Надиндивидуальная природа брака

На практике "отмирание" определенных психических компонентов супругов проявляется в том, что они изолируются от остальных членов семьи, от родителей и других людей.
Вмешательство родственников в супружеские отношения всегда только усугубляет проблемы. Свидетельством тому могут служить, в частности, бесчисленные остроты по поводу медвежьих услуг тещи, которые бытуют среди мужчин. Губительное влияние родни ставит иные браки на грань развода. Да и сами родственники всегда являются проблемой: мать слишком часто вмешивается в дела супругов со своими мерками; отец с зятем подчас совершенно не понимают друг друга; жена считает, что отец достоин большего восхищения, чем ее муж; иногда супруги стыдятся своих родителей, потому что те выросли в другой социальной среде или просто из-за определенных малопривлекательных черт их характера, например, алчности и ограниченности. Так, какой-нибудь кузен способен, быть может, только на то, чтобы отпускать непристойные шутки, которые противны одному из супругов.
Многие аналитики и консультанты по браку советуют в таких случаях ограничить или, если это необходимо, прекратить любые отношения с семьей. В отдельных случаях это может оказаться настоящим выходом из положения, но если принимать во внимание, что конфронтация в браке служит делу индивидуации, то такой совет представляется весьма спорным. С позиций теории коллективного бессознательного К. Г. Юнга, любой индивид связан на бессознательном психическом уровне со всем человечеством, что находит свое конкретное выражение в бессознательной связи с родственниками. Иначе говоря, бессознательное индивида включает компоненты психики близких и дальних родственников данного человека, которые являются его частью по той причине, что он — их часть.
Разрыв отношений с семьей в узком и широком смысле можно уподобить защитному механизму вытеснения. Присутствующие в душе человека образы близких и дальних родственников перестают получать свое зримое воплощение в виде определенных людей, которые ежедневно сидят вместе с ним за обеденным столом.
Конфронтация в браке служит индивидуации прежде всего в том случае, когда горизонт ее максимально широк и включает все компоненты нашей души. Таким образом, конфронтация с семьей партнера представляет собой особый психологический процесс, специфический путь к счастью.
Брак, в котором осуществляется индивидуация, надындивидуален. Эта мысль получает свое символическое подтверждение и в том, что, как правило, в церемонии бракосочетания принимают участие близкие и дальние родственники жениха и невесты, а, по большому счету, эти гости и создают впечатление торжества и церемонии. Современная мода на то, чтобы отмечать свадьбу в "узком кругу" неадекватна ритуальным аспектам брака. Это — свидетельство психологической нереалистичности и индивидуализма, согласно которому индивид не связан с коллективным бессознательным, между тем как именно коллективное бессознательное объединяет человека и других людей, прежде всего индивида с членами его семьи.
Согласно моему опыту, супруги, которые отделяются от своих семей, при всем том, что часто живут относительно неплохо, становятся абсолютно "стерильными" и скучными людьми.
Приведу пример. Жена происходит из так называемой примитивной семьи. Ее отец — состоятельный мелкий промышленник, грубый и неразвитый в интеллектуальном плане человек. Мать с головой ушла в домашнее хозяйство, не имея никаких культурных запросов. Разговор родителей, братьев и сестер жены вращается вокруг телевизионных программ и новостей из популярных журналов.
Муж вырос в буржуазной, скучноватой семье, члены которой были склонны к депрессии. Его мать покончила с собой, когда ему было около двадцати лет. Брат постоянно мог омрачить своим пессимизмом любую радость.
После свадьбы, которая была отпразднована в очень узком кругу друзей, супружеская чета практически прекратила всякие отношения со своими семьями. Мужу надоели его унылые родственники, а жена стыдилась своей семьи.
Брак протекал в общем вполне мирно, но действовал на супругов удручающе; немногочисленные друзья считали эту пару совершенно неинтересной.
Жене регулярно снилось, что она ругается со своим отцом. Когда к ним приближаются какие-то люди, ей становится стыдно и страшно, поскольку они с отцом грубо бранятся и это может привлечь незнакомцев. Тогда она толкает отца, и он падает в воду. Ей было непонятно, намеренно или нет она толкнула его в воду, но так или иначе отец, не сказав ни слова, утонул. После этого раздался голос из толпы: "А ведь он-то (отец) знал, как надо инвестировать деньги под высокий процент".
Среди множества ассоциаций, связанных с этим сновидением, стоит для краткости упомянуть лишь одну. Инвестиции под процент ассоциировались с евангельской притчей о талантах, зарытых в землю. Кроме того, женщина интересовалась финансированием и кое-что смыслила в денежных операциях.
Сновидение можно интерпретировать следующим образом. Толкнув отца в воду, женщина уничтожила единственного человека, который знал, как выгодно использовать "деньги", иными словами, свои способности, и теперь она оказалась ни на что не способной, в творческом смысле "бесплодной".

Жертва

Супружеский союз Иосифа и Марии олицетворяет брак, в котором супруги отрекаются от сексуальности, иными словами, брак асексуальный. Сейчас, когда, например, "институт католичества" стал предметом ироничной критики, психиатры и психологи полагают, что если отсутствие сексуальности в браке не обусловлено органическим дефектом одного из супругов, то подобное супружество следует считать невротической связью двух лиц с серьезными нарушениями в развитии психики. От каждого человека с юных лет и вплоть до старости требуют соблюдения психической гигиены, которая по современным представлениям заключается прежде всего в здоровой и энергичной сексуальной жизни. Сексуальность должна присутствовать в жизни женатого человека, равно как и в жизни холостяка, поскольку в современном обществе данный феномен является "de rigueur"*.
* Здесь: обязательный элемент (фр.)
На мой взгляд, требование это конформистское и грубо уравнительное, поскольку человека приравнивают к животным, настаивая на "естественной" жизни, под которой подразумевают в первую очередь удовлетворение сексуальных влечений.
Однако можно встретить людей, не испытывающих интереса к сексуальности и при этом вовсе не страдающих от "серьезного невроза". Так, существует много супружеских пар, которые не слишком интересуются сексом, и подобные браки совсем не обязательно бессмысленны. Вместе с тем символически значимая сексуальность может быть полностью реализована только в браке, цель которого, однако, не сексуальное удовлетворение, а счастье, поиск индивидуации, обретение своей личности. Это может происходить и вне рамок сексуальности.
Таким образом, мы подходим к центральной проблеме брака, проблеме счастья и индивидуации. Психологи юнгианского направления часто страдают болтливостью и, вместо того чтобы стремиться к индивидуации, добиваться всеосуществления, пытаться полностью реализовать себя, ведут нескончаемые разговоры. Итог долгого пути индивидуации — человек цельный. Например, мандала, символизирующая индивидуацию, представляет собой круг, заключающий в себе различные геометрические фигуры, объединяет противоположности, не упуская ни одной.
Слово "счастье" безусловно не включает значение "всеосуществление" (нем. "die Ganzwerdung"), смысл которого далеко не всегда вполне ясен. Речь идет о поисках Спасения, при которых приходится постоянно приносить жертвы. Быть может, это прозвучит несколько парадоксально, но всеосуществление — удел жертвы, способной на отречение, а именно на отречение от своих личных интересов или даже от самого драгоценного — от своей личности.
В мифологии и ритуалах образу жертвы отводится весьма серьезная роль; с одной стороны, она восхваляется, а с другой — оказывается камнем преткновения и вызывает досаду. Здесь уместно вспомнить странную историю Авраама и Исаака. Бог потребовал от Авраама, чтобы он принес в жертву своего сына Исаака. В последний момент Бог изменил свое решение, но не стоит обольщаться этой концовкой, ведь мифы имеют обыкновение утешать, подобно сказкам. Поэтому то обстоятельство, принял Бог жертву Авраама или нет — к делу не относится. Он потребовал ее, а значит, мог и был готов ее принять. В этой истории речь идет скорее не об испытании, которое уготовил Бог Аврааму, желая проверить, готов ли он пожертвовать ради Господа своим сыном, самым дорогим, что у него есть, а о самом требовании, о самом жертвоприношении, которое Богу необходимо.
Существует также история Агамемнона и Ифигении. В кратком изложении она такова. Греки подошли на парусных судах к берегам Малой Азии и покорили Трою только после того, как Агамемнон принес в жертву свою дочь, хотя интрига состоит в том, что в действительности Ифигения была не убита, а перенесена в дальние пределы.
Идея жертвы обнаруживает себя также в ритуале обрезания, символизирующем то, что, по крайней мере, какая-то часть новорожденного должна быть пожертвована Богу.
Как и любой другой фундаментальный архетипический символ, образ жертвы породил карикатуры и преувеличения. Так, по убеждению ацтеков, в жертву богам следовало принести десять тысяч человек. Вспомним также о миллионах молодых мужчин, которые были убиты в изнурительных сражениях Первой Мировой войны. Все это — ужасающее искажение образа жертвы. Как иначе воспринимать тот необъяснимый с логической точки зрения факт, что военачальники и политики были готовы послать на смерть сотни тысяч молодых мужчин ради приобретения нескольких квадратных километров территории, а эти люди согласились с подобным решением. Очевидно, что речь здесь идет о демонической одержимости архетипическим образом жертвоприношения.
Нельзя обойти молчанием и факт систематического уничтожения миллионов европейских евреев немецкими нацистами. Тысячи, сотни тысяч, миллионы людей пассивно сносили произвол палачей.
Любой архетипический элемент становится чудовищным, если его актуальность преувеличивается.
В последнее время люди все более резко реагируют на идею жертвоприношения и прежде всего тогда, когда она искажается. Стремление и готовность жертвовать чем-то, а также радость от такого решения пользуются все меньшей популярностью. Однако это не отменяет того обстоятельства, что жертва имеет огромное значение для индивидуации и счастья.
Позволю себе напомнить о пути индивидуации, который вот уже две тысячи лет служит для Европы образцом, а именно о жизни Иисуса Христа. Христос принес в жертву все: честь, достоинство и жизнь, чтобы соединиться со своим Отцом небесным.
В данной работе, среди прочего, идет речь о характере индивидуации и счастья в браке. Брак требуется больших жертв. Большинство супругов должны отречься от чего-то индивидуального, бросив это на алтарь брака. Супружество — это постоянная конфронтация, которой невозможно избежать и которая разрешается только смертью. Но непрерывная конфронтация возможна лишь в том случае, если один или оба партнера по браку отрекаются от самого важного. Поначалу супруги готовы отстаивать свое мнение до конца, но затем замечают, что их сосуществование напрямую зависит от готовности сознательно отказаться от личных, субъективных оценок.
Так, музыкально одаренной женщине приходится отказываться от музыки, поскольку без ее поддержки муж не смог бы сделать карьеру и впал бы в депрессию. Или мужу бывает необходимо отказаться от приобретения веса в обществе и зарыть в землю свой талант ради успеха жены.
Примером этого служат сновидения. Одному мужчине приснилась женщина примерно сорока лет, которая пожертвовала своими артистическими способностями ради своего мужа и семьи. Она не развила свой талант, но помогла своему мужу, работа которого требовала полной самоотдачи. В первую очередь она эмоционально поддерживала его, по вечерам часами выслушивая его рассказы о профессиональных проблемах, разочарованиях и достижениях.
Другая женщина видела такой сон: ее ребенок, который немного похож на господина В. (знакомого ей художника), вот-вот утонет. Женщина в панике мечется по какому-то сооружению, напоминающему плотину, состоящую из множества запруд, наподобие бассейнов, ограниченных мостками, и гибнущий ребенок все время оказывается в другой запруде. Он изнемогает, все чаще погружается под воду, и в результате женщине так и не удается его спасти. Сквозь прозрачную воду она видит его недвижимым на дне.
У этой женщины сложилось впечатление, что она одновременно участвует в этой сцене и наблюдает ее, стоя как бы над происходящим.
Когда она пыталась вспомнить, как в деталях выглядели приснившиеся ей мостки, ее вдруг осенило, что все сооружение очень напоминает мандалу. Мостки изображали прямые линии, а запруды — пустоты.
Данное сновидение носило характер кошмара, поскольку женщина не могла спасти ребенка, но вместе с тем способность взглянуть на все происходящее как бы сверху приносила ей глубокое удовлетворение.
Возникает вопрос, не является ли это сновидение указанием на то, что анализируемая должна была пожертвовать даже своей способностью творить ради самости. Подобные мандалы символизируют в сновидениях, как правило, динамику психического, цель и движущую силу индивидуации. Эта мандала заключает в себе жертву.
Если супруги не соглашаются на жертвоприношение, то брак терпит фиаско, поэтому многие методики анализа и психотерапии приводят к разводу. В данном случае брак, в рамках которого осуществляется индивидуация, приносят в жертву собственному развитию и раскрытию личности. По не вполне понятным причинам нарцис-сическое стремление к раскрытию собственной личности и нежелание жертвовать чем-либо ради брака — догмы современной психотерапии. Вероятно, психотерапевтические группы могут становиться бессознательным орудием модных коллективных веяний.
Супруги среднего возраста часто обращаются к психологам, психиатрам и консультантам по браку с жалобами: "Я не могу реализовать себя; я не могу развивать свою личность; я вынужден оставлять невостребованными многие свои способности; я хотел бы вырваться из тисков и найти, наконец, самого себя". Желание "вырваться из тисков" — излюбленная тема многих романов, новелл и кинофильмов.
Но часто речь идет только об осознании необходимости пожертвовать частью своей личности. И именно этого аспекта индивидуа-ции пытаются избежать. Психологи, которым неизвестен индивидуа-ционный характер брака и которые не хотят ничего слышать о необходимости жертвы, которые преклоняются перед современным культом индивидуальности, являются служителями блага, а не счастья и могут неправильно ориентировать клиентов. Жертвоприношение отвергают по догматическим соображениям.
Само собой разумеется, здесь речь идет не о мученичестве, а о добровольной жертве, которая не влечет за собой упреков и ведет к счастью.
Поэтому в некоторых браках можно пожертвовать даже сексуальностью. Поговорим о фригидности и импотенции. Люди, которых настигли свинцовые стрелы Эроса, часто могут поправиться благодаря психотерапии, но не всегда. К сожалению, в этом случае психологи советуют способному к сексуальной жизни партнеру давать выход своей сексуальной энергии "на стороне". Однако так просто данную проблему не решить, поскольку дилемма, стоящая перед подобными супругами такова: либо один из них жертвует своей сексуальностью, либо другой приносит в жертву чувство собственного достоинства, принимая измену близкого человека как нечто допустимое и неизбежное. Однако нередко отказ от сексуальности не менее захватывающее чувство, чем ее реализация. Фригидный же партнер должен пожертвовать ради своей половины отвращением к сексуальности и принять ее. В этом смысле самые серьезные сексуальные отклонения, фригидность и импотенция, могут оказаться в браке путем, ведущим к счастью.
Мы назвали сексуальность инстинктивной индивидуацией, а брак охарактеризовали как индивидуацию свободного выбора, решения.
Данные формы индивидуации тесно связаны и часто переживаются одновременно, взаимно поддерживая и обогащая друг друга. Но их тесная связь может приводить к драматическим обстоятельствам и недоразумениям. Один путь индивидуации не гарантирует автоматически другого, и не нужно путать их друг с другом. С психологической точки зрения оба пути нужно познать по отдельности.
Очень многие люди вступают в брак на основании сексуальной страсти. Эротическое упоение — состояние столь захватывающее, что в данный момент человек теряет способность отдавать себе отчет в том, что он делает, поэтому брак бывает почти неизбежным. Однако многие молодые люди все же способны интуитивно понимать, что сексуальное упоение, которое принято именовать любовью, отличается от решимости пройти вместе с будущим супругом долгий путь индивидуации в браке, от решимости, которая имеет больше оснований для того, чтобы называться любовью. Многие партнеры по браку полагают, что могут рассчитывать не только на индивидуацию, но и полное сексуальное удовлетворение, которое обеспечит супруг. Вместе с тем существуют и такие супруги, в отношении которых верно как раз обратное: они на пути сексуальной, инстинктивной индивидуации, а сами напрасно требуют, чтобы такой союз выполнял задачи, свойственные браку, связанному с индивидуацией свободного, сознательного решения.

Развод и дети

Разберем подробнее проблему развода, расторжения брака.
Брак длится до самой смерти и заключается именно с этим намерением. Неизбежная пожизненная конфронтация является его глубинным смыслом. Путь индивидуации в браке подразумевает невозможность уклониться от столкновения с партнером даже в том случае, если это оказывается очень трудной и неприятной перспективой.
Однако это означает отнюдь не то, что развод не имеет права на существование и всегда препятствует индивидуации, а то, что, пожалуй, было бы лучше, если бы поменьше людей вступало в брак и что положение холостяка следует уважать. В современном обществе холостяцкая жизнь, к счастью, уже не обязательно асексуальна. Появляются новые формы совместной жизни, такие, как коммуны или другие сообщества, которые не обладают характерной для брака жесткой регламентацией. Следует только приветствовать желание женщин становиться счастливыми матерями вне замужества, поскольку решение вступить в брак только из-за желания иметь детей может принести большой вред. Людям, которые, вступая в брак, заинтересованы лишь в том, чтобы иметь потомков, этот институт противопоказан.
"Errare humanum est"*. Супругам рано или поздно может стать ясно, что они не подходят друг другу в качестве партнеров по индивидуации. Тогда они вправе развестись, даже если в общем-то неплохо понимали друг друга. Критерий развода не следует искать в масштабе трудности и патологии брака; он вполне может зависеть и от того, представляет ли брак для обоих партнеров путь к счастью или нет.
* Человеку свойственно ошибаться (лат.).
К тому времени, когда супруги замечают, что ошиблись, они подчас уже становятся родителями. Тогда возникает вопрос: должны ли они оставаться вместе ради детей?
Мое мнение таково: в случае развода принимать во внимание детей не нужно, поскольку чрезвычайно сложно наверняка определить, что больше вредит психике ребенка, жизнь в семье, где родители разыгрывают перед ними комедию, или жизнь с одним из родителей в атмосфере открытости и честности? Принесет ли пользу детям зрелище того, как их родители жертвуют собой ради их блага и отказываются от собственной индивидуации? В данном случае можно только предполагать и искать подтверждения своим догадкам на практике. Мой опыт убеждает меня, что детям нелегко видеть, как родители отказываются из-за них от своего счастья и индивидуации, поэтому у детей возникают стойкие, хронические угрызения совести по отношению к родителям, что ведет к патологической агрессии.
Кроме того, мысль о том, что безусловно необходимо сохранять брак ради детей, даже если известно, что брак не является их путем индивидуации, чересчур многим обязана идее житейского блага. Брак не является институтом блага не только для взрослых, но и для детей. Задача тех, кто заботится о детях, состоит не в том, чтобы помочь им достигнуть блага, а скорее всего в том, чтобы показать им на примере своей жизни возможность осуществления индивидуации. Мы должны доказать детям важность счастья, а не блага. Поэтому вряд ли пример родителей, которые ради блага ведут ханжескую совместную жизнь, подвигнет ребенка на индивидуацию. Наша цель — счастье детей, а не благо. Различие этих понятий играет решающую роль в отношениях с детьми.
Мне хотелось бы предостеречь читателей от выбора неверного пути для счастья, поскольку это часто имеет драматические последствия вне зависимости от рода занятий данного человека. Аналитик, психолог или просто уважаемый друг нередко дают ошибочные советы, поскольку люди никогда не бывают объективны, и психологи здесь не исключение.
Счастье достижимо и в браке, и вне его. "Приверженцы" того или иного пути счастья пытаются наставлять друг друга на путь истинный, доказывать правоту своих взглядов и тем самым часто наносят вред. Разведенная женщина, которая на своем горьком опыте убедилась, что брак — это не ее путь индивидуации, охотно будет давать советы подруге, испытывающей сложности в отношениях с супругом, но советы эти будут тенденциозны, поскольку данная женщина настроена против брака и ориентируется на индивидуацию вне рамок супружества. Результатом может оказаться развод супругов, которым, быть может, следовало бы помочь как раз сохранить брак. Было бы прекрасно, если бы терапевты и консультанты по браку отдавали себе отчет в том, что и они имеют собственные предпочтения в выборе пути индивидуации, который пропагандируют, и сами нуждаются в точно такой же помощи, как и их клиенты. Тогда люди, которые обращаются за помощью к таким специалистам, были бы в какой-то мере защищены от их сознательного или бессознательного миссионерства.
Хотелось бы надеяться, что в скором будущем аналитик, для которого брак не является предпочтительным путем индивидуации, сможет сказать своему пациенту, жалующемуся на супружеские проблемы: "Должен вас предупредить, что я не очень-то жалую брак, поэтому следите за тем, чтобы я не стал незаметно обращать вас в сторону холостяцкой жизни".
В заключение следует упомянуть о том, что сущность брака, в рамках которого происходит индивидуация, заключается уже по определению в том, что партнеры живут вместе до самой смерти. Развод же не всегда означает, что брак не подходит этим людям как путь индивидуации, поскольку велика вероятность того, что партнер просто оказался трудным, равнодушным или больным человеком, однако брак в принципе полезен данным супругам. Например, католическая церковь трактует понятие "нерасторжимости брака" чересчур буквально. Ступив на путь индивидуации в браке, мы выражаем готовность никогда не разлучаться с нашим партнером, и, даже если дело дойдет до развода и в нашей жизни появится новый, более подходящий для совместной индивидуации человек, идея брака все равно останется идеей столкновения, которое длится до тех пор, пока смерть не положит ему конец.