Коллективистский общественный строй и свойственные ему свободные брак и семья стали предметом нашего внимания.
Что же мы узнали?
2. Свобода женщины закована несколькими цепями. Одной из самых прочных является быт, домашнее хозяйство. Эта цепь может быть разбита и будет разбита только в процессе революционного преобразования человеческого общества на коллективистских началах. Только тогда, когда женщина будет освобождена от изнуряющей и отупляющей работы в домашнем хозяйстве, и быт сделается отраслью общественного производства, вновь восторжествует естественная природа взаимодействия полов и брак станет в полном смысле этого слова свободным.
Свободный брак представляет собой внеэкономическую связь полов. В отличие от моногамии, он имеет идеальную основу. Этой основой является свободная “любовь”.
Мы рассмотрели связывающие мужчину и женщину любовно-чувственные отношения в их историческом движении...
Правда такова: любовь в коллективистском обществе претерпевает значительную трансформацию, по сути дела она становится иной. Отношения полов, выигрывая по части свободы, в той же степени обедняются в плане любви. Любовь становится менее пылкой, менее романтической и более сдержанной и рациональной.
Такие перспективы вряд ли добавят оптимизма нашему современнику. Однако люди будущего, и в этом не приходится сомневаться, совершенно иначе — нормально — отнесутся к своему бытию и возвышающейся над ним духовной надстройке.
Под конец работы мы добрались и до семьи. Мы выяснили, что с переходом общества в новое состояние взаимоотношения “отцов и детей” революционизируются в той же мере, что и взаимоотношения мужчин и женщин.
В коллективистском обществе связь поколений зиждется на свободе выбора, а выбор семейного партнёра диктуется, в свою очередь, только и только идеальными соображениями. В отсутствие эксплуатации, собственничества и порабощения дети выбирают “родителей” точно так же, как женщины выбирают мужчин.
В обществе будущего разрешается конфликт поколений. Психологическая атмосфера в “семье” насыщается кислородом взаимопонимания. Свободный выбор, отстраняя от социального воспроизводства некачественных мужчин, интенсифицирует прогресс.
Общественная нравственность стоит на страже новых исторических завоеваний.
5. Взявшись за перо, чтобы написать работу о диалектическом единстве полов, мы вышли на диалектику поколений. Чудесным образом “возрастная” диалектика совпала (не в смысле форм, а по существу) с половой. Разумеется, это “чудо” планировалось. Оно обязательно должно было состояться, ибо единый мир, порождением которого мы являемся, требует единообразия и в действии рычагов своего прогресса.
Таким образом, в рамках нашей темы мы выявили два фактора развития. Ими являются противоречивое единство полов и противоречивое единство поколений. Последнее предложено для разработки нашим коллегам. Торопитесь! Материалов у автора собрано более чем достаточно.
***********************************
Глава XV
ОТМИРАНИЕ ПОЛОВ
Вы, уважаемый читатель, конечно же, знаете о существовании аксиом и теорем. Вам известно, что аксиомы принимаются бездоказательно, как данность, не вступающая в конечном счёте в противоречие с практикой, а теоремы, напротив, в отличие от аксиом требуют доказательств. Аксиомы и теоремы свойственны не только математике. Любая фундаментальная научная дисциплина имеет свою аксиоматику и свою теорию (область применения теорем). Философия, будучи мировоззренческим и методологическим фундаментом всего научного здания, ни в коем случае не является исключением из этого правила.
Теория философии опирается, как минимум, на две аксиомы. Одна из них констатирует существование мира (мы имеем в виду не только нашу Вселенную), другая — указывает на способ его существования. Первая аксиома (она действительно первична) утверждает: материальный мир объективно существует. Вторую мы сформулируем более пространно: существованием мира является развитие, представляющее собой чередование претерпевающих внутреннюю эволюцию (количественные изменения) конкретных, конечных материальных форм — смену менее сложных более сложными. Далее следуют теоремы. Мы, например, можем доказать, что мировая последовательность конкретных (конечных) форм бесконечна, а мир несотворим, что он безграничен и неисчерпаем, единственен и един, что его развитие закономерно... Но нас сейчас интересуют не теоремы. Мы сосредоточим своё внимание на второй аксиоме философии, точнее, на её судьбе. Оказывается, и аксиомы имеют судьбы.
Плеханов говорил: “...Но так уж исстари ведётся, что все как нельзя более ясные научные истины подвергаются оспариванию, как только они становятся в противоречие с интересами сколько-нибудь влиятельных классов общества. Недаром же говорят, что математические аксиомы обязаны своей общепризнанностью единственно тому обстоятельству, что они не затрагивают ничьих интересов” [Плеханов Г. В. Экономическая теория Карла Родбертуса-Ягецова // Соч. Т. 1. С. 265.].
Эти слова были произнесены более ста лет назад. С тех пор мир нисколько не изменился. На спусках истории интересы по-прежнему подминают под себя истину. Современная российская действительность свидетельствует об этом со всей очевидностью. Чем глубже становится пропасть, разделяющая жирующие верхи и ограбленные и униженные низы, тем громче бывшие секретари обкомов славят “создателя”, тем чаще телепропагандисты в рясах талдычат нам о “духовном возрождении народа”, тем виртуознее вчерашние “научные коммунисты” жонглируют в университетских аудиториях разнокалиберными белибердяевыми... Это мы о нынешней участи первой философской аксиомы.
Что касается второй, она была “пересмотрена” задолго до современного разгула поповщины. Это произошло на рубеже 50-х — 60-х годов. Тогда ревизия была произведена в плане иллюминации “светлого будущего”. Обществоведение, кастрированное сталинской кликой, готово было “обосновать” любые руководящие указания.
Заказ был выполнен в срок и в полном соответствии с интересами бюрократии. В результате несложных манипуляций коммунизм был расцвечен по максимуму. Он провозглашался бесконфликтным, вечным и... бесконечно совершенствующимся. Усилиями “партийной науки” была узаконена форма, подобия которой нам не сыскать на вселенских просторах. Этой форме предписывалось постоянно развиваться, она наделялась началом, но при этом ей было отказано в конце, в завершении, в переходе в иное качество. Вопрос о смене форм, о закоммунистическом, зачеловеческом прогрессе, таким образом, снимался с повестки дня — наука была вооружена не только “передовой теорией”, но и опиралась на силу государства и его карательных органов. Разве что учёным-естественникам да отдельным философам-космогонистам было дозволено немного порассуждать о далёких-далёких перспективах.
Некоторые из них выходили на качество “искусственной разумной жизни” (Шкловский) или на “надобщественную” или “постсоциальную” форму движения материи (Урсул) [См.: Шкловский И. С. Проблема внеземных цивилизаций и её философские аспекты // Вопросы философии. 1973. № 2. С. 92.; Урсул А. Д. Человечество, Земля, Вселенная. М., 1977. С. 205.]. Но, видимо, понимая, что определённую грань переходить небезопасно, они никак не сопоставляли свои гипотезы с “теорией коммунистического строительства”. Да и сопоставление как метод, мягко говоря, было не в почёте. Широкий подход не поощрялся. К тому же диамат и истмат не пребывали в дружеских отношениях. Диамат старался не залезать в проблемы своего вконец опустившегося младшего брата, а тот, упиваясь самодостаточностью, как и его детище — лубочный коммунизм, “развивался” на своей собственной основе.
Но были и более серьёзные выступления. Так, например, в начале 70-х попытка восстановления поруганной научной истины была предпринята Казаковым. Он писал: “...философия уже сейчас может определённо сказать, что человечество не будет существовать бесконечно. Для его бесконечного существования в будущем нужна была одна предпосылка в прошлом, а именно: необходимо, чтобы человечество существовало в прошлом бесконечно. Этой предпосылки не было. Указывая начальную границу любого явления или качества, мы тем самым определяем конечность вещи и лишаем её абсолютно всех шансов на бесконечное существование. Мы можем более или менее определённо говорить о ближайшем будущем человечества и вполне определённо о невозможности его бесконечного существования” [Казаков А. П. Бесконечен ли общественный прогресс? // Проблемы исторического материализма. Вып.1. Л., 1971. С. 130.].
И далее: “... возьмём проблему усложнения форм материи. В процессе усложнения неорганических форм материи возникают формы живых организмов. Развитие живой материи приводит к возникновению качественно новой формы — общественной жизни разумных существ. Почему следует считать, что человек и общественная жизнь являются пределом возможного усложнения в развитии материи? Может быть, только потому, что мы не можем даже представить себе какую-то более высокую форму развития материи? Множество таких “почему” будет возникать при попытках прогнозировать отдалённое будущее человечества” [Казаков А. П. Бесконечен ли общественный прогресс? // Проблемы исторического материализма. Вып.1. Л., 1971. С. 131.].
Демарш Казакова, как и следовало ожидать, не имел теоретического продолжения. Поставленные им чёткие и острые вопросы прозвучали, как глас вопиющего в пустыне. Мы можем лишь предположить, что ответом возмутителю спокойствия послужили так называемые оргвыводы. Автору приходилось сталкиваться с этим неотвратимым для “отступников” феноменом нашей научной жизни.
Прошли годы и десятилетия, изменились идеологические ориентиры. Некогда закрытая тема стала и забытой. Буржуазная философия, а она сегодня в очередной раз празднует свою “полную и окончательную победу”, так же, как и мелкобуржуазная, центристская (сталинистская), консервативна. Как и сталинизм, она продлевает в бесконечность существование своего строя. А буржуазная пропаганда и искусство тем временем придают колорит этому социальному заказу, перенося в будущее собственнические общественные отношения, дух наживы, соперничество, деньги и войны. Кстати, вы смотрели “Звёздные войны”? При каком общественном строе и ради чего разыгрываются космические потасовки?
Такова в кратком, схематичном варианте судьба философской аксиомы, каждодневно вырастающей из практики на протяжении тысячелетий. Мы говорим, если выражаться по-плехановски мягко, об оспаривании характера бытия, об оспаривании конечности всех и всяких составляющих его материально-исторических форм.
Какую цель мы преследуем, предваряя главу этим достаточно объёмным историко-философским введением? Мы с вами, уважаемый читатель, подходим к концу работы и в ней, впрочем, так же, как и в реальной действительности, — к завершению человеческой истории. Мы уже сообщили вам, что за социальным горизонтом прекратят существование, полностью выполнив свою прогрессивную миссию, и полы. Нами анонсировано их схождение с исторической сцены. Теперь мы должны расшифровать анонс. А для этого нам необходимо иметь хотя бы самые общие представления о постсоциальном будущем, о том бытии, которое сделает полы ненужными, а их отмирание — неизбежным.
На что нам следует опереться? По идее, на философский прогноз. Но, как мы только что выяснили, у философии на этот случай не припасено никаких конструктивных идей...
В такой ситуации приходится рассчитывать только на собственные силы.
Мы уже указали выходные данные одной нашей работы, где, в частности, обосновывается и в общих чертах характеризуется интересующее нас сейчас будущее. Вы не нашли эту книгу в библиотеке? И у вас нет Интернета? Тогда нам не остаётся ничего иного, как, практически полностью опуская кухню, конспективно остановиться на ключевых компонентах этого будущего. Но сначала, так же конспективно, мы зафиксируем принцип зарождения и развёртывания нового качества и обозначим место человеческого общества на стреле мирового (вселенского) прогресса. Выполнив философско-прогностическую работу, мы перейдём к нашей половой теме. Впрочем, не исключено, что это случится ещё в процессе прогнозирования.
Вселенная, отсчёт истории которой мы ведём от Большого взрыва, прогрессирует. Усложняется организация материи. Одна материальная форма сменяет другую. Новая форма, зарождаясь на основе старой и складываясь из её “кирпичиков”, в течение определённого — переходного — периода достигает своей полной зрелости. Новая, более высокая форма, впитывая в себя субстрат своей предшественницы, в главном всегда оказывается её противоположностью. Собственно, в этом и состоит новизна (новое, иное качество).
Прогрессивное чередование материальных форм позволяет нам дать периодизацию вселенского исторического процесса. Историю нашего мира (так мы называем Вселенную) составляют физико-химический, биологический и логический этапы. Между этапами лежат переходные периоды (революции). Им свойственны переходные материальные формы. Одной из переходных форм является социальная. Она соединяет в себе черты как биологического прошлого, так и логического (разумного) будущего. Уже древним было известно, что люди есть думающие животные.
Наш прогноз мы будем строить, отталкиваясь от биологической формы организации материи. Нам надлежит выяснить, в чём состоит специфика живого. За что нам следует ухватиться? Конечно же, за условия существования биологического. Любая материальная форма функционирует в своей особенной природной среде, и характер взаимодействия с этой средой определяет её своеобразие.
Несомненно, что бытие биомира приурочено к исключительно узкому (температурному, радиационному, химическому и т. д.) диапазону условий. Отдельные виды находят внутри этого диапазона ещё более узкие ниши. Среда, в которой существует жизнь, не является неизменной. Более или менее значительные и резкие её изменения губительны для биологических объектов. Понятно, что столь хрупкая форма, чтобы существовать, должна тонко реагировать на изменения среды и постоянно, в оперативном порядке к ней приспосабливаться.
Средством приспособления, более того, способом существования жизни (биологической формы движения материи) является слепой поиск оптимума, т. е. такого состояния, которое может быть охарактеризовано как качество соответствия организма (вида и всего живого) среде. Поиск осуществляется посредством случайных проб. Пробным материалом служат особи. Их должно быть много и они должны быть разные. Запас различного материала пригодится, что называется, на все случаи жизни. Другими словами, живое вообще и любой его вид в частности должны быть дифференцированы (спектрированы) на многочисленные особи, каждая из которых в идеале должна быть в чём-то уникальной. Положение, близкое к такому идеалу, мы наблюдаем в действительности. Теоретически при сколько-нибудь значительном изменении условий одна особь (при половом размножении — две), наиболее подходящая для этого, может продолжить линию существования.
Постоянное изменение среды не даёт возможности приспособиться к ней раз и навсегда. В такой ситуации необходимостью становится перманентное, производимое с определённой периодичностью обновление спектра особей. Периодом обновления является жизнь одного поколения, а собственно обновление состоит в рождении и последующей смерти особей. Даже удачная проба неотвратимо завершается уходом из жизни — новые условия потребуют иных проб. Для их осуществления, уходя, надлежит оставить очередной и в то же время новый спектр характеристик. Новое поколение проживёт свою жизнь и выполнит ту же самую — производительную и приспособительную — “работу”. Среда, со своей стороны, отберёт достойных (пригодных).
Такова биологическая форма организации материи. Чтобы выделить её сущностный стержень, мы сейчас и без того сверхкороткое описание жизни уплотним ещё более, до предела. В следующей фразе мы перечислим, начиная с генерального, все основные компоненты биологического.
Итак, жизнь — это слепой поиск оптимума, случайные пробы, дифференциация целого на уникальные части (мы имеем в виду не только особи, но и виды, роды, семейства), смена поколений, рождение и смерть, отбор.
Перечисленные компоненты в своей совокупности являются достаточными и необходимыми для характеристики (и функционирования) второй грандиозной вселенской формы. Что мы будем делать с этим нашим “биологическим набором”? Зная, что новая, более высокая форма в главном представляет собой противоположность старой, мы попытаемся, отталкиваясь от биологической, мысленно сконструировать грядущую логическую форму. Вернее, мы “вычислим” набор её компонентов. Свои “вычисления” мы начнём с генерального компонента.
Есть ли у слепого поиска оптимума антиподы? Конечно. Их два. Первым является отсутствие какого бы то ни было поиска вообще. Такой — непоисковый — способ существования характерен для элементарных частиц, атомов, неорганических и бóльшей части органических молекул. Но нас сейчас интересует не физико-химическая форма движения материи. Мы смотрим вперёд. Вторым антиподом слепого поиска служит поиск “зрячий”, разумный, опирающийся на логику, науку, и ни на что более. Такой поиск — не только теоретическая возможность, но и в определённой мере (мера зависит от уровня развития социума) реальная действительность. Мы имеем в виду самый широкий спектр современных средств биологической оптимизации: от очков, протезов и хирургического вмешательства до гормональной коррекции и генной терапии. Будущее, как известно, вырастает из настоящего. Настоящее со всей очевидностью свидетельствует, что будущее за “зрячим” поиском. Вы понимаете теперь, читатель, почему третью вселенскую форму мы назвали логической?
Человек, полностью овладев процессом согласования своего физического бытия с требованиями среды, по сути дела перестанет быть человеком. Обосновываемое наукой самоизменение и точное, практически безошибочное и осуществляемое без издержек нахождение оптимума будут означать полное отрицание животной стихийной настройки на среду. На сцену выйдет новый субъект истории, субъект её логического этапа.
Вместе с заменой слепого поиска “зрячим” потеряют смысл и будут упразднены все обслуживающие слепой поиск инструменты. При целенаправленном, планируемом (не произвольном, а диктуемом объективными потребностями развития) изменении материального носителя нет никакой необходимости в дифференциации целого на уникальные пробные части, нет нужды в отборе, наконец, нет надобности в смене поколений, а следовательно, в рождении и смерти особей или субъектов. Это — действительно полное отрицание биологической формы организации материи.
Какие компоненты нового сменят уходящий “биологический набор”? Слепой поиск оптимума будет замещён “зрячим”, дифференциация (спектрирование) живого — интеграцией логического, уникальность биологических особей — унификацией будущих субъектов, случайные пробы и отбор — закономерным и планируемым изменением, смена поколений — относительным (ограниченным рамками вселенской истории) бессмертием. Попробуйте из этих компонентов, добавив к ним собственно логику и её орган, собрать модель будущего логического бытия. Мы ограничимся соединением только двух последних компонентов. Ими являются изменение логических субъектов и их бессмертие.
Синтез этих двух компонентов означает постоянное изменение, в соответствии с требованиями прогресса, теоретически бессмертных субъектов. Если биологическая история имела своей характеристикой смену неизменного (смену особей с некорректируемой генетической программой), то логическая будет характеризоваться изменением несменяемого. Эта формула (смена неизменного → изменение несменяемого) как нельзя лучше высвечивает противоположность прошлого и будущего “думающих животных”.
Несменяемость (бессмертие) есть требование логической формы. Ведь мы, в определённой степени уже логические существа, уходя из жизни, уносим в могилу и свои логические накопления. Бессмертные по своей сути разум и знания, прерываясь, заново возрождаются в головах потомков. Это во всех смыслах крайне нелогично. Будущее под бессмертную логику (знания, науку, разум) создаёт соответствующие ей — бессмертные же — “голову” и “тело” (мы используем кавычки, поскольку речь идёт о субъекте, имеющем отличную от человеческой субстратную основу). В логическом будущем разрешается типично человеческое (и в известном смысле трагическое) противоречие между бренностью тела и бессмертием мысли.
Всё это выглядит сегодня фантастичным. Нам могут возразить, что нарисованное невозможно, потому что... этого не может быть. Мы готовы отвести такое возражение. В нашем мире существует лишь один запрет. Невозможным является только нарушение причинно-следственных зависимостей. Всё остальное “разрешено” верховной мировой инстанцией — устройством самого мира, и рано или поздно, разумеется, если на то есть объективная историческая потребность, “невозможное” становится необходимым и осуществимым. Изменение несменяемого стоит в одном ряду с полётом на Луну, компьютером и клонированием. Это во-первых. Во-вторых, описываемое нами возможно и неизбежно потому, что процесс смены качества, пусть робко, но уже стартовал. Налицо, таким образом, практическая реализация объективной потребности. Дерзкая теория подтверждается практикой. Мы остановимся на двух магистральных направлениях биологической, точнее, физической, касающейся материального носителя, трансформации человека. Они приведут нас к изменяемому в зависимости от требований бытия субъекту логического этапа вселенской истории.
Первое направление имеет давнюю историю. Ещё в глубокой древности человек научился в меру своих возможностей исправлять и заменять утраченные органы. Первобытные хирурги не без успеха сращивали сломанные кости конечностей, дантисты пломбировали зубы, а протезисты фабриковали искусственные ноги, руки и вставляли взамен потерянных новые зубы. Но, развиваясь, конструкционная медицина в течение веков и тысячелетий не претендовала на сколько-нибудь существенное расширение поля своего действия. Взрыв произошёл на наших глазах. Слуховые аппараты, искусственные сердце, лёгкое, почка, заменители крови, локаторы для слепых открыли совершенно новые горизонты. На очередь была поставлена замена органов их более надёжными аналогами. В перспективе — усовершенствование и создание принципиально новых органов, в том числе на базе головного мозга [См.: Технология бессмертия // Наука и жизнь. – 1995. № 5. С. 135–137.].
Человечество подходит к рубежу, за которым начинается область существования искусственной жизни. Но там действовать будет уже не человек [См. Шкловский И. С. Проблема внеземных цивилизаций и её философские аспекты // Вопросы философии. 1973. № 2. С. 90–91; его же: Вселенная, жизнь, разум. – М., 1976. С.319–320.]. Впрочем, так называемая искусственная жизнь не менее естественна, чем та, что зародилась на нашей планете миллиарды лет назад. Она возникает точно так же, как и “способ существования белковых тел” (Энгельс), т. е. естественно-историческим порядком, как объективная необходимость и требование прогресса.
Особенно многообещающим является синтез мозговых структур и кибернетических устройств. Такое же огромное значение будет иметь как соединение органов мышления отдельных индивидов, так и слияние пока ещё индивидуальных мыслительных функций. Интернет нам представляется однодневным эмбрионом будущего (логического) — неиндивидуального — органа мышления, если угодно, зачатком супермозга будущего. Да, современная всемирная паутина является зачатком именно неиндивидуального органа мышления. Деиндивидуализация сознания лежит в русле унификации субъектов и их интеграции.
В логическом будущем мышление и сознание будут базироваться на разительно отличающемся от современного “железе” (этим сленговым словечком из арсенала компьютерщиков мы в данном случае обозначаем не только аппаратные средства компьютеров, но и сопряжённую с ними мозговую материю субъектов) и на столь же отличных от нынешних “мозгах” (мы имеем в виду естественные и слитые с ними “искусственные” мыслительные способности и возможности). Примерьте-ка полы к таким манером организованному сознанию и его материальному носителю...
Второе направление биологической трансформации человека, в отличие от первого, обозначилось совсем недавно. Но уже сейчас ясно, сколь колоссален его потенциал. Мы говорим о генной терапии — направлении медицины, предметом которого является целенаправленное манипулирование отдельными генами или даже их фрагментами.
Успехи генной терапии впечатляют. Мы ограничимся одним примером. В парижской клинике “Некер” в 1999 году была проведена серия “операций” по поводу циклической нейропении — редкого и практически неизлечимого обычными методами наследственного заболевания, при котором имеет место дисфункция кроветворных органов. У четверых детей дефектные участки ДНК клеток костного мозга были заменены нормальными. В результате через несколько дней после проведённой процедуры у всех пациентов кроветворная функция полностью нормализовалась. Для введения генов в организм были использованы специальные структуры, так называемые векторы, к которым “приклеивались” нормальные генные последовательности и которые, проникая в клетки, вносили эти последовательности в хромосомы. Векторы могут быть как синтетическими, так и “натуральными”. В качестве последних чаще всего применяют вирусы. Французскими медиками были использованы легко проникающие в клеточные ядра и связывающиеся с хромосомой ДНК ретровирусы.
Что стоит за этим и подобными ему достижениями? Ответ на данный вопрос органично ложится на канву теории. Человек, переставая быть человеком, берёт в свои руки и в обозримом будущем полностью овладеет своим телесным программированием. Все физические параметры организма будут поставлены под контроль, все они станут, в соответствии с запросами своего времени, регулируемыми и изменяемыми. У организма появятся принципиально новые функции и свойства. Одним из них явится бессмертие.
Средством “выработки” бессмертия сегодня нам представляется генная терапия. Завтра появятся новые, более тонкие инструменты. Возможно, одним из них станет активно разрабатываемая в последние годы новая отрасль техники — нанотехнология. Создаваемые на её основе устройства будут способны перемещать в заданную точку уже не многоатомные блоки, а отдельные атомы. На этом пути достигнуты первые успехи. Как бы то ни было, дело идёт к изменению несменяемого. Объективная необходимость ищет и находит способ своей реализации.
Здесь под философским прогнозом мы подведём черту. Теперь у нас есть самые общие представления о логическом будущем, его действующем субъекте и основных направлениях его (субъекта) конституирования. Разумеется, мы коснулись далеко не всех аспектов бытия и сознания логической формы движения материи. Для этого нужно писать специальную работу. Из совокупности сторон грядущего порядка мы выбрали лишь те, опора на которые является достаточным и необходимым условием решения поставленной нами в этой главе задачи (она обозначена в названии главы). Как вы считаете, читатель, мы можем перейти к её решению? Не торопитесь с ответом. Вопрос не совсем корректен. Дело в том, что эта задача фактически — в ходе нашей философско-прогностической работы — уже решена. Ведь бессмертие, которое, надеемся, мы аргументировали, делает ненужным воспроизводство вообще и его раздельнополый тип, присущий человеку, в частности. Следовательно, полы неминуемо отомрут. Почему мы заявляем об этом без тени сомнения? Потому что природа не терпит излишеств. Таков один из её фундаментальных законов. К тому же не будем забывать, что всякое явление, имея начало, должно иметь и конец. Эта абстрактная истина, как только она применяется к какому-либо отдельному явлению, в нашем случае — к полам, сразу же становится конкретной. Нам лишь остаётся определить хронологические рамки явления. Что мы и делаем, связывая отмирание полов со становлением логической материальной формы. Что же касается “технологии” изживания полов, её под диктовку исторической потребности в деталях разработают и реализуют на практике наши потомки. Мы уходим от рассмотрения этого деликатного вопроса.
Таким образом, задача, поставленная перед нами в настоящей главе, в принципе решена. Но ничто не мешает нам, перевыполняя план, сделать некоторые дополнения. Что мы предпримем? Во-первых, мы можем расширить только что приведённую аргументацию необходимости отмирания полов. Во-вторых, отступив по оси прогресса в пределы человеческой истории, мы посмотрим, в чём же в это переходное время проявляется борьба занимающих нас исторических антагонистов — полового и “антиполового” начала. Не исключено, что и в пределах социального качества нами будут обнаружены свидетельства в пользу полного отмирания полов в логическом будущем.
Мы выяснили, что при переходе к логической форме организации материи стихийный, слепой поиск оптимума (поиск качества соответствия вида среде) замещается поиском “зрячим”, разумным, опирающимся на науку и предвидение. Не противоречит ли отмирание полов этому “прозрению” материи? Нет, ни в коем случае. Более того, отмирание полов в известном смысле и есть “прозрение” материи. Ведь разделение на полы хотя и представляет собой довольно совершенное средство поиска оптимума, при всём при том является средством стихийного поиска. Отмирание полов, таким образом, есть устранение стихии. Оно целиком и полностью укладывается в процесс революционной смены стихии и слепоты логикой и порядком. Подходя и с этой стороны к проблеме отмирания полов, мы убеждаемся в необходимости их ухода с исторической сцены.
Теперь — второй “дополнительный” вопрос. В чём на социальной стадии проявляется борьба полового и “антиполового” начала?
На всём протяжении человеческой истории, а она, с точки зрения вселенского прогресса, является переходом от биологии к логике, имеет место борьба двух исторически противоположных начал. В ходе этой борьбы происходит вытеснение биологического начала логическим. Борьба нового со старым охватывает все стороны и все грани человеческого бытия и сознания. Воспроизводство человека не является исключением. И здесь логика борется с биологией, и здесь, как и по другим направлениям, новое берёт верх над старым. Чем же представлены половое (биологическое) и “антиполовое” (логическое) начала в сфере человеческого воспроизводства?
Вы помните, уважаемый читатель, два закона, выявленные нами в сфере воспроизводства людей? Мы говорим о законе ротации и законе движения точки равновесия полов. Так вот, ротация самцов (мужчин), непосредственно связанная со слепой, стихийной коррекцией исторического движения вида, представляет собой чисто биологическое явление. Другое дело смещение по ходу времени точки равновесия полов. Как известно, люди, в отличие от животных, посредством труда изменяют условия своего существования. Причём люди не просто изменяют, не просто улучшают условия своей жизни, а делают это целенаправленно. Будучи целенаправленной, человеческая трудовая деятельность по природе своей является логической. По мере развития человечества и человеческого труда, по мере улучшения условий существования точка равновесия полов всё более и более смещается в направлении старших возрастов. Такое её смещение, как результат логической деятельности, есть в основе своей также логическое явление. Таким образом, ротация и перемещение по ходу времени точки равновесия полов представляют собой исторические противоположности.
В борьбе этих двух противоположностей верх берёт логическая. Не надо доказывать, что вместе с развитием человечества вообще и развитием медицины и увеличением продолжительности жизни в частности точка равновесия полов всё более удаляется от момента рождения.
Что это означает в занимающем нас сейчас плане (мы имеем в виду отмирание полов)?
Чтобы ответить на данный вопрос, мы мысленно передвинем точку равновесия полов к самой смерти гипотетического поколения. Мы используем несложный приём, состоящий в абсолютизации исследуемого явления. Результатом применения такой уловки, как правило, бывает высвечивание его (явления) сути.
Итак, мы выровняли мужчин по качеству с женщинами к моменту ухода и тех и других из жизни. Что же произошло? Без всякого сомнения, самая настоящая катастрофа. Ни мало ни много полы потеряли своё объективное предназначение. Мужчины до конца своих дней не вырвались в лидеры по качеству. Утраченной оказалась внедренческая, революционизирующая функция мужского пола. Пропала настройка на среду. И вид... соскользнул с оптимума.
Вот что означает чрезмерное, предельное смещение точки равновесия полов вперёд по оси времени. В такой ситуации свободный брак будет не более чем паллиативом. Что делать? Выход один: чтобы не произошёл коллапс и при этом улучшались условия жизни и росла её продолжительность, прежде всего у мужчин, механизм слепой регуляции (слепого поиска оптимума) должен быть заменён механизмом регуляции “зрячей”. Понятно, что речь идёт не о регулируемом обществом распределении мужчин среди женщин.
В русле вселенского прогресса вырисовывается только курс на изживание полов. Этот курс полностью согласуется с бессмертием (которым генная терапия порадует нас очень и очень скоро), с телесными изменениями, с синтезом естественного и “искусственного”, с рационализацией сознания... Чтобы осознать неизбежность отмирания полов, подойдите к проблеме комплексно и масштабно, раскованно и смело, взгляните на проблему с философской и исторической точки зрения.
Оторвитесь от текста. Подумайте.
А мы тем временем сделаем вывод из сказанного: логическое будущее потребует полного отмирания полов, социальное настоящее рано или поздно со всей настоятельностью поставит это требование в порядок дня. Повторяем, вопрос о конкретике изживания полов мы оставляем потомкам.
Здесь мы поставим точку. Мы подошли к концу человеческой истории, полов и нашего повествования. У автора осталась лишь одна обязанность — подвести итоги последней главы и всей книги.
Всё сущее, даже Вселенная, имеет начало и конец. В этой главе мы отправились туда, где, выполнив свою прогрессивную миссию, прекращают существование полы. И что же? Оказалось, что пункт нашего назначения совершенно не освоен наукой. Нам не оставалось ничего иного, как самим очертить контуры того будущего порядка, который мы назвали логическим.
Опираясь на историю и закономерности развития Вселенной, мы составили философский прогноз на её последний — логический — период. Мы выяснили, что основными компонентами бытия логической формы движения материи являются: “зрячий”, базирующийся на науке и предвидении поиск оптимума (качества соответствия материальной формы среде), планируемое изменение материального носителя, интеграция унифицированных субъектов, бессмертие.