Экскурс в экзистенциально-аналитическую психологию развития

Важной характеристикой экзистенциально-аналитичес­кой психологии развития является то, что мы не ограни­чиваем психологию развития детством.

формирование Я, самости, самоценности, по на­шим представлениям, находится в постоянном движе­нии, проходит через разные фазы, которые в зависи­мости от своих особенностей могут способствовать этому процессу либо затруднять его, и это продолжа­ется в течение всей жизни. Нам не удалось установить фазы, в которых происходит некое «окончательное за-печатление» этих внутренних инстанций и после кото­рого дальнейшее их изменение прекращается. Если бы такое окончательное формирование происходило, то невозможно было бы и изменение посредством психо­терапии.

Складывается впечатление, что человек в любом воз­расте чувствителен ко всему, что касается самоценнос­ти. Чувствителен и раним. Уже у годовалого ребенка за­метно возрастает чувство собственной значимости, если его хвалят — за то, что он начал ходить, за каждое небольшое самостоятельное действие, за его усердие и успехи в том, чтобы научиться самому «ходить в туа­лет». И так же чувствуют себя двухлетний малыш, кото­рый начал посещать детский сад, испытывая поначалу чувство неуверенности по отношению к другим детям, ребенок в школьном возрасте, который получает пер­вый опыт обучения в группе сверстников. Затем следу­ет фаза особой чувствительности по отношению к само­ценности — пубертатный периол, когда возникает

задача обнаружить себя вновь — в изменившейся телесности, в новом мире чувств и новом способе по­знания. Однако и вступление в мир профессии, в близ­кие отношения с человеком противоположного пола и в отношения со своей собственной жизнью представля­ет для самоценности новые нагрузки, новые задачи и возможности для развития. Далее — середина жизни, первый взгляд на то, что было достигнуто, весьма веро­ятно — кризис со всеми его атрибутами. И еше конку­ренция в профессии, первые проявления старения, взросление детей, возможно, увольнение, расставание с партнером, новые близкие отношения, а затем — кли­макс, выход на пенсию и т. д. Даже по этим схематично обрисованным событиям видно, что мы постоянно ме­няемся: меняется наша картина себя и наша самоцен­ность, обхождение с самими собой и с другими, и мы постоянно должны соотноситься с новыми ценностями и возможностями.

Все эти процессы изменения Я происходят, конечно, не только во внутреннем мире человека, в его самовос­приятии, но и во внешнем, публичном пространстве, где человек взаимодействует с другими. В том, как ко мне обращаются, в моем воздействии на других я черпаю знания о себе. Они сопровождаются уверенностью и неуверенностью. Пытаясь понять себя, я стремлюсь к илентификаиии. В детстве — с различными персона­жами: от Пеппи Длинныйчулок до Терминатора; в более взрослом возрасте — с представителями социального класса либо группы через символы власти и финансо­вой состоятельности или символику болельщика фут­больного клуба к сопричастности различным социальным группам по интересам.

Следующая характеристика экзистенциально-анали­тической психологии развития заключается в том, что _в отличие от разработчиков моделей глубинной психо­логии мы не акцентируем роль «значимых лругих» (в основном отца и матери) в такой мере, как они. Бес­спорно, психически-духовное развитие именно само­ценности происходит в общении с другими, и вне со­мнений, самые близкие и важные контактные лица играют при этом выдающуюся роль. Однако в нашей ан­тропологии взаимодействие с другими составляет толь­ко одну — внешнюю сторону бытия Person. Другую же, не менее обширную и значимую — внутреннюю сторо­ну представляет обшение с самим собой, обхождение с собой, соотнесение с собственным внутренним миром и своей внутренней глубиной. Эту сторону, конечно, труднее наблюдать и описывать по сравнению с опы­том, полученным извне. Однако то, что именно человек берет извне, с какими установками встречает внешние воздействия, каким внутренним разговором сопровож­дает, насколько добросовестно учится тому или иному, может быть отнесено к области внутреннего. Так что внутренний лиалог не является всего лишь интернализа-иией внешних интеракций, даже если они и проклады­вают пути для внутренних процессов. Если вообще су­ществует такое явление, как свобола, то где же еще, как не в этом соотнесении человека с самим собой, она мо­жет проявиться? Где же еше, если не здесь, может заро­диться лействительно Персональное и Собственное и присоединиться к тому, что было пережито в результате приходящего извне, — зародиться тихо, робко, вначале, вероятно, незаметно или же, напротив, бурно, импуль­сивно пробиваясь вперед? С точки зрения экзистении-

ального анализа на лолю инливилуума прихолится такая же степень солействия собственному психическо-лу-ховному развитию, как и на лолю окружения. Его зада­ча состоит в том, чтобы вступать в отношение с тем, что приходит к нему извне и изнутри, обрабатывать это и занимать по отношению к этому позииию. И только в тех случаях, когда жизненная ситуаиия предъявляет к человеку чрезмерные требования, в действие в виде копинговых реакций вступает психодинамика и времен­но отменяет внутреннюю свободу ради того, чтобы че­ловек мог выжить. Однако и после таких вторжений че­ловек вновь обретает способность быть ответственным за самого себя.

Интерперсональные прелпосылки образования Я

Итак, «Кто же я такой?» — так звучит наш вопрос. «От­куда я могу узнать, кто я; как я могу стать тем, кем яв­ляюсь на самом деле?» Для того чтобы найти ответ на эти вопросы, человеку нужен Другой, — сказали мы, — без других он не сможет определить в себе Обшее и Отличное.

Другие нужны человеку, чтобы приобрести три осно­вополагающих вила опыта, необходимых для становле­ния Я, а именно: уважительное внимание, справедливое отношение к нему со стороны других, а также призна­ние ими его ценности. Рассмотрим каждое из этих внешних условий развития Я.

а) Каждому человеку прежде всего нужно, чтобы дру­гие принимали во внимание его границы. Нужно уваже­ние того, что является его решением, его желанием, его целью и намерением, — чтобы тем самым другие люди

уважительным вниманием относились к тому факту, _{цТ0 оН} — автономный человек со свободной волей. Так-_же нужно, чтобы с уважительным вниманием отнеслись к тому, что составляет его интимность, по поводу чего только он, персонально, должен принимать решения, и куда для других доступа нет, разве что их туда пригласят. К данному кругу вешей и явлений относятся, например, собственная комната, дневник, личные отношения, взгля­ды, мотивы и чувства. Разумеется, это не исключает об­щения с другими, однако ни родители, ни воспитатели, ни братья и сестры не имеют права перешагивать через эти негласно установленные границы. Когда данным пра­вилом пренебрегают, нарушается граница Ты. С тем же уважительным вниманием следует относиться к тому, что отличает людей друг от друга. Насколько бесцеремонно в этой связи нередко поступают в семье, в школе, в груп­пах! Однако особенно разрушительной является форма неуважения границ там, где происходит злоупотребле­ние отношением, либо там, где имеет место манипулиро­вание или применяется сила и кто-то завладевает Собственным другого, что в случае сексуального или эмоционального злоупотребления приводит к особенно глубокому нарушению интимности⁵.

б) Второе условие формирования Я — справелливое отношение со стороны других к тому, что является Соб­ственным человека. Обходиться с Собственным спра­ведливо, то есть соразмерно тому, что оно собой представляет, учитывать его содержание, признавать его значение и ценность. Не осуждать, не переоцени-

⁵ Если в основе нарциссизма лежит злоупотребление, то в боль­шинстве случаев оно происходит не через применение силы, а через совращающее манипулятивное вмешательство в Собственное.

вать, а алекватно относиться к другим с их особеннос­тями — такова следующая большая задача, которая должна решаться интерперсонально. Каждому человеку требуется оценка того, какой он есть, но мерки этой оиенки не должны отличаться от тех, по которым оцени­вают других. Каждому знакомо, как это болезненно, когда чувствуешь, что с тобой обошлись несправедливо, что тебя недооценили! Чувствовать, что тебя не замеча­ют, быть высмеянным за хорошее намерение и проявле­ние доброй воли, получить заниженную оценку того, что ты сделал, даже если речь идет всего лишь о плохой оценке в школе, — все это может потрясти Я. Если ка­кие-либо значимые лица относятся к человеку неспра­ведливо или если к какому-то человеку в отношении важных для него вешей несправедливое отношение по­вторяется вновь и вновь, то можно просто потерять веру в то, что ты собой вообще что-либо представля­ешь. Точно так же и чрезмерные требования могут выз­вать стресс, сомнения в собственной ценности и вообще ослабить Я — если, например, не учитывается степень зрелости способностей при выдвижении требо­ваний в школе, в профессии, в близких отношениях. Действовать справедливо означает вести себя по отно­шению к другому должным образом — соответственно тому, что он собой представляет, соизмеримо с теми способностями и возможностями, которые находятся в его распоряжении. Справедливое отношение призна­ет: «Каждому — свое», что провозглашалось уже в рим­ском праве.

в) И наконец, для полного раскрытия способностей и свободы Я человеку необходим опыт признания лругими его ценности. Нужно, чтобы другие люди сообщили, что

это хорошо и правильно — то, какой он есть, то, как он _себя ведет, в особенности если он действительно прини­мает решения самостоятельно, живет в соответствии с самим собой. Этот аспект особенно щекотлив в практи­ке воспитания и нашей жизни в обществе, поскольку и в семье, и в группе признание ценности часто основано на том, что является необходимым или приятным в груп­пе, хотя самого человека это часто обрекает на приспо­собление и механическое функционирование. Здесь групповой эгоизм, эгоизм воспитателей или родителей может в значительной степени способствовать искаже­нию или ослаблению структуры Я, что, например, и про­исходит, если важнее иметь ребенка-паиньку, чем человека, который научился обращать внимание на со­гласование с самим собой и жить в соответствии с этим. Признание ценности, подразумеваемое нами, каса­ется не просто каких-либо позитивных качеств челове­ка. Оно основано на глубоком взгляде, являясь, по сути, феноменологической установкой, которая позволяет видеть в конкретном поступке, поведении в конкретной ситуации сушность человека — а именно того, что чело­век может черпать из своей свободы, из согласованнос­ти со своей изначальностью. Признание чьей-то ценно­сти — это признание безусловной ценности, которой обладает истинное, аутентичное, глубоко Собственное, это уважение и признание того, что человек в своем глубоком чувствовании и интуитивном чутье может ох­ватить из глубины своего бытия Person, которую никог­да нельзя постичь до конца.

Этот росток Я приобретает динамику благодаря опы­ту взаимосвязей, в которые включается человек и кото­рые он считает для себя важными. Такими экзистении-

альными контекстами, адресующими индивиду соответ­ствующие требования, запросы и предложения, могут быть семья, профессиональная деятельность, близкие отношения.

Вероятно, вы почувствовали, что в ряде пунктов мы пересекаемся с терапевтическими установками Карла Роджерса (1959). Хотя у Роджерса речь по большей час­ти идет не о том, что было здесь представлено, все же перечисленные выше элементы формирования Я содер­жатся и в его терапевтической установке:

• Будучи конгруэнтным, или аутентичным, терапевт должен соотноситься только с собой, соблюдать свои собственные границы и говорить о том, что он действительно чувствует и думает, то есть вы­ражать только лействительно Собственное.

• Проявляя эмпатию, он должен вчувствоваться

в то, что является Собственным лругого и как дру­гой чувствует себя в своих границах.

• В безусловном принятии или признании ценности
речь идет в точности о том, что было описано
нами в последнем пункте. Это признание ценнос­
ти в обязательном порядке касается не того, что
другой человек в реальности делает или не делает,
а того, что он вообще не может сам сделать и что
ему в конечном счете дарится — а именно его бы­
тие самим собой в его глубинной сущности.