Возрастно-половая структура населения на 1 января 2005 г. 2 страница

в предыдущий период, точно также, как этот рост есть следствие ее снижения в период антиалкогольной кампании. Кроме того, если применительно к периоду 1991–1994 гг. мы говорили о дезадаптации населения в условиях перехода к рыночной экономике, то теперь можно говорить о постепенной его адаптации.

Уровень смертности в России растет по мере движения с юго-запада на северо-восток страны. Такой характер дифференциации существует уже несколько десятилетий и, в целом, сохраняется до настоящего времени. Различия есть следствие взаимодействия социально-экономических, экологических и природно-климатических факторов, поэтому не удается найти главную причину межрегиональных различий смертности. Реально мы располагаем подробными данными о смертности в регионах России лишь после 1978 г. Ранее расчеты по регионам России проводились нерегулярно и далеко не по всем территориям России, но все известные факты подтверждают такой характер дифференциации.

Сложившиеся в Российской Федерации межрегиональные различия в уровнях, возрастных кривых и структуре причин смерти весьма существенны. В 1997 г. ожидаемая продолжительность жизни при рождении колебалась для мужчин от 50,1 до 67,0, для женщин — от 63,3 до 76,8. Минимум продолжительности жизни зафиксирован в Тыве, максимум —в Ингушетии и Дагестане. Минимум коэффициента младенческой смертности зафиксирован в Ленинградской области (11,1 на 1000 родившихся), а максимум в Тыве (34,8‰). По многим показателям межрегиональные различия смертности в России существеннее, чем межреспубликанские в бывшем СССР. Достаточно очевиден факт, что регионы Севера и Дальнего Востока, зоны заселения и хозяйственного освоения с тяжелыми климатическими условиями отличаются повышенной смертностью, а в южных регионах Европейской России, напротив, продолжительность жизни выше. В течение всего периода с 1978 по 1997 г. в Тыве фиксировалась самая низкая среди регионов России продолжительность жизни мужчин и женщин и один из самых высоких среди республик, краев и областей России показатель младенческой смертности. В республике самая высокая

в России смертность от инфекционных болезней и болезней органов дыхания. Уровень смертности от несчастных случаев в Тыве также один из самых высоких в России, и лишь уровень смертности от болезней системы кровообращения и новообразований близок к среднероссийскому уровню. Большинство населения Тывы (по переписи 1989 г. — 64%) — тувинцы, живущие в сельской местности. Хотя детальные данные о смертности тувинцев отсутствуют, ряд индикаторов свидетельствует, что проблема высокой младенческой смертности или высокой смертности от инфекционных болезней в Тыве — это, прежде всего, проблема коренного населения, в силу причин исторического характера менее продвинувшегося по пути эпидемического перехода, чем большинство населения России. Межрегиональные различия в динамике смертности крайне трудно поддаются объяснениям. И дело здесь, по-видимому, в том, что межрегиональные различия и региональная динамика смертности складываются под действием многих, иногда разнонаправленных факторов. Если для особенностей динамики смертности отдельных регионов и удается найти удовлетворительное объяснение, то картину в целом объяснить вряд ли удастся. Попытки формального математико-статистического анализа, как правило, не дают интерпретируемого результата.

21. Концепция эпидемиологического перехода.

Среди демографических теорий смертности наиболее развита и с достаточной полнотой объясняет накопленный фактический материал теория эпидемиологического перехода или демографического перехода в области смертности (Омран, 1977). В основе теории лежит разделение смертности на эндогенную и экзогенную составляющую, исходя из дихотомии факторов, определяющих уровень смертности. Отметим, что в первых работах в этой области речь шла о разделении причин смерти на эндогенные и экзогенные, что в каждой конкретной классификации вызывало справедливые возражения. Что же касается дихотомии факторов смертности, разделения их на экзогенные (т.е. внешние по отношению к организму воздействия природной и социальной среды) и эндогенные (онтобиологические, связанные с естественным процессом развития и старения организма или же имеющие наследственно-генетическую природу), то такое деление логически непротиворечиво и априори возможно. Так, даже Урланис, который не придерживался этой терминологии и не входил в число сторонников теории перехода, четко разделял факторы смертности на внешние и внутренние.

В свою очередь, экзогенные воздействия делятся на факторы непосредственного и кумулирующего действия. Смертность под действием накопленных внешних воздействий во многом, в частности по причинамсмерти, сходна с эндогенной смертностью, что дает основание ввести понятие квазиэндогенной экзогенной смертности. Таким образом, общая смертность может быть разделена на три составляющие: чисто экзогенная смертность, квазиэндогенная смертность и чисто эндогенная смертность. Можно допустить, что во взрослых и старческих возрастах эндогенная смертность есть результат «естественного» старения, а квазиэндогенная смертность отражает преждевременное, патологическое старение.

На протяжении нескольких тысячелетий на Земле господствовал традиционный тип смертности. Продолжительность жизни обычно не превосходила 30, редко, 35 лет. В годы экстраординарных повышений смертности, а такие случались периодически, продолжительность жизни падаласколь угодно низко. Повышения смертности были связаны с эпидемиямиособо опасных инфекций (холера, чума, оспа и т.п.) и голодом, а также своенными действиями. «Нормальный» уровень смертности также определялся, в основном, инфекционными болезнями и другими острыми порожденными внешними условиями заболеваниями и несчастными случаями.Не менее половины детей умирало, не дожив до взрослых возрастов.Традиционный тип смертности в Западной Европе существовалдо середины XVIII в. Именно тогда в наиболее продвинутых странах Европы началось интенсивное снижение смертности. Теория эпидемиологического перехода утверждает, что в основе этого продолжающегося в нашидни снижения смертности лежит постепенное устранение экзогенных факторов смертности и все более полная реализация эндогенного потенциалаздоровья человека.

Анализ данных о динамике смертности по возрасту и причинам смерти позволяет разбить историю снижения смертности на следующие основные четыре фазы:

Первая фаза эпидемиологического перехода: ограничение экстраординарных периодических повышений смертности от особо опасных инфекций и голода. Развитие производства привело к созданию товарных запасов зерна, а развитие сети дорог и водного транспорта — возможности доставки продовольствия на большие расстояния, в результате неурожай перестал быть безусловной причиной голода. Ослабла опасность эпидемий. С одной стороны, благодаря развитию медицинской науки население освоило элементарные гигиенические, карантинные мероприятия. Существует и гипотеза, что активное сельскохзяйственное освоение свободных земель привело к сокращению числа грызунов (мышей, крыс и др.) — основных переносчиков чумы. Позднее появились профилактические прививки.

Наконец, развитие государства и государственного аппарата привело к ограничению насильственной смертности в «мирные» годы. Одновременно с появлением у общества возможности хоть немного противостоять смерти, формируется новое отношение людей к этой проблеме, постепенно сменяющее прежнее пассивное принятие неизбежности смерти — «все там будем». С развитием капиталистических общественных отношений на индивида ложится все большая ответственность за собственную судьбу, в том числе за собственную жизнь и здоровье.

Вторая фаза эпидемиологического перехода. В условиях начавшейся промышленной революции рост уровня жизни, повышение уровня образования и гигиенической культуры населения определили следующий шаг снижения смертности. Существенно снижается и даже ликвидируется смертность от основных инфекционных заболеваний (прежде всего — детских инфекций, желудочно-кишечных инфекций, туберкулеза), болезней органов дыхания (грипп, пневмония, бронхит) и некоторых других. Этому способствовало открытие и широкое внедрение правил профилактики болезней. Распространение гигиенически рациональных норм ухода за детьми и прогресс системы родовспоможения привели к значительному снижению материнской и младенческой смертности. Анализ данных по Англии и Уэльсу позволил доказать, что основное снижение смертности от важнейших инфекционных болезней происходило до того, как появлялись эффективные методы их лечения или профилактические прививки. Синхронность процессов в странах Западной Европы позволяет распространить это утверждение на все эти страны. В странах, где основное снижение смертности произошло уже после Второй Мировой войны, вклад современных медицинских технологий в борьбу со смертностью значительно существеннее.

Правила антисептики, основанные на открытиях Пастера, и обезболивание при хирургических операциях сделали хирургию реальным способом предотвращения смерти при многих заболеваниях внутренних органов и травмах. Открытие сульфаниламидов и антибиотиков завершило борьбу с инфекционными болезнями, бронхитом и пневмонией, сепсисом у новорожденных и послеоперационным. В экономически развитых странах это произошло вскоре после конца Второй Мировой войны, а затем успехи в борьбе с болезнями, порожденными внешними причинами, постепенно распространились по всему миру.

Прогресс в смертности был результатом роста экономического потенциала общества на основе индустриализации. Однако экономический прогресс влияет на уровень смертности неоднозначно. Промышленная революции ведет к загрязнению окружающей среды и росту стрессовых нагрузок. Наблюдается рост смертности от болезней системы кровообращения и новообразований в более молодых возрастах, растет смертность от несчастных случаев. Общество сталкивается с необходимостью преодоления негативных последствий экономического роста. Замедление снижения и рост смертности взрослых в экономически развитых странах наблюдался в 1950-х – 1960-х гг.

Третья фаза эпидемиологического перехода. Происходит постепенное преодоление негативных последствий индустриализации, на основе мер по охране окружающей среды и широкого распространения норм здорового образа жизни, то есть контроль над основными антропогенными экзогенными факторами кумулирующего действия. В развитых странах тревожные изменения в смертности вызвали адекватную общественную реакцию — требования ужесточить охрану окружающей среды, защиту от несчастных случаев, усилить индивидуальную профилактику болезней и пропаганду здорового образа жизни. Положительный эффект соответствующих мер сказался уже в середине 1970-х гг., когда возобновилось устойчивое снижение смертности

Четвертая современная фаза характерна для стран с минимальными уровнями смертности. В настоящее время борьба со смертностью все более связана с успехами медицины и деятельностью высокоэффективной и развитой системы здравоохранения. На основе дозированных физических нагрузок, рационального питания и вообще «здорового» образа жизни в сочетании с медикаментозным лечением существенно снижается смертность пожилых. Невиданные ранее успехи достигаются в лечении врожденных заболеваний, начинается массовое выхаживание родившихся при малом сроке беременности. Под контроль общества попадают не только большинство экзогенных факторов, но и некоторая часть эндо-

генной составляющей смертности. Изменение в структуре основных факторов смертности проявляется в кардинальном изменение структуры причин смерти.

22. Показатель ожидаемой продолжительности жизни и его динамика в РФ.

Ожидаемая продолжительность жизни для новорожденного — наиболее часто употребляемая характеристика уровня смертности. Поэтому чрезвычайно полезно научиться соизмерять различия в смертности в двух населениях в некотором интервале возрастов в терминах ожидаемой продолжительность жизни или, другими словами, научиться оценивать влияние различий в смертности в некотором возрасте на этот показатель.

Снижение ожидаемой продолжительности жизни в России в период 1965–1994 гг. есть результат роста смертности взрослых и стагнации или очень медленного снижения смертности детей. Социально-экономический кризис лишь обострил негативные процессы в российской смертности, но их причины лежат, по-видимому, далеко за пределами 1990-х гг.

Снижение ожидаемой продолжительности жизни происходило почти равномерно до начала 1980-х г., то несколько ускоряясь при эпидемиях гриппа, то ненадолго замедляясь в ответ на попытки ограничить потребление алкоголя (начало 1970-х и 1980-х гг.). Отметим, что эти кратковременные снижения смертности от несчастных случаев касались, в основном, возрастной группы 15–29 лет.

В 1981–1983 гг. наметилась кратковременная стабилизация ожидаемой продолжительности жизни, по-видимому, в результате наложения двух факторов: очередного повышения цен на алкогольные напитки и отсутствия серьезных эпидемий гриппа, но в 1984 г. ожидаемая продолжительность жизни в России вновь снизилась, примерно на 0,5 года у мужчин и у женщин.

За 20 лет (с 1965 г. по 1984 г.) коэффициент младенческой смертности изменился очень мало — с 26,6 до 20,9 на 1000 родившихся ожидаемая продолжительность жизни мужчин при рождении снизилась

на 2,9, а женщин на 0,4 года. Еще более снизилась ожидаемая продолжительность жизни в возрасте 25 лет: у мужчин на 3,4 года, у женщин — на 0,8 лет.

Начавшаяся в мае 1985 г. антиалкогольная кампания сопровождалась беспрецедентным ростом продолжительности жизни и мужчин, и женщин. Как известно, в 1986 г. ожидаемая продолжительность жизни мужчин увеличилась по сравнению с 1985 г. более чем на 2 года, в том числе на 1 год -в результате снижения смертности от несчастных случаев.

Так, уровень насильственной смертности с начала 1983 г. и вплоть до мая 1985 г. был практически стабильным, а затем началось резкое его снижение, которое продолжалось до осени 1986 г., после чего осенью 1987 г. рост смертности от несчастных случаев возобновился. Однако снижение насильственной смертности не объясняет весь рост продолжительности жизни в 1985–1988 гг. В тот же период снизилась и смертность от болезней системы кровообращения и органов дыхания. Суммарный эффект снижения смертности от этих двух классов причин смерти определил рост продолжительности жизни в 1988 г. по сравнению с 1985 г. у мужчин на 0,8 года, а у женщин – 0,7 года.

Динамика смертности от болезней явно отлична от динамики насильственной смертности и связана в значительной мере с эпидемиями гриппа в годы эпидемий смертность от других болезней органов дыхания и сердечно-сосудистых заболеваний существенно выше, чем в благополучные,

с точки зрения гриппа, годы. С 1988 г. рост уровня смертности возобновился. Это произошло

до того, как антиалкогольная кампания была свернута. Темп снижения продолжительности жизни был примерно таким же, что и в середине 1970-х гг., причем этот процесс был связан, в основном, с ростом уровня смертности от несчастных случаев. Рост смертности от болезней системы

кровообращения начался только после 1990 г.

23. Основные показатели таблиц смертности и их взаимосвязь.

Таблица смертности —это таблица уменьшения численности совокупности, модель выбытия, при одной причине выбытия. Риск не дифференцирован. Таблицы смертности по причинам смерти — это таблица множественного выбытия с конкурирующими рисками смерти.

В полной аналогии с коэффициентом смертности от всех причин может быть рассчитан коэффициент смертности от конкретной причины смерти, обозначим его _τm_x ⁱ, где i =1, 2, ... , z , порядковый номер причины.

В классической модели предполагается, что причины смерти не пересекаются (нельзя умереть от двух причин одновременно), и список причин полный (каждый умерший может быть отнесен к одной из причин смерти). Если в реальности последнее условие нарушается, то модель по еще одной причиной смерти, например, «все остальные и не установленные причины»). Тогда_τ m_x = Σ τ mⁱ_x. С вероятностями смерти дело обстоит много сложнее. Допустим, z = 2 , и мы определили вероятности смерти от двух причин смерти

_τ qⁱ_x . Пусть _τ q_x — общая (от всех причин) вероятность смерти. По правилам теории вероятности,

1 (1 1 ) (1 2 )

_τ q_x = 1−(1 −_τ q¹_x) ⋅(1 −_τ q²_x) и _τq¹_x +_τq_x² ≥_τq_x . Поэтому определение i

_τ q_x даже в случае двух причин достаточно сложная задача. Проще определяются

числа умирающих в возрасте от x до x + τ лет от некоторой причины смерти

_τd ⁱ_x : _τd_xⁱ =_τm_xⁱ ⋅_τ L_x .

Ясно, что _τ d_x = Σ _τ d_xⁱ

Реально в анализе используются три типа показателей таблиц смертности по причинам смерти. Первый — ожидаемая вероятность для новорожденного (когда-либо в будущем) Qi умереть от некоторой причины смерти, равная доли тех в модельном поколении таблиц, кто умирает от данной причины смерти Qⁱ = Σ d ⁱ_x, ясно что ΣQi = l0

Второй показатель — это средний ожидаемый возраст смерти от не-

которой причины смерти X ⁱ , рассчитывается аналогично ожидаемой про-

должительности жизни для новорожденного.

X ⁱ=

где i

τax — число лет прожитых умершим от причины i в соответствующем интервале возрастов. Обычно в расчетах допускают, что для каждой из причин _τa_xⁱ =_τa_{x .}

Наконец, третий показатель — это ожидаемая продолжительность жизни при устранении некоторой причины смерти. Эта характеристикасмертности от данной причины определяется путем расчета таблицы

смертности от суммы всех причин, кроме данной причины i, т.е. в качестве исходного ряда для расчета таблицы смертности берется ряд

_τm_x^-1= _τm_x- _τm_x¹

Данный расчет носит весьма условный характер. Очевидно, что устранение одной причины смерти может привести к росту смертности от других в более старших возрастах, что не учитывается. Кроме того, в развитых странах более половины поколения умирает от болезней системы кровообращения, причем с этой причиной связано большинство смертей в старческих возрастах. Поэтому достаточно трудно вообразить, какой бы была смертность, если бы устранить данную причину. Но для многих причин смерти, например для несчастных случаев, отравлений и травм, этот прием позволяет оценить негативное влияние данной причины смерти на продолжительность жизни.

Таблицы смертности, таблицы дожития и средней продолжительности жизни, числовые модели смертности, служащие для характеристики её общего уровня и возрастных особенностей в различных демографических совокупностях, прежде всего в населении в некоторый пе­риод времени, в реальном поколении (когорте). Представляют собой систему взаимо­связанных, упорядоченных по возрасту рядов чисел, описывающих процесс вымирания некоторого теоретического поколения с фиксированной начальной численностью, именуемой корнем таблицы.

Основное свойство показателей Т.с. состоит в том, что задав один (практически произвольный) ряд показателей, можно рассчитать все «остальные ряды. Отождествив некоторый ряд по­казателей Т.с. (т.н. исходный ряд показа­телей Т.е.) с аналогичным рядом, рассчитанным для исследуемой совокупности, можно получить все иные показатели таблицы.

Показатели Т.с. используются при изучении динамики и дифференциации смертности, для характеристики смертности населения и его отдельных групп, в прогнозах демографических (в частно­сти, при передвижке по возрастам), при изме­рении влияния смертности на др. демографические процессы и динамику численности населения.

В демографической статистике используется до­вольно устойчивая система показателей Т.с. и система их обозначений (рекомендованная в кон. 19 в. Лондонским институтом актуариев), которая лишь незначительно различается по странам. В большинстве публикаций на рус. яз. в состав Т.с. включены след. ряды показателей (в том порядке, как они приводятся в полных Т.с.). Числа доживающих до возраста x лет (l(x)) - число доживших до данного возраста в теоретическом поколении таблицы. Начальная численность, или корень таблицы (l(0)), обычно прини­мается за 100000 (реже за 1, 1000 или 10000). Числа доживающих представляют собой значе­ния функции дожития для возрастов, входя­щих в Т.c. Числа умирающих (d(x))— численность умерших в интервале возрастов от х до x+ 1;

d(x) = l(x+1)- l(x). Вероятность смерти в течение предстоящего одного года жизни (q(x)); q(x)=d(x)/l(x). Величину q(0) обычно называют коэф­фициентом младенческой смертности. Ве­роятность дожития до след. возраста х + 1, обозначаемая p(x); p(x) =1-q(x).Число человеко-лет жизни в интервале воз­раста от х до x+1 (чаще, но менее точно, именуется числом живущих в интервале возраста от x до x+1) обычно обозначается L(x); L(x)=(l(x)+l(x+1))/2. Причем в возрасте Число человеко-лет жизни в возрасте х лет и старше (Т(х)); T(x)=L(x)+L(x+1)+…+L(w), где величина w -последний возраст, для которого проведены вы­числения. Ожидаемая продолжительность жизни в возрасте х лет (е(х));

е(х)=Т(х)/L(х).

24. Типовые таблицы смертности.

Распространенная трудность, с которой сталкиваются при построении таблиц смертности, — неполнота или ненадеж­ность статистических данных. Одна из причин здесь может быть связана с неполнотой статистического учета смертных случаев (особенно в младенческих возрастах). Другая—с недостаточ­ностью (в статистическом смысле) численности населения ре­гиона, для которого строится таблица смертности. Вследствие этого показатели смертности, рассчитанные обычными метода­ми, могут оказаться статистически неустойчивыми, неприемле­мыми для прогноза. Например, в городе с населением около 100 тыс. человек (а примерно такую численность на начало 1985 г. имели города Батайск, Евпатория, Канск и многие дру­гие) при общем коэффициенте смертности 10%с число умерших в год окажется около 1000 человек. Поэтому в возрастных груп­пах с минимальными уровнями смертности (10—15 лет) число смертных случаев может составить 1—2 или даже окажется ну­левым. В такой ситуации одна, даже случайная, смерть (не­счастный случай) может существенно изменить показатели таблицы смертности. Вряд ли демографический прогноз, сде­ланный на такой основе, окажется достоверным.

На основе статистического анализа Т.с. отдельных населений были построены типовые таблицы смертности, отражающие общие закономерности этого процесса, которые характерны для населений со сходным уровнем смертности. Говоря упрощенно, типовые, иначе модельные, таблицы смертности есть обобщения, или статистические усреднения, эм­пирических таблиц, относящихся к более или менее одинаковым возрастным закономерностям смертности. Роль типовых таб­лиц— обеспечить восполнение недостаточных статистических данных, но с их помощью решаются и другие, пожалуй, более важные задачи.

Дело в том, что типовые таблицы смертности всегда объеди­няются в группы (или, как говорят, семейства), соответствую­щие населениям, имеющим похожие распределения смертности по возрастам, но разные уровни ее интенсивности. Следова­тельно, если удалось найти типовую таблицу смертности, согла­сующуюся со статистическими данными, то всегда можно по­строить и другие типовые таблицы, соответствующие иным об­щим интенсивностям смертности, но с аналогичным характером распределения смертности по возрастам. А это значит, что в рамках тех или иных гипотез можно предугадать возможные из­менения показателей смертности в будущем.

Например, пусть принята гипотеза о том, что продолжитель­ность жизни при рождении увеличится на два года, но неизвест­но, смертность каких именно возрастных групп претерпит изме­нения и в каком объеме. Если тип смертности не изменится значительно, то прогнозная таблица останется в рамках того же семейства, что и исходная. Тогда для прогноза достаточно по­строить типовую таблицу смертности с величиной е на 2 года больше, чем в исходной.

Типовая таблица смертности — не только модель сложившей­ся фактической смертности, но еще и модель ее возможных из­менений.

Типовые таблицы интересны и еще с одной точки зрения. Коль скоро они представляют собой средние из эмпирических таблиц многих населений, т. е. своего рода стандарты, типы смертности, дифференцированные по ее общему уровню, то сравнение с ними реальных эмпирических таблиц—важный ме­тод анализа фактической смертности. Отклонения от стандар­та—это и очевидные резервы снижения смертности, и свиде­тельства региональных особенностей.

Наиболее широко применяется на практике семейство таб­лиц «Запад», построенное американскими демографами Э. Коулом (А.Соа1е) и П. Демени ( Р.Demeny) в 1966 г. В известной мере оно представляет собой стандарт, или статистически сред­ний уровень, возрастных показателей смертности, полученный по большому числу (192) эмпирических таблиц.

Другие семейства типовых таблиц определены региональны­ми или иными особенностями смертности, которые встречаются в различных населениях. Сейчас на практике используется по­мимо семейства «Запад» еще 8 семейств типовых таблиц. Три из них, носящие название «Север», «Юг» и «Восток», построены также Э. Коулом и П. Демени по тем же данным, что и «Запад», но после предварительного отбора характерных отклоне­ний от этого стандарта. Конечно, названия семейств надо пони­мать условно, их не следует связывать с конкретным географи­ческим регионом. Например, семейство «Север» может оказать­ся подходящим для населения Вьетнама или другой географиче­ски «несеверной» страны.

Характер отклонений в целом сохраняется при различных уровнях продолжительности жизни. В семействе «Север»—это высокая детская смертность (но не младенческая) и смертность в молодых возрастах и относитель­но низкая смертность в старческом возрасте. Семейство «Юг» выделяется очень высокой младенческой и детской смерт­ностью. Семейство «Восток»—сравнительно низкой смерт­ностью молодых и детей, но высокой младенческой смертностью. Уместно еще раз подчеркнуть, что отличия распределений смертности по возрастам—это косвенное свидетельство отли­чий в структуре причин смерти и даже—с более общей точки зрения—отличий в образе жизни, традициях, типе культурного развития населений.

Еще 5 семейств типовых таблиц построено экспертами ООН в 1982 г. по 72 эмпирическим таблицам смертности для разви­вающихся стран. Их можно считать статистическими средними в чистом виде. Одно из них—«Дженерал» (General, т. е. «об­щее») —построено как среднее по всем наборам данных, а дру­гие — «Чили», «Латинская Америка», «Южная Азия», «Дальний Восток»—после отбора характерных отклонений. Таблицы се­мейства «Дженерал» совершенно аналогичны стандарту «За­пад» Коула — Демени. Каждое из семейств включает набор таблиц, ранжированных по уровню средней продолжительности жизни е—от значений меньше 30 до 75—80 лет. Кроме того, каждое из семейств со­провождается специальными уравнениями (правилами интерпо­ляции) для построения типовой таблицы, максимально прибли­женной к данной эмпирической как по суммарным показате­лям типа продолжительности жизни, так и по конкретным зна­чениям коэффициентов смертности по возрастам.

Итак, практически для любого эмпирического набора воз­растных коэффициентов смертности может быть построена близкая типовая таблица смертности. Лишь только построение сделано, можно определить и другие, несколько отличающиеся от исходной типовые таблицы, которые покажут возможные изменения смертности в моделируемом населении. Но интересно поставить и другой вопрос: какова специфика эмпирической смертности в сравнении со средним числом для подобных насе­лений, представленным семейством типовых таблиц?

Для семейств таблиц Коула—Демени и ООН можно не только подобрать типовую таблицу смертности, близкую к дан­ной эмпирической во всех возрастных группах, но и для каждо­го значения возраста в отдельности построить свою типовую таблицу, по которой вероятность смерти в данном возрасте в точности совпадает с эмпирической. По типовой таблице легко рассчитать продолжительность жизни при рождении.

25.Современные типы рождаемости.

При современном типе репродуктивного поведения внутрисемейное регулирование деторождения получает всеобщее распространение, превращается в неотъемлемую черту образа жизни людей и становится главным фактором, определяющим уровень рождаемости. Изменения репродуктивного поведения российских семей – следствие трансформации функции семьи, в том числе и ее репродуктивной функции, в процессе длительного исторического, экономического и социокультурного развития России. К концу 60-х годов XX века контроль над деторождением стал характерен для поведения подавляющего большинства семей нашей страны. Распространение его сопровождалось переходом к двухдетной семье. Демографический переход в
России, в том числе и переход к новому, близкому к европейскому, типу репродуктивного поведения, в основных чертах был завершен.