Биографические сведения о Новалисе
ВВЕДЕНИЕ
Почему неоконченный роман Новалиса «Генрих фон Офтердинген» стал Евангелием немецкой литературы Нового времени?
На гребне Просвещения интеллектуальное человечество болезненно ощутило наличие брешей, пробитых просветительской идеологией в религиозно-мистической картине мироздания. Мифологическое сознание, характерное для традиционалистских обществ, вновь могло бы послужить психологической защитой человечеству, впавшему в глубокий идеологический кризис в связи с крушением культа Разума и многих просветительских идей, воплотившихся в действительность в крови революции и наполеоновских войн. Уходя с арены истории, просветительская идеология, впрочем, оставила в наследие человечеству свой собственный просветительский миф — этико-оптимистическое мировоззрение гуманистической личности, видящей в истории воплощение идеи прогресса, созидающей и окружающий мир, и самое себя. Но мусические искусства и литература, в частности, болезнейшим образом ощущали утрату «рефлективно-традиционалистского» типа культуры.
Во фрагменте «Разговор о поэзии» главный теоретик иенской школы Фридрих Шлегель выражал сожаление, что «теперешнему поэту недостает твердой опоры для его деятельности», что «поэт должен рассчитывать на самого себя», что «он теперь стоит одиноким и, чтобы достигать высшего, должен полагаться только на свои силы, вместо того, чтобы примыкать к какому-нибудь однородному целому». Напомним, что причину этого состояния Фридрих Шлегель видел в утрате мифологии, которой обладали все древние народы: «В нашей поэзии отсутствует то средоточие поэтического искусства, которое было у древних, — мифология, и все существенное, в чем современное поэтическое искусство уступает античности, можно объединить в словах: мы не имеем мифологии. Но мы близки к тому, чтобы ее создать. Древняя мифология примыкает к живому чувственному миру и воспроизводит часть его, новая должна быть выделена в противоположность этому из внутренних глубин духа...». Поэты новой романтической эпохи стремились, кто к воссозданию старой мифологии, как Гельдерлин, кто к сотворению новой, как делал это Новалис, считавший, что всякая вещь жизни поддается переводу в миф, преобразованию в миф.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Роман Новалиса — нагромождение лирики, занесенной песком эпических повторов; великолепные лирические отрывки нанизаны на роман странствия, как бусы на нить. Нельзя ли переставить рассказы и вводные новеллы? Есть ли внутренняя логика их сочленения или все дело в нарастающем эмоциональном накале? Для обрисовки лирического размаха молодому лирическому поэту явно недостает формального мастерства.
После «Генриха фон Офтердингена» стало возможно произвольное как в средневековых хрониках смешение, переплетение исторического и мифологического, причем мифологический материал — библейский, античный, фольклорно-языческий был признан равноправным с мифами истории и культуры (легендами, житиями, биографиями, историческими анекдотами и проч.). Все они составляли единый плодородный слой
культуры, на котором взращивались новые философские и нравственно-этические тексты.
В античной традиции (наиболее очевидно у Софокла) миф подбирался в связи с исторической ситуацией и нравственными целями автора. Миф сковывал воображение следовавших античным образцам классицистов, но жесткие рамки правил заставляли ум находить необычные ходы и повороты, создав своеобразную и изящную поэтику классицистического хронотопа. После Новалиса миф обращается в параболу, в сложную символико-метафорическою концепцию, подсвеченную мистицизмом. Этот блестящий ход не мог быть оставлен без внимания последующей европейской литературой.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980. С. 63.
2. Берковский, Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973. С. 45.
3. Новалис. Фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980. С. 102.
4. Жирмунский, В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. С. 186.
5. Жирмунский, В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб., 1996. С. 46.
ВВЕДЕНИЕ
Почему неоконченный роман Новалиса «Генрих фон Офтердинген» стал Евангелием немецкой литературы Нового времени?
На гребне Просвещения интеллектуальное человечество болезненно ощутило наличие брешей, пробитых просветительской идеологией в религиозно-мистической картине мироздания. Мифологическое сознание, характерное для традиционалистских обществ, вновь могло бы послужить психологической защитой человечеству, впавшему в глубокий идеологический кризис в связи с крушением культа Разума и многих просветительских идей, воплотившихся в действительность в крови революции и наполеоновских войн. Уходя с арены истории, просветительская идеология, впрочем, оставила в наследие человечеству свой собственный просветительский миф — этико-оптимистическое мировоззрение гуманистической личности, видящей в истории воплощение идеи прогресса, созидающей и окружающий мир, и самое себя. Но мусические искусства и литература, в частности, болезнейшим образом ощущали утрату «рефлективно-традиционалистского» типа культуры.
Во фрагменте «Разговор о поэзии» главный теоретик иенской школы Фридрих Шлегель выражал сожаление, что «теперешнему поэту недостает твердой опоры для его деятельности», что «поэт должен рассчитывать на самого себя», что «он теперь стоит одиноким и, чтобы достигать высшего, должен полагаться только на свои силы, вместо того, чтобы примыкать к какому-нибудь однородному целому». Напомним, что причину этого состояния Фридрих Шлегель видел в утрате мифологии, которой обладали все древние народы: «В нашей поэзии отсутствует то средоточие поэтического искусства, которое было у древних, — мифология, и все существенное, в чем современное поэтическое искусство уступает античности, можно объединить в словах: мы не имеем мифологии. Но мы близки к тому, чтобы ее создать. Древняя мифология примыкает к живому чувственному миру и воспроизводит часть его, новая должна быть выделена в противоположность этому из внутренних глубин духа...». Поэты новой романтической эпохи стремились, кто к воссозданию старой мифологии, как Гельдерлин, кто к сотворению новой, как делал это Новалис, считавший, что всякая вещь жизни поддается переводу в миф, преобразованию в миф.
Биографические сведения о Новалисе
Новалис (псевдоним, настоящее имя — Фридрих фон Гарденберг, 2 мая 1772, Видерштедт — 25 марта 1801, Вайсенфельс) — немецкий писатель, один из самых крупных представителей немецкого романтизма.
Новалис родился в 1772 году в семье крупного землевладельца. Новалис был разносторонне образованным человеком: в 1790 году он слушал философию в Йене у профессора Фихте, с 1791 по 1793 года изучал юридическое дело в Лейпциге и Виттенберге, в 1797–1798 годах учился в горной академии Фрейбурга. Благодаря своим поездкам по различных учебным заведениям, он был знаком со многими выдающимися людьми своего времени — братьями Шлегелями, Людвигом Тиком, Шиллером.
В 1795 году Новалис был помолвлен с Софи Кюн, которую очень любил. Она рано умерла, но её образ нашёл воплощение во всех героинях Новалиса. С ней связано представление автора о возвышенной любви и идеальной возлюбленной.
После окончания университете в 1797 году, Новалис начал изучать теологию, стремясь к познанию мира. В одной из своих статей — «Христианство или Европа» (она была опубликована посмертно) — он высказывает мнение, что Германия способна двигаться вперед только с помощью средневековой католической церкви и рекомендовал бросить все силы на возрождение её.
Но будучи действительно образованным и думающим человеком, Новалис понимает, что забрасывать науку и коммерческие отношения нельзя — без этого Германия никогда не выйдет из состояния задворок Европы. И тогда он предлагает компромисс между церковью, торговлей и наукой. Роль организатора общественного прогресса в размышлениях Новалиса была отведена католической вере.
Новалис не успел воплотить в жизнь хоть что-то из своих предложений. Он умер в возрасте 29 лет от туберкулёза.
В творчестве Новалиса с большой полнотой раскрывается реакционное мировоззрение немецкого дворянства, начинавшего терять социальную устойчивость и пытавшегося противостоять влияниям буржуазных революций.
Неустойчивость социального бытия своей группы Новалис пытался преодолеть в противопоставлении остро ощущаемой им «бренности» сущего миру абсолютного, в котором компенсируются ущербность, зыбкость, обреченность существующего мира.
В его «Гимнах к ночи» (1800) смерть вместе с ночами, «вестницами бесконечных тайн», прославляется как соединение с «настоящим», слабым отблеском которого являются день и жизнь. Это настоящее постигается не разумом, не наукой, непосредственным проникновением (интуицией), не осложнённым пагубными премудростями рационализма.
Отсюда возникает идеал непосредственно творящего, ищущего, вечного во временном, бесконечного в конечном, наивного, не отягощенного разумом поэта.
Образ такого поэта дан им в аллегорической сказке «Гиацинт и роза», вставленной в философский фрагмент «Ученики в Саисе» (основная идея: мир науки — искусственный мир, действительность же постигается не разумом, а чувством), и в наиболее значительном произведении Новалиса — неоконченном романе «Гейнрих фон Офтердинген» (1797–1800).
В этом романе «о чудесных судьбах поэта, где поэзия в её многообразных соотношениях и изображается и прославляется», дан в достаточно развёрнутом виде весь идеологический комплекс дворянского романтизма.
Ремесленно-цеховой мир средневековья, превращенный в идиллический мир расцвета наивного народного творчества, — образ Офтердингена, вырастающего как поэт в поисках «голубого цветка», сделавшегося символом романтического томления по невыразимому идеалу, — нарочито архаичная, почти детская речь, служащая той же цели идеализации непритязательного, непосредственного «народа», — все это раскрывает тот идейный мир, в который уходит Новалис от бренности в поисках абсолюта.
«Генрих фон Офтердинген». В основу произведения положена легенда об известном миннезингере XIII в. Генрихе фон Офтердингене.
Внешняя событийная канва — это лишь необходимая материальная оболочка для изображения глубинного внутреннего процесса становления поэта и постижения Генрихом жизненного идеала, аллегорически изображенного Новалисом в облике «голубого цветка».
Основную смысловую нагрузку несут на себе сновидения Генриха, рассказанные ему притчи, сказки и мифы. Роман состоит из двух частей. Первая часть — «Ожидание», которую Новалис закончил, посвящена путешествиям Генриха и его душевным изысканиям. Вторая часть — «Свершение», которую Новалис не успел закончить. Эта часть посвящена поэзии, её значению в жизни мира.
Поэзия — это мир. По задумке Новалиса Генрих должен был продолжить свое путешествие и наконец сорвать цветок из своего сна. Этот роман писался до 1799 года. Толчком к этому роману стал роман Гете «Мейстер», посвященный воспитанию и духовному росту. Гете в своем романе впервые поднимает тему профессии.
Новалис же воспитание напрямую связывает с духовным ростом. Голубой цвет в романе — это символ самораскрытия, внутреннего, духовного.
В этом романе Новалис полно раскрывает смысл лирической стихии. Офтердинген — сновидец и мечтатель, он открыт впечатлениям. Это история о том, как мир воспринимает новую душу, как новая душа воспринимает мир. Все очень лирично.
Роман написан простым общедоступным языком. Роман пронизывают философские диалоги и рассказы. Сам Офтердингене ищет себя, слушает рассказы других героев, сопоставляет их с собой, со своей жизнью. Каждая профессия символизирует поиск смысла жизни. Например, рудокоп. Он роет вглубь также, как познается смысл жизни.
Новалис, ставший для немецких романтиков образцом философа-поэта, отвергается, осуждается радикальным бюргерством «Молодой Германии» как реакционная сила. В конце XIX века его творчество вновь привлекает к себе внимание символистов, экспрессионистов и неоромантиков конца 1890-х.