Неоклассика в новых условиях

В

начале XX в. неоклассическая школа представляла собой ведущее направление в западной экономической науке. Ее кон­цепции вслед за классической школой в значительной степени базировались на признании существования в реальной действи­тельности режима совершенной конкуренции. Однако именно в начале XX столетия ускорился процесс перехода рыночного хо­зяйства в иной режим — несовершенной конкуренции или к со­стоянию монополистического капитализма. Этот процесс заста­вил ряд экономистов осознать необходимость модификации пред­ставлений неоклассической школы о характере хозяйственного процесса, корректировки господствовавших теоретических пред­ставлений о механизме функционирования и развития рынков, формирования издержек и цен, закономерностей взаимодействия спроса и предложения и т.д.

В начале 1930-х годов практически одновременно увидели свет две замечательные работы: американского экономиста Э.Х. Чемберлина и английского ученого Дж.В. Робинсон, которые зало- жили основы обновленного взгляда в науке на характер хозяй­ственного режима, сложившегося к началу века. При всей несхо­жести подходов авторов к происшедшим переменам их объеди­няет неоклассическая методология исследования, направленная на изучение эндогенных (внутренних), а не экзогенных (внешних) причин нарушения равновесия в связи с феноменом монополистической (Э. Чемберлин) или несовершенной (Дж. Робинсон) конкуренции, что дает основание относить обоих ученых к неоклас­сической школе. Данная классификация в некоторой мере расхо­дится со сложившимся представлением о Дж. Робинсон как об уче­ном, принадлежавшем к левому кейнсианству. Но рассматриваемую здесь концепцию Дж. Робинсон изложила в книге «Экономическая теория несовершенной конкуренции», которая вышла в 1933 г., за несколько лет до выхода в свет «Общей теории занятости, про­цента и денег» (1936) Дж.М. Кейнса. Поэтому едва ли корректно относить творчество Дж. Робинсон того времени к не существовав­шему еще «левому кейнсианству», ибо это может повлечь за собой ряд ошибочных оценок. В рассматриваемый период Дж. Робин­сон разделяла в целом взгляды своего великого учителя А. Мар­шалла, что дает основание говорить о ней как о последовательни­це неоклассицизма.

У Э. Чемберлина и Дж. Робинсон можно обнаружить ряд пред­шественников, которые подвергали сомнению взгляды неокласси­ков на совершенный характер рыночных отношений. Так, напри­мер, французский математик А. Курно почти за сто лет до этого предложил первую в истории экономической науки теоретическую модель максимизации прибыли монополистом, в том числе и в ус­ловиях дуополии (подробно см. гл. 9). Ряд его идей были развиты в трудах представителей математической школы В. Парето и Ф. Эджуорта в конце XIX в. Непосредственно накануне появления книг Э. Чемберлина и Дж. Робинсон увидела свет работа Пьеро Сраффы «Законы образования доходов в условиях конкуренции» (1926), молодой автор которой, по сути, рассматривал особенности моно­польного режима и отчасти предвосхитил построения Э. Чембер­лина по проблеме влияния процесса диверсификации производ­ства и дифференциации продукта. Сраффа обнаружил противоре­чие теории общего равновесия, построенной на модели совершен­ной конкуренции, высказав предположение, что общее равнове­сие следует исследовать в условиях монопольного режима.

Значительный вклад в исследование феномена монополий, монополистического и государственно-монополистического капи­тализма был внесен представителями марксистской школы, а так­же и институционалистами, чьи работы увидели свет в основном в первой трети XX столетия. Однако представители этих школ ана­лизировали экзогенные факторы режима несовершенной конку­ренции, такие, как классовые, социально-психологические, пра­вовые и другие, весьма критически оценивая перспективы капиталистического общества.

Теория монополистической конкуренции Э. Чембеолина. Эдуард Чемберлин (1899—1967) родился в США, его научная и преподавательская деятельность практически целиком связана с Гарвардским университетом. В работе «Монополистическая конкуренция. Реориентация теории стоимости» (1933) ученый обращает внимание на роль, которую играет в рыночной экономике дифференциация продукта. При этом дифференциация трактуется им достаточно широко. Дан­ное понятие включает не только свойства продукта (его качество, стиль, форма, цвет, упаковка и т.п.), но и условия его реализации, а также услуги, которые сопутствуют его продаже. Так, основным при­знаком дифференцированного продукта, по Чемберлину, является наличие у товара (или услуги), у одного из продавцов какого-либо существенного отличительного признака, в том числе и простран­ственного нахождения продавца, отличий стиля его поведения как субъекта хозяйства, если речь идет о розничной торговле.

Дифференциация продукции, которая обеспечивает обособле­ние рынка для отдельного продавца или фирмы за счет разрыва в цепи аналогичных продуктов-заменителей (субститутов), создает предпосылки для установления контроля над ценой. Э. Чемберлин заключает, что в условиях существования дифференциации «поку­патели будут группироваться попарно с продавцами не по воле слу­чая и не беспорядочно (как это происходит при чистой конкурен­ции), а в соответствии с выбором, основанным на предпочтении».

Таким образом, в условиях повсеместной дифференциации монополистический фактор также повсеместно присутствует в системе ценообразования. Однако там, где присутствует диффе­ренциация, продавец «обладает абсолютной монополией на свой собственный продукт, но вместе с тем подвергается конкуренции со стороны более или менее несовершенных заменителей. Посколь­ку каждый является монополистом и все-таки имеет конкурентов, то мы вправе говорить о них как о «конкурирующих монополис­тах»; и о силах, действующих в подобной ситуации, мы можем с полным основанием говорить как о силах монополистической конкуренции». Отсюда следует, что сложившиеся представления о чистой конкурентной природе ценообразования, согласно кото­рой цены стремятся к уровню, соответствующему условиям чис­той конкуренции, не соответствуют реальности.

В действительности дифференциация приводит к такому по­ложению, при котором вместо единого рынка складывается сеть частично обособленных, но тем не менее взаимосвязанных рын­ков, на которых существует разнообразие цен, издержек, объемов выпуска продукции той или иной товарной группы. В результате приведенных построений становится очевидным, что модель Чемберлина носит смешанный характер, где взаимосвязаны как эле­менты конкуренции, так и элементы монополии. Он констатирует, что «большинство экономических ситуаций представляет собой составные явления ...включающие и конкуренцию, и монополию».

Э. Чемберлин рассматривает и категорию «чистой монополии», или «законченной монополии на известный продукт». Действие этой модели, так же как и модели чистой конкуренции, ограни­ченно, ибо власть монополии не распространяется на более ши­рокий класс товаров, разновидностью которых является монопо­лизированный продукт. Такого рода монополия закрепляется па­тентами, авторскими правами, хотя и она обычно сталкивается с конкуренцией более или менее совершенных субститутов. Про­блема контроля монополиста за ценой решается Э. Чемберлином в соответствии с уже выдвинутым положением о смешанном, син­тетическом характере процесса ценообразования. Ученый дока­зывает ограниченный характер воздействия монополиста на цену. Он определяется прежде всего наличием субститутов. Кроме того, пределы влиянию монополиста устанавливает спрос на продукт, который может иметь достаточно высокую эластичность. Спрос может быть настолько эластичным, что максимально выгодная для продавца цена будет незначительно отклоняться от цен других продавцов и может совпадать и даже быть ниже общих цен на товары данного рода. Эти рассуждения привели Э. Чемберлина к выводу о том, что монопольные цены не обязательно должны пре­вышать цены сходных товаров, а, следовательно, и монопольная прибыль не обязательно превышает ее обычную норму.

По мнению Чемберлина, монопольная сверхприбыль может возникать при условии создания или увеличения спроса на опреде­ленный товар, если производитель или продавец защищен от воз­действия конкурентов. Используя сформулированный А. Маршал­лом закон возрастающей отдачи, он утверждает, что увеличение объема выпуска продукции ведет к увеличению прибыли. Однако в отличие от неоклассиков-маржиналистов, которые исходили из фиксированной величины спроса, Э. Чемберлин рассматривает его как величину, управляемую со стороны производителя или продав­ца. При этом ученый исследует категорию издержек сбыта, наряду с известной экономической науке категорией издержек производства.

Издержки сбыта, без которых практически невозможно созда­ние новых рынков, формирование и управление спросом, вклю­чают все затраты на создание торговой информации или рекламу товаров, как известных на рынке, так и новых. Ученый исследует воздействие рекламы на спрос, доказывая, что с ее помощью может произойти увеличение сбыта товара без изменения цены на него, а следовательно, и увеличение прибыли. Впрочем, Э. Чемберлин ста­вит определенное ограничение действию данного неценового фак­тора конкуренции, справедливо отмечая, что рост дохода не про­порционален росту издержек сбыта в перспективе, так как «сопро­тивление, вызывающее уменьшение дохода, все время усиливается по мере того, как расширяются затраты по сбыту».

Таким образом, Э. Чемберлин доказывает, что цены являются всего лишь одним из инструментов конкуренции, а не единствен­ным или основным, как это утверждали неоклассики. По его мне­нию, в реальных условиях монополистической конкуренции ве­дущую роль играют неценовые факторы конкуренции, такие, как качество товара и обслуживание потребителей. В качестве объекта исследования проблемы ценообразования поэтому должно высту­пать регулирование продукта при заданной цене, а также пере­стройка цены в связи с изменением продукта или установление цены на новый продукт.

Модель монополистической конкуренции Э. Чемберлина пред­полагает наличие рыночной структуры, где число продавцов, как и в модели чистой конкуренции, достаточно велико и каждый из них действует относительно независимо от конкурентов, что от­личает ее от режима чистой монополии. Вторым признаком моде­ли является наличие качественно разнородного, дифференциро­ванного продукта, что определяет сосуществование элементов кон­куренции и монополии (так как покупатели предпочитают товары с определенными качествами и готовы платить за них более высо­кую цену). Наконец, для данной модели характерен неограничен­ный вход в производство и реализацию близких групп товаров, что отличает ее от монополистической модели.

Заслугой Э.Чемберлина является ревизия устаревшей концеп­ции «чистой конкуренции» наряду с критическим подходом к кате­гории «полной монополии». На основе анализа феномена диффе­ренциации продукта ученый выдвигает обновленную концепцию ценообразования, подчеркивая ведущую роль неценовых факторов. Однако в исследовании феномена монополии Э. Чемберлин также отводит центральную роль проблеме дифференциации, не рассмат­ривая связи этого фактора с условиями конкурентной борьбы меж­ду крупными компаниями, которые в действительности являются ведущими хозяйственными субъектами, влияющими на систему ценообразования. Это обстоятельство, на наш взгляд, в известной мере ограничивало влияние теории монополистической конкурен­ции на развитие экономической науки.

Теория несовершенной конкуренции. Джоан Вайолет Робинсон (1903 - 1983) окончила Кембриджский университет и являлась ученицей А. Маршалла. Однако уже в ранней работе «Экономическая теория не­совершенной конкуренции» (1933), снискав­шей мировую известность, она поставила под сомнение адекватность основ неоклассичес­кой концепции современному состоянию рынка. В центре исследования оказались ры­ночное поведение крупных компаний (монополий) и их влияние на процесс ценообразования, прибыли, зара­ботной платы в сравнении с неоклассической моделью совершен­ной конкуренции.

Исходным положением концепции Дж. Робинсон стало при­знание реального факта влияния монополий на ценообразование, что, собственно, и понимается под термином режим «несовершен­ной конкуренции». По мнению ученого, неоклассическая школа вслед за классиками чрезмерно идеализирует реальные условия со­временного рынка, так как «везде можно наблюдать действие тен­денции к монополизации, проявляющейся в программах ограниче­ния, системах квотирования, рационализации, росте гигантских компаний». Имеющая место концентрация ведет к возникнове­нию преимуществ крупномасштабного производства, так как спо­собствует снижению издержек на единицу продукции при увеличе­нии объема выпуска (закон возрастающей отдачи). Однако концен­трация ведет и к сосредоточению производства в руках весьма огра­ниченного числа крупных компаний, которые в силу указанных преимуществ получают возможность воздействовать на рыночные соотношения предложения и спроса, а также и на рыночные струк­туры на отраслевом уровне. Дж. Робинсон приходит к выводу, что монополия может воздействовать на цены и сбыт, в результате которого монопольная цена становится выше, а объем производ­ства ниже в сравнении с условиями совершенной конкуренции.

Таким образом, в центр внимания Дж. Робинсон попадает проб­лема исследования механизма ценообразования в условиях воз­можности крупных компаний (монополий) использовать цены в качестве инструмента воздействия на спрос и регулирование сбы­та. Для решения данной задачи Дж. Робинсон и создает, вслед за А. Пигу, собственную концепцию о дискриминации в ценах (или ценовой дискриминации). Она исходит из допущения о наличии сегментации рынка, в основе которой находится учет эластичнос­ти спроса по цене у различных категорий потребителей. По ее мнению, в условиях совершенной конкуренции спрос обладает абсолютной эластичностью, т.е. любое отклонение цены от точки равновесия ведет либо к сокращению покупок, либо к их росту. Однако и в том и в другом случае конкуренция ведет к восстанов­лению нарушенного равновесия.

В условиях же несовершенной конкуренции феномен «диск­риминации в ценах» проявляется через продажу одного и того же вида товара различным категориям покупателей по различным це­нам. В режиме совершенной конкуренции, как было отмечено, эла­стичность спроса по цене — абсолютная, в то время как в условиях несовершенной конкуренции она не абсолютна, но представляет реальную величину, так как в случае установления высокой цены спрос имеет свойство сокращаться. Отсюда Дж. Робинсон логично заключает, что стремление к максимизации прибыли требует от мо­нополиста назначать высокую цену на новый товар, ориентируясь прежде всего на сегмент рынка с низкой эластичностью, и по мере насыщения спроса на нем переходить в иные сегменты с более высокой эластичностью спроса по цене, постепенно снижая цену. Очевидно, что данная модель весьма близка к действительности.

Экономист дополняет модель ценовой дискриминации сегмен­тов рынка в зависимости от групп покупателей с различным дохо­дом, описанием феномена пространственной дискриминации, кото­рая проявляется в различии цен на внешнем и внутреннем рынках.

В результате сопоставления «простой монополии», которая использует принцип единой цены и монополии, использующей метод ценовой дискриминации, Дж. Робинсон делает вывод, что в условиях последней объем выпуска продукции больше, нежели в условиях простой монополии, а следовательно, и средний доход выше. Более того, она доказывает, что в ряде случаев отдельные виды продукции вовсе не могли бы производиться без использо­вания метода «дискриминации в ценах». Еще раз отметим, что модель Дж. Робинсон весьма близка к действительности, хотя и маневрирование ценами, как правило, происходит в сочетании с использованием неценовых факторов, о которых писал Э. Чемберлин: дифференциация продукта, рекламное сопровождение, иные меры по организации сбыта.

Теорию несовершенной конкуренции Дж. Робинсон невозмож­но представить без концепции монопсонии (от греческого — один покупаю, в отличие от монополии — один продаю). Условия моно­псонии предполагают наличие единственного покупателя и множества продавцов. Последствия монопсонии Дж. Робинсон анали­зирует на примере рынка труда, где крупная фирма (монопсонист) приобретает услуги неорганизованных (например, в профсоюз) ра­ботников. В этих условиях монопсонист навязывает работникам условия найма, при которых установленная им заработная плата может оказаться ниже предельного продукта труда, что означало бы его эксплуатацию. Дж. Робинсон описывает состояние моно­псонии графически следующим образом: МС — кривая предель­ных издержек производства в отрасли и одновременно кривая пре­дельных издержек приобретения продукции для монопсониста; АС — кривая среднеотраслевых издержек, или кривая предложе­ния продукции. Монопсонист склонен приобретать столько про­дукции ON, чтобы ее предельная полезность (цена спроса в усло­виях конкуренции) равнялась предельным издержкам приобрете­ния этой продукции. То есть цена, по которой будет платить монопсонист, составит NP (цена предложения этой продукции), и эта цена будет ниже, чем цена для условий конкуренции QR.

Графическое представление монопсонии

Исследование феномена монопсонии позволило Дж. Робин­сон прийти к выводу о возможности применения монопсонистом метода ценовой дискриминации, т.е. приобретать продукцию у различных продавцов по различным ценам в зависимости от элас­тичности предложения различных групп продавцов. Так же, как и в случае сегментации или ценовой дискриминации групп по­купателей, здесь происходит нарушение принципа максимиза­ции общественного благосостояния, а также и ключевого прин­ципа неоклассической школы, отождествлявшей равновесие спро­са и предложения с оптимальным использованием ресурсов. По­этому Дж. Робинсон вполне логично поставила вопрос об эффек­тивности и справедливости сложившегося механизма несовершен­ной конкуренции, исходя из явно негативной оценки результата мо­нополизации. Возможно, что последний вывод ученого продемонст­рировал ее изначальную близость к левым, неконсервативным на­правлениям в экономической мысли, среди которых следует отметить, прежде всего, институционализм. Данная «левизна», выразив­шаяся в негативной оценке последствий монополизации, определила отношение Дж. Робинсон и к кейнсианству, на левом фланге которого она находилась наряду с П. Сраффой, М. Калецким и др. Таким образом, теория несовершенной конкуренции Дж. Ро­бинсон в целом противоречила ортодоксальной неоклассической концепции, ставила под серьезное сомнение сложившееся пред­ставление о рынке как автоматически действующем механизме оптимального распределения и использования ресурсов и обеспе­чения максимального экономического благосостояния. В отличие от позиции Э. Чемберлина, который доказывал, что в условиях монополистической конкуренции рыночный механизм продолжает играть положительную роль в отношении максимизации обще­ственного благосостояния, Дж. Робинсон в целом негативно оценивала социальные последствия монополизации рынка. Дан­ное существенное отличие в оценках вовсе не снижает значение как теории монополистической, так и теории несовершенной кон­куренции. Благодаря этим концепциям были внесены существен­ные корректировки в экономическую картину мира неокласси­ков. Не отвергая полностью модели частичного равновесия А. Мар­шалла, Э. Чемберлин и Дж. Робинсон ограничили сферу ее дей­ствия. Они доказали, что монопольная хозяйственная политика, манипулирование ценами и неценовыми факторами являются да­леко не частным случаем, а представляют один из главных меха­низмов ценообразования. Кроме того, концепции Э. Чемберлина и Дж. Робинсон продемонстрировали назревшую необходимость новой научной интерпретации на новых методологических основах возникшей хозяйственной реальности. Последний тезис под­тверждает и тот факт, что эти выдающиеся работы увидели свет в конце мирового экономического кризиса 1929 - 1933гг., показав­шего несостоятельность неоклассических рецептов, и за три года до появления книги Дж.М. Кейнса, поставившей черту под пери­одом господства неоклассической школы.

Экономические взгляды Й. Шумпетера. Наследие Йозефа Шумпете­ра (1883 - 1950) поистине велико и разнообразно, и потому исследователям творче­ства выдающегося ученого до сегодняшнего дня не только не удалось охватить его полностью, но и, что представляется весьма важным для исто­риков экономической мысли, классифицировать его (т.е. отнести к той или иной из известных науке школ или направлений). Причина этого не только в объеме наследия, великом разнообразии его аспектов, но и в том, что творчество Й. Шумпетера по своей природе является синтетическим. Ученый стремился обнаружить и соединить наибо­лее плодотворные идеи и концепции, исходя из анализа хозяйствен­ной действительности, пристального изучения путей развития соб­ственно мировой экономической мысли.

Й. Шумпетер попытался создать целостное представление о механизме функционирования рыночной экономики, спрогно­зировать вероятностный вариант ее развития. В результате ему в целом удалось создать систему взглядов, которая вобрала в себя все многообразие современной ему науки, и тем самым оказать существенное влияние на последующее развитие экономической теории. Заметное влияние на творчество Й. Шумпетера оказали его учителя — основатели австрийской школы Е. Бём-Баверк и Ф. Визер (Венский университет), А. Маршалл и Ф. Эджуорт (Кем­бриджский университет). Й. Шумпетер преподавал в универси­тетах городов Черновцы, Грац, Бонн и в Гарвардском универси­тете. Склонностью ученого не только к научной, преподаватель­ской, но и отчасти к практической работе объясняется то, что сразу после окончания Первой мировой войны он являлся со­ветником Комиссии по социализации (Германия) и министром финансов (Австрия), в течение ряда лет занимал пост прези­дента банка. И все же основным родом деятельности Й. Шум­петера оставалась научная работа.

В наследии Й. Шумпетера некоторые ведущие ученые-эконо­мисты обоснованно выделяют три основных направления: мето­дология и история экономического анализа (основные работы: «Сущ­ность и основное содержание теоретической политэкономии», 1908, «История теорий и методов (очерк политической экономии)», 1914, «История экономического анализа», 1954, и др.); теория экономи­ческой динамики («Теория экономического развития», 1912, «Эко­номические циклы», 1939) и концепция экономического развития («Социология империализма», 1919, «Социальные классы в эти­чески однородном окружении», 1927, «Капитализм, социализм и демократия», 1942).

Главная особенность теории экономической динамики и кон­цепции экономического развития Й. Шумпетера состоит в том, что ученый концентрирует внимание на иных, нежели неокласси­ческая школа, производственных факторах. Это позволило ему провести четкое разграничение между процессом простого вос­производства (или состоянием статического равновесия, которое наиболее полно исследовал Л.Вальрас) и процессом развития сис­темы (динамикой), что и явилось определенной новацией в нео­классической теории. Описание статической модели Й. Шумпе­тера общего (по Л. Вальрасу) или частичного (по А. Маршаллу) равновесия не расходится с неоклассической концепцией. Уче­ный называет данное состояние системы хозяйственным кругообо­ротом, где все доходы равны затратам, ценность любого продукта производства равна ценности использованных производственных факторов, а формирование стоимости (ценности) происходит в соответствии с законом альтернативных издержек. Именно здесь в теории и обнаруживается противоречие, так как в неоклассичес­кой (статической) модели, по мнению Й. Шумпетера, нет места ни прибыли, ни проценту, а вместе с этим и нет оснований делать различие между настоящим и будущим доходами (основы кон­цепции заложены Е. Бём-Баверком, учителем Й. Шумпетера). Та­ким образом, статическая по своей сути модель не проясняет при­роды прибыли, а следовательно, не может четко разъяснить ни проблему мотивации к хозяйственной деятельности, ни проблему хозяйственного развития как такового.

Й. Шумпетер обнаруживает движущую силу хозяйственного развития в деятельности предпринимателя. Именно его действия нарушают равновесие системы в целом и ее структурных состав­ляющих, и происходит это изнутри. Важно подчеркнуть, что уче­ный рассматривает предпринимателя в качестве эндогенного ис­точника развития в соответствии с традицией неоклассической школы. К числу предпринимателей ученый относит далеко не каждого субъекта хозяйства, занимающегося производственной или коммерческой деятельностью и стремящегося максимизировать доход. Он проводит четкое разграничение между понятиями «капиталист» и «предприниматель».

Понятие «предприниматель» было впервые введено предшествен­ником классической школы Ричардом Кантильоном (ум. в 1734 г.). Он по­лагал, что предприниматель не обязательно лицо, занимающееся чисто производственной деятельностью. Это субъект, несущий риск при покуп­ке товара по известной цене и не знающий будущей выручки от его реа­лизации. Таким образом, в группу предпринимателей попадали лица, свя­занные как с производством товара, так и с его реализацией, включая даже криминальные и маргинальные слои общества. Позднее концепцию предпринимательского риска развил немецкий экономист Иоганн Ген­рих Тюнен (1783 - 1850) в работе «Изолированное государство» (1850), определяя предпринимательскую прибыль как доход, остающийся от валовой прибыли после выплаты процента на инвестированный капитал, платы за управление и страховой премии по исчисляемым рискам по­терь. В итоге доход предпринимателя, по Тюнену, связан с непредсказу­емым, неисчислимым риском. Маржиналистская теория, в основе кото­рой лежит в целом статический подход (концепция равновесия в усло­виях совершенной конкуренции), как было показано, не способствовала развитию теории предпринимательства.

Й. Шумпетер в сравнении со своими предшественниками ха­рактеризует предпринимателя как субъекта, обладающего особы­ми психологическими чертами характера, поведения: предпочита­ет риск, рассчитывает на собственные силы, имеет собственное мнение, ценит независимость, стремится к успеху, наконец, глав­ное, стремится к нововведениям.

Сопоставляя мотивы хозяйственной деятельности в условиях статики и динамики, ученый показывает их принципиальные от­личия. Так, в условиях статики (простого воспроизводства) в ос­нове мотивации лежит рациональное поведение (максимизация полезности или выгоды), в то время как в условиях динамики мотивы действий предпринимателя представляются им как ирра­циональные, основанные на ином рационализме, иных мотивах поведения, о которых говорилось раньше.

Деятельность предпринимателей нарушает равновесное состо­яние системы и приводит в действие ряд принципиально новых комбинаций факторов производства (нововведений), таких, как создание нового продукта, использование новой технологии и организации производства, открытие новых рынков сбыта и ис­точников сырья. Обращает на себя внимание, что, по Й. Шумпетеру, термин «нововведение» не является синонимом термина «изобретение». Исходя из эндогенной природы динамики, уче­ный доказывает, что предприниматель лишь использует имеющи­еся ресурсы (факторы) в иной комбинации и тем самым открыва­ет новые пути получения прибыли.

Сущность экономического развития, таким образом, заключа­ется в том, что оно не может существовать без постоянных изме­нений (в технике, технологии, организации и т.д.), т.е. вне дина­мики. Постоянные инновации, нововведения являются главным источником прибыли, не существующей в условиях простого вос­производства (статики). Прибыль появляется при условии посто­янного движения от одной траектории хозяйственного развития к другой. Исчезая и возникая, прибыль создает стимул для движе­ния ресурсов, переоценки вклада факторов производства и т.п. Отсюда смысл экономического развития заключается не в новом состоянии равновесия, а в переходе к нему, ибо любое новое рав­новесие будет взорвано изнутри.

Концепция экономического равновесия Й. Шумпетера позво­ляет по-иному, в сравнении с неоклассиками, взглянуть на кате­гории капитала, процента и денег. В частности, капитал не есть некий единый для всей экономики фонд; следует обращать осо­бое внимание на то, в чьих руках находится этот фактор. С этих позиций Й. Шумпетер рассматривает категории кредита и денег. Предприниматели не могут обойтись без банковского кредита для приобретения средств производства. Банки предоставляют кредит, обеспечивая необходимое перераспределение общественного ка­питала. «Банки являются не столько ... посредником в торговле товаром «покупательная сила», — отмечает Й. Шумпетер, — сколько производителем этого товара... Они стоят между теми, кто желает осуществлять новые комбинации, и владельцами средств произ­водства... Банкир делает возможным осуществление новых ком­бинаций и, выступая от имени народного хозяйства, выдает полномочия на их осуществление». Плата за предоставление возможностей «осуществлять новые комбинации» составляет сущность процента. Таким образом, основная роль капитала, кредита, по Шумпетеру, заключается в активном участии в инновационном процессе, результатом которого является рост прибыли.

Очевидно, что кредитная деятельность банков способствует развитию тенденции к общему повышению цен, в первую очередь на производственные ресурсы, развитию инфляционного процес­са. Однако, по мнению Й. Шумпетера, первоначальная инфляция как раз и нарушает сложившийся кругооборот. Так, часть субъек­тов хозяйства, не являющаяся предпринимателями (новаторами), терпит банкротство, в то время как предприниматели-новаторы получают прибыль. Таким образом, инфляционный процесс сви­детельствует о сдвигах, динамике в экономической структуре, о переходе к новому состоянию системы. Банковский кредит, а че­рез него процент и деньги оказываются тесно связанными с экономическим развитием. Здесь можно обнаружить родство взгля­дов Й. Шумпетера с теорией Дж.М. Кейнса.

Теория развития заставляет несколько по-иному взглянуть и на феномен конкуренции и монополии, которые также взаимо­связаны, по Шумпетеру, с процессом нововведений и функцией предпринимателя. Для этого ученый вводит новые понятия — эффективная конкуренция и эффективная монополия. Эффектив­ная конкуренция возможна лишь в условиях динамики, ибо она осуществляется на основе инноваций, которые изменяют собственно экономическую среду. Возникает возможность получе­ния доходов благодаря производству новых предметов или пред­метов, ранее производимых, но более дешевым рациональным способом. Эти новые продукты и методы хозяйствования конку­рируют со старыми, одерживая верх и тем самым обеспечивая прогресс, поступательное развитие. Этим эффективная конку­ренция отличается от ценовой конкуренции в условиях простого воспроизводства.

Новатор одновременно превращается в монополиста, так как он является производителем уникального продукта. Данная моно­полия и названа эффективной, так как в отличие от монополии, основанной на особых правах и привилегиях, собственности на ограниченные ресурсы, получаемая ею сверхприбыль обеспечена нововведением. Сверхприбыль эффективной монополии в отли­чие от обычной монопольной сверхприбыли исчезает по мере рас­пространения нововведений, использования их прочими субъек­тами хозяйства, а получение новой сверхприбыли связано с последующими нововведениями. Й. Шумпетер вполне логично кон­статирует, что, несмотря на частный характер присвоения сверх­прибыли эффективной монополией, выигрывает в конечном сче­те все общество. С эффективной монополией несовместимы та­кие характеристики, как застойность, эксплуатация и другие не­гативные для общества последствия. Отметим, что определенным недостатком теории «эффективной конкуренции» является пред­положение ученого об абсолютно конкурентном характере рыноч­ной системы. Й. Шумпетер не рассматривает реального положе­ния, ограничения конкуренции на основе сложившейся в реаль­ной жизни системы монополистического регулирования.

С новаторской деятельностью Й. Шумпетер связывает и цик­лическую форму развития экономики. В работе «Экономические циклы» (1939) устанавливается взаимосвязь между тремя уже из­вестными науке циклами: длительными (Кондратьева), средними (Жюглара) и короткими (Китчина). Данные циклы, по Шумпетеру, являются отражением периодов внедрения различных изобре­тений. Каждая инновация вызывает волну подражания, а множе­ство таких волн накладывается друг на друга, вследствие чего дви­жение не носит равномерного, плавного характера. Поэтому и возникают периоды подъемов (им соответствует возникшее со­стояние неравновесия) и спадов (движение к равновесному со­стоянию). Экономические кризисы связаны с периодом спада экономического бума, но в основе их лежат главным образом психологические факторы (последний тезис корреспондирует с концепцией Дж.М. Кейнса).

Й. Шумпетер связывал прогресс с предпринимательством, с частнопредпринимательской системой классического типа, осно­ванной преимущественно на мелкой и средней собственности. Очевидно, что процесс накопления богатства, институциализация хозяйственных отношений, рост числа корпораций сопровожда­лись деперсонализацией инновационной деятельности. В услови­ях господства большого бизнеса, по Шумпетеру, все более прояв­ляется тенденция к снижению роли частного предпринимателя, а вместе с этим постепенно снижается норма прибыли, которая возникает прежде всего в результате инновационной деятельно­сти предпринимателя. Вторым негативным фактором, способ­ствующим исчезновению предпринимательства, является рост об­разованности, интеллектуализация общества, которое все более негативно начинает относиться к предпринимателям. Ученый приходит к выводу об умирании капитализма по мере достижения им все более высоких темпов развития, которое сопровождается укреплением господства крупных корпораций и распростране­нием образования. Очевидно, что данная концепция обнаружи­вает известное сходство с концепциями представителей негатив­ного институционализма.

Представленные в настоящей главе концепции трех выдающих­ся экономистов-теоретиков — Эдварда Чемберлина, Джоан Робин­сон и Йозефа Шумпетера при всей несхожести взглядов их авто­ров явились крупным шагом в развитии идей неоклассической школы. Во многом благодаря этим ученым начался пересмотр сло­жившихся представлений о механизме функционирования и пер­спективах развития рынка в новых условиях XX столетия.

Вопросы для самопроверки:

1. В каких новых условиях развивалось неоклассическое направление в начале XX в.?

2. Назовите основные положения теории монополистической конкуренции.

3. В чем заключается сущность теории несовершенной конкуренции Дж. Робинсон?

4. Дайте краткую характеристику теории монопсонии Дж. Робинсон.

5. Охарактеризуйте основные положения теории экономической дина­мики и концепции экономического развития Й. Шумпетера.