) Т. Ложная посылка может вхо­дить в добавляемые правила или предложения. Вот поэтому в реальной науке, обнаружив столкновения теории (гипотезы) с некоторым фактом, ученые вовсе не спешат объявлять теорию ложной. Они еще и еще раз про­веряют чистоту экспериментов, предпосылки, на которые опирается истол­кование экспериментальных результатов, звенья опровергающего вывода и т.д. Только тогда, когда таких фактов накопится достаточно много и появится гипотеза, успешно их объясняющая, ученые начинают склоняться к мысли о том, что их теория (гипотеза) ложна.