Из работы «Зерно». Проблемы аграрного сектора и государственная экономическая политика
ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА
Данное учебно-методическое пособие предназначено для студентов, обучающихся экономическим специальностям. Хрестоматия восполняет серьёзный пробел, возникающий в преподавании истории экономических учений. Наилучшее понимание концепций экономистов достигается только при ознакомлении с их трудами. Кроме того, работа с первоисточниками предполагается при подготовке к практическим занятиям.
Несмотря на всплеск издательской деятельности 1990-х годов, в библиотеках литература по истории экономических терий представлена в явно недостаточном количестве. Рост числа студентов, обучающихся экономическим специальностям, и трудности финансирования библиотек в провинции позволяют предположить, что в обозримом будущем эта проблема полностью решена не будет. Издание данного учебно-методического пособия позволит хотя бы частично снизить остроту информационного голода по курсу «история экономических учений».
Кроме того, следует принять во внимание сложность изложения в рамках весьма компактного лекционного курса многогранной картины развития экономических учений. Решение этого вопроса нередко видится в чрезмерном сокращении текста: изложение лекций сводится к перечислению дат и фактов из жизни крупнейших экономистов и весьма условному описанию их теорий. При таком подходе сам курс во многом утрачивает смысл, а студент нацеливается на зубрёжку. Данное пособие позволяет ориентировать студентов на самостоятельную работу с первоисточниками по предмету, расширить, закрепить и лучше усвоить материал лекций.
Для получения более подробной информации об экономических теориях Древнего мира, Средних веков и Нового времени целесообразно обратиться, во-первых, к работам самих авторов (особенно часто в последние годы переиздавались работы А. Смита и Дж. М. Кейнса), во-вторых, к изданным в последние годы хрестоматиям, среди которых наиболее представительным является издание: Экономическая теория: Хрестоматия / Сост. Е.Ф. Борисов. М., 2000.
Знакомство с передовыми мыслителями-экономистами ещё в прошлом столетии считалось признаком высокой образованности. В романе «Евгений Онегин» А.С. Пушкин писал о главном герое:
Бранил Гомера, Феокрита;
Зато читал Адама Смита
И был глубокий эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет
И чем живёт, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Сейчас углублённое овладение знаниями по истории экономической мысли необходимо любому специалисту, работающему в сфере экономики. Свободная мысль, не ограниченная заранее предвзятыми установками, формируется в результате длительных усилий по усвоению знаний, выработанных предшествующими поколениями История идей – это школа мысли. И главной задачей своего труда по составлению этого пособия автор считал реализацию на практике высказывания великого экономиста XX столетия Джона Кейнса: «Изучение истории идей с необходимостью предшествует освобождению мысли».
РАЗДЕЛ МЕРКАНТИЛИЗМ
ТОМАС МЭН (1571 – 1641)
Этот английский экономист происходил из семьи потомственных ремесленников и торговцев, был служащим Левантской торговой компании, с 1615 г. входил в совет директоров Ост-Индской компании. В конце жизни был одним из самых богатых людей в Лондоне. Основные работы: «Рассуждение о торговле Англии с Ост-Индией» (1621), «Богатство Англии во внешней торговле или баланс внешней торговли как регулятор нашего богатства» (1664).
Приведённые фрагменты работы «Богатство Англии…» в концентрированном виде варажают идеи позднего этапа меркантилизма. Следует обратить внимание на то, что основная задача – достижение активного внешнеторгового баланса – рассматривается у автора как комплекс мероприятий в различных сферах экономики.
Из работы «Богатство Англии во внешней торговле или баланс внешней торговли как регулятор нашего богатства»:
КОММЕНТАРИЙ СОСТАВИТЕЛЯ: В приведённом фрагменте наглядно проявляется типичный для меркантилистов разбор возможных источников экономии денежных средств за счёт сокращения расходов и приумножения национального богатства при изыскании дополнительных источников доходов
«Хотя королевство может быть обогащено дарами, полученными от других стран, или их грабежом, всё же эти пути обогащения ненадёжны и имеют малое значение. Поэтому обычным средством для увеличения нашего богатства и денег является внешняя торговля. При этом мы должны постоянно соблюдать следующее – продавать иностранцам ежегодно на большую сумму, чем мы покупаем у них…
1. Во-первых, хотя наше государство чрезвычайно богато от природы, всё же его богатство можно было бы ещё увеличить, обрабатывая обширные пустоши под такие культуры, которые не помешали бы доходам других обработанных земель, но помогли бы нам избавиться от ввоза таких товаров, как конопля, лён, снасти, табак и различные предметы, которые мы привозим из-за границы к великому нашему разорению.
2. Мы можем также уменьшить наш ввоз, если мы откажемся от чрезмерного потребления иностранных товаров в нашем питании и одежде, что при частой смене моды только увеличивает расточительность и расходы, каковые пороки в настоящее время распространены среди нас больше, чем в прежние времена…
4. Стоимость вывозимых товаров точно также может быть сильно повышена, если мы сами будем вывозить их на наших собственных судах, так как тогда мы получим не только стоимость наших товаров у нас в стране, но также и ту пользу, которую получает иностранный купец, покупающий их у нас для перепродажи у себя на родине, а также сумму расходов на страховку и фрахт за перевозку их за море. Например, если итальянские купцы приедут сюда на своих собственных судах за нашим зерном или нашими сельдями… то королевство получит только 25 шиллингов за четверть пшеницы и 20 шиллингов за баррель сельдей; если же мы сами повезём эти товары в Италию по тем же ценам, то возможно, что мы получим 50 шиллингов за пшеницу и 40 шиллингов за сельдей, что составит уже большую разницу в доходах королевства.
5. Точно так же экономное потребление нашего естественного богатства сильно повысило бы ежегодный вывоз его за границу. И если уж мы хотим быть расточительны в своей одежде, то пусть она будет сделана из наших собственных материалов и продуктов, как сукно, кружева, вышивки и т.п., тогда излишества богатых могут дать работу бедным…
6. Рыба в морях его величества в Англии, Шотландии и Ирландии является нашим естественным богатством, и добыча её не требует ничего, кроме труда, который голландцы охотно затрачивают и тем ежегодно получают очень большую прибыль для себя, снабжая многие места христианского мира нашей рыбой; на средства, полученные от этого, они удовлетворяют свои нужды…
Если мы станем складом иностранного зерна, индиго, пряностей, шёлка-сырца, хлопка или какого-либо другого товара, ввозимого из-за границы, то это увеличит судоходство, торговлю, количество денег в стране и королевские таможенные пошлины при вывозе этих товаров снова в места, где в них нуждаются. Такого рода торговля послужила главной причиной возвышения Венеции, Генуи, Нидерландов и некоторых других стран, а Англия для такой цели расположена наиболее удобно…
8. Мы должны также ценить и отдавать должное тем отраслям торговли, которую мы ведём с отдалёнными странами, – так как помимо увеличения судоходства и числа моряков, товары, посылаемые туда и получаемые оттуда, дают гораздо больше выгоды для королевства, чем торговля с ближайшими странами. Например: предположим, перец стоит здесь два шиллинга за фунт; если купец привозит его из Голландии, из Амстердама, то, заплатив там 20 пенсов за фунт, он здесь хорошо заработает на нём. Но если тот же купец привезёт этот перец из Ост-Индии, он там заплатит за него самое большее 3 пенса за фунт и получит огромную выгоду не только на перце, который нужен нам для удовлетворения наших потребностей, но также и на том огромном количестве его, которое мы вывозим ежегодно в различные другие страны для продажи там по более высоким ценам… И не менее честно разбогатеть за счёт торговли товарами другой страны, чем на трудолюбивом увеличении наших собственных средств, особенно если эти последние развиваются с помощью первых, как это происходит в Ост-Индии благодаря продаже туда больших количеств нашего олова, сукна, свинца и других товаров…
10. Правильной политикой и выгодной для государства будет допускать, чтобы товары, изготовленные из иностранного сырья, как бархат и другие шелка, бумазеи, кручёный шёлк и т.п., вывозились беспошлинно. Эти производства дадут работу множеству бедного народа и сильно увеличат ежегодный вывоз таких товаров за границу, благодаря чему увеличится ввоз иностранного сырья, что улучшит поступление государственных пошлин…
11. Необходимо также не обременять слишком большими пошлинами наши отечественные товары, чтобы не удорожать их слишком для иностранцев и не препятствовать этим их продаже…
12. И, наконец, мы должны стараться изготовить как можно больше своих собственных товаров, будь то естественные или искусственные… Железная руда в рудниках не многого стоит по сравнению с пользой и работой, которые она даёт, когда она вырыта, перевезена, куплена, продана, отлита в артиллерийские орудия, мушкеты и многие другие военные орудия для нападения и защиты, выкована в якоря, болты, клинья, гвозди и т.п., употребляемые для судов, домов, телег, карет, плугов и других орудий для обработки земли. Сравните нашу сырую шерсть с нашим сукном, для получения которого требуются стрижка, мытьё, чесание, прядение, ткание, валянье, окраска и прочая отделка, и вы найдёте, что эти ремёсла более выгодны, чем естественные богатства…»
(Меркантилизм / Под ред. И.С. Плотникова. Л., 1933. С. 155 – 161).
ИВАН ПОСОШКОВ (1652 – 1726).
Иван Тихонович Посошков был родом из оброчных крестьян. Ему удалось сделать успешную карьеру в бизнесе: он стал преуспевающим купцом, в конце жизни ему принадлежало несколько дворов крепостных крестьян, два дома в Петербурге. Главным трудом его жизни стала «Книга о скудости и богатстве» (работал над ней почти 20 лет). Косвенным образом это сочинение ускорило его смерть. Распространение книги в списках показалось подозрительным властным структурам, И. Посошков был в 1725 г. арестован; умер в Петропавловской крепости во время следствия. И. Посошкова часто называют «первым русским экономистом». Поскольку Иван Тихонович освоил грамоту самостоятельно, его язык и манера изложения мыслей отличаются своеобразием и очень близки к обычной разговорной речи. Поэтому работа с приводимыми фрагментами из «Книги о скудости и богатстве» требует от студента определённой степени терпения и вдумчивости. Для облегчения понимания излагаемых проблем наиболее важные из них предварительно кратко характеризуются в комментариях составителя.
(Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочинения / Под ред. Б.Б. Кафенгауза. М., 1951, С. 17, 114, 119, 121, 123, 127, 135 – 137, 144, 146 – 150, 166, 168, 171, 173 – 174, 176, 177 – 179).
Из главы «О купечестве»
КОММЕНТАРИЙ СОСТАВИТЕЛЯ: И. Т. Посошков сам являлся купцом, поэтому значительное место в его работе занимают размышления о проблемах внутренней и внешней торговли и мероприятиях по исправлению недостатков в данных секторах экономики. Обращает на себя внимание его рассуждение о неравных условиях конкуренции российских и иностранных предпринимателей (что приобретает особую значимость в связи со вступлением России в ВТО).
Рассуждения российского экономиста начала XVIII века о ненужности импорта в Россию вин и других товаров иностранного производства написаны с позиций меркантилизма (необходимости экономии денег). На современном этапе проблема доминирования на российском рынке импортных сельскохозяйственных товаров приобретает особую остроту сразу в нескольких аспектах: 1) дешёвая иностранная сельхозпродукция создаёт неблагоприятные условия для отечественных сельхозпроизводителей; 2) качество значительной части импортных продовольственныхз товаров остаётся очень низким.
Вызывает недоумение продающиеся в магазинах и на рынках Москвы и других городов России импортные картофель, сладкий перец, огурцы, помидоры, редиска: неужели земля российская настолько оскудела, что не в состоянии снабжать свою страну самыми простыми и традиционными продуктами питания? В этой связи мысль Посошкова «лучше деньги в воду бросать, чем иностранное вино покупать» приобретает новое современное звучание.
Можно вспомнить и ситуацию с вином. В старинном магазине Москвы «Елисеевском» винной продукции отведён целый зал. И в нём на фоне стеллажей с французскими, испанскими, итальянскими, аргентинскими винами сиротливо стоит небольшой ряд из нескольких образцов российского шампанского завода «Абрау Дюрсо».
Любопытно видеть в работе автора, который сам являлся купцом, рассуждение о необходимости жестоких наказаний и 10-кратных штрафов за продажу недоброкачественных товаров. Явно напрашиваются аналогии с современной ситуацией в российской экономике, позволяющей безнаказанно реализовывать покупателям недоброкачественную продукцию (в том числе и вредные для здоровья продукты питания) и знаменитой фразой Президента Д. А. Медведева «не надо кошмарить», сказанной по поводу «слишком частых» проверок российских предпринимателей.
По-прежнему, остаётся актуальной мысль Посошкова «немцы никогда нас не поучат на то, чтоб мы бережно жили». Явная ориентация на западные ценности, получившая развитие в 1990-е – 2000-е гг. в очередной раз подтвердила правоту российского патриота Посошкова, что слепое следование зарубежным рекомендациям всегда шло во вред России.
«И купечества в ничтожность повергать не надобно, понеже без купечества никаковое, не токмо великое, но и малое царство стояти не может. Купечество и воинству товарыщ, воинство воюет, а купечество помогает и всякия потребности им уготовляет…
И царство воинством расширяется, а купечеством украшается, и того ради и от обидчиков велми надлежит их охраняти, дабы ни малыя обиды им от служивых людей не чинилось. есть многие несмысленные люди, купечество ни во что ставят и гнушаются ими и обидят их напрасно. Нет на свете такова чина, коему бы купецкой человек не потребен был.
Буде кто, коего чина не будь, аще от синклита, или от афицеров, или от дворянства…или и кресьяня похотят торговать, то надлежит им прежней свой чин отставить и записатца в купечество…и всякие торги вести купечески с платежем пошлин и иных каких поборов с купечества равно со всем главным купечеством…
А сей древний купецкий людей обвычай велми есть неправ, еже и между собою друг другу неправо чинят, ибо друг друга обманывает, товары яко иноземцы, тако и русские, на лицо являют добрые, а внутрь положены или соделаны плохи. А иные товары и самые плохие да, закрасив добрыми, продают за добрые и цену берут неправедную и неискусных людей тем обманом велми изьянят и в весах обвешивают и в мерах обмеривают и в цене облыгают. И тое неправды и в грех себе не поставляют, и от такова неправого порядка незнающим людям великия пакости чинятца.
А кои и обманывают, последи за неправду свою и сами все пропадают и во убожество вящшее приходят, и таков си оттончевают.
А аще бы в купечестве самая християнская правда уставилася, еже добрые товары за добрые бы и продавали, а средние за средние, а плохие за плохие и цену б брали по пристоинству товара прямую настоящую, по чему коему товару цена положена, а излишние б цены ни у какова товара не то что взять, но и не припрашивали б, и ни стара, ни мала, ни несмысленного не обманывали бы, но во всём поступали б самою правдою, то благодать бы божия возсияла на купечестве и божие благоволение почило бы на них и торг бы их святой был…
А буде кто неправо отвесит или неправо отмеряет или не такой товар даст, какова купец требовал, или вместо добраго худой продаст, то таковому жесточае чинить наказание, а штраф противо товарные цены взять десятирично.
[…]
…И буде иноземцы, восхотя наших купцов принудить к своему умыслу, еже бы ниших русских товаров ценою не взъвысить, а своих не снизить, оставя торг, поедут за море без наших товаров, то и свои они товары, с коими приехали, повезли бы с собою назад… Но когда наших товаров им не брать, то и своих товаров оставлять им не для чего, как привезли, так пусть и назад повезут…
Они (иностранные купцы – Е. В.) на свои товары без жадные причины наложили цену высокую и тем нас велми изневажили, а им изневага не от нас, но от своего упрямства… И колико ни есть заморских товаров, на всё наложили они цену двойную да тройную, и тем они хощут Российское царство пригнать ко оскудению. И издеваяся над нами, въместо материальных товаров возят к нам разные питья, да похваляют их: «то питье честное и весма похвалное», дабы слыша их такую похвалу болшим у них покупали и денег бы им болше давали. А нам бы то их питьё выпить, да высать, а иное и выблевать. Да привозят к нам стеклянную посуду, чтоб нам, купив, розбить да бросить. А нам естьли заводов пять-шесть построить, то бы все их государьства стеклянною посудою наполнить можем.
…А наипаче таких товаров не принимать, которые, купя, выпить, да выссати, или, приняв, розбить и бросить. Стеклянная посуда мочно нам к ним возить, а не им к нам, и всякие товары, кои непрочны и портятся скоро…
Такожде и платков шелковых немецких и персидских ненадлежит же покупать нам, потому что и в них токмо одна денежная истрата…Дать за него рубль или полтара рубли, и годом платка два-три истеряет, а на другой год толико же надобно, и лет в десяток иной щоголь платков пятдесят истеряет…А на утирание носа и на утирание на лице пота гораздо потребнее платки лняные…
Немцы никогда нас не поучат на то, чтоб мы бережно жили и ничего б напрасно не тратили, толко то выхваляют, от чего бы пожиток какой им припал, а не нам. Они не токмо себя, но и прочих свою братью всякими вымыслы богатят, а нас болши к скудости пригоняют.
А кои у нас на Руси обретаются вещи, яко же соль, железо, иглы, стеклянная посуда, зеркалы, очки, оконешние стёкла, шляпы, скипидар, робячьи игрушки…то всем тем надобно управляться нам своим, а у иноземцов отнюд бы никаковых тех вещей и на полцены не покупать.
Нам от заморских питий кроме тщеты и богатству нашему российскому препятствия и здравию повреждения иного несть ничего…А нас, россиан, благославляя, благословил бог хлебом и мёдом и всяких питий довольством. Водок у нас такое довольство, что и числа им нет, пива у нас предорогие и меды у нас преславные варёные самые чистые, что ничем не хуже ренскаго... по моему мнению, лучше в воду денги метать, нежели за море за питьё их отдавать. Из воды колико ни есть либо кто и добудет, а из-за моря данные денги за питьё никогда к нам не возвратятся…
А ещё и табашные заводы завести на Руси и ради добраго в нём управления, чтоб он был ничем не хуже заморскаго, добыть мастера добраго, чтоб научил строить по заморскии, то так нам мочно его напасти, что и кораблями за море мочно нам ево отпускать… А сеять ево места у нас много, нам так можно его размножить, что миллионная от него прибыль будет. А на каких землях он родится, таких земель у нас премножество, мочно нам ево сеять во всех понизовых городех, а наипаче в Синбирску, на Самаре, на Пензе, на Инзаре, на Ломове, во Мценску и на Саратове, на Царицыне, и в Астрахани, и на Воронеже, и во всей Киевской стране…
И аще он в Руси заведётся и размножится, то те все денги, кои за него ныне за море идут, все останутся у нас в Руси, а естьли за море будем отпускать, то будут денги и к нам от них возвращатися…
И аще мочно тако учинить, еже бы в Санкт Питербурхе, и в Риге, и в Нарве, и у Архангелскаго города, приежжие иноземцы товары свои продавали с кораблей, аще болшими стаями, аще и малыми, обаче с кораблей бы продавали, и в анбары и на дворы, не сторговався и пошлины не заплатя, не выгружали. А кои товары их за непотребность и за высокость цены проданы не будут, то те тавары, не вынимая ис кораблей, назад к себе за море повезли бы, а у нас отнюд не оставляли их.
И аще тако состоитца, то иноземцы будут к нам ласковее, а прежнюю свою гордость всю отложат. Нам о том велми крепко надобно стоять, чтобы прежнюю их пыху в конец нам сломить и привести их во смирение и чтобы они за нами гонялись».
(Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочинения / Под ред. Б.Б. Кафенгауза. М., 1951, С. 113, 114, 118, 119, 121, 124, 125, 127, 135 – 136, 137).
Из главы «О художестве»:
КОММЕНТАРИЙ СОСТАВИТЕЛЯ: Обращает на себя внимание мысль об экономии на социальной сфере, ставшей, к сожалению, в последние столетия российской истории национальной традицией. Весьма оригинальной с позиций зарубежного экономиста, хотя и полностью соотвествующей российским реалиям, выглядит мысль Посошкова о том, что низкая зарплата людей приводит к воровству. По этому поводу вспоминается фраза, приписываемая Л. И. Брежневу «в России на зарплату никто не живёт». Ну и своего рода шедевром размышлений о судьбах своей страны звучит фраза «правители наши за кроху умирают, а где тысячи рублей пропадают, того не замечают».
Актуальной с точки зрения сегодняшнего дня продолжает оставаться мысль о необходимости привлечения в страну передовых технологий из-за границы. Актуальным спустя три столетия остаётся мысль о пагубности для экономики страны активного сырьевого экспорта. У Посошкова эта проблема рассматривается на примере вывоза за границу льна и пеньки (пенька – полуфабрикат из конопли, служащий для производства канатов, верёвок и т. п.). В работах современных экономистов используются термины типа «нефтяная игла», отражающие жёсткую зависимость (похожую на наркотическую для человека) экономики современной России от экспорта нефти и газа. В данном случае можно констатировать, что исторический опыт развития страны на современном этапе по-прежнему остаётся мало востребованным обществом и властными структурами.
Типичным с точки зрения политики протекционизма выглядит идея господдержки отечественных предпринимателей кредитами (здесь Посошков добавляет типично российскую «изюминку», предлагая отслеживать судьбу целевого кредита, выданного на заведение промышленного предприятия). Посошков работал в период господства в России крепостного права; рынок рабочей силы на тот момент в стране практически отсутствовал. Отсюда, очень своеобразная рекомендация об изыскании дополнительных источников рабочей силы путём проведения облав на нищих. Оригинальной идеей, учитывающей типично российскую специфику отсутствия в стране рынка рабочей силы, является предложение формировать кадры рабочих мануфактур за счёт бродяг и нищих.
По прежнему, актуальным остаётся мысль Посошкова о слабой изученности месторождений полезных ископаемых России. Переход к рыночной экономике 1990-х гг. с последующим экономическим кризисом и деиндустриализацией наложили свой отпечаток и на состояние геолгоразведочных работ в стране. Сокращение государственного финансирования геологоразведки обусловили отсутствие заметных открытий крупных рудных и нефте-газовых месторождений в 2000-е гг. Ситуация в стране явно напоминает Россию начала ХХ века, когда бакинские нефтепромышленники искусственно тормозили разведку новых нефтяных месторождений в Поволжье во избежание конкуренции и падения цен на нефтепродукты.
Тормозится в современной России и процесс освоения альтернативных традиционным углю, нефти, газу видов топлива. Располагая четвёртым местом в мире по запасу горючих сланцев (После США, Китая и Австралии), Россия последние 20 лет игнорирует данный вид топлива. В начале 2000-х гг. закрылся Кашпирский сланцевый комбинат (район Сызрани, Самарская область). Второй сланцевый комбинат России в городе Сланцы Ленинградской области на протяжении последнего десятилетия постоянно находится под угрозой сокращения производства и закрытия. Между тем США и Китай на современном этапе активно осваивают свои сланцевые месторождения.
««В российских наших правителех есть рассуждение на сие дело самое нездравое, ибо русского человека ни во что ставят, и накормить ево не хощут, чтобы он доволен был без нужды. С тем стеснением принуждают их к краже и ко всякой неправде…
И таким своим разсуждением великому государю делают они великой убыток, а не прибыток. Они мнят тем учинить великому государю прибыль, что мастеровых людей не кормят, а они тем великий убыток делают. А и во всяких делех правители наши за кроху умирают, а где тысячи рублёв пропадают, то ни во что поставляют, и неданием полнаго кормления у русских людей охоту и к мастерству прилежание тем пресекают и размножитися доброму художеству не допускают...
Аще бо лён и пенку, за море не возя, делать тут, где что родилось, то тыя полотна заморскаго въдвое или вътрое дешевле ставитца станут, а люди бы российския богатились…
И егда тыя дела у нас в Руси уставятся, то чем им лён да пенку продавать, лутче нам продавать им готовые полотна парусные и канаты…и брать у них за те полотна яфимки и иные потребные нам вещи. Я чаю, что мочно нам на всю Еуропу полотен наготовить и перед их нынешнею ценою гораздо уступнее продавать им мочно. И чем им от наших материалов богатитися, то лучше нам, россианом, от своих вещей питатися и богатитися...
Такожде и в прочиих мастерствах, которые царству пожиточны, а мастера маломочны и собою им великих заводов завести нечем, то таковым надлежит на созидание мастерских домов давать денги из ратуш или откуду его императорское величество повелит, дабы всякие дела разширялись, и не токмо на строение, но и на всякие к тем делам надлежащие инструменты и на всякие припасы, чтобы во удобное время всяких припасов припасали без оскудения. И земским бурмистрам за ними присматривати, чтоб напрасные траты денгам не чинили и не бражничали бы, но употребляли бы их в сущее дело, и те данные денги и прибыльные по изложению или по разсмотрению исправления их погодно ж брать.
Такожде надлежит достать и таких мастеров, кои могут делать волоченое железо мелницами и жесть и кровелные доски железные. И аще и с трудом, а велми надобно их добыть и отослать их на сибирские заводы, и чтобы тому мастерству и наших русских людей научили…
А буде кто из своея охоты заведёт какие дела, царству потребные из своего иждивения, и тем людям такожде указ бы дать, чтобы поволно было гулящих робят мужеска пола и женска имать и учить и, науча, владети ими вечно, чьи бы они до поимки ни были, крестьяня или дворовые люди, быть им тут вечно.
И сицевым порядком нищие, бродяги, тунеядцы, все изведутся, и вместо уличнаго скитания все будут промышленники. И егда совершенно научатся и обогатятся, и будут сами мастерами, а царство от их промыслу будет богатится и славою разширятися.
…Мне сие велми дивно, земля наша Российская, чаю, что будет пространством не менши немецких и места всякие в ней есть, тёплые и холодные и гористые, и моря разные, и морского берега колико под нами и сметить невозможно, от Кольского острогу, естьли берегом ехать, то и годом всего его не изъехать, а никакие вещи у нас потребныя не сыскано. Я и не болшое место поездил, и хотя я и незнаючи ездил, обаче не туне моя езда, сыскал бы самородную серу, самую чистую, что подобна каменю ентарю, и во всей вселенной толико её нет, колико у нас… И нефти сыскал я многое ж число, вохры и червлени, хотя по тысяче пуд мочно добывать… И я не знаю, чего бы у нас в России не сыскать, да мы не знаем, потому что за морем не бывали, и в каковых местах что обретаетца не видали и не слыхали, а иноземцы, кои и знают, да не хотят нам объявить…»
(Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочинения / Под ред. Б.Б. Кафенгауза. М., 1951, С. 144, 146, 147, 148 – 150).
Из главы «О крестьянстве»:
КОММЕНТАРИЙ СОСТАВИТЕЛЯ: Поскольку сам И. Т. Посошков по происхождению являлся государственным крестьянином, то в своей книге он значительное место посвятил вопросу о крестьянском хозяйстве. Низкий жизненный уровень российских крестьян он объяснял злоупотреблениями помещиков и леностью крестьян. Предложения российского кономиста сводились к необходимости регламентации повинностей. Актуальным (особенно для российского студенчества) остаётся рассуждение Посошкова о пользе грамотности
«Крестьянское житие скудостно ни от чего иного, токмо от своея их лености, а потом от неразсмотрения правителей и от помещичья насилия и от небрежения их.
А аще бы царского величества поборы расположены были по владению земли их, колико кой крестьянин на себя пашет, и поборы бы собирали бы с них во удобное время, а помещики их излишняго ничего с них не имали и работы бы излишне не накладывали, но токмо и подать свою и работу налагали по владению земли их и смотрели бы за крестьяны своими, чтоб они кроме неделных и праздничных дней не гуляли, но всегда были б в работе, то никогда крестьянин весьма не оскудеет.
А буде кой крестьянин станет лежебочить, то бы таковых жестоко наказывали, понеже кой крестьянин изгуляется, в том уже пути не будет, но токмо уклонится в разбой и во иныя воровства…
И к таковому крестьянскаго жития охранению надлежит приложить и сие, еже бы и дворы их перестроити, дабы им свободнее и покойнее было жить, понеже от тесноты селидебные крестьянство вельми разоряется, потому в тесноте, аще у кого одного загоритца двор, то вся деревня выгорит и иногда и одного двора не останется. И так погорают, что у иного ни хлеба, ни скота не останется, и от того в конечную скудость приходят, а аще бы селидбою их не теснили, то бы и гибели такой им не было.
И от такова их разорения надлежит им учинить охранение, дворы им велеть строить пространнее и не сплош двор подле двор…
А в нынешнем селении никоими делы во время запаления соседям помощи подать не можно, понеже все мечутца за своими уборы…И тако вси погибают, и отътого в самую нищету приходят…
Паки немалая пакость крестьянам чинится и от того, что грамотных людей у них нет. Аще в коей деревне дворов дватцать или тритцать, а грамотного человека ни единого у них нет, и какой человек к ним не приедет с каким указом или без указу, да скажет, что указ у него есть, то тому и верят и отътого приемлют себе излишние убытки, потому что все они яко слепые ничего не видят, ни разумеют. и того ради многия, и без указу приехав, пакости им чинят великия, а они оспорить не могут, а и в поборех много с них излишних денег емлют, и оътого даровойприемлют себе убыток.
И ради охранения от таковых напрасных убытков, видитца, не худо б крестьян поневолить, чтоб они детей своих, кои десяти лет и ниже, отдавали дьячкам в научение грамоты, и науча грамоте, научили бы их и писать. И чаю не худо бы так учинить, чтобы не было и в малой деревне без грамотного человека. и положить им крепкое определение, чтобы безотложно детей своих отдавали учить грамоте, и положить им срок годы на три или на четыре. А буде в четыре года детей своих не научат, такожде, кои рабята и въпредь подрастут, а учить их не будут, то какое ни есть положить на них и страхование…
Да крестьянам же и мордве указ великаго государя сказать, чтобы между собою жили любовно, друг друга ничем бы не обижали и лесу бы, кой годится в строение, на дрова отнюд бы не рубили.
А при степных местах молодаго леса на дрова и в своих лесах отнюд бы не рубили, а рубили бы то дерево, кое уросло, а в строение хоромное непригодное. И кое дерево повалилось, то бы обирали, а молодой лес, когда подростёт и будет толстиною в заборину, то тогда бы рубили на всякие домашние потребы.
А где в степных местех засядет лес молодой, то осенью выжечь, тамошние жители травы б сажень на пять и шесть въкруг того лесу по вся б годы окашивали, чтоб вешнею парою степной пожар к нему не дошол и не выжег бы…
Видел я по степям много таких паросников, иные в человека вышиною, а иные сажени и в две были, да все погорели и пропали. Аще б не пожары, то и при степных местех леса б великия были.
Паки был я на Черни и во Мценску и видел там, что рубят на дрова самый молодой лес толшиною в гороховую тычину и на один воз срубят дерев сто и болше, а в том же лесу видел я лежит валежнику, и стоячие деревья есть такое, что из одного дерева будет возов десять и болше, и пока старой лес были б подбирать, а тот бы молодежник подрос и им же пригоддился всем.
А коя степь гораздо гола и леса удалели, то тамошние жители всякой бы к своей деревне занял десятин десяток другой и въспахал бы осенью, наметал бы семен леснова, березоваго и липоваго и кленоваго и осиноваго и дубоваго и вязоваго и орехов спелых сырых четверик другой тут же б разметал. И как тот сеяной лес взойдет, от пожару б берегли, и первый год надобно его прополоть, чтоб степная трава не заглушила ево и сеянныя орехи лет в шесть иль в семь с плодом придут, и в десять лет орехами обогатеют: на добрых землях велми они плодовиты будут…
И о орехах не худо бы учинить и заповеть, чтоб никто прежде Семеня дни их не щипал, но дали бы им созреть, чтобы ядро наполнилось. И аще где на угревине и прежде Семеня дни наполнятся ядром, обаче прежде Семеня дни никто б не дерзал их щипать, но щипали бы последи Семеня дни, в то время, егда они будут сыпатца…
Нане многие жалуются на рыбу, глаголя: «Плох де лов стал быть рыбе». А отъчего плох стал, того не выразумеют; ни от чего иного плох стал быть лов, токмо от того, что молодую рыбу выловят, то не ис чего и болшой быть…
А буде кто наловит недорослой рыбы про себя, аще и малое число, и аще кто с тою рыбою поймает и приведёт к суду, то доправить на том, кто её ловил, штраф надлежащий по изъложению…
А и сие не велми право зритца, еже помещики на крестьян своих налагают бремена неудобносимая, ибо есть такие безчеловечные дворяня, что в работную пору не дают крестьянам своим единого дня, еже бы ему на себя что съработать. И тако пахотную и сенокосную пору всу и потеряют у них, или что наложено на коих крестьян оброку или столовых запасов и, то положение забрав, и ещё требуют с них изълишняго побору. И тем излишеством крестьянство в нищету пригоняют, и который крестьянин станет мало посытнее быть, то на него и подати прибавит… И тако творя, царство пустошат, понеже их так обирают, что у иного и козы не оставляют и от таковые нужды домы свои оставляют и бегут в понизовые места, иные ж во украенные, а иные и в зарубежныя, и тако чужия страны населяют, а свою пусту оставляют…
И того ради, мнитца мне, лутче и помещикам учинить расположение указное, по чему им с крестьян оброку и иного чего имать и по колику дней в неделе на помещика своего работать и иного какого изделья делать, чтобы им сносно было государеву подать и помещику заплатить и себя прокормить без нужды. Того судьям вельми надлежит смотреть, чтоб помещики на крестьян изълишняго сверх указу ничего не накладывали и в нищету бы их не приводили…
Я, истинно, много о сём размышлял, како бы право крестьянские поборы с них собирать, чтобы его императорскому величеству было прибылно, а им бы было не тягостно, и сего здравие не обретох, что прежде расположить крестьянские дворы по владению земли, им данные, чем кой владеет и колико он на той своей земле хлеба высеет про себя.
Я не вем, чево господа дворяня смотрят, крестьянами владеют, а что то имяновать крестьяна не знают и по чему числить двор крестьянской, ничего того не разумеют, но токмо ворота, да горотьбу числят, а иные дым изъбиной щитают. И яко дым на воздухе исчезает, тако и исчисление их ни во чтожность обращается. А во исчислении душевном не чаю ж проку, понеже душа вещь неосязаемая и умом непостижимая и цены неимущая…
По хдравому разсуждению надлежит крестьянскому двору положить разсмотрение не по воротам, ни по дымам изъбным, но по владению земли и по засеву на том ево владенье…
(Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочинения / Под ред. Б.Б. Кафенгауза. М., 1951, С. 166, 168, 171, 173 – 174, 176, 177 – 179, 180).
РАЗДЕЛ ФИЗИОКРАТЫ
Данное название получила школа французских экономистов второй половины XVIII в. Название происходит от двух греческих слов: «физис» – природа и «кратос» – власть.
ФРАНСУА КЕНЭ (1694 – 1774)
Этот известный французский экономист родился в семье землевладельца, рано лишился отца, занимался науками, был домашним врачом герцога Виллеруа, у которого его выпросила маркиза де Помпадур. Впоследствии Кенэ стал врачом самого Людовика XV, который и даровал ему дворянский титул. Экономикой врач Кенэ стал заниматься в 1750-е гг. в возрасте 60 лет. Он был автором ряда статей для «Энциклопедии» Дидро («Фермеры», «Зерно», «Население», «Налоги») и отдельных работ по экономике («Общие принципы экономической политики земледельческого государства» (1758), «О ремесленном труде» (1766)). Наибольшей известностью пользуется «Экономическая таблица» (1756).
Проблемы аграрного сектора привлекли именно французских экономистов. Вероятно, для стран с обширной территорией особая роль сельского хозяйства в экономике всегда будет актуальной (современные США, Канада, Австралия, Франция).
Из работы «Зерно». Проблемы аграрного сектора и государственная экономическая политика
КОММЕНТАРИЙ СОСТАВИТЕЛЯ: при изучении данного фрагмента статьи Ф. Кенэ следует обратить внимание на некоторые общие проблемы аграрного сектора Франции XVIII столетия и экономики современной России (проблема демографии в России и обезлюдевшие деревни сохранятся, вероятно, в ближайшие десятилетия).
«…Уже на протяжении длительного времени мануфактуры по производству предметов роскоши прельщают нацию; мы не располагаем ни шёлком, ни шерстью достаточно хорошего качества, для того чтобы производить красивые ткани и тонкие сукна. Мы стали заниматься производствами, которые были для нас совершенно чуждыми. И в этих производствах занято теперь множество людей, в то время как королевство страдает от недостатка людей, а деревни стали вообще совершенно безлюдными. Цены на производимые нами зерновые хлеба снижаются для того, чтобы промышленное производство и рабочие руки обходились менее дорого, чем за границей. Люди и богатства сосредотачиваются в городах. Земледелие, представляющее наиболее плодотворную и наиболее благородную основу нашей торговли и источник доходов королевства, далеко от признания его первоначальной основой всех наших богатств, и можно подумать, что в нём заинтересованы одни только фермеры и крестьяне, деятельность которых, обеспечивающая существование нации, ограничивается тем, что продажа производимых ими товаров возмещает только издержки производства. При этом предполагается, что золото и деньги должны быть получены от торговли, основанной на промышленности…
Во имя того, чтобы получить несколько миллионов от производства и продажи дорогих тканей, мы теряем миллиарды на продукции наших земель. И нация, украшенная тканными золотом и серебром материями, возомнила, что обладает цветущей торговлей.
Развитие такого рода производств повергло нас в беспорядочную роскошь, которая нашла некоторое распространение и у других наций и возбудила своего рода соперничество. Возможно, что мы выше их в промышленном отношении. Но это преимущество было основано главным образом на наших собственных расходах.
Потребление, осуществляемое подданными, является источником доходов государя, а продажа излишков иностранцам увеличивает богатство подданных. Процветание государства зависит от сочетания этих двух факторов. Но потребление, поддерживаемое посредством роскоши, является весьма ограниченным. Оно может основываться только на изобилии. Люди, которым фортуна мало благоприятствует, могут потреблять предметы роскоши только во вред себе и в ущерб государству. Наиболее просвещённые министры знают, что только потребление, удовлетворяющее насущные потребности жизни, может обеспечить большие доходы государю и счасть его подданным. Только самая большая нужда может заставить нас уменьшить количество выпиваемой воды и съедаемого скверного хлеба и нас покрывающего тряпья. Все люди стремятся трудом обеспечить себе хорошее питание и приличную одежду. Не бойтесь поощрять их усилия, потому что лишь доходы королевства, зерновые хлеба и издержки народа составляют истинное богатство государя…
Возрождение нашего сельского хозяйства может иметь место только при условии увеличения населения. Развитие сельского хозяйства и рост населения должны происходить одновременно. Цена на зерновые культуры должна превышать затраты на их производство. […]
Распространено представление о том, что если какие-либо действия правительства приводят к разорению того или иного частного лица, то это не имеет якобы значения для благополучия всего государства в целом. Утверждают, что если кто-либо становится богатым за счёт других, то общий размер богатства в королевстве от этого не изменяется. Между тем такое представление является неправильным и абсурдным, так как богатства государства поддерживаются не сами собою, а сохраняются и увеличиваются только по мере того, как онм возобновляются в результате их целесообразного использования. Если земледелец будет разорён каким-либо ростовщиком, то доходы королевства при этом будут сведены на нет, торговля и промышленность замрут, рабочие останутся без работы, государь, земледельцы, духовенство лишатся доходов; расходы и заработки уничтожатся, а богатства, запертые в сундуках ростовщика, останутся лежать, не принося никакой пользы, а если они будут ссужаться под проценты, то это только обременит государство. Необходимо поэтому, чтобы государство с самой большой заботой относилось к сохранению у всех производительных профессий принадлежащих им богатств, необходимых им для производства продукции и увеличению богатств королевства».
Ф. Кенэ. Зерно // Кенэ Ф., Тюрго А. Р. Ж., Дюпон де Немур П. С. Физиократы. Избранные экономические произведения. М.: Эксмо, 2008. С. 122 – 123, 137, 177 – 178.