Американская эра: точность ударов и конец тотальной войны.

Способность видеть цель создала потребность в более точном оружии. Высокоточные управляемые боеприпасы (PGM) впервые были использованы в конце 60-70-х годов XX в. Может показаться, что это незначительное новшество, однако оно полностью изменило методы ведения воины. В XX в. для ведения военных действий были необходимы тысячи снарядов и миллионы ружей. В XXI в. количество необходимых вооружений значительно уменьшится, что означает конец тотальной войны.

Изменение масштаба станет огромным преимуществом для США, которые в прошлых войнах всегда оказывались в невыгодном демографическом положении. В XX в. основные поля сражения располагались в Европе и Азии с их значительной плотностью населения. США же (с населением меньшей плотности) находились за тысячи миль от полей сражений и были вынуждены не только вести военные действия, но и производить снаряжение и транспортировать его на большие расстояния, а это также требовало человеческих ресурсов, что ограничивало численность тех, кто мог непосредственно участвовать в сражениях. Потому-то американский способ ведения войны и заключался в стремлении к повышению боеспособности каждого солдата. Однако после Второй мировой войны все больше внимания стали уделять технологической части вооружения, а не массовости. Здесь у США выбора не было: для того чтобы стать силой глобального масштаба, необходимо было до максимума повысить эффективность каждого солдата, оснастив его самым современным оружием. Так была создана культура войны, в которой силы меньшего размера могут одержать победу над более многочисленным противником. По мере все большего использования новых технических решений требуется все меньше человеческих ресурсов — и так до тех пор, пока армия не будет состоять из весьма небольшого количества очень хорошо обученных и технически подготовленных военных. Важно понять, как созданная США культура оружия возникала параллельно с демографическими переменами в этой стране, когда стареющее в целом население и контрактная система поставили под вопрос само существование массовой армии, сделав ее создание практически невозможным.

Итак, ключом к успешному ведению войны в XXI в. станет ударная точность. Чем точнее оружие — тем меньше выстрелов требуется. Иными словами, нужно меньше солдат и меньше работников в оборонной промышленности, но больше ученых и технических специалистов. В ближайшие десятилетия возникнет необходимость в оружии, которое может, базируясь в США, достигать других частей света приблизительно за час, маневрировать с невероятной быстротой, дабы не стать мишенью ракет класса «земля-воздух», попадать в цель с абсолютной точностью и практически сразу возвращаться для выполнения следующего задания. Если у США появится такая система, им никогда больше не придется транспортировать танк за 8000 км.

Такое оружие называется беспилотным сверхзвуковым летательным аппаратом. В настоящее время США ведут разработку сверхзвуковых систем, которые в состоянии передвигаться со скоростью, более чем в 5 раз превышающей скорость звука. Этот аппарат приводится в движение тем, что называется гиперзвуковым прямоточным двигателем — не реактивным, а воздушно-реактивным. Диапазон таких двигателей в настоящее время ограничен. Однако по мере появления в XXI в. новых разработок, а также новых материалов, которые устойчивы к очень высоким температурам, вызванным трением воздуха, разнообразие и скорость двигателей будут расти.

Представьте себе: управляемый летательный аппарат, развивающий максимальную скорость 8-10 тыс. км/ч, запущенный с восточного побережья США, может поразить цель в Европе всего через полчаса; прибавьте к этому аппараты, развивающие скорость до 20 тыс. км/ч, — и война может быть закончена менее чем за час. Геополитическая потребность США в скором вмешательстве и достаточно быстром и эффективном поражении сил противника со временем будет удовлетворена и изменит расстановку сил в мире. Создание достаточного количества сверхзвукового оружия для истребления противника обойдется невероятно дорого. Однако, приняв во внимание экономию на нынешней структуре военных сил, такие затраты можно будет себе позволить. Я бы также отметил, что эти системы снизят потребность в огромных запасах бензина для заправки танков, самолетов и кораблей во времена, когда нехватка углеводородного топлива станет ощущаться все острее.

В результате использования сверхзвуковых систем модель ведения военных действий, развивавшаяся еще с донаполеоновских времен, изменится в корне. Армии XXI в. окажутся значительно малочисленнее, но профессиональнее, чем военные силы предыдущих эпох. Армии XXI в. будут опираться на новейшие технические средства. Точность вновь разделит солдата и штатского: не будет необходимости в разрушении целого города, чтобы стереть с лица земли одно здание. Солдаты все больше станут напоминать обученных ведению боевых действий средневековых рыцарей, а не пехотинцев времен Второй мировой войны. Мужество по-прежнему будет необходимо, однако на первое место выйдет умение управлять невероятно сложными системами вооружений.

Скорость, широта охвата, ударная точность — и большое количество беспилотных летательных аппаратов придут на смену массовым силам XX в., необходимым для доставки взрывчатых веществ на поле боя. Впрочем, все эти новшества не смогут решить основную проблему войны, заключающуюся в оккупации территории противника. Армии созданы для уничтожения армий, и точное оружие сделает это более эффективно, чем когда-либо. Но оккупация территорий останется трудоемким делом. Она во многом больше подходит политикам, чем солдатам. Работа солдата — убивать врага, а политика — определять нарушителя закона и арестовывать его. Первое требует мужества, тренировки и наличия оружия. Второе — того же, а также понимания культуры, которое позволяет отличить врага от законопослушного гражданина. Эта задача не станет легче, она всегда будет ахиллесовой пятой любой власти. Так же, как римляне и британцы, поразив армии врага, мучились в оккупированной Палестине, американцы будут страдать от последствий своих побед в результате каждой выигранной ими войны.

Война в космосе.

Как бы в будущем ни изменились методы ведения войны, одно останется неизменным: командир на поле боя должен знать свой фронт. Несмотря на то что глобальный район боевых действий может кардинально отличаться от традиционного поля сражения, принцип, гласящий, что должен знать командир, остается неизменным. На глобальном фронте командование и контроль должны дополняться информацией о том, что делает враг и как используются ваши собственные силы. В реальном времени этого можно достичь единственным способом — слежением из космоса. Важнейшим принципом ведения войны всегда был захват возвышенностей, поскольку считалось, что так вы получите хороший обзор поля боя. Это верно и для глобальной войны. Возвышенность позволяет далеко видеть, а в нашем случае возвышенность — это космос, откуда разведывательные платформы позволят вам постоянно следить за глобальным районом боевых действий и видеть его целиком.

Таким образом, глобальная война станет космической войной. Это, однако, вовсе не является радикальным новшеством. Космос и так полон разведывательных спутников, которые разные страны вывели на орбиту, чтобы быстро узнавать о событиях в мире. Для некоторых из этих стран, особенно для США, расположенные в космосе приборы слежения уже создают глобальное поле боя, определяя тактические цели и показывая, куда следует наносить удар с воздуха или по какой цели надо выпустить крылатую ракету. Космические системы вооружений еще не возникли, однако платформы уже на месте и вступают в пору зрелости.

Космос обеспечивает линию прямого наблюдения и надежную связь. Кроме того, оттуда можно четко отслеживать неприятельские объекты. Потому-то управление военными действиями и переместится с Земли в космос. На разном расстоянии от поверхности Земли появятся космические станции — командные платформы, задачей которых будет управление роботизированными системами на суше и на море. С помощью орбитальных команд они будут уклоняться от нападения врага, вести боевые действия и атаковать неприятельские платформы.

Следовательно, чтобы «ослепить врага», нужно будет разрушить его базирующуюся в космосе систему слежения, позволяющую ему выбирать цели для ударов. Кроме того, чтобы помешать неприятелю вести войну, придется уничтожить его системы навигации, коммуникации и другие устройства, размещенные на орбите. Таким образом, уничтожение вражеских спутников станет важнейшей целью войны XXI в.

Естественно предположить, что особенно важной задачей в этом случае станет оборона собственных спутников. Простейший способ защиты спутника — позволить ему маневрировать, чтобы уклониться от вражеского удара. Но это не так просто, как кажется. Во-первых, необходимо топливо, а доставлять его на орбиту тяжело и дорого; во-вторых, маневрирование не спасет спутник ни от лазерного луча, ни от противоспутниковых систем (ASAT). Наконец, такие спутники будут представлять собой орбитальные платформы, выведенные на определенную орбиту, что необходимо для покрытия заданной территории. Маневрируя, спутник изменит орбиту и станет бесполезным.

Спутники необходимо защищать, изменяя направление атаки или уничтожая нападающего. К концу XXI в. эта идея эволюционирует по образу и подобию других систем вооружений в истории человечества, и в результате возникнут боевые группы спутников. Как в авианосном ударном соединении, где авианосец защищают другие суда, разведывательный спутник будут защищать вспомогательные спутники (с различными функциональными возможностями и задачами) от блокирования лазерных лучей до нападения на другие спутники. Проблема защиты системы, базирующейся в космосе, быстро обострится. Это произойдет по мере увеличения угрозы с обеих сторон, потребовав расширения оборонительных мер.

Со временем люди научатся наносить удары из космоса по Земле, однако это сложнее, чем кажется. В космосе снаряд движется со скоростью многих сотен километров в час, притом что Земля — вращается. Поражение цели на поверхности Земли из космоса — умение, которое будет развиваться медленнее, чем наблюдение из космоса, однако, несомненно, в один прекрасный момент и это станет возможно.

Стоимость спутника — несколько миллиардов долларов. Базирующиеся в космосе боевые группы спутников будут обходиться еще дороже. Сегодня, кроме редких случаев, повреждение орбитальной установки или невыполнение ею задачи предполагает ее полную гибель — так как ни одну из частей установки невозможно восстановить. Чем больше люди будут осваивать космос, тем более ценными станут платформы и тем менее приемлемой — модель их полной гибели. Но особенно насущной станет необходимость в ремонте космических платформ в связи с превращением космоса в поле боя. А для восстановления сложной поврежденной системы человек должен будет в физическом смысле присутствовать в космосе.

Посылать человека в космос каждый раз, когда потребуется ремонт, — не слишком эффективно, а запуск космического корабля с Земли будет стоить дороже, чем перемещение корабля, уже находящегося на орбите. В какой-то момент станет осмысленнее и выгоднее с точки зрения экономики держать в космосе постоянный штат, ответственный за ремонт орбитальных комплексов. Очевидно, что эти люди сами могут оказаться целью удара противника, а значит, они должны будут уметь не только защищаться, но и управлять базирующейся в космосе системой и курировать ее.

Задача эффективного управления военными действиями из космоса не сводится к быстрому ремонту спутников, которые стоят многие миллиарды долларов. Связь между космосом и Землей осуществлять непросто, она подвержена помехам. Поэтому любой враг будет пытаться в первую очередь нанести самый логичный и экономичный удар — нарушить эту связь. Этого можно достичь без помощи новейшей техники, применив самый простой метод — уничтожение наземных передатчиков, например, бомбовым ударом. Кроме того, можно атаковать пусковые установки. Предположим, что два основных стартовых комплекса США — Космический центр Кеннеди и авиационная база ВВС Ванденберг — подверглись удару управляемых ракет противника и повреждения таковы, что их работа прервана на несколько месяцев. США уже не смогут отправлять в космос новое оборудование, им доступно лишь то, что уже было выведено на орбиту к моменту нападения. От защиты этих систем может зависеть победа или поражение США. Следовательно, размещение ремонтных бригад в космосе станет для них весьма важным фактором.

Мы видим, что военные действия в космосе — палка о двух концах. Чем глубже мы изучаем этот вопрос, тем больше рискуем скатиться в область научной фантастики, однако нет сомнения, что человечеству не избежать этого уже в нынешнем столетии. Технологии уже придуманы, а стратегические и тактические преимущества — ясны.

Космические войны, как морские битвы в XVI в., будут распространяться все шире. Геостационарная орбита стратегически важна, поэтому за нее будут драться. Однако орбиты станут лишь одной стратегической точкой конфликтов. Другая — это поверхность Луны. Хотя это и кажется очень далекой перспективой, базы на Луне обеспечат стабильность (им не будет мешать атмосфера) наблюдения за поверхностью Земли и любыми конфликтами, происходящими в космосе. Снаряд, пущенный с Луны, будет лететь до Земли слишком долго, вероятно, несколько дней. Но сигнал сможет достичь поисково-ударного спутника, который нацелен на разрушение ремонтной базы, всего за несколько секунд. Поддержка и защита баз на Луне будет проще, чем управление и оборона системы, расположенной на орбите.

Битвы будут вести за господство на низкой орбите, в геостационарном пространстве, за центры либрации (стабильные точки между Землей и Луной) и на поверхности Луны. Целью всех этих сражений, как и предшествовавших им войн на Земле, станет недопущение возможности использования этих территорий врагом и гарантия доступа к ним государства-победителя. Неважно, будут ли действовать договоры об использовании космического пространства или же таковых вообще не будет. Войны следуют за распространением человечества. И поскольку человечество движется в космос, война в космосе неизбежна.

Важнейшую роль будет играть осуществляемый из космоса контроль океанов на Земле. Даже сегодня эффективность военно-морского флота США в значительной степени зависит от наблюдения из космоса. Создание флота, который сможет бороться с доминированием США на море, — невероятно сложный, дорогостоящий и долгий процесс. Нужны целые поколения, чтобы освоить технологии и принципы работы авианосцев. Большинство стран прекратили попытки в этом направлении, и предпринимать новые в ближайшем будущем решатся лишь немногие. Однако в XXI в. контроль морских просторов будет меньше зависеть от бороздящих океаны кораблей, чем от базирующихся в космосе систем, которые отслеживают вражеские военные суда и наводят на них свои орудия. Поэтому тот, кто будет контролировать космос, будет контролировать и морские пространства.

Давайте уделим немного внимания роботам. Хотя, по моим прогнозам, командовать и управлять космическими военными платформами будет человек, за его спиной будут стоять роботизированные системы. Сохранение жизни человека в космосе — сложная и дорогостоящая задача, и таковою она останется на протяжении данного века. Автономные системы, однако, уже используются повсюду, как и комплексы с дистанционным управлением. Беспилотные космические полеты стали обыденным делом. На самом деле именно в космосе проделана немалая часть работы по развитию роботизированных систем, и она будет вестись и дальше. Данные технологии развиты уже настолько, что Министерство обороны США осуществляет достаточно продвинутые проекты в этой области. Мы станем свидетелями (или уже являемся таковыми) роботизированного летательного аппарата, ремонтных спутниковых моделей, «разумных» торпед. К концу столетия вполне возможно появление роботизированного пехотинца, способного выполнять сравнительно простые задачи, например, брать штурмом укрепленные оборонительные сооружения, что поможет избежать человеческих потерь.

Военные планы.

К середине столетия власть Америки будет основана на охвате территории всей Земли беспилотными сверхзвуковыми летательными аппаратами и ракетами, размещенными в космосе. В случае необходимости эти системы позволят США установить морскую блокаду Турции и Японии. Они также смогут ударить по любым наземным сооружениям, которые захотят разрушить, и нанести сокрушительное поражение армиям этих стран.

Военные действия Америки будут базироваться на трех стратегиях. Первая — нападение на летательные аппараты противника, которые могут угрожать США, в том числе и на системы, базирующиеся в космосе. Вторая — нанесение систематических ударов по остальным элементам военного могущества противника и экономически важным сооружениям. И последняя — высадка ограниченного контингента наземных войск. Это будут части механизированной пехоты, оснащенные средствами личной защиты, сопровождаемые роботизированными системами и обладающие сильнейшими средствами поражения, сохраняющими боеспособность и мобильность. США окажутся полностью зависимыми не только от своих спутников, но и от систем, которые я называю их «боевыми звездными платформами». «Боевые звезды» США должны будут не просто стать глазами, ушами и ударной силой этого государства, они начнут командовать армией спутников и их бортовыми системами, а также орбитальными пусковыми установками, откуда будут осуществляться ракетные удары по наземным целям и другим орбитальным объектам. Они станут передавать информацию о расположении целей на беспилотные сверхзвуковые летательные аппараты, размещенные на Земле, и даже уметь управлять этими аппаратами из космоса. Уничтожение или изоляция «боевых звезд» повлечет за собой нарушение всей системы ведения боевых действий США. В этом случае страна сможет наносить удары лишь по стационарным наземным сооружениям, расположение которых ей известно, но будет слепа по отношению к любым действиям мобильных систем.

К середине XXI в. человек уже несколько десятилетий будет летать в космос для выполнения военных задач. К тому времени уже не будет смысла в запуске на орбиту спутников стоимостью миллиарды долларов, если есть лишь надежда, что они будут работать так, как работали в начале века. Сбои в функционировании основных систем потребуют наладки. Сегодняшние космические челноки могут совершать такой ремонт, однако по мере того, как космос начнет приобретать все большее значение, понадобится постоянный штат специалистов-наладчиков. Самая дорогая часть космической программы — запуск, и поэтому, как я уже говорил, постоянно посылать людей на орбиту — неэкономично. Поэтому нормой станет практика, когда постоянно базирующиеся в космосе команды в случае поломки орбитальной системы будут останавливать и ремонтировать ее. К середине XXI в. космические ремонтные станции, размещенные на разном расстоянии от Земли, будут находиться в космосе уже лет 20, а со временем они возьмут на себя больше функций — займутся разведывательной деятельностью и проведением военных операций, например смогут уничтожать спутники врага.

«Боевые звезды» будут созданы как можно менее уязвимыми и представлять собой большие платформы, где десятки или даже сотни людей занимаются их техническим обслуживанием и выполняют свои задачи. Сконструированные из новейших материалов установки будут иметь многослойные корпуса, чтобы лазерные и другие высокоэнергетические лучи не могли разрушить платформу. Оснащение сенсорными системами позволит распознавать любые приближающиеся объекты на самых дальних расстояниях, а реактивные снаряды и лазерные установки такой «боевой звезды» смогут уничтожить любой угрожающий объект.

Система безопасности этих платформ будет построена на идее, что все запущенное на орбиту с целью разрушения «боевой звезды» не может быть достаточно крупным и защищенным, чтобы устоять против ее оружия. Сама «боевая звезда» будет состоять из множества компонентов для выполнения самых разнообразных задач. Кроме того, имеется предположение, что американские приборы обнаружения на Земле и в космосе сразу засекут системы большей величины, разработанные в других странах. «Боевая звезда» сможет распознать любую опасность и предотвратить любую потенциальную угрозу. Американцы первыми построят такие системы, и это повысит риск для тех стран, которые решатся на подобное строительство.

Коалиция Турции и Японии должна будет разработать план военных действий, которые не только значительно уменьшат боевую мощь США, но и предоставят коалиции передышку, в течение которой она сможет атаковать зоны американских интересов по всему миру, не опасаясь действенного ответного удара. Кроме того, странам коалиции будет необходимо создать основу для урегулирования путем переговоров, которое устроит США больше, чем вероятность того, что их подвергнут новому удару. Часть вариантов придется отмести сразу, например, захват с моря и ведение боевых действий войсками морской пехоты. Ядерное оружие, которое есть как у Японии, так и у Турции, принимать во внимание не будут. К тому времени ядерное оружие станет технологией столетней давности, и создание ядерного оружия или возможности его применения ни для кого не будут секретом. Однако, как мы уже знаем, ядерное оружие больше пугает до его применения, нежели после этого. Турция и Япония будут стремиться к защите своих национальных интересов, а не к совершению национального самоубийства. Ядерный удар по США сметет с лица земли целые районы страны, однако ответный удар нанесет Турции и Японии еще больший ущерб, и, принимая во внимание их сравнительный размер, риск для них будет больше, чем для Америки.

Поэтому задачей коалиции станет лишение США превосходства в космосе. Для этого Японии и Турции придется сделать то, что, по мнению американцев, невозможно — уничтожить боевые космические станции. Успех военных сил коалиции даст возможность перекроить карту Тихоокеанского бассейна и Южной Азии, а также регионов, окружающих Турцию. Успех будет зависеть от решения небольшой проблемы — как совершить невозможное.

Запуск снаряда, достаточно большого, чтобы разрушить боевую космическую станцию, и такого, который не был бы сбит противоракетной установкой, — невероятно сложная задача. Такой снаряд нельзя послать с Земли, поскольку США отследят и немедленно поразят его. Но у коалиции будет одно преимущество: «боевые звезды» неспособны маневрировать. Запаркованная на геостационарной орбите «боевая звезда» будет иметь достаточно топлива, чтобы удерживаться на орбите, однако не сможет совершать продолжительные перемещения, так как для этого потребуется слишком много энергии. Более того, маневрирование будет означать уход «боевой звезды» с геостационарной орбиты и потерю стабильности, которая необходима для выполнения станцией необходимых задач. Здесь ее разработчики «схалтурят». Американскую программу создания боевых космических станций будут форсировать в 40-х годах XXI в. Строительство орбитальной космической станции, где разместятся десятки членов команды, — одно дело, а сделать ее способной к маневрированию — другое, и выполнение этой второй задачи будет означать для разработчиков срыв всех сроков. Поэтому конструкторы, исходя из технических реалий, сделают то, что смогут. Они будут утверждать, что «боевые звезды» неуязвимы, поэтому им не понадобится способность маневрировать. Их, как в свое время «Титаник», объявят «непотопляемыми».

К 20-м годам XXI в. японцы развернут полноценную космическую программу, а уже в 30-х годах начнут подумывать, как бы уничтожить американские «боевые звезды», значительно обогнав в этом плане Турцию, чье внимание будет сосредоточено на событиях, происходящих гораздо ближе к ее границам. Обе страны осуществят запуск низкоорбитальных спутников слежения и геостационарных коммуникационных систем, однако одним из интересов Японии станет коммерческое использование космоса, особенно производство энергии на орбите. Нехватка энергии такого масштаба покажет, что новые ядерные реакторы не удовлетворительны, что заставит Японию широко инвестировать в самые разнообразные альтернативные источники энергии, в том числе и в системы, базирующиеся в космосе.

Одним из мест проведения исследований и разработок станет поверхность Луны. Несколько стран оборудуют на лунной поверхности свои исследовательские базы (как это произошло в 50-х годах XX в. в Антарктике), при этом Америка и Япония окажутся странами, ставящими наиболее амбициозные цели. К 40-м годам XXI в. японская колония на Луне достигнет значительных размеров, а под поверхностью планеты будут созданы огромные площадки для ее работы. Перелеты до Луны и обратно станут обычным делом. Разные страны, ведущие разработки на лунных просторах, поведут между собой активное сотрудничество и постоянный обмен персоналом. Будет считаться, что любой военный удар с поверхности Луны может быть более эффективно перехвачен с орбиты.

Конечно, японские военные, как военные любой другой страны, будут строить всевозможные планы ведения боевых действий. Их проблема ясна: как разрушить центр боевой устойчивости американской военной машины — «боевую звезду». Нападение с Земли, как уже говорилось, скорее всего, будет неудачным, и в этом случае Япония окажется в состоянии войны с США и в самом невыгодном положении.

Японцам придется разработать новую стратегию. Здесь следует вспомнить о событиях 1941 г., когда Япония вступила во Вторую мировую войну, нанеся разрушительный удар по центру боевой устойчивости США в Тихом океане — по базе ВМФ в Перл-Харборе. Нападение на американский флот в полном составе было слишком опасным делом, и американцы считали Перл-Харбор неуязвимым. Но Япония нанесла свой удар внезапно: это было нападение японской палубной авиации на американские корабли в заливе, который считался слишком мелким для авианосцев, и атака сверхмалых подводных лодок в направлении, откуда их никто не ожидал, — с северо-запада, где, как полагали, им появляться слишком опасно. Такой способ ведения войны свойственен не только японцам, однако это пример применения Японией универсальных военных приемов.

В середине XXI в. перед Японией встанет та же проблема, но кон-текст ее постановки изменится. Японии нужно будет разрушить боевые космические станции США. Нападать придется в неожиданном направлении и неожиданными средствами. Таким направлением станет тыл «боевых звезд», то есть Луна, что будет в данном случае эквивалентно северо-западному подходу к Перл-Харбору. Японцам придется использовать неожиданные средства — оружие, тайно созданное на лунных базах, поскольку доставку оружия на Луну будет легко отследить. Эквивалент Перл-Харбора в XXI в. должен будет совместить в себе принципы неожиданности направления и средств нападения. Сценарий, который я рисую, может иметь некие альтернативы, однако он, несомненно, достаточно правдоподобен, учитывая правила геометрии пространства.

Мои прогнозы основаны на ведущем геополитическом принципе. Вторая мировая война была развязана потому, что две новые державы, Германия и Япония, хотели изменить мировой порядок в свою пользу. В середине XXI в. этот геополитический цикл повторится. Во Второй мировой войне Японии пришлось нанести внезапный удар, чтобы подорвать мощь США в Тихом океане и, как надеялись японцы, открыть путь к урегулированию путем переговоров на своих условиях. География Японии ставит ее в крайне невыгодное, по сравнению с США, положение, поэтому Японии пришлось приоткрыть окно возможностей неожиданным ударом в сердце американской мощи. В середине XXI в. похожая ситуация повторится, только в этот раз союзником Японии станет Турция, а не Германия. Следовательно, каковы бы ни были особенности военных действий японцев (а мы можем лишь рассуждать об этом), природа конфликта заложена в похожей динамике обоих столетий, и поэтому военная стратегия должна совпасть.

В этой книге я уже сравнивал историческую науку с игрой в шахматы, когда возможных ходов гораздо больше, чем кажется. Чем лучше вы играете, тем очевиднее видите слабость тех или иных ходов, и со временем их количество для вас постепенно уменьшается. Мы можем использовать подобный принцип, когда строим свои прогнозы на будущее. Я пытался понять логику превращения Японии и Турции в крупнейшие мировые державы и как их возвышение приведет к трениям с США. Изучая историю и размышляя о подоплеке событий в будущем, я пытался представить себе образ мыслей японцев — что их будет беспокоить и как они могут реагировать на те или иные события. Очевидно, что мы не можем знать подробностей будущих событий. Однако здесь я пытаюсь нарисовать картину того, как может сыграть сочетание геополитики, технологического прогресса и военных действий. Очевидно, что я не знаю, как будет проходить эта война и даже в какие сроки это случится, но могу обрисовать некоторые ее принципы и представить себе кое-какие особенности.

К этому времени японцы уже построят на Луне множество баз, однако одна из них будет предназначена для использования в военных целях под гражданским прикрытием. В тайно выкопанных глубоких подземных помещениях японцы начнут создавать различные снаряды из лунной породы, которая может иметь значительный вес при небольшом объеме. Кусок породы размером с небольшой автомобиль может весить тонны. Если придать ему очень высокую скорость, то его кинетическая энергия будет фантастически велика, он разорвет на куски любой крупный объект, в который попадет. На Луне, где нет воздуха, трения и аэродинамических процессов, такому снаряду можно придать довольно грубую форму. Его присоединяют к ракете и топливным бакам, после чего он готов к запуску.

Эти снаряды будут обладать двумя характеристиками: они окажутся достаточно тяжелы, чтобы разрушить «боевую звезду» своей кинетической энергией, и достаточно малы, чтобы их можно было вывести на орбиту с помощью ракеты, чему поможет более низкая стартовая скорость на Луне по сравнению с земной. Принимая во внимание скорость, на которой снаряд врежется в «боевую звезду», достаточно будет нескольких фунтов. Однако он должен будет устоять при попадании более мелких оборонных ракет, также использующих принцип кинетической энергии.

Японцы построят еще одну секретную базу, старательно замаскировав ее на обратной стороне Луны. Там они начнут тестировать свое новое оружие, выпуская снаряды прочь от Земли в зоне, не видимой с нашей планеты. Систему постепенно будут совершенствовать, и работы над ней будут вестись настолько медленно, что передвижение в сторону базы, даже если будет замечено, не вызовет ненужной озабоченности. Будет подготовлен и замаскирован запуск ракет из-под поверхности Луны. По мере ввода в эксплуатацию «боевых звезд» Япония начнет принимать ответные меры. Японцы знают, что уничтожить можно любую ракету, поэтому они подготовят десятки управляемых ракет, нацеленных на каждую боевую космическую платформу США в надежде, что какая-нибудь из ракет да прорвется. Они будут рассчитывать, что, вне зависимости от того, насколько продвинутыми станут технологии, бюджета и персонала всегда недостаточно, чтобы за всем уследить.

Незаметность будет очень важна. Около трех дней уйдет на то, чтобы пущенная с Луны ракета долетела до «боевой звезды». Период между обнаружением нападения и уничтожением «боевой звезды» станет самым опасным для планов японцев. Как только ракеты обнаружат — «боевая звезда», даже под угрозой уничтожения, сможет отдать приказ сверхзвуковым летательным аппаратам атаковать Японию и ее космические объекты, и их удар нанесет стране огромный ущерб, в то время как у команды «боевой звезды» еще останется время на эвакуацию с платформы. Поэтому самой главной задачей станет внезапное поражение «боевой звезды», с тем чтобы таким образом «ослепить» США.

Успех подобного предприятия гарантировать невозможно. Поэтому японцам будет нужен и план «Б». Успешный запуск ракет гарантирует уничтожение боевой космической станции. Однако между моментами обнаружения атаки и поражения возможна катастрофа. Япония будет иметь единственное преимущество. Внимание «боевых звезд» сосредоточится на Земле и областях между Землей и геостационарной орбитой. Их основная задача — наступательная, их оборонительные возможности относительно слабы. Более того, «боевые звезды» не будут ожидать нападения с тыла. По мнению американцев, если удар и возможен, то только «снизу». Слежение за зонами, расположенными выше их орбиты, на постоянной основе осуществлять не предполагается.

США будут вести простое (и не особенно эффективное) наблюдение за метеорами, что является очевидной необходимостью для пилотируемой космической платформы. Космос огромен, и, как бы вы того ни хотели, охватить его целиком невозможно — как в наше время, так и в 50-х годах XXI в., — развитие технологий и их прикладное применение окажутся для этого недостаточными. Понимая это, Япония не станет осуществлять запуск серии ракет из одной точки, а отправит к цели множество снарядов с разных пусковых установок. Радар слежения может засечь один-два из них, но не будет ассоциировать их с нападением. Для запуска японцы выберут орбиты, не предназначенные для «боевых звезд», однако их ракеты будут сконструированы так, чтобы сжигать последнюю ступень и менять орбиту в последние часы полета — топливный контейнер и двигатель, предназначенные для сгорания, будут крупнее, чем сам снаряд, представляющий собой небольшой камень, которому придали определенную форму. Любой компьютер, засекший снаряд, примет его за метеорит, который ничему не угрожает — он подлетел близко, но не опасен. Возможно, компьютерная система даже не передаст информацию о снарядах на мониторы боевой станции, за которыми ведут наблюдение люди. Это будет роботизированная система, не предполагающая тонкостей восприятия.

Для Японии опасность будут представлять три обстоятельства. Во-первых, США отследят запуск с лунной поверхности, используя неизвестные японцам технологии. Обнаружение будет возможно также и в период после запуска, но до окончательной настройки на орбиту, которая займет несколько дней. И в последние несколько часов перед попаданием США могут нанести ответный удар. Чем позже они заметят нападение, тем меньше времени у них будет на реагирование и тем разрушительнее оно будет.

Японский план «Б» на случай, если их намерения раскроют, будет заключаться в ускорении 2-й фазы нападения. Выведя из строя «боевые звезды», японцы планируют немедленно нанести сверхзвуковые удары по военно-воздушным и ракетным базам США по всему миру, с помощью своих космических систем засечь американские подводные лодки и наземные системы связи и управления. В случае обнаружения Япония введет в действие 2-ю часть плана, прежде чем «боевые звезды» будут уничтожены, в отчаянной попытке успеть до того, как американцы нанесут ответный удар. Японцы будут уверены, что смогут определить, засекли ли американцы нападение, поскольку обнаружение будет означать, что коммуникационный трафик между «боевыми звездами», наземным командованием и другими платформами невероятно активизируется. Возможно, японцы не смогут расшифровать коды, однако всплеск трафика они отметят. К тому времени они уже многие годы будут владеть орбитальными спутниками, официальной причиной запуска которых стала навигация или прогнозирование погоды. Однако у японских спутников будет и другая, секретная миссия: перехватывать и измерять трафик между американскими космическими системами.

Японцы не станут делиться своими планами нападения с Турцией. Секретные лунные базы будут бриллиантами в короне японской военной мощи, а турки — их союзниками