Социально-профессиональные группы как псевдореальные

Начнем с сопоставления социально-профессиональной структуры России и ряда европейских стран. Эти расчеты вы­полнил Г.А. Ястребов [Шкаратан, Ястребов, 2007а, с. 66-67].

Первое, что бросается в глаза при сравнительном анали­зе, — это крайне малая доля самозанятых в России (в сумме 4,4%) на фоне более высокой доли самостоятельных работников в европейских странах в первой половине 2000-х гг. Так, в сле­дующей по данному показателю стране за Россией, Германии, их доля составляет 7,4%. Мы считаем, что это наглядное свиде­тельство того, что за 15 лет рыночных преобразований в России так и не сложилось класса мелких предпринимателей и работ­ников, занятых индивидуальной трудовой деятельностью, тог­да как в ряде восточноевропейских государств данная группа занятых (8—22%) является достаточно многочисленной.

Характерно, что значительную часть занятых в нашей стране продолжают составлять квалифицированные рабочие, причем данная группа превалирует над группой неквалифи­цированных рабочих, тогда как в европейских странах их со­отношение внутри рабочего класса является более или менее выровненным. В целом преобладание представителей рабочего класса в России (44,6%) объясняется наследием крупного про­мышленного комплекса, доставшегося от советской экономи­ки и потребляющего значительную часть квалифицированной рабочей силы. Наряду с этим относительно низкой остается доля тех, кого можно отнести к высококвалифицированным профессионалам, руководителям высшего звена и крупным предпринимателям (8,4%).

Таким образом, в отличие от стран, демонстрирующих начатки информационной экономики (преобладание высо-

Часть 3. Тип общества и характер неравенства в России

^квалифицированных профессиональных групп в структуре общества, замещение физического труда преимущественно интеллектуальным), социально-профессиональная структу­ра, сложившаяся в России, свидетельствует о том, что страна пребывает в стадии позднего индустриализма с характерным преобладанием рабочих и низкой долей профессионалов и квалифицированных управляющих. При этом формально при­личная доля профессионалов и наемных менеджеров не может быть подтверждением успехов в модернизации нашей страны, поскольку большая часть соответствующих работников сосре­доточена за пределами инновационных отраслей экономики.

Обратимся к нашим данным о социально-профессиональ­ной структуре по материалам представительных общероссий­ских опросов, охвативших почти весь постсоветский период.

В табл. 11.1 приводятся данные о динамике социально-профессиональной стратификации российского общества. При общей стабильности на протяжении 13 лет можно обратить вни­мание на некоторые подвижки в рассматриваемой социально-профессиональной структуре. Во-первых, в период с 1994 по 2002 г. наблюдалось некоторое увеличение доли предпринимате­лей, после чего к декабрю 2006 г. она стабилизировалась и вышла на крайне низкий уровень — 4%. Заметим, что в любой серьез­ной отечественной публикации по малому бизнесу отмечается сложное положение этой традиционной части среднего класса в нашей стране. Полученные нами данные об удельном весе этой группы населения подтверждают этот вывод.

Также бросается в глаза резкое снижение доли высококва­лифицированных профессионалов после 1994 г. (практически в 2 раза), связанное с масштабной иммиграцией работников ин­теллектуального труда в развитые страны в период нестабиль­ной экономической ситуации в стране (масштабы, характер и причины этой миграции профессионалов подробно рассмот­рены в превосходной монографии профессора Anne de Tinguy «La grande migration. La Russie et les Russes depuis 1'ouverture du rideau de fer» [De Tinguy, 2004], частично переведенной в [Де Танги, 2007]).

Глава 11. Формы социального неравенства в современной России

Таблица 11.1

Динамика социально-профессиональной стратификации в России, % по столбцу

Примечание. Расчеты выполнены на материалах представительного опроса экономически активного населения Россия в 1994, 2002, 2006 гг.

Заслуживают обсуждения и данные о динамике и доле в составе работающего населения основной массы профессиона­лов (учителей, врачей, инженеров), относящихся по большей части к так называемым бюджетникам. Доля этой социально-профессиональной группы уменьшалась на протяжении всего постсоветского периода. На фоне падающей престижности ряда ассоциируемых с данной группой профессий эта тенден­ция может быть продолжена и в дальнейшем.

В связи с некоторым оздоровлением промышленности в 2000-е гг. наблюдался довольно устойчивый рост доли квалифи­цированных рабочих. В целом же можно сказать, что, несмот­ря на некоторые (некардинальные) изменения в социально-профессиональной структуре общества за годы опросов (1994—

Часть 3. Тип общества и характер неравенства в России

374 2006), в ее развитии по-прежнему не заметны структурные сдви­ги в направлении к информационной экономике. Можно пред­положить, что структура практически законсервировалась.

Если динамика социально-профессиональной структу­ры российского общества, будучи производной от процессов экономико-технологической модернизации, демонстрирует стабильность и консервативность, то совсем иначе выглядит структура населения в контексте развития института частной собственности.

Рассмотрим владение различными типами собственности (табл. 11.2). Данные таблицы в этом отношении весьма харак­терны. В существенном отрыве от основной части населения по данному показателю закономерно выделяются «верхние слои», включающие предпринимателей и руководителей высо­кого уровня, резко повысившие свой собственнический потен­циал. Совершенно отчетлив рост концентрации собственности в их руках за период с января 1994-го до декабря 2006 г., т.е. за 13 лет. Процесс приватизации и сопутствующий ему процесс интенсивной редукции собственнических ресурсов у рабочих и профессионалов, лишившихся собственности, оказавшейся у них в руках в ходе ваучерной приватизации, наглядно демон­стрирует наша таблица.

Примерно аналогичную картину можно наблюдать и при рассмотрении доли владеющих ценными бумагами. В глаза бро­сается «проседание» данного показателя, произошедшее в период с 1994 по 2002 г., что объяснимо в связи с подорванным довери­ем населения к российским банкам и государству после дефолта 1998 г. При этом характерно, что «восстановить» утраченное дове­рие удалось лишь представителям «верхних слоев», вновь заметно усиливших свой отрыв от остальных социальных групп.

В целом данные о владении/совладении фирмой или предприятием, также как и о наличии в собственности цен­ных бумаг демонстрируют активный процесс концентрации собственности в руках высших и высших средних социально-профессиональных групп. Напоминаем, что в нашем опросе не представлены элитные группы.

А теперь рассмотрим более полно характеристики основ­ных социально-профессиональных групп современного рос­сийского общества по материалам последнего из наших опро­сов (табл. 11.3).

375 Таблица 11.2