Нтеграция и образование новых национально-государственных структур

10.3.1. Европейский Союз

Европейский Союз является наиболее продвинутой с точки зрения форм экономической интеграции группировкой в мире.

Исходной точкой формирования ЕС принято считать подписа-ние 18 апреля 1951 г. в Париже Францией, ФРГ, Италией, Бельгией, Нидерландами и Люксембургом Договора о создании Европей-ского объединения угля и стали. Через шесть лет (25 марта 1957 г.) в Риме этими же странами были подписаны договоры о создании Европейского экономического сообщества (ЕЭС) и Европейского сообщества по атомной энергии (Евратом). Вместе с Парижским договором Римский договор 1957 г. заложил конституционные основы Европейского сообщества, став фундаментом для создания зоны свободной торговли шести стран. В соответствии с Римским договором миссия сообщества заключается в том, чтобы путем создания общего рынка и постепенного сближения экономической политики государств-членов способствовать гармоничному развитию экономической деятельности во всем сообществе, непрерывному и сбалансированному экономическому росту, повышенной стабильности, ускоренному подъему уровня жизни и более тесным связям между государствами, которое оно объединяет. Конкретные положения договора касаются создания единого рынка товаров, организованного и ограниченного общими правилами и политикой, в особенности в области сельского хозяйства.

В 1950-1958 гг. в рамках Европейского платежного союза (ЕПС) использовалась система многосторонних расчетов. В сходных условиях преодоления экономического кризиса и перехода от государственной экономики к системе рыночного хозяйства, нехватки валютных резервов и неконвертируемости национальных валют широко практиковались взаимные торговые ограничения. Торговый обмен регулировался двусторонними соглашениями, жестко ограничивающими объемы экспортно-импортных потоков. Торговля нередко носила бартерный характер.

Использовавшаяся система многосторонних расчетов сводила к минимуму потребности в дефицитной СКВ, которая применялась лишь для погашения некоторой части сальдо внешнеторговых операций. Балансировка же подавляющей части взаимной торговли осуществлялась на основе многосторонних зачетов финансовых требований и обязательств сотрудничающих стран, а также кредитов, предоставлявшихся ЕПС. Был создан специальный валютный фонд и Банк международных расчетов.

ЕПС способствовал развитию внутриевропейской торговли, создал условия для быстрого подъема производства, роста занятости и стабилизации цен. Страны-участницы ЕПС увеличили свои золотовалютные резервы и создали предпосылки, необходимые для введения конвертируемости национальных валют. С 1 января 1959 г., после введения обратимости основных западноевропейских валют по текущим операциям, на смену ЕПС пришло Европейское валютное соглашение. В б0-е годы был создан Таможенный союз, разрабатывалась общая сельскохозяйственная политика и единый механизм оказания помощи развитию африканских государств. В 1967 г. произошло объединение исполнительных органов трех сообществ в единые исполнительные органы – Комиссию и Совет Министров Европейского сообщества.

Европейское строительство получило новый импульс в начале 70-х годов, когда было выражено пожелание преобразовать совокупность связей между государствами – членами Европейского Союза. Расширение выразилось в присоединении к сообществу Дании, Ирландии и Великобритании (1 января 1973 г.). Углубление интеграции означало выработку поэтапного плана экономического и валютного союзов, который закончился в 1979 г. созданием Европейской валютной системы и претворением в жизнь региональной политики. В это время заработал так называемый «эффект перелива», предсказанный Э. Б. Хаасом, в соответствии с которым решения приобретают характер цепной реакции: «Более ранние решения переливаются в новые функциональные контексты, втягивая все больше и больше людей, требуя расширения межбюрократических контактов и консультаций, тем самым порождая собственную логику, благоприятствующую принятию последующих решений».

Следующий важный этап начался в 80-х годах, когда Европейское сообщество расширилось за счет трех новых государств-членов: Греции – 1 января 1981 г., Испании и Португалии – 1 января 1986 г. В июне 1987 г. вступил в силу Единый европейский акт, предоставивший юридическую основу для создания единого рынка в течение пяти лет.

В 1992 г. сообщество заключает Союзный договор, провозглашающий создание Европейского Союза, основанного на координации внешней и внутренней политики и гражданства в ЕС (Маастрих). Внутри ЕС оказывается помощь тем государствам, которые не могут продвигаться по пути интеграции с той же скоростью, что остальные. Идея «Европы нескольких скоростей», выдвинутая П. Майе, призывает не задерживать лидеров, но присоединиться к ним через 3-4 года.

1993 г. ознаменовался созданием единого европейского рынка, основанного на свободном перемещении людей, товаров, услуг и капитала. В 1995 г. к ЕС присоединились Австрия, Финляндия и Швеция.

Реализуемый сегодня план наднационального валютно-политического союза – это третий, после Римского и Маастрихского договоров, шаг к созданию единой Европы.

Таким образом, западноевропейская интеграция в своем развитии прошла следующие этапы:

1958-1969 гг. – этап создания зоны свободной торговли;

1968-1976 гг. – этап создания таможенного союза;

1987-1992 гг. – этап создания общего рынка;

с 1993 г. – этап создания экономического и валютного союза (ЭВС).

Продвижение к ЭВС было запланировано в виде трех последовательных фаз:

а) 1990-1993 гг. – последовательная, связанная с либерализацией движения капиталов внутри ЕС, завершением формирования единого внутреннего рынка, разработкой мер по сближению ряда макроэкономических показателей стран-членов;

б) 1994-1998 гг. – учреждение Европейского валютного института, разработка юридической базы и процедур будущей Европейской системы центральных банков во главе с Европейским центральным банком, подготовка к введению евро;

в) 1999-2002 гг. – осуществление участниками валютного союза единой валютной политики, введение евро сначала в безналичный, а потом в наличный оборот и изъятие из обращения национальных денежных знаков.

Важнейшим элементом механизма западноевропейской интеграции выступает совместное проведение отраслевой и региональной политики.

Наибольшие успехи достигнуты в проведении совместной аграрной политики, которая преследует следующие цели: максимально возможное снабжение населения продуктами питания собственного производства, защита внутреннего продовольственного рынка, обеспечение конкурентоспособного участия национальных товаропроизводителей в международном разделении труда и т.д. В результате осуществления согласованной аграрной политики все страны ЕС получили возможность продавать свою продукцию по ценам, значительно превышающим среднемировые в отдельных случаях на 30% и более. Единая политика обеспечивает приоритетность внутренних закупок у фермеров, поддержку мелких хозяйств, сдерживает перепроизводство сельскохозяйственной продукции. Подавляющая часть импорта продовольствия попадает под действие компенсационных сборов, экспорт на мировой рынок субсидируется. Порядок предоставления субсидий регламентируется Комиссией ЕС. Аграрная политика внутри ЕС основывается на механизме минимальных гарантированных и ориентировочных цен, а также на государственной интервенции.

Начиная с 80-х годов в ЕС проводится активная региональная политика. Ее главными особенностями являются:

а) выделение всех средств из бюджета ЕС;

б) постепенный отказ от автоматизма и компенсирующего подхода в субсидировании, критериальность, адресность и гласность в выделении и использовании средств;

в) конкурсный характер выделения ассигнований;

г) комбинирование субсидий и коммерческого банковского финансирования.

Содействие региональному развитию в ЕС сконцентрировано по 6 основным направлениям:

1. Регионы, где душевой ВНП составляет менее 75% среднего по ЕС.

2. Регионы, испытывающие структурный кризис, с общей и промышленной безработицей выше средней по ЕС.

3. Регионы с застойной безработицей.

4. Регионы с технологической безработицей.

5. Сельские районы, страдающие от недостатка структурных средств, с высокой безработицей, низким доходом и оттоком населения.

6. Регионы с плотностью населения менее 8 человек на 1 кв. км. Непосредственными менеджерами выделяемых средств являются 5 структурных фондов ЕС. Содействие со стороны ЕС не может превышать 85% стоимости каждого из проектов. Предпочтение отдается проектам, где кроме ЕС и регионов участвуют также центральные власти стран-членов, муниципалитеты, банки и частные инвесторы. Исследователи проблем региональной политики отмечают, что по сравнению с национальной помощь со стороны ЕС является более систематизированной, аполитичной, целевой и гласной.

Кроме рассмотренных основных форм сотрудничества в рамках ЕС осуществляется единая транспортная, промышленная, торговая политика, политика в области окружающей среды и социальная политика.

10.3.2. НАФТА

Успех западноевропейской интеграции заставил США кардинально изменить свою экономическую и внешнюю политику, делать ставку не на бывшие десятилетиями приоритетными отношения с западноевропейскими "друзьями-соперниками" и союзниками по НАТО, а на более тесное взаимодействие с соседями по континенту, а также всестороннее экономическое, а посредством его и политическое сотрудничество со странами гигантского бассейна Тихого океана.

В развитие этих идей и был разработан и заключен договор о Североамериканской зоне свободной торговли (НАФТА).

НАФТА представляет сегодня крупнейшую региональную зону свободной торговли, где 392 млн. чел. производят совокупный ВНП стоимостью 8,7 трлн. долл. (1997 г.), и ее участником являются США – единственная оставшаяся в мире сверх держава.

Объединение дало дополнительный импульс взаимной торговле, и уже за первые шесть месяцев 1994 г. только Соединенным Штатам рост экспорта их товаров и инвестиций в Канаду и Мексику принес дополнительно 100 тысяч рабочих мест, а темп роста этого экспорта за тот же период вдвое превысил аналогичный темп роста во все остальные страны мира. Возрос и импорт США из этих двух стран – благодаря ослаблению взаимного таможенного режима. В целом же в соответствии с подписанным Соглашением о североамериканской интеграции на протяжении последующих 15 лет почти все торговые и инвестиционные барьеры между странами должны быть ликвидированы (за исключением некоторых, особо важных для каждой страны отраслей, специально поименованных в соглашении), таможенные барьеры – отменены.

Создание в 1994 г. НАФТА отражает новый подход в теории и практике интеграции. Впервые государство «третьего мира» добровольно объединилось с двумя высокоразвитыми странами. Разница по показателю ВНП на душу населения составляет более 8 раз (3680 в Мексике против 28 740 в США и 19 290 долл. в Канаде в 1997 г.)

С полномасштабным вступлением в силу соглашения об интеграции Мексика должна получить дополнительные возможности доступа к передовой североамериканской технологии. Однако большинство специалистов отмечают негативный характер влияния интеграции на Мексику. В США – увеличение числа рабочих мест, в Мексике – рост безработицы, сильнейший финансовый кризис зимой 1995 г., снизились темпы экономического роста, прежде всего в промышленности.

Вступлению в НАФТА в Мексике предшествовало ухудшение положения в сельском хозяйстве. Если в середине 40-х годов производство сельхозпродукции на душу населения ежегодно возрастало на 3%, в середине 70-х – на 3,5%, то в 1981-1992 гг. оно снизилось на 18,5%. Следствием аграрного кризиса стало превращение Мексики в чистого импортера сельхозпродукции. Доля импорта в продовольственном потреблении населения увеличилась с 5% в 70-е годы до 25-30% в начале 90-х годов. С 1991 г. в Мексике проводится аграрная реформа, имеющая те же стратегические установки Всемирного банка, что и в странах СНГ: расширение сферы частной собственности на землю с перспективой полного вытеснения общинной собственности, сокращение государственной поддержки, либерализация цен и внешней торговли.

По мнению специалистов, открытие сельского хозяйства Мексики в таких условиях для международной конкуренции и вступление в НАФТА поставили под угрозу производство важнейших продуктов питания: зерна, мяса и молока. Так, в 1966-1970 гг. Мексика импортировала 230 тыс. т зерна в год, в 1971-1976 гг. – более 2 млн, 1977-1982 гг. – 5,4 млн, 1983-1987 гг. – 6,9 млн т. С 1990 г. Мексика ежегодно ввозит главным образом из США более 10 млн т зерновых. Кроме того, она стала уже самым крупным в мире импортером порошкового молока.

Несмотря на колоссальный разрыв в уровне производительности труда, затраты в Мексике на производство, например, одной тонны кукурузы составляют 17,8 человеко-дней против 1,1 в США; по овощным культурам более выгодно развивать производство в Мексике. Однако и по ним сохраняется экспансионистская роль США. Так, в 1994 г. экспорт мексиканских овощей в США вырос только на 2%, а североамериканских в Мексику – на 41%. По данным ИМЭПИ РАН, НАФТА дала возможность США увеличить занятость в сельском хозяйстве на 50 тыс. чел. за счет увеличения экспортных поставок в Мексику.

Таким образом, пример НАФТА демонстрирует использование интеграционных преимуществ одной страны в ущерб развития другой, что связано как с неподготовленностью политических кругов Мексики заключать недискриминационные соглашения, так и с объективными причинами разрыва в уровне экономического развития этих стран.

Интерес США к расширению своего экспорта и в другие страны мира выражается в намерении, инициируемом НАФТА, создать к 2005 г. всеамериканскую зону свободной торговли, охватывающую все Западное полушарие, в соответствии с решениями совещания в верхах в Майами. Общность языка, исторических корней, религии и культуры создают уникальную социально-политическую среду для возможного объединения экономического базиса расположенных здесь стран. Кроме того, США фактически берут инициативу в свои руки, используя объективно сложившуюся готовность стран двух континентов к объединению и неспособность их воплотить эту идею в жизнь. Так, небольшие государства Центральной Америки еще в начале 60-х годов, не без влияния начавшегося процесса западноевропейской интеграции, провозгласили собственную интеграционную модель для центрально-американского субрегиона. Согласно документу об ее учреждении («Договор Манагуа»), предполагалось развитие полномасштабного экономического взаимодействия, направленного на создание в субрегионе зоны свободной торговли, а затем Центральноамериканского общего рынка (ЦАОР). Политический и экономический кризис, на много лет поразивший эти страны, фактически «заморозил» процесс интеграционного сближения, но отнюдь не похоронил ни саму идею, ни конечную цель этого сближения, которая по-прежнему стоит на повестке дня всех двусторонних переговоров и форумов лидеров государств субрегиона.

«Внедрение» США в латиноамериканский интеграционный процесс, как еще недавно полагали специалисты, могло развиваться в основном через активизацию своего «младшего партнера» по НАФТА – Мексики в Центральноамериканском регионе. Мексика заключила с ЦАОР соглашение о создании к 1996 г. совместной зоны свободной торговли с целью ускорения экономического развития центральноамериканских стран и скорейшего включения их в орбиту мексиканского торгового влияния. С другой стороны, наблюдатели полагали, что само вступление Мексики в НАФТА чисто технически способно осложнить процесс ее сближения с южными соседями, однако ни сама идея, ни подписанное соглашение Мексики с ЦАОР не подвергалось сомнению и тем более нападкам со стороны мексиканских северных соседей.

В ходе последующих конференций министров торговли 34 стран Западного полушария (в июне 1995 г. и марте 1996 г.) выявились два основных подхода к развитию интеграции. Первый инициируют США (при поддержке других членов НАФТА) и Чили. Они предлагают разработать основы будущего интеграционного процесса по секторам экономической деятельности и расширять НАФТА путем присоединения к этому соглашению других стран региона в индивидуальном порядке. Другой путь предлагают Бразилия, другие члены МЕРКОСУР и страны Андской группы – через развитие в 2000-2005 гг. субрегиональных интеграционных объединений и их поэтапное слияние.

10.3.3. МЕРКОСУР

Бразилия, Аргентина, Уругвай и Парагвай начали процесс интеграции несколько раньше, чем НАФТА, и добились к настоящему времени значительных успехов в экономической и политической областях. Реализация положений Асунсьонского договора в 1991 г. позволила им не только увеличить масштабы взаимной торговли более чем в 3 раза, но и заложить основы экономического союза. В соответствии с соглашением об учреждении МЕРКОСУР (январь 1995 г.) в зоне свободной торговли четырех стран ликвидированы таможенные пошлины и другие ограничения на 90% товаров, согласованы общие внешние тарифы на 85% импортируемых товаров, налажен механизм регулярных консультаций на уровне глав государств и правительств, министров иностранных дел, экономики, финансов, торговли, социального обеспечения, культуры, в ходе которых осуществляется координация национальных политик. Для руководства процессом интеграции в переходный период в конце 1994 г. были созданы Совет общего рынка (в составе министров иностранных дел), Группа общего рынка – исполнительный орган, функционирующий постоянно и имеющий административный секретариат со штаб-квартирой в Монтевидео, а также 10 технических комиссий, подчиняющихся Группе общего рынка и занимающихся вопросами торговли, таможенного регулирования, технических норм, валютно-финансовой политики, макроэкономической политики, наземного и морского транспорта, промышленной технологии, сельского хозяйства и энергетики.

Договор МЕРКОСУР предписывает отмену нетарифных ограничений, за исключением мер регулирования торговли вооружением, боевой техникой, боеприпасами, радиоактивными материалами, драгоценными металлами, а также рестриктивных мер, направленных на защиту здоровья и нравственности граждан, национального культурного достояния. Кроме того, сохраняется ряд нетарифных регулирующих мер, не имеющих ограничительного характера, которые подлежат упорядочению и гармонизации. Однако эта сложная и объемная работа, проводимая специальным комитетом МЕРКОСУР по нетарифным ограничениям, пока не завершена. В настоящее время Комиссия по торговле разрабатывает общий регламент по защите от демпинга.

Как и было условлено, с 1 января 1995 г. на внешних границах блока стали действовать общие таможенные тарифы (ОТТ) на импорт из третьих стран, охватывающие примерно 85% товарных позиций единой таможенной номенклатуры МЕРКОСУР. Их ставки варьируются от 2 до 20% стоимости товара. В отношении остальных 15% номенклатуры определен особый порядок формирования ОТТ: товары инвестиционного назначения – ставка ОТТ 14% с постепенным приведением в соответствие с ней национальных тарифов Аргентины и Бразилии до 2001 г., Парагвая и Уругвая – до 2006 г.; продукция информатики и телекоммуникаций – ставка ОТТ 16% до 2006 г. для всех четырех стран. Кроме того, за каждым из государств-членов МЕРКОСУР зарезервировано право на временные изъятия из режима ОТТ в целях наиболее адекватной адаптации так называемых уязвимых секторов экономики к новой конкурентной среде (действующие национальные тарифы на эти товары будут постепенно приведены в соответствие с согласованными ставками ОТТ).

В настоящее время МЕРКОСУР – это крупнейший интегрированный рынок Латинской Америки, где сосредоточено 45% населения (более 200 млн. чел.), 50% совокупного ВВП (свыше 1 трлн. долл.), 40% прямых зарубежных инвестиций, более 60% совокупного объема товарооборота и 33% объема внешней торговли континента.

Анализ динамики внешней торговли региона показал, что процесс объединения был использован странами Латинской Америки прежде всего для продвижения своей продукции на внутрирегиональном рынке. Наиболее ярко тенденция дискриминации в торговых отношениях прослеживается во внешней торговле с Западной Европой. Так, за период 1983-1993 гг. экспорт продукции Европейского Союза в Латинскую Америку примерно удвоился, в то время как сбыт латиноамериканской продукции в странах-членах ЕС сократился более чем на 25%. В результате регион, прежде имевший активное сальдо внешней торговли, в 90-е годы приобрел активный дефицит.

Процесс любого интеграционного объединения во многом обеспечивается устойчивым развитием его членов. Страны, входящие в МЕРКОСУР, принадлежат к числу государств региона, демонстрирующих в 90-х годах высокие темпы роста. Так, ВВП Аргентины в 1992-1994 гг. увеличился на 8,7; 6,1; 7,4% соответственно, а ВВП Бразилии – на 4,2; 5,8; 4% соответственно. Несмотря на спад в экономике Аргентины и Уругвая, в 1995 г. зональная торговля расширялась.

Необходимо отметить важность МЕРКОСУР как объединения, стабилизирующего экономики стран блока. Сдерживание инфляции осуществлялось увеличением импорта, регулирование тарифной политики способствовало «торможению» темпов экономического спада, например в Аргентине и Бразилии. Как указывают сами бразильцы, в 1991-1993 гг., в период, когда темпы экономического роста в Бразилии были весьма низкими, местная промышленность смогла выжить в значительной мере благодаря доступу на рынок Аргентины, экономика которой в то время была на подъеме. Этим южноамериканцы объясняют достижение положительного сальдо во взаимной торговле и сохранение уровня занятости. В 1994-1995 гг. ситуация между Аргентиной и Бразилией повторилась в «зеркальном отображении» – спад в Аргентине и начало подъема в Бразилии. Страны пошли по уже отработанному сценарию, и теперь уже аргентинцы отмечали положительные стороны сотрудничества в МЕРКОСУР. Вообще южноамериканские аналитики, основываясь на собственном опыте, прямо указывают, что в интеграционной группировке необходимо членство по меньшей мере двух сильных в экономическом отношении стран, способных в кризисной ситуации «принять удар на себя».

Значительные успехи интеграции не означают отсутствия в объединении множества серьезных проблем. К ним следует отнести проблемы недостаточного развития транспортной инфраструктуры, вопросы валютного регулирования, унификации налогообложения, трудового законодательства. Большие трудности возникают в связи с так называемым распределением преимуществ интеграции, т.е. членством стран с «разной мощностью» национальных экономик. Появляются противоречия между развитием интеграционных процессов и собственно «деликатными, уязвимыми» отраслями, такими, как строительная, мукомольная, сахарная, винодельческая. К числу «болезненных» отраслей при разделе рынков относится также автомобильная отрасль. Сложные задачи стоят перед МЕРКОСУР в социальной сфере. Если предприниматели уже почувствовали позитивизм интеграции, то население стран-членов – не вполне.

Одним из совокупных результатов экономической интеграции этих стран служит возросшая привлекательность данного субрегиона для иностранных инвесторов и других стран – потенциальных участников процесса объединения (присоединение Боливии, заявления Чили, Венесуэлы, Колумбии о намерении вступить в МЕРКОСУР).

10.3.4. Межгосударственная экономическая интеграция в Азиатско-тихоокеанском регионе

Начиная с 80-х годов XX в. Азиатско-тихоокеанский регион (АТР) привлекает к себе большое внимание специалистов как зона наиболее динамичного экономического роста. Опережая другие регионы мира по темпам роста, в том числе в технологически передовых отраслях, наряду со стремительным усилением международной конкурентоспособности значительной группы стран, АТР дает основания рассмотреть, какова здесь роль международных интеграционных процессов, насколько межгосударственная экономическая интеграция способствовала экономическому развитию стран региона, росту потребления и производства и т.д.

Экономический потенциал этого региона является основой его выбора в качестве приоритетного направления внешнеэкономической политики США. Не имея возможности победить западноевропейских, а тем более японских конкурентов в экономии на издержках производства (вследствие известной дороговизны своей рабочей силы), США прилагают немалые дипломатические усилия по созданию полноценной зоны интеграционного взаимодействия с сегодняшними конкурентами в гигантском регионе, в котором проживает 40% населения Земли и уже сейчас производится половина общемирового валового продукта. На эти же страны приходится 40 % объема всей мировой торговли, а к 2000 г., по прогнозу специалистов, этот наиболее динамично развивающийся регион мира будет производить уже не менее 60 % глобального ВНП и охватывать до 50 % мировой торговли. Именно сюда начиная со следующего десятилетия переместится основной финансовый и инвестиционный центр мира, а сами страны азиатско-тихоокеанского бассейна, по выражению экономических обозревателей западной прессы, превратятся в «локомотив» всей мировой экономики.

Здесь, особенно в азиатской части региона, все последние годы стабильно фиксируются самые высокие в мире темпы экономического роста. Так, четыре знаменитых «азиатских тигра», или «дракона» (Южная Корея, Гонконг, Тайвань и Сингапур), в среднем обеспечивают экономический рост на 6,4% в год, из них Сингапур вырвался вперед с 10% роста в 1994 г. Претендующая на статус «тигра» Малайзия, по прогнозам специалистов, даст в 1995 г. 8,5-процентный рост ВВП – прежде всего за счет ускоренного роста обрабатывающей промышленности и экспорта. Среднегодовые темпы роста в Индонезии – 5-7%, Таиланда – 8%. Темпы экономического роста Китая – 9% в среднем за последние 13 лет, в том числе за последние 2 года – 10-12%. Наконец, аналитики не без оснований отводят видное место среди «азиатских драконов» XXI в. Вьетнаму, находившемуся до недавних пор в фактической блокаде, но вставшему на путь серьезных экономических преобразований и демонстрирующему ныне темпы роста по 8-10% в год.

Вовлечь эти бурно развивающиеся страны в орбиту хозяйственного влияния США если не собственной чисто экономической мощью, то силой и притягательностью выдвигаемых глобальных и геостратегических идей – суть глобальных интеграционных планов нынешней американской администрации в регионе АТР. И она не склонна медлить на этом направлении. В ноябре 1993 г. в американском городе Сиэтле прошла первая встреча руководителей и высокопоставленных представителей 14 стран региона, на которой, несмотря на идеологические различия и наличие острой взаимной конкуренции, была достигнута договоренность о дальнейшем взаимодействии и намечен ряд первоочередных мер по наполнению реальным содержанием деятельности этого форума, который еще раньше получил наименование организации Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). В середине ноября 1994 г. в индонезийском городе Боготе прошла вторая встреча в рамках АТЭС, собравшая глав государств и правительств уже 18 стран региона. На ней обсуждались планы поистине эпохального значения: к 2020 г. намечено образовать крупнейшую в мире зону свободной торговли – без таможен и внутренних барьеров.

При этом развитые страны-члены АТЭС взяли на себя как бы «повышенные обязательства» – снять взаимные барьеры и ограничения на 10 лет раньше, уже к 2010 г. Намечены первые конкретные шаги в этом направлении, символизирующие добрую волю участников АТЭС, несмотря на, казалось бы, непримиримые противоречия между США и Японией.

Серьезность намерений США основательно закрепиться в этом регионе подтверждается, например, фактом продления раз за разом (сроком на год) режима наибольшего благоприятствования Китаю, которое производит своим указом американский президент, несмотря на жесткую критику внутри страны со стороны оппозиции и собственных «претензий» в части «соблюдения прав человека в КНР», а также наличие постоянного дефицита в торговле с этой страной.

Итак, по мнению многих аналитиков из стран ЕС, а также других государств (в том числе российских исследователей), налицо замысел разработчиков нового главного геостратегического направления американской политики: во-первых, победить конкурентов из Евросоюза посредством постепенного объединения усилий и средств с такими же конкурентами, но из другого региона, и тем самым обеспечить себе ведущее место в мировой экономике XXI в. Страны Евросоюза хорошо осознают, какие угрозы их глобальному положению в мировом хозяйстве несет американская экспансия в новые регионы.

Британская печать отмечала в этой связи, что официальные представители администрации США уже позволяли себе публично называть Евросоюз «человеком вчерашнего дня в мировой экономике», что, естественно, выдает вполне определенные стратегические планы и подходы Вашингтона. Во-вторых, речь идет о попытках глобального перераспределения ролей во всем мировом хозяйстве, и действия США в этом направлении могут надолго определить основной вектор всей мировой политики как ближайшего, так и отдаленного будущего.

Можно предположить, что США продолжат ориентироваться на мировое лидерство посредством всеобщего перераспределения ролей, устоявшихся зон и сфер влияния в мировом хозяйстве и геополитике. Не исключено, что мир стоит на пороге всеобщей борьбы за второй глобальный (после первой и второй империалистических войн) передел рынков. Будет ли этот второй передел – в отличие от первого – мирным, и насколько мирным, опять же зависит от всеобщего баланса сил в современном мире, и важнейшую роль в этой борьбе сыграют уже не военные (хотя и их роль, конечно, будет велика), а интеграционные экономические союзы