Особенности теоретических разработок

«Богатство народов» А. Смита начинается с проблематики разде­ления труда вовсе не случайно. На ставшем хрестоматийным при­мере, показывающем, как в булавочной мануфактуре разделение труда по меньшей мере трояко повышает производительность труда, он фактически подготовил «почву» для будущих рассуждений и споров по многим ключевым теоретическим проблемам по­литической экономии.

Одной из таких теорий, имевших неоднозначное толкование еще до А. Смита, была теория стоимости (ценности) товаров и услуг. Эта теория впоследствии вплоть до конца XIX в. оставалась цент­ральной теорией экономической науки.

Познакомимся с теорией стоимости А. Смита, вокруг которой более всего полемизировали его последователи и противники. От­метив наличие у каждого товара потребительной и меновой стои­мости, первую А. Смит оставил без рассмотрения. Причина здесь в том, что в понятие «потребительная стоимость» А. Смит вкладывал смысл полезности не предельной, а полной, т.е. возможность от­дельного предмета, блага удовлетворить потребность человека, при­чем не конкретную, а общую. Поэтому для него потребительная стоимость не может быть условием меновой стоимости товара.

Как заметил в этой связи М. Блауг, «во времена Смита отвер­гали теорию ценности (стоимости), основанную на поня­тии полезности, поскольку казалось невозможным установить ко­личественную связь между полезностью и ценой (стоимостью) — об этой трудности тогда просто не задумывались. Скорее, в то время просто не видели связи между полезностью в том смыс­ле, в каком мы ее понимаем, и ценой (стоимостью)».

Отмежевавшись от рассмотрения потребительной стоимости, А. Смит обращается к выяснению причин и механизма обмена, сущности меновой стоимости. Он отмечает, что поскольку товары чаще всего обмениваются, то «более естественным является оце­нивать их меновую стоимость количеством какого-нибудь товара, а не количеством труда, которое можно на них купить». Но уже на следующей странице автор «Богатства народов» опроверг и вер­сию определения стоимости «количеством какого-нибудь товара», подчеркнув, что «товар, который сам постоянно подвергается колебаниям в своей стоимости (имея в виду золото и серебро), никоим образом не может быть точным мерилом стоимости других товаров». Затем А. Смит заявляет, что стоимость одинако­вого количества труда рабочего «во все времена и во всех местах» одинакова и поэтому «именно труд составляет их (товаров)действительную цену, а деньги составляют лишь их номинальную цену».

Что касается смитовской сентенции о постоянстве стоимости труда, которая, по сути, означает условие производства каждой единицы товара при постоянных издержках, то она, конечно, не выдерживает никакой критики, так как в зависимости от объема производства удельные издержки, как известно, подвержены из­менению. А другой свой тезис, согласно которому труд «составляет действительную цену» товаров, А. Смит развивает с двойствен­ных позиций, следуя которым впоследствии одни смитианцы уви­дели «трудовую» природу происхождения стоимости товаров, а другие — через издержки. Сама же двойственность позиций состо­ит в следующем.

Автор «Богатства народов» будто бы сделал окончательный вы­вод, говоря, что «труд является единственным всеобщим, равно как и единственным точным, мерилом стоимости или единственной мерой, посредством которой мы можем сравнивать между собою стоимости различных товаров во все времена и во всех местах». Но буквально через несколько страниц последовали два уточнения. В соответствии с первым из них — только «в обществе первобытном и малоразвитом, предшествовавшем накоплению капитала и обращению земли в ча­стную собственность, соотношение между количествами труда было, по-видимому, единственным основанием для обмена их друг на друга». В соответствии со вторым уточнением стоимость определяется как сумма доходов (заработная плата, прибыль и рен­та), поскольку, как пишет ученый «в каждом развитом обществе все эти три составные части в большей или меньшей мере входят в цену громадного большинства товаров».

Итак, по приведенным выше уточнениям, связанным с теорией стоимости (ценности), можно было бы предположить, что А. Смит был склонен не к трудовой теории, а к теории издержек. Но в двой­ственности его позиции не остается сомнений, когда в главе 8 кни­ги I он утверждает о трудовом происхождении всех доходов, из кото­рых складывается цена, а не о сумме издержек, обусловливающих эти доходы как составляющие цены. Ведь, по словам автора «Бо­гатства народов», рента — это «первый вычет из продукта труда, затраченного на обработку земли»; прибыль — «второй вычет из продукта труда, затрачиваемого на обработку земли»; заработная плата — «продукт труда», который «составляет естественное воз­награждение за труд».

В числе теоретических проблем, охваченных А. Смитом, нельзя обойти его концепцию о производительном труде. Это важно, не­смотря даже на то, что современная экономическая наука отверга­ет ее основные постулаты. Дело в том, что автор «Богатства наро­дов» вводит в главе 3 книги II понятие производительного труда, сформулировав его как труд, который «увеличивает стоимость ма­териалов, которые он перерабатывает», а также «закрепляется и реализуется в каком-либо отдельном предмете или товаре, который можно продать и который существует, по крайней мере, некото­рое время после того, как закончен труд». Соот­ветственно, непроизводительный труд, по Смиту, — это услуги, которые «исчезают в самый момент их оказания», а труд для выполнения (оказания) которых «ничего не добавляет к стоимости, имеет свою стоимость и заслуживает вознаграждения, не закрепля­ется и не реализуется в каком-либо отдельном предмете или това­ре, пригодном для продажи».

К сожалению, почти все экономисты классической политичес­кой экономии (кроме Дж. Мак-Куллоха, Н. Сениора и некоторых других) безоговорочно приняли смитовское разграничение труда на производительный и непроизводительный виды, которое затем от К. Маркса перешло в так называемую марксистско-ленинскую политическую экономию. В этом главная причина того, что в Со­ветском Союзе «источником создания национального дохода счи­тался труд, занятый в сфере материального производства».

Между тем различие производительного и непроизводительно­го труда по принципу: создает или не создает данный вид труда осязаемый материальный продукт (объект) — имеет не просто идей­но-политическое значение. В этом, в частности, особенно убежда­ют доводы английского экономиста Лайонелла Роббинса в книге «Эссе о природе и значении экономической науки» (1935).

В главе «Предмет экономической науки» указанной работы Л. Роббинс пишет, например, что «современная теория настолько отдалилась от точки зрения Адама Смита и физиократов, что не признает производительным даже труд, создающий материальные объекты, если последние не имеют ценности». На его взгляд, даже «труд оперного певца или балетного танцовщика» должен рассматри­ваться как «производительный» потому, что он ценится, потому что он обладает специфической ценностью для различных «эконо­мических субъектов», ибо, продолжает ученый, «услуги балетного танцовщика составляют часть богатства и экономическая наука исследует образование цен на них точно так же, как, например, на услуги повара».

Вот, наверное, почему М. Блауг сделал весьма нелицеприятный вывод по поводу теории производительного труда автора «Богат­ства народов», заявив следующее: «Разграничение производительного и непроизводительного труда, введенное Смитом, — это, пожалуй, одна из самых пагубных концепций в истории экономической мысли. Но при всем критическом отношении к изложению этой идеи у Сми­та нельзя не признать, что она ни в коем случае не двусмысленна и не нелепа».

Теория денегА. Смита не выделяется какими-либо новыми по­ложениями. Но, как и другие его теории, она привлекает масштаб­ностью и глубиной анализа, логически аргументированными обоб­щениями. В главе 5 книги I он отмечает, что деньги сделались обще­принятым средством торговли с тех пор, «как прекратилась мено­вая торговля», но, «подобно всем другим товарам, золото и серебро меняются в своей стоимости». Затем в главе 11 книги I мы видим историко-экономический экскурс в пользу количественной теории денег. Здесь, в частности, говорится, что «труд, а не какой-либо особый товар или группа товаров является действительным мерилом стоимости серебра» (денег), осуждается мерканти­листская система взглядов, согласно которой «национальное бо­гатство заключается в изобилии золота и серебра, а национальная бедность — в их недостаточном количестве».

Однако специально проблематике денег А. Смит посвятил вто­рую главу книги П. Именно в ней содержится одна из его крылатых фраз: «Деньги — это великое колесо обращения». А высказанное в этой главе положение о том, что «падение курса бумажных денег ниже стоимости золотой и серебряной монеты отнюдь не вызывает падения стоимости этих металлов», конечно, небезынтересно для читателя и в наше время. Наконец, следует подчеркнуть, что автор «Богатства народов» рассматривает деньги, как и все классики, не иначе как техническое орудие для обмена, торговли, ставя на первое место их функцию средства обращения.

Если говорить о теории доходов,то очевидно, что у А. Смита она базируется исключительно на классовом подходе. По Смиту, годич­ный продукт распределяется между тремя классами (рабочие, ка­питалисты и землевладельцы). При этом, как уже отмечалось выше, экономическое благополучие страны он считал зависимым глав­ным образом от деятельности землевладельцев, а не промышлен­ников. Но справедливости ради надо отметить реплику М. Блауга о том, что первые в глазах А. Смита «непременно моты».

Доход рабочих, заработная плата,в смитовском рассмотрении находится в прямой зависимости от уровня национального богат­ства страны. Достоинство его теории заработной платы состоит преж­де всего в том, что в отличие, скажем, от У. Петти, физиократов, а затем и Р. Рикардо он отрицал так называемую закономерность сни­жения величины оплаты труда до уровня прожиточного минимума. Более того, по его убеждению, «при наличии высокой заработной платы мы всегда найдем рабочих более деятельными, прилежными и смышлеными, чем при низкой заработной плате». Разве что, пре­дупреждает автор «Богатства народов», «хозяева всегда и повсе­местно находятся в своего рода молчаливой, но постоянной и еди­нообразной стачке с целью не повышать заработной платы рабочих выше ее существующего размера».

Прибылькак доход на капитал определяется, пишет А. Смит в главе 9 книги I, «стоимостью употребленного в дело капитала и бывает больше или меньше в зависимости от размеров этого капи­тала» и ее не следует путать с заработной платой, устанавливаемой в «соответствии с количеством, тяжестью или сложностью предполагаемого труда по надзору и управлению». По его мнению, сумма прибыли «предпринимателя, рискующего своим капиталом», — это часть созданной рабочими стоимости, направляемая «на оплату прибыли их предпринимателя на весь капитал, который он аванси­ровал в виде материалов и заработной платы».

Еще одному виду доходов — ренте,специально посвящена по­следняя 11-я глава книги I. Она, конечно, гораздо слабее исследо­вана, чем, скажем, у Д. Рикардо, но отдельные положения все же заслуживают внимания. В частности, по Смиту, пищевые продукты являют собой «единственный сельскохозяйственный продукт, ко­торый всегда и необходимо дает некоторую ренту землевладельцу». Оригинальна здесь и его подсказка читателю: «Стремление к пище ограничивается у каждого человека небольшой вместимостью че­ловеческого желудка».

В теории капиталаА. Смита (глава 1 книги II) очевидна его более прогрессивная позиция по сравнению с физиократами. Капи­тал характеризуется им как одна из двух частей запасов, «от кото­рой ожидают получать доход», а «другая часть, — пишет он, — эта та, которая идет на непосредственное потребление». В отличие от физиократов, по Смиту, производительным является капитал, заня­тый не только в сельском хозяйстве, но и во всей сфере материального производства. Кроме того, им вводится деление капитала на основ­ной и оборотный, показывается различие в соотношении между этими частями капитала в зависимости от отрасли хозяйства. Основной капитал — и это, не лишне отметить, — по мнению автора «Богат­ства народов», состоит в числе прочего «из приобретенных и по­лезных способностей всех жителей или членов общества», т.е. как бы включает в себя «человеческий капитал».

Не осталась не затронутой А. Смитом и теория воспроизводства,блистательно впервые введенная до него в научный оборот Ф. Кенэ. Известно, что позицию А. Смита по этой проблематике К. Маркс оценил критически и назвал ее «баснословной догмой Смита». Кри­тика К. Маркса на этот счет действительно значима, поскольку ав­тор «Богатства народов», характеризуя то, из чего состоит подле­жащая распределению «вся цена годичного продукта труда», цели­ком сводит последнюю к доходам, из которых складывается, как он полагает, цена товара. При этом он заявляет так: «Цена всякого товара в конечном счете должна все же сводиться ко всем этим трем частям, так как всякая доля цены должна по необходимости оказаться чьей-либо прибылью». Иными словами, по Смиту, речь идет не о расширенном, а о простом воспроизводстве, при котором потребление исключает накопление на возмещение стоимости (амор­тизацию) средств производства.