Criminal Investigation Department

I.I I.II

II.I

Сьерра-Леоне, Фритаун, Уилкинсон-роад.
Ненавижу стоять в пробках. Не, серьёзно, просто бесит. Я лучше буду час идти пешком, чем полчаса стоять в пробке и потом за пять минут доехать. А тут явно получасом не отделаться, и доехать потом за пять минут не светит. Фритаун вообще в плане пробок очень проблемный город (как и во многих других планах, хе-хе). Ну а чего удивляться – улицы узкие, плюс две трети города вообще на горных склонах стоят. Тут в западной части ещё ладно, хоть дороги последние два года активно расширяют. А вот в сторону выезда из центра на восток (и, собственно, в саму Сьерру, город-то на полуострове) вообще адЪ и израилЬ – дороги убиты, тротуары либо заняты под лотки уличных торговцев, либо вообще застроены, так что вся толпа пешеходов и носильщиков идёт прямо по проезжей части. А плотность толпы тут зашкаливает, это вам не Москва. Короче, если вдруг нужно ехать из столицы в провинцию, выезжайте часов в шесть утра, не позднее. А то можно в пробках на выезде и три, и пять часов простоять. Ну, или через горы ехать. Там китайцы отличную дорогу построили, только вот там во время последнего сезона дождей кусок метров в пятьдесят уполз вниз по склону, и его всё не починят никак.

( http://afrika-sl.livejournal.com/253737.html - cutid1Свернуть )

- Грёбаный экибастуз! Надо было через верх ехать!

«Грёбаный экибастуз» - любимое ругательство Толика. Не уверен, что уж там конкретно оно означает, что-то казахское, видимо. Он сам из Каранганды родом, и до середины девяностых там жил. Потом понял, что ethnic awakening у местной фауны всерьёз и надолго, а он со своей светлокоже-голубоглазо-белобрысой физиономией за потомка древних казахантропов никак не проканает, и перебрался в Сибирь. Сейчас-то он лысый, как бильярдный шар, да и загар африканский всё же победил природный недостаток меланина. Но, один хрен, за казаха не прокатит. Ещё один человек извилистой судьбы, блин. Ну да сюда как-то другие редко попадают. Был курсантом в военном лётном училище, вылетел с последнего курса за что-то (конкретика варьирует от рассказа к рассказу, но алкоголь точно замешан), потом в шахтёры подался, а как Перестройка началась – в кооператоры. Теперь вот четвёртый год пытается добычу злата и каменьев организовать. Пока не очень получается.

- Да там наверняка такая же пробка сейчас. Утро, чё, все в центр едут.

Утро-то оно утро, но как-то сегодня всё особенно печально. Обычно пробка начинается где-то от Конго-Кросс, а сейчас мы ещё и до поворота на Абердин не доехали, а уже больше стоим, чем едем. Надо бы было мне одному в город, сел бы на окаду, и отсюда да центра доехал бы за червонец. Но я не один, а Толик окадами не пользуется. Хотя, тут он прав, конечно. Мне бы тоже не стоило, просто иногда терпения не хватает с этими пробками. Ладно, всё равно стоим, расскажу про эти самые окады.

Окада – это местное мототакси. Т.е. молодой негр верхом на индийском мопеде, несущийся как сумасшедший между машинами и пешеходами. А вы, соответственно, цепляетесь за него сзади и молитесь всем известным вам богам, чтобы доехать живым. Преимущества – ему пофиг на пробки, при необходимости он объедет их по тротуару или узеньким внутриквартальным улочкам, по которым машина не пройдёт. Плюс к тому, окада не привязана к маршрутам, как обычные такси. Недостатки (помимо очевидной суицидальности этого дела) – гигиена. Мотоциклисты и пассажиры обязаны носить шлемы, и эти самые шлемы окадовцы возят с собой, передавая от пассажира к пассажиру. Учитывая уровень гигиены местного населения, вид и запах шлема можете представить себе сами. Без шлема нельзя, уедете до первого мента, а ментов тут много. Я вот себе свой шлем купил, и когда точно знаю, что нужно будет пользоваться окадой, беру его с собой. Но понятно, что всё время шлем таскать не будешь. Ну и в дождь окаду брать не стоит, по очевидным причинам. По стоимости – на короткие дистанции раза в два-три дороже такси, а на длинные – как сторгуешься, но тоже заметно дороже. Эхе-хе-х, да сколько ж нам ещё тут куковать…

Доехав, наконец, до центра, ещё минут десять крутимся по нему в поисках парковки. Говорю же, город не приспособлен для такого количества машин (да и людей) от слова совсем. Наконец, ныряем на только что освободившееся место на Роудон-стрит, в двух кварталах от цели. Обменявшись утвердительными кивками с местными «парковщиками» (т.е. уличной ватагой молодых лоботрясов и бездельников), идём к банку. Кивок – это вроде как свидетельство заключения сделки. Они присмотрят за машиной, а мы им потом дадим леонец или два. В принципе, скорее всего и так с машиной ничего не случится, но риск того не стоит.
Вот, кстати, ещё одно преимущество нанятого водителя – можно вылезти из машины прямо напротив того места, куда тебе надо, и сразу заняться делами, а он, тем временем, поедет искать, где припарковаться. Я уж не говорю о том, что белый в чёрной стране за рулём это вообще совсем не здравая затея. Но Толику это чёрта с два объяснишь. «Хрен я этих обезьян за руль пущу!», ага. С учётом того, что английского Толик не знает, и ремень не пристёгивает (а тут за этим следят), в среднем два раза в неделю приходится Бабе́ подрываться и ехать улаживать проблему, чтоб Толика не забрали в участок. Нафига нужен такой геморрой, я искренне не понимаю. Нет, не зря я Мохаммеду восемьдесят баксов в месяц плачу, совсем не зря. Он за эти же деньги ещё и машину каждый день моет изнутри и снаружи. Если его пнуть. В буквальном смысле, так до него лучше доходит.

У входа в банк уже отирается Баба́, поджидая свой главный источник материальных благ, в лице Толика. Он у него и за переводчика, и за проводника по местным коридорам власти, и за решальщика бытовых проблем. Не только у Толика, впрочем, прохвост вообще всех русских здесь окучивает, но официально он вроде как работает именно на сына южно-сибирских степей. Тот ему даже зарплату платит, штуку баксов в месяц. Плюс, по моим наблюдениям, примерно столько же Баба́ у него выклянчивает по поводам типа «любимый буйвол в деревне заболел», плюс ещё энный процент кладёт в свой карман от каждого платежа, который Толик с его помощью делает. Так можно жить, чё.

Не, я не хочу сказать, что Баба́ вообще бесполезный баблосос, и заслуживает отправки в газенваген. Связи у него и правда есть. Для примера – я как-то с его помощью организовал двум чувакам из Днепропетровска встречу с Его Превосходительством Эрнестом Бай Коромой, который и есть директор всего этого грустного цирка. Чуваки, даром что из рассадника хохляцких богоизбранных, всерьёз полагали, что некое «одобрение» от президента будет гарантией того, что их не кинут с их проектом. Топливо планировали сюда поставлять, наивные недолюди. Если на Чёрном континенте что и работает как часы, то это система кидков и разводов. Это вообще основная отрасль местной экономики. Президент такие встречи по три раза на дню проводит, это одна из основных статей его дохода (и дохода его аппарата, что не менее важно). Короче, мне-то пофиг, собственно, я получил от них пятнашку килобаксов, пятёрку взял себе, а десятку отдал Бабе́, на организацию встречи. Что тот и сделал, а уж как они там разделили бабло в итоге – мне до лампочки. Что? Да кинули их разумеется, что ещё могло произойти? Тут импорт топлива и риса – золотое дно, чужие там не ходят. Чуваки пригнали танкер, его у них отжали через таможню (ну, не сам танкер, только груз). К счастью для себя, чуваки оказались достаточно сообразительными, не стали сильно качать права и быстренько слиняли куда подальше. А то пришлось бы им, вдобавок ко всему, из CID выкупаться. CID[1] – это местные обэповцы, убоповцы и «важняки» в одном флаконе, и хотя ребята они не такие уж плохие (для ментов), я там на короткой ноге с парочкой, но в фокус внимания им лучше не попадаться – высосут досуха.
Пока Толик с Бабо́й ушли наверх, решать какие-то свои вопросы, перекидываюсь парой фраз со знакомым операционистом (у меня тоже в FIB (SL) счёт). Да, бизнес совсем хреново идёт, вот и заносил давненько наличку. Ага, всё из-за проклятой Эболы. Вполне возможно, что большие корпорации её придумали, чтобы наживаться, угу. Чё, у вас тоже как-то движухи поменьше стало, я смотрю? Ну, и всё в таком духе.

Кстати, насчёт Эболы. Не уверен, кто уж там её придумал, но то, что всё это грандиозная разводка – сомнений у меня никаких. От малярии каждый год тут мрёт на порядок больше, чем от Эболы лет за десять, и всем пофиг. В прошлом году эпидемия холеры была, полторы тысячи умерших в одной только столице, а в провинции и не считал никто. Помню, в Кру-Бэй вообще трупы на обочине валялись. А это десять минут пешком от самого центра. Кто-то может припомнить не то что истерику типа «эбольской», а хоть упоминания в СМИ об этом? Вот, и я о том же. Я, между прочим, тогда и сам холеру подхватил. Но таблеточки попил, пару капельниц прокапал, и как новенький. И обошлось мне всё это в двести баксов, как белому. Можно было и на сотню сторговаться, но не в моём тогдашнем состоянии. Учитывая, сколько здесь на всём накручивают, себестоимость всей поглощённой мной тогда химии баксов двадцать, не больше. Это с доставкой. Двадцать на полторы тысячи, получаем тридцатку килобаксов. Т.е., примерно за стоимость недельной поездки сюда пары мудаков из WHO,[2] которые, кроме ходьбы с озабоченными мордами лиц никакой пользы не принесут, можно было тогда всех умирающих вылечить. Но, как уже говорил – всем пофиг. Мне, собственно, тоже.

Вот и Толик спускается.

- Ну чё, нормально всё?
- Да, нормально. Держи.
- Спасибо.
- Я домой, ты со мной?
- Да не, мне тут по делам ещё надо пробежаться.
- Ну, давай, до вечера тогда.

Во-первых, и правда пара дел есть, во-вторых, ну его нафиг, с Толиком ездить. И водит он дёргано, и менты его часто тормозят, и кондёр вечно врубает так, что хоть свитер надевай. А у меня здесь свитера нет. Да и вообще, я стараюсь кондёрами не пользоваться. И вам, кстати, не советую, если надолго в края типа этих собрались. Два-три месяца помучаетесь, и привыкните, перестанете замечать жару. А иначе будете мучиться постоянно, да ещё и простывать каждый месяц раза по два. Так, значит, шестерых франклинов сюда, во внутренний карман шорт, троих в обычный карман, а одного сюда, от него мы сейчас избавимся.

Фуф! Вот, вышел из кондиционированного помещения на улицу, сразу чувство, как будто в печку попал. Но это скоро пройдёт. Напротив банка через дорогу заправка, на ограде, в гордой позе курицы на насесте, сидят менялы. Завидев меня, синхронно понимают руки. Киваю, не выходя из тени на крыльце банка. Один из менял без лишней суеты переходит дорогу.

- Мой дорогой друг, хотите поменять деньги?
- Ага. На доллары какой курс?
- 4,20. Очень выгодно!
- 4,25.
- Нет-нет, мой друг, я сам покупаю по 4,25! Давайте по 4,23?

Я знаю, что нормальный курс 4,25, и он знает, что я знаю, не первый же раз меняю здесь, но приличия есть приличия.

- Не, 4,25. Или я пойду наверх поменяю.
- Ок, мой друг, ок.

Достаёт пачку в сорок десяток, они у менял всегда заранее готовы, добавляет к ним ещё четвертак. Сую в карман, не пересчитывая – постоянных клиентов тут не обманывают. Да и вообще, именно менялы в этой насквозь лживой и воровитой стране пытаются обмануть на удивление редко.

Берёт у меня долларовую банкноту, смотрит на год. Купюры старше 2004 тут меняют только в банках (и то не во всех), и с хорошим дисконтом, процентов этак 20-25. Аналогично с номиналами меньше полтинника (и даже его лучше избегать, берут не везде). Почему – хрен его знает. TIA. Зачем вообще пошёл к менялам, вместо обмена в банке? А там курс 4,10. И, кстати, по местным законам они не имеют права доллары выдавать, даже с валютного счёта. На всём наживаются, уроды. Но Толику выдали, потому что он с Бабо́й, а у Бабы́ здесь родственница трудится начальником какого-то отдела. И «наверх», куда я угрожал пойти, если не договоримся, это не обратно в банк, а выше на квартал, на Сиака-Стивенс-стрит, где тусуется основная масса менял.

Criminal Investigation Department

World Health Organization