На каких идеях основывал свою концепцию Д. Уотсон?

Рекомендуемая литература

77.	Вундт В. Очерк психологии. – М.: Изд. Моск. Психологического Общества, 1897.
78.	Вундт В. Проблема психологии народов. – М., 1912.
79.	Ждан А.Н. История психологии: от античности до современности. – М.: Изд. Российское педагогическое агенство, 1997.
80.	Марцинковская Т.Д. 100 выдающихся психологов. – М.-Воронеж, 1997.
81.	Павлов И.П. Полное собрание трудов. В 5-и томах. Т. 3. – М.,Л., 1949.
82.	Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История и теория психологии. В 2-х томах. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.
83.	Уотсон Д. Психология как наука о поведении. – Одесса, 1925.
84.	Якунин В.А. История психологии. – СПб.: Изд. Михайлова, 1998.
85.	Ярошевский М.Г. История психологии. – М.: Мысль, 1976.

ГЛАВА 7

ДИНАМИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ ПСИХОЛОГИИ

Мир Зигмунда Фрейда

В начале 20 века расхождение опытного и теоретического знания в психологии достигло кризисной черты. Как следствие, это положение дел вызвало к жизни сразу несколько альтернативных научных направлений, опиравшихся на «глубинные» теории, в основе которых лежало представление о главном внутреннем механизме или исходной первооснове различных психических явлений. В наступившей, исключительной по своей плодотворности, “эпохе школ в психологии”, наряду со структурализмом и функционализмом, ряд учений тяготело к развитию вертикальных смыслообразующих связей. Самым ярким примером этого становится глубинная психология Фрейда.

Теория Фрейда с ее идеей влечений, пронизывающих не только личность человека, но и все общество с его культурными и религиозными ценностями представляла полнейший контраст содержательной системе Вундта. Полнейший контраст с ней представляла и судьба теории Фрейда. Если Вундта еще при жизни многие считали представителем устаревшего и явно отвергаемого научной общественностью «атомистского» подхода, то учение Фрейда, несмотря на самую ожесточенную критику, всегда оставалось в центре общественного внимания и находило все большее количество сторонников, приобретая для многих из них черты религиозного культа.

Для этого были многие основания. Наиболее важные из них уходили своими корнями в неизбежные после начала позитивистской революции перемены общественной морали, постепенно сливающиеся в системный духовный кризис европейской цивилизации. Этот кризис явно обозначил себя уже в последние годы жизни Фрейда.

Имя Зигмунда Фрейда, почти единственное среди психологов последних столетий, хорошо известно широкой общественности. Причина этой несомненной популярности очевидно лежит в том значении или, вернее сказать, гипертрофированном внимании, которое Фрейд уделил проблеме сексуальной обусловленности важнейших сторон человеческой жизни. На первый взгляд это вызывает удивление. Со времен античности существует обширная литература, посвященная тем или иным аспекта сексуальной жизни человека, как нормальной, так и извращенной. Казалось бы, какой интерес для публики знакомой с произведениями маркиза де Сада и Захер-Мазоха могут представить научные разработки кабинетного профессора психологии? С другой стороны, если Фрейд действительно обнаружил столь важную скрытую пружину самых различных поступков человека, то почему она оставалась незамеченной другими умами на протяжении всего развития цивилизации?

Ответ на эти вопросы дает сопоставление времени появления психоанализа Фрейда с рядом примечательных обстоятельств его эпохи. Одним из новшеств, которые приносит 19 век, становится распространение образования в широких слоях населения развитых стран Европы и, что наиболее важно для обсуждаемой проблемы, распространение женского образования. Особенно заметным это явление становится во второй половине 19 века, совпадая с всё возрастающим включением женщин в традиционно мужские сферы деятельности – науку и предпринимательство. Это же время отмечено возрастающей политической активностью женщин, их участием в деятельности политических организаций, в том числе конспиративных и революционных.

Но веками создававшаяся система европейского мужского образования, теперь в той или иной мере доступная и для женщин, была направлена на формирование социально активной личности, обладающей совершенно определенным мужским набором ценностей. В их числе были карьера, знания, творчество; многие нравственные ценности: независимость, честь, ответственность, служение отечеству и т.п. Не было лишь, и не могло быть, ценностей специфически присущих противоположному полу, среди которых главнейшие – вынашивание, рождение и вскармливание ребенка.

Таким образом, получившая общее с мужчинами образование женщина, неизбежно оказывалась перед неразрешимой дилеммой: сохранить приверженность мужским ценностям и отказаться от деторождения или же, став матерью семейства, оставить мысли о карьере, общественном признании и независимости. Компромисс был едва ли возможен, поскольку рождение даже одного ребенка при самых благоприятных обстоятельствах было связано с резким ограничением всех видов социальной активности в течение достаточно длительного срока. Рождение же троих и более детей «вычеркивало» из жизни женщины не менее десяти самых цветущих лет, практически не оставляя шансов добиться общественного признания.

Избрать путь матери семейства для образованной женщины было равносильно потери самоуважения, это означало превратиться в «самку», существо более низкого, чем мужчина порядка. Поэтому параллельно с ростом образования на протяжении большей части 19 века в европейских странах катастрофически падала рождаемость, снижаясь в ряде случаев (например, во Франции) ниже порога естественного воспроизводства населения.

Но природа не прощает насилия над собой. На протяжении миллионов лет эволюционный процесс создал организм женщины для вынашивания и рождения большого количества детей (десятерых и более) поскольку с учетом неизбежно очень высокой детской смертности только такая рождаемость обеспечивала простое воспроизводство популяции. Если же какие либо обстоятельства приводили к заметному сокращению числа рождений на одну женщину, популяция быстро элиминировала, освобождая место своим более плодовитым сородичам. Изменить биологическую природу организма за одно или даже несколько поколений не возможно. Поэтому, отказавшись по социальным мотивам от деторождения, или же ограничившись рождением одного ребенка, женщина вступает в противоречие с властными требованиями собственного организма. Естественным механизмом компенсации неудовлетворенной потребности в самовоспроизведении становится гиперболизация сексуального влечения. Однако конечной целью женского организма является рождение потомства. Если оно продолжает откладываться слишком долго, все более вероятным становится путь, ведущий к неврозу или обширному кругу психосоматических заболеваний.

Одним из первых заметил признаки таких расстройств среди своих состоятельных и образованных пациенток выдающийся французский психиатр Жан Мартен Шарко, возглавивший с 1864 года всемирно известную женскую психиатрическую клинику Саль Петриер в Париже. Именно здесь, в стенах своей клиники, он впервые в 1885 году обратил внимание стажировавшегося у него молодого врача Зигмунда Фрейда на сексуальную обусловленность многих, казавшихся непонятными, заболеваний у молодых женщин.

На рубеже 19 и 20 веков с необходимостью идущий вслед за ростом образованности и социальной независимости женщин кризис брачно-семейных отношений уже ясно осознавался обществом. Рост числа разводов, резкое снижение рождаемости и распространение психических расстройств на сексуальной почве в образованных слоях населения - все это живо обсуждалось в литературе, прессе и научных кругах. Многие представители интеллектуальной элиты либерального толка с жаром отстаивали идею полной женской эмансипации и призывали к снятию всех моральных запретов на проявление женской сексуальности – грядущей «сексуальной революции».