Интервьюирование как исследование

Я хочу начать в этой главе с того, что предложу две альтернативные метафоры для характеристики роли интервьюера-исследователя — мета­форы шахтера и путешественника. Затем мы обратимся к интервью как бе­седе, разговору и рассмотрим несколько примеров, прежде чем перейдем к обсуждению места качественного интервью в социальных исследованиях. После этого будут изложены некоторые теоретические и методологические вопросы, связанные с трактовкой интервью как исследовательского мето­да. Завершается первая глава моделью интервью как междувзгляда и обзо­ром последующих глав книги.

КнтерВьюер — шахтер или путешественник

Два контрастных образа интервьюера — шахтер либо путешествен­ник — можно рассматривать как воплощение различных теоретических взглядов на исследовательское интервью.

Метафора шахтера представляет знания как полезные ископаемые, а интервьюера — как шахтера, который добывает ценный металл. Неко­торые «шахтеры» ищут объективные факты, поддающиеся подсчету, другие — охотятся за самородками сущностного смысла. И те и другие пред­полагают, что знание пребывает внутри собеседника и его нужно добыть в чистом виде, не запачкав шахтерским прикосновением. Интервьюер выис­кивает самородки данных или смыслов в чистом опыте собеседника, не замутненном никакими наводящими вопросами. Интервьюер-исследователь расчищает поверхность сознательного опыта, интервьюер-терапевт раскапывает глубинные слои бессознательного. Драгоценные факты и смыслы очищаются при переводе из устной формы в письменную. Пока добытые самородки знания движутся по ленте конвейера, переходя из устной формы в письменное хранилище, они остаются неизменными. В процессе ана­лиза объективные факты и сущностные смыслы извлекаются с помощью различных техник и отливаются в определенные формы. Наконец, цен­ность конечного продукта, степень его чистоты определяется установлени­ем его связи с объективным, внешним, реальным миром или с реальностью субъективного, внутреннего, аутентичного опыта.

Альтернативный образ путешественника рассматривает интервьюера Как странника в пути, который завершится рассказом о проделанном путе-

Часть I. Введение

шествии по возвращении домой. Интервьюер-путешественник бродит по стране и вступает в разговоры со встречными людьми, он исследует мно­гие районы страны — нанесенные на карту или неизведанные, — свободно скитаясь по ней. Он может и специально искать какое-то определенное мес­то или тему, следуя изначальному греческому значению слова method: «до­рога, которая ведет к цели». Путешественник странствует вместе с мест­ными жителями, задает вопросы, подводящие собеседника к рассказу о его собственном мире, мире, в котором он живет. Путешественник беседует с каждым, исходя из первоначального латинского значения слова conver­sation: «странствие вместе с».

То, что слышит и видит этот странник, описывается качественно и ре­конструируется в форме рассказов, адресуемых соотечественникам интер­вьюера, а может быть, и тем, с кем он вместе странствовал. Возможные смыслы, заключающиеся в исходных историях, дифференцируются и рас­крываются посредством интерпретаций путешественника; рассказы пре­вращаются в новые повествования, убедительные благодаря своей эстети­ческой форме и значимые благодаря своему воздействию на слушателей.

Путешествие не только ведет к знанию; путешественник и сам может измениться. Странствия могут стимулировать процесс рефлексии, который приведет путешественника к новым способам самопознания, а также к от­крытию прежде считавшихся очевидными ценностей и обычаев своей стра­ны. Изменяющий эффект путешествия в немецком языке передается терми­ном Bildungsreise — обучающее, формирующее путешествие. Посредством беседы путешественник и других может привести к новому пониманию и озарениям — по мере того, как они, рассказывая собственные истории, могут начать разбираться в вопросах, которые в их культуре казались само собой разумеющимися. Нарисованная Р. Рорти картина вдохновенного кри­тицизма относится к трансформирующей беседе, то есть это «результат встречи с автором, характером, сюжетом, строфой, строчкой или древним бюстом, которые вносят изменения в представления критика о том, кто он есть, что для него хорошо, что он хочет сделать с самим собой; встреча, ко­торая меняет его приоритеты и ценности» (Rorty, 1992. С. 107).

Две метафоры — интервьюер как шахтер и интервьюер как путе­шественник — представляют разные концепции формирования знаний. Каждая из них принадлежит особому жанру и предполагает свои «прави­ла игры». В широком смысле, образ шахтера отражает общепринятое в со­временных социальных науках понимание знания как «данности». Образ путешественника относится к постмодернистскому конструктивному по­ниманию, предполагающему диалогический подход в социальных иссле­дованиях. В метафоре шахтера интервью располагается где-то в области