Основные этапы становления неоэтакратизма

Неоэтакратизм прошел три основных этапа своего ста­новления. Первый этап начался еще в поздние времена суще­ствования СССР, когда начался процесс захвата номенклату­рой контрольных позиций в приватизирующейся экономике. Как известно, если оставить в стороне предысторию этого про­цесса, сам он активно развернулся в 1987 г., с момента органи­зации ЦК КПСС так называемого комсомольского движения в рыночную экономику. Были созданы разнообразные коммер­ческие центры, непосредственно возглавленные молодыми партийными и комсомольскими работниками, но контролиру­емые высшими партийными и правительственными чиновни­ками. Первые выступали в качестве доверенных (уполномочен­ных) лиц. Процесс завершился созданием как концернов типа «Газпром», так и коммерческих банков, бирж, торговых домов. Собственность не была окончательно оформлена как частная, контролировавшие ее лица были свободны от ответственности за нее, но неограниченно ею распоряжались, включая при­своение доходов и бесконтрольную продажу имущества. В этот первый период этакратия с дочерним отрядом комсомольско­го бизнеса открыто превратилась в крупных собственников. Привилегированное меньшинство стало открыто богатым, господствующим и правящим слоем, кровно заинтересован­ным в стабильности и мирном закреплении номенклатурно-бюрократического контроля над государством и обществом. Приватизация собственности и финансов органично сочета­лась с укреплением номенклатурного характера аппарата госу­дарственной власти. Российская бюрократия, как показали все обследования, сохраняла определяющие позиции в государ­ственной власти. Так называемые свободно-рыночные силы были зависимы от государственной бюрократии, но их роль и влияние постепенно нарастали.

Временной точкой, определившей завершение этого пе­риода противоборства и одновременно взаимодействия этих субсистем протовластных групп в системе слабеющей государ­ственности, были выборы президента в 1996 г. Наступил этап,

Часть 3. Тип общества и характер неравенства в России

когда так называемые олигархи захватили определяющие по­зиции в государственном управлении, как тогда выражались, олигархи «приватизировали государство». Этот период про­длился примерно до 2000-2001 гг.

На словах пришедшие к власти лица и организации за­являли, что они выражают свободно-рыночное направление развития страны, что они носители демократических и либе­ральных начал в развитии общества, что они создают усло­вия складывания гражданского общества и его организаций. Однако государственная бюрократия и подведомственные ей структуры сохранили свои властные и управленческие функ­ции, но оказались в теснейшей взаимосвязи и зависимости от узкой группы олигархов (шестибанкирщина и т.д.).

В этот период под видом власти бизнеса страной управля­ла тесно переплетенная с высшим политическим руководством кучка беспринципных «приватизаторов», совместно игнори­ровавших интересы среднего и малого предпринимательства. Они поделили между собой природные ресурсы страны, осо­бенно энергоресурсы, вывозили за рубеж свои многомилли­ардные доходы и спокойно наблюдали за деградацией науки, культуры, высоких технологий и за вымиранием, в прямом смысле слова, своих соотечественников. Отношения «власть — собственность» оставались примерно прежними, с той раз­ницей, что в связке олигарх — чиновник установилось более тесное взаимодействие. Российский бизнес в широком смысле так и не стал полноценным политическим актором, так и не стал подлинно частнокапиталистическим. Контрактные отно­шения между бизнесом и чиновничеством вели к деструкции бизнеса и продолжению упадка экономики страны.

Начался новый, третий этап развития социально-эконо­мической и политической системы постсоветской России, который пришелся на 2000-е гг. Это этап придания неоэтакра-тизму и в сфере экономики, и в сфере политики адекватных его имманентной сущности институциональных и ценностно-мотивационных форм. В течение весьма короткого периода времени жестко и четко основными акторами и на экономи­ческой, и на политической сцене стали представители силовых ведомств, бюрократия и объединяющая их «вертикаль власти». Как писал блистательный молодой экономист А.А. Яковлев,

Глава 10. Трансформация социеталъной системы постсоветской России

«модель неформальной приватизации власти в интересах биз­неса, характерная для 1990-х гг., постепенно сменяется моде­лью неформального же захвата бизнеса и подчинения его инте­ресам ведомств» [Яковлев, 2006, с. 132]. В подтверждение этой мысли автор приводит следующие аргументы. Оставаясь непод­контрольным не только обществу, но и высшей политической власти, государственный аппарат стал играть все более важную роль в экономической жизни. Данные опросов руководителей российских предприятий показали, что вопреки широко рас­пространенному мнению арбитражные суды достаточно эф­фективны при разрешении споров между предприятиями, но, напротив, вероятность выиграть иск и добиться исполнения судебного решения в случае конфликта с государственными органами маловероятна. «Это означает, что угроза нарушения прав собственности в России сегодня исходит скорее не от ин­сайдеров, а от государственного аппарата, преследующего свои бюрократические или политические цели» [Там же].

В итоге существенно изменились отношения чиновниче­ства и бизнеса. В 1990-е гг. бизнесмены покупали чиновни­ков. Тем самым они обеспечивали себе конкурентное преиму­щество — доступ к ресурсам, возможность снизить издерж­ки. Именно бизнесмен был главным бенефициаром сделки. В 2000-е гг. в характере коррупционной сделки произошли ка­чественные иерархические изменения. На каждом этаже кор­рупционной пирамиды чиновник стал могущественнее бизнес­мена: он более не проситель, он хозяин. Чиновничье сословие предъявило и получило право на ту прибыль, которая ранее при­надлежала бизнесмену. Оно стало бенефициаром этих корруп­ционных сделок. Если раньше сделка давала возможность улуч­шить конкурентные преимущества, то теперь это лишь способ минимизировать потери, но без гарантии сохранить бизнес.

Символом изменения позиций крупного преимуществен­но рентополучающего бизнеса в конфигурации социальных сил в обществе и власти стало так называемое дело ЮКОСа. С осени 2003 г. ведущие частные корпорации и их руководство лишились возможности напрямую участвовать во власти, и в том числе и путем поддержки по собственному выбору оппози­ционных режиму политических партий. Под все более жесткий

Часть 3. Тип общества и характер неравенства в России

контроль начала ставиться деятельность организаций граждан­ского общества, образующих естественную жизненную среду конкурентно-рыночных отношений и служащих для бизнеса каналом реализации себя как субъекта властных отношений. Широкое развитие получили компании с преимущественно государственными активами и миноритарными акционерами. Абсолютный контроль над подавляющей частью националь­ных активов, и прежде всего над стратегическими отраслями экономики, вновь сосредоточен в руках политического руко­водства страны и государственных чиновников — менеджеров этих корпораций.

Итак, преодолев сложности переходного периода, достиг­нув определенных успехов в восстановлении и развитии эконо­мики, в социально-экономическом отношении Россия после определенных колебаний исторического маятника как бы вер­нулась назад, к застойным формам этакратизма, правда, в но­вой оболочке. Присущие этакратическому обществу слитные отношения «власть — собственность», хотя и сосуществуют с частным бизнесом, но, по существу, остаются неизменными. В России продолжились и восторжествовали отношения дис­трибуции (в терминах К. Поланьи), а не современного цивили­зованного рынка. Властные отношения с присущей им номен­клатурной иерархией и сословными привилегиями правящего слоя сохранили свое доминирование над отношениями частной собственности. Бизнес как носитель свободно-рыночных от­ношений подмят под себя государственно-бюрократическими структурами. Последние успешно взаимодействуют как с госу­дарственными монополиями, так и с частными, обеспечиваю­щими государственно-бюрократический порядок («вертикаль» неоэтакратического устроения страны). Не случайны «успехи» власти по умножению числа миллиардеров и фантастическому росту их активов.

Россия как бы осталась в советском времени и простран­стве, если брать в основу анализа латентные характеристики и доминирующие социально-экономические структуры, хотя и позаимствовала в процессе постсоветской трансформации многие атрибуты частнособственнической экономики и демо­кратической организации общества. Крах коммунистической

Глава 10. Трансформация социеталъной системы постсоветской России

системы в России привел к переходу специфической евразий­ской цивилизации, сущностно отличной от европейской по институциональной структуре и системе ценностей, на новый этап ее эволюции.

После короткого периода неопределенности бюрократия и силовые структуры, объединенные через «вертикаль власти», вновь стали основными акторами экономической и политиче­ской сцены и подчинили себе крупный российский бизнес, ко­торый утратил свою частную и капиталистическую сущность. Более привычными становятся крупные государственные ком­пании с многочисленными миноритарными акционерами, практически исключенными из управления. Основная часть национального богатства сосредоточена в руках государства. И тем не менее, несмотря на столь ярко выраженные черты этакратизма, в стране одновременно сосуществуют зачатки частной собственности и рыночной экономики.

А',

Глава 11

ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОГО