Концепция внешней политики Монголии и отношения с Россией

Россия традиционно имела и имеет важные стратегические интересы в Монголии, в том числе в политической, экономической, военной, экологической, культурной, гуманитарной и других сферах. Россию и Монголию связывают, в первую очередь, общая граница протяженностью 3,5 тыс. км и многовековая история преимущественно дружественных взаимоотношений. Россия внесла большой вклад в возрождение и защиту государственности и независимости Монголии, в развитие экономики и культуры, в превращение ее в современную процветающую страну. Для двух государств характерны общая направленность политических и социально-экономических преобразований после 1990 г., во многом схожие стратегические национальные интересы, общая заинтересованность в обеспечении безопасности и мира в АТР, в развитии региональной и глобальной экономической интеграции.

Фото: ubpost.mongolnews.mn
Работники месторождения Ойю Толгой

В соответствии с обновленной Концепцией внешней политики(2011 г.) Монголия стремится проводить самостоятельную, независимую, «многоопорную» внешнюю политику, направленную на поддержание сбалансированных отношений с Россией, Китаем, другими развитыми и влиятельными странами Запада и Востока. Важное место в монгольской внешней политике занимает концепция «третьего соседа», которая распространяется на США, Японию, ЕС, Индию, Республику Корея и Турцию. При этом Монголия стремится избегать чрезмерной односторонней зависимости от какой-либо одной державы. Нынешнее руководство страны ориентируется преимущественно на западные ценности демократии и стандарты рыночной экономики. В последние годы особый акцент делается на развитие всесторонних, прежде всего торгово-экономических, связей с ЕС, на внедрение европейских стандартов и норм.

После 2009 г. российско-монгольские отношения носят во многом декларативный характер. При внешнем благополучии многие ранее достигнутые договоренности и соглашения не выполняются, в том числе по вине монгольской стороны. Отсутствует заметный прогресс в реализации двух новых крупных совместных проектов, договоренности по которым были достигнуты в 2009 г. Речь идет о компании «Развитие инфраструктуры», которая была создана совместно с ОАО «РЖД» с целью модернизации Улан-Баторской железной дороги и строительства новых железных дорог для транспортировки угля по маршруту Таван-Толгой – Сайншанд – Чойбалсан – Соловьевск с выходом на Транссиб и далее в Японию и Южную Корею.

Богатые, еще не до конца разведанные природные ресурсы Монголии – это, несомненно, большой и лакомый кусок постоянно уменьшающегося «глобального сырьевого пирога».

В мае 2013 г. правительство Монголии приняло решение о продаже ОАО «РЖД» своей доли акций (50%) КОО «Развитие инфраструктуры». В настоящее время все 100% акций этой компании принадлежит ОАО «РЖД». Достигнута договоренность о том, что в ближайшие годы усилия компании будут сосредоточены на модернизации Улан-Баторской железной дороги.

В декабре 2013 г. в Улан-Баторе состоялось первое совещание представителей железнодорожных ведомств России, Китая и Монголии, на котором обсуждались актуальные вопросы сотрудничества в области транзитных перевозок, в частности, по международному транспортному «Северному коридору», являющемуся «естественным сухопутным мостом в направлении Азия–Европа».

Фото: Flickr / Max Avdeev
Улан-Батор

В 2009 г. было подписано межправительственное соглашение о создании совместной российско-монгольской компании «Дорнод уран» для разведки, добычи, переработки и использования урановых месторождений в Восточной Монголии. В 2010 г. стороны заключили соглашение о принципиальных условиях создания компании и достигли договоренности о подписании в возможно более короткие сроки ее учредительных документов на основе согласованных принципов. Однако дальнейшего развития этот проект не получил.

Длительная задержка с реализацией подписанных соглашений объясняется тем, что в мае 2011 г. канадская компания «Khan Resources» предъявила иск к правительству Монголии в связи с незаконным, по ее мнению, отзывом лицензии на добычу урановой руды на месторождении Дорнод. Уже нескольких лет этот иск рассматривается в международном арбитраже.

Россия проиграла в конкурентной борьбе за участие в освоении крупнейшего угольного месторождения Таван-Толгой, в строительстве новых железных дорог протяженностью более 1800 км. До последнего времени двусторонние торгово-экономические отношения развивались недостаточно быстрыми темпами, что стало особенно заметным на фоне динамично развивающихся отношений Монголии с другими ведущими странами, особенно с Китаем.

После 2009 г. российско-монгольские отношения носят во многом декларативный характер. При внешнем благополучии многие ранее достигнутые договоренности и соглашения не выполняются.

Доля России в общем внешнеторговом обороте Монголии в 2010–2013 гг. составила в среднем 15–18%, тогда как доля Китая – около 50% [4]. В 2012 г. доля России в монгольском импорте составляла 27,4%, в экспорте – всего 1,8%, а доля Китая в монгольском экспорте – 92,6%, импорте – 27,6% [5]. Кроме того, уже на протяжении нескольких лет Китай уверенно лидирует по числу иностранных инвестиций в экономику Монголии. По данным монгольских источников, в 1990–2010 гг. прямые китайские инвестиции в экономику Монголию достигли 1,8 млрд долл., или почти 53% всех прямых иностранных инвестиций (ПИИ). В течение этих двадцати лет в Монголии было открыто более 5300 предприятий с участием китайского капитала, что составляет почти 50% всех предприятий с иностранным участием [6]. За тот же период было создано 769 предприятий с российским капиталом, а доля России в общем объеме ПИИ в экономику Монголии не превысила 2% [6].

Существенными препятствиями на пути развития отношений между Монголией и Россией являются: сохранение визового режима, высокие таможенные пошлины на традиционные товары монгольского экспорта в Россию, высокие транспортные тарифы на транзит монгольских товаров по территории России, сложные бюрократические процедуры согласования, оформления деловых сделок, прохождения таможенного контроля. Как следствие, многие монгольские бизнесмены предпочитают иметь дело не с российскими, а с китайскими, японскими и западными компаниями.

Существенными препятствиями на пути развития отношений между Монголией и Россией являются: сохранение визового режима, высокие таможенные пошлины на традиционные товары монгольского экспорта в Россию, высокие транспортные тарифы на транзит монгольских товаров по территории России, сложные бюрократические процедуры согласования, оформления деловых сделок, прохождения таможенного контроля.

Для сохранения и укрепления стратегических позиций России в Монголии представляется целесообразным принять следующие меры.

1. В условиях обострившейся конкуренции между имеющими свои интересы в Монголии крупными державами (Китай, США, Япония, Республика Корея, страны ЕС, Великобритания, Канада, Германия и др.) и ТНК нельзя допускать дальнейшего ослабления позиций России и роста негативных для нее диспропорций в «четырехугольнике» Россия–Монголия–Китай–США (в ближайшем будущем к нему, видимо, присоединится и Япония).

В связи с этим необходимо: последовательно проводить курс на активизацию и повышение эффективности двусторонних отношений по всем направлениям, указанным в Декларации о развитии стратегического партнерства между Российской Федерацией и Монголией (2009 г.), на принципах равенства и взаимной выгоды; строго и оперативно выполнять принятые на себя обязательства; сохранять прежние достижения и завоевывать новые позиции во всех областях жизни Монголии; более полно учитывать национальные интересы и предложения монгольской стороны; укреплять и развивать двустороннее стратегическое партнерство.

2. Добиваться ускорения решения вопроса об отмене визового режима между двумя странами (в настоящее время предложения российского МИДа находятся на рассмотрении монгольской стороны).

3. Принять дополнительные меры к расширению двусторонней торговли и сокращению растущего дисбаланса в ней.

4. Исходя из позитивного и негативного опыта советско-монгольских и российско-монгольских отношений в ХХ веке, обратить особое внимание на формирование и закрепление традиционного, в целом дружественного позитивного образа России в сознании новых поколений монголов; вести последовательную активную борьбу с попытками некоторых монгольских политиков и историков под видом восстановления исторической правды односторонне, преимущественно негативно трактовать сложную, неоднозначную историю советско-монгольских отношений и роль России/СССР в истории Монголии в ХХ веке.

5. При разработке и реализации долгосрочных и среднесрочных программ/проектов социально-экономического и культурного развития Восточной Сибири, Бурятии, Забайкальского края и других субъектов РФ, граничащих с Монголией, по возможности более полно учитывать интересы и потенциал сотрудничества с Монголией.

6. Шире использовать неограниченные возможности Монголии как страны-транзитера для развития торгово-экономического, энергетического, логистического, туристического и другого сотрудничества с Китаем и другими странами АТР; развивать взаимовыгодное трехстороннее сотрудничество и партнерство между Россией, Монголией и Китаем.

1. Монгол улсын статистикийн эмхтгэл. Mongolian Statistical Yearbook. 2012. Улаанбаатар, 2013.

2. Монголия сегодня, 11.03.2012.

3. Монголия сегодня, 10.01.2013.

4. Монгол улсын статистикийн эмхтгэл. Mongolian Statistical Yearbook. 2010; 2011; 2012. Улаанбаатар.

5. Монгол улсын статистикийн эмхтгэл. Mongolian Statistical Yearbook. 2012. Улаанбаатар, 2013. С. 269–271.

6. Baatar Ts. Foreign direct investment in Mongolian case // Олон улсын монголч эрдэмтдийн Х их хурлын илтгэлууд. Proceedings of the 10th International Congress of Mongolists. Vol. III. Mongolia’s Economy and Politics. Улаанбаатар, 2012. P. 145–148.

http://www.legendtour.ru/rus/mongolia/text/russia-mongolia_txt9.shtml

ПОИСК МОДЕЛИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ МОНГОЛИИ
В ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКОМ ПЕРИОДЕ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук. Москва — 2000. Работа выполнена в Институте международных экономических и политических исследований Российской академии наук. Бадарчийн Эрдэнэбат (Монголия).

В Монголии переход от прежней системы начался одновременно с большинством бывших социалистических стран, здесь пошел процесс глубоких демократических перемен, установилась многопартийность, институт президентской власти, свобода печати и слова.

Ошибкой или упущением деятельности монгольского руководства - старого и нового - было непонимание важности для страны наличия теоретической концепции о рыночной экономике Монголии, включая характеристику этапов переходного периода, конечной цели, а также национальной идеологии. Целостную концепцию заменили популистские в своей основе экономические программы сменявших друг друга правительств, которые не могли нести ответственности за реализацию своих программ вследствие кратковременного пребывания у власти. У монгольской науки, долгие годы занимающейся научным коммунизмом, не было теоретических знаний о рыночной экономике.

Политическая трансформация в Монголии сопровождалась борьбой за власть среди представителей 15-ти партий. Многими в стране демократические ценности понимаются как произвол и вседозволенность, ослаблен государственный контроль за соблюдением общественного порядка, пышно расцвели социальные пороки: коррупция, взятничество, пьянство, воровство и т.д., угрожающие политической стабильности.

Летом 2000 года состоятся выборы в парламент в весьма сложной внутриполитической обстановке: президент страны является членом МНРП, ныне оппозиционной партии, а в парламенте большинство за коалицией Демократического союза. Государство должно иметь четкие ориентиры: куда и с кем двигаться дальше.

1. О сущности и типе монгольского социализма. Содержание перехода составляло преодоление феодальной и империалистической зависимости, культурной отсталости, развитие базисных отраслей народнохозяйственного комплекса на путях индустриализации. Конечной целью переходного периода, отраженной в партийных документах МНРП, должно было стать построение материально-технической базы социализма. Многие задачи, характерные для перехода от феодализма, удалось в общем решить. Но как в странах т.н. "развитого" социализма, так и в Монголии, построившей лишь основы этого строя, начался процесс стихийного разрушения самой системы, ускоренный крахом мирового социализма.

Исходя из этого, диссертант считает, что Монголия находилась только в начале пути к построению социализма, который не мог быть социализмом в марксистском понимании, сформировалось общество, покончившее с вековой феодальной и империалистической зависимостью и совершившей переход от экономической отсталости к основам индустриального развития. социальном плане Монголия не достигла уровня материального благосостояния и культуры, характерных для развитого общества.

2. О теоретической концепции преобразований в постсоциалистическом периоде. Диссертант доказал, что в Монголии был выбран вариант рыночных реформ методом шоковой терапии в условиях разрастания кризисной ситуации в экономике. Ваучерная приватизация дала выгоду от разгосударствления всенародной собственности преимущественно монгольской администрации и иностранным участникам.

Политическая реформа, направленная на развитие демократических процессов и многопартийности, явилась одним из завоеваний монгольский перестройки, но она не смогла сплотить общество и создать побудительные мотивы к реальному политическому обновлению, поскольку сопровождалась межпартийной борьбой за власть. Программные заявления многочисленных партий и общественных движений в основном дублируют друг друга, в них слабо отражаются материальные и духовные интересы трудового народа.

По мнению диссертанта, дальнейшее продвижение реформ в сторону демократизации и рынка сдерживает бюрократическая власть, слабость позиций в стране среднего класса, чьи интересы должны быть защищены законом.

3. О влиянии внешнего фактора на процессы перестройки в Монголии. Диссертант показал, что помощь Советского Союза сыграла решающую роль в создании основ современной промышленности, транспорта, ликвидации культурной отсталости, вовлечении Монголии в мировое социалистическое хозяйство. Недальновидная политика обеих стран по дистанцированию друг от друга по объективным и субъективным причинам после отхода от социализма нанесла серьезный ущерб экономике, усилила трудности и диспропорции в монгольском народном хозяйстве. В постсоциалистическом периоде монгольское руководство стремится сменить внешнеэкономическую ориентацию. При отсутствии выбора приоритетных направлений в стратегии развития внешнеэкономических связей, ясного понимания, кто из новых спонсоров будет действовать не только в собственных интересах извлечения крупных выгод, но и соблюдать при этом экономические интересы самой Монголии, нельзя ожидать эффективной отдачи от помощи и кредитов, предоставленных для реструктуризации монгольской экономики. Усиливаются тенденции со стороны ведущих стран мира по захвату ключевых отраслей монгольской экономики и не создаются условия для внутренних источников накоплений. Прежние экспортоориентированные отрасли (добывающая, цветная, легкая и пищевая промышленность, животноводство) пришли при отсутствии государственной поддержки и неумело проведенной ваучерной приватизации в упадок, сокращают производство и экспорт своей продукции.

Основное содержание работы

В первой главе диссертации раскрыта проблема становления социализма в Монголии, этапов и результатов командной экономики, роль внешнего фактора. Подчеркнуто, что СССР оказал Монголии большую военно-политическую поддержку для обретения национальной независимости, путь к которой был сложным. В 1911 г. в результате подъема национально-освободительного движения монгольского народа было свергнуто более чем двухвековое господство маньчжурских завоевателей и провозглашено монгольское государство, неограниченным правителем которого объявлен глава ламаистской церкви богдо-гэгэн Джебзун-Дамба-хутухта. Период феодально-теократической монархии (1911-1919) насыщен событиями, сыгравшими определяющую роль в новейшей истории Монголии.

Основу внешней политики составляла борьба за международное признание суверенитета Монголии. Правящие круги стремились создать единое государство, включавшее Халху, Западную Монголию и княжества Внутренней Монголии. Объективно такая политика была прогрессивной, так как направлялась на возрождение национальной государственности и способствовала подъему национального самосознания.

Царское правительство решило принять на себя посредничество в отношениях между монгольским государством и Китаем и оказать монголам возможную поддержку. Вследствие этого 3 ноября 1912г. в Урге было подписано русско-монгольское соглашение, которым фактически признавалось монгольское государство, хотя в тексте его статус был обозначен неопределенно. Царское правительство под влиянием сложной международной обстановки отказалось признать полное отделение Монголии от Китая и присоединение к Халхе Внутренней Монголии и Барги. Русс ко-китайская декларация от 5 ноября 1913 г. и тройственное русско-китайско-монгольское соглашение, подписанное в мае 1915 г. на конференции в Кяхте, окончательно определили статус монгольского государства, сведя его к широкой автономии в рамках Китая.

Вся власть была передана богдо-гэгэну, создано правительство из пяти министров, подчинявшихся только богдо-гэгэну, что, впрочем, не отменило старой формы управления — хуралов и чуулганов, т. е. съездов и собраний монгольских князей, а также представительств аймачных ханов в Урге — джисанов.

После победы Октябрьской революции в 1917г. Россия аннулировала все соглашения, подписанные царским правительством. Но феодально-теократическое правительство Монголии не признало советскую власть, закрыло российско-монгольскую границу и обратилось в лице Богдо-гэгэна к Китаю с просьбой ввести свои войска в Монголию. Китайская оккупация привела к установлению военной диктатуры и роспуску правительства.

Монгольские революционеры во главе с Сухэ-Батором обратились к российским властям с просьбой об оказании помощи, которая содержалась в письме, переданном В. И. Ленину монгольской делегацией. Одновременно ими был установлен контакт с РКП(б) и Коминтерном. В марте 1921 г. организационно оформилась партия МНП (с 1925 г. — МНРП), которая развивала свою деятельность по рекомендациям Коминтерна и РКП(б). В марте 1921 г. было создано Временное народное правительство Монголии, началась подготовка к революционному восстанию. В октябре 1920г. в Монголии оказалась отступавшая из России белая гвардия барона Унгерна. После чего в Монголию вступили части Красной Армии, и 6 июля 1921 г. была освобождена от войск барона Унгерна столица Урга (с 1924 г. Улан-Батор — в переводе "город красного богатыря"). Революционная власть на первых порах пошла на компромисс, провозгласив "конституционно-монархическую" форму организации политического строя. Богдо-гэгэн был лишен высшего политического руководства. Представители Коминтерна и советские эксперты руководили работой по определению характера, целей и задач революционного развития Монголии. В ноябре 1924 г. Монголия была провозглашена республикой. Обстановка в те годы была исключительно сложной: в 1923 г. умер Д. Сухэ-Батор, а уже в мае 1924 г. на III съезде МНР было заявлено, что конечной целью является "коммунизм", и к этой цели партия поведет общество, минуя стадию капиталистического развития.

Специфика перехода к социализму в странах Востока нашла отражение в научной литературе. Например, академик Н.А.Симония писал о двух принципиальных различиях, касающихся типов переходного периода: а) того, о котором писал К.Маркс в Критике Готской программы, т.е. о социализме как первой фазы коммунистической формации и б) того, о котором говорил В.И.Ленин в начале 1920-х годов, применительно к условиям России, т.е. предсоциалистического периода к социализму, когда совершился политический прорыв цепи империализма не в высокоразвитой капиталистической стране, а в "слабом звене".1 Традиционные и полуградиционные структуры в менее развитых странах Востока наименее поддаются процессу преобразований, а власти входят в искушения использовать более легкие, простые, но зато паллиативные методы формального обобществления и сугубо административной централизации. Эта кажущаяся легкость указанных методов порождает иллюзии, будто непосредственно из докапиталистических структур может вырасти социализм. Дело сводится к формальному вовлечению масс в псевдосоциалистические организационные рамки, дающие государству невиданные в историческом прошлом возможности контроля.

На возможность левацких ошибок при переходе к социализму стран с неразвитой экономикой указывал А.П.Бутенко, который считает, что "идея сокращенного процесса развития" (Ф.Энгельс) или формула "к коммунизму, минуя капиталистическую стадию развития" (В.И.Ленин) предполагают его длительность и тонкое понимание сути, а также "умное" использование открывающейся здесь возможности. Леваки же вместо марксистского анализа реального уровня социально-экономического развития своей страны и определения на этой основе того, о каком типе перехода идет речь в данной стране, заявляют, что здесь, как и везде, речь идет о переходном периоде к социализму, диктатуре пролетариата и общих закономерностях переходного периода. Именно о наличии таких закономерностей некапиталистического развития, якобы выявленных на опыте МНР, писали монгольские ученые. К ним относятся, по высказываниям ПЛувсандоржа, в сфере политической жизни руководство страной компартии, руководствующейся марксистско-ленинским учением и имеющей тесные контакты с мировым коммунистическим и рабочим движением, создание революционно-демократического государства, постепенное перерастание демократической диктатуры трудового народа в диктатуру рабочего класса.

2 Среди российских монголоведов существовал известный разброс мнений о возможности некапиталистического пути в Монголии. Например, историк М.И.Гольман утверждал, что собственной концепции некапиталистического развития у монгольских коммунистов не было, а было желание грандиозного эксперимента по переводу кочевого общества на рельсы социализма советского образца, окончившегося, как известно, не менее грандиозным провалом и показавшего лишний раз, что история не терпит насильственных скачков и может развиваться лишь путем естественной эволюции". Демократический этап или переход в "переход" стал действительно для Монголии некапиталистическим, установилась диктатура власти одной партии, проводилось насильственное насаждение социалистических форм хозяйствования, внедрялись командные методы управления. Согласно партийным установкам, в стране должны были искореняться ростки частного предпринимательства, иностранный торгово-ростовщический капитал, экспроприировалась собственность зажиточных аратов. Государство ввело монополию в банковско-финансовом секторе. Становление политических институтов, начиная с 1924 года, сопровождалось политической кампанией борьбы с "врагами народа".

Преобразования в Монголии осуществлялись под патронажем Коминтерна, теоретической основой являлось ленинское учение о некапиталистическом развитии ранее отсталых стран при поддержке победившего пролетариата. После смерти В.Ленина координатором внутренней и внешней политики Монголии стало руководство ВКП(б) во главе с И.Сталиным.

Зигзаги политики И.Сталина в отношении Монголии отражали суть противоречий этой исторической личности. С одной стороны, Сталин продвигал идею о международном признании Монголии, отстаивал ее суверенитет, с другой, навязал непризнание демократических институтов правления, политических свобод, поощряя насильственную ликвидацию светских феодалов.

В Монголии реализовалась сталинская теория классовой борьбы при социализме, и главным классовым врагом было объявлено духовенство, против которого началась кампания ликвидации.

выступавших за постепенность преобразований и реальный демократический путь. С победой "левых" окончательно отпала возможность альтернативных решений.

Порицая сталинизм за его негативное влияние на Монголию в плане решения политических и классовых проблем, тем не менее, монгольские ученые отдают ему должное в оказании военной помощи в связи с угрозой японской оккупации в 30-х годах.

Культ личности И.Сталина был разоблачен на XX съезде КПСС. На пленумах ЦК МНРП в апреле 1956 и январе 1962 г. было принято решение по преодолению вредных последствий культа личности Чойбалсана. Для начала политического обновления России решающее значение имел XX съезд, для Монголии V Пленум ЦК МНРП, состоявшийся в декабре 1988 г.

Формирование командной экономики прошло три временные фазы развития; 1-й период (1921-1940 гг.) характеризуется как переход от феодализма, на этом отрезке пути выкорчевывалось все старое традиционно-монгольское в идеологии, в культурно-духовной жизни, окончательно был ликвидирован частный сектор во всех его проявлениях и административно-командным путем внедрялась социалистическая система новых духовных и материальных ценностей, не понятых монголами. Российские ученые трактуют этот период как демократический, исходя, видимо, из формального признака — создания органов народной власти — хуралов, однако в командной и тоталитарной системе эти органы народной власти могли выполнять лишь указания партии, а точнее ее лидеров (Чойбалсана, Цэдэнбала), которых со своей стороны "поучали" Сталин и Коминтерн. Демократический период был самым драматическим после революции 1921 г.

В экономическом плане диссертант считает что 20-40-е годы можно назвать предытапом становления командной экономики.

Второй этап: 1940-1950 годы — трактуется в документах МНРП как этап строительства основ социализма. "По-Ленину" это означало всеобщее обобществление, переход к плановой системе. 40-е — 50-е годы были периодом создания отечественной промышленности.1 Проведена массовая мобилизация аратов на промышленные стройки, началось формирование монгольского рабочего класса.

Третий этап, 1960-е конец 1980 гг. по формулировкам МНРП должен был стать периодом развернутого строительства материально-технической базы и завершения построения социализма. Нельзя отрицать, что в тот период укрепилась материально-техническая база. За 20 лет был достигнут рост количественных показателей при ухудшающихся качественных: снижалась фондоотдача, производительность труда, росло незавершенное строительство и пр. В 1961-1980 гг. ВВП возрос в 3 раза, основные производственные фонды в 5,5 раза, валовая продукция промышленности в 5,9 раза, доходы населения возросли в 3,5 раза, льготы, полученные населением из общественных фондов потребления, — в 12,7 раза.2 Возросли натуральные показатели промышленной продукции, но в аграрной экономике они были весьма скромные, характеризовавшие застой в этой отрасли.

Таблица 1

Производство продукции промышленности и сельского хозяйства

Вид продукции	Ед. изм.
Электроэнергия	млн.кВт.ч	106,4	1566,3
Уголь	тыс .т	618,8	4376,1
Шерсть мытая	тыс .т	5,6	11,8
Мясо в промышленной обработке	тыс.т	12,8	56,8
Поголовье скота*	млн. голов		23,8
Зерновые	тыс.т	227,4	259,1

* Скачок в росте поголовья скота имел место до кооперирования аратов - с 9,6 млн. голов в 1918 г. до 22,7 млн. в 1950 г. Источник: Статистический сборник Народное хозяйство МНР в 1981 г. Улан-Батор, 1981.

Несмотря на известные успехи, Монголия не создала крепкого экономического задела, не имела достаточных ресурсов для достижения в короткие сроки уровня, соответствующего критериям развитой социалистической экономики. Поэтому МНРП вынуждена была признать ошибочной ориентацию на завершение построения социализма к концу 80-х годов. Такое признание основывалось на следующих аргументах: Монголия оставалась слаборазвитой страной, происходил упадок в основной отрасли хозяйства - животноводстве в результате неэффективной работы сельскохозяйственных объединений аратов, Монголия имела низкие натуральные показатели в промышленности и недостаточно высокий уровень научно-технического потенциала, материальный и культурный уровень народа не соответствовали критериям развитого цивилизованного общества.

В конце 80-х годов были предприняты попытки несколько перестроить плановую систему экономики: ввести хозрасчет на предприятиях, усилить роль перспективного планирования, перестроить систему ценообразования.1 При сохранении чрезмерной централизации в управлении и отсутствии конкуренции различных субъектов хозяйствования, прочих атрибутов рыночной экономики все косметические меры не могли по-настоящему оздоровить экономику, вывести ее из застойного предкризисного состояния.

Заключительная часть 1-ой главы работы посвящена выяснению роли внешнего фактора. Подчеркнуто, что внешний фактор на всех этапах развития МНР и особенно на этапе строительства основ социализма определял содержание перехода к новому обществу и структурную промышленную политику. С начала 60-х годов народное хозяйство МНР развивалось с учетом участия страны в Совете экономической Взаимопомощи, однако, как и раньше, Советский Союз, оставался ее главным спонсором и торговым партнером.2 Диссертант на основе тщательного анализа советской помощи считает, что не правомерна острая критика, которая часто звучала в Монголии в первые годы становления рыночного хозяйства в адрес СССР. Нельзя отрицать достижений, связанных с созданием в Монголии при опоре на советскую помощь промышленности, банковско-финансовой системы, государственной ветеринарной службы в животноводстве, учитывая, что они достигнуты в одной из наиболее отсталых странах мира. Успехи Монголии за 50 лет очевидны, но за них монгольский народ заплатил слишком большую цену, потеряв значительную часть интеллигенции в годы политических репрессий и был изолирован от мировой цивилизации.

На макроуровне разрабатывались по рекомендациям и при непосредственном участии советских специалистов генеральная схема размещения и развития производительных сил, комплексная программа научно-технического прогресса, отраслевые долгосрочно-целевые программы, основные направления социального и экономического развития на 20 лет.

Монгольские и советские ученые, связанные с работой а Монголии, неоднократно отмечали слабую эффективность сотрудничества МНР в рамках СЭВ и с СССР.

Среди основных причин назывались:

1. Слабая координация помощи в рамках СЭВ, практическое неиспользование многосторонней формы сотрудничества.

2. Распыление материально-финансовых ресурсов по многочисленным объектам, неполное использование мощностей построенных предприятий, низкое качество выпускаемой продукции, что во многом определялось уровнем подготовки национальных кадров.

3. Неприменимость к монгольским реалиям многих СЭ-Вовских предложений.1

За счет кредитов и безвозмездной помощи СССР обеспечивалось 75% капиталовложений в народное хозяйство МНР; 50% промышленной продукции выпускалось на предприятиях, построенных при советском техническом содействии. Вместе с тем, нельзя не отметить некоторые ошибки в политике индустриализации:

1. Промышленный комплекс планировался, строился исключительно при использовании импортных энергоносителей и многих видов сырья, хотя в Монголии имеется достаточно собственных ресурсов для развития базисных отраслей и экологически чистых производств. Индустриализация была нацелена на создание преимущественно крупных производств в промышленности при наличии отсталой инфраструктуры.

2. Она не несла в себе социального компонента, а именно, удовлетворения потребностей людей в современном жилье с коммунальными удобствами, в возможности получения разнообразной калорийной пищи. При большой численности образованной интеллигенции, подготовленной в СССР, монголы-араты не изменили свой менталитет.

3. Ориентация на мировой социалистический рынок не давала стране возможности создавать фонды в твердой валюте, 1/3 стоимости монгольского экспорта приходилась на продукцию медно-молибденовской промышленности, почти целиком вывозившейся в Россию.

4. Льготная экономическая помощь развивала иждивенчество, поскольку для Монголии в СЭВе применялись особые условия сотрудничества и многочисленные преференции, которых не имела в таком количестве ни одна другая страна СЭВ.1

В структуре экономической помощи СССР преобладали льготные кредиты; их сумма возросла за 15 лет (1971-85 гг.) в 3,8 раза по сравнению с общим объёмом кредитования в 1971-75 гг., с 538,9 млн. до 2061,4 млн. переводных руб.

В Монголии было построено 700 объектов при техническом содействии СССР, в т. ч. 150 в промышленности, что превышает показатели экономической помощи СССР всем другим неевропейским социалистическим странам. Отличительной особенностью техсодействия Монголии являлось то, что многие объекты строились под ключ, и его объем в 1981-85 гг. возрос в 4,7 раза по сравнению с 1971-75 гг. Под ключ осваивалось 75% выделенных кредитов. В результате Монголия стала крупным должником СССР,

Задолженность перед СССР в расчете на душу населения равнялась к началу 90-х гг. 5 тыс. руб., а общая ее сумма превысила 10 млрд. руб. Следует отметить, что помощь в особо крупных размерах была предоставлена в 1981-85 гг., т. е. тогда, когда в советской экономике уже назревал кризис.

Подводя итоги развития командной экономики Монголии и ее отношений с социалистическими странами в доперестроеч-ный период, по-видимому, нельзя дать однозначной оценки. Долгие годы Монголия проходила трудный, болезненный путь выхода из феодального состояния общества и приобщения к новым производственным отношениям, которых не было даже в заро-дышном состоянии, тогда как большинство стран, входивших в социалистическое сообщество (кроме среднеазиатских республик бывшего СССР), перешло к социализму, имея ту или иную степень развития капитализма.

Другая сторона — это оценка роли внешнего фактора. Историческая правда состоит в том, что СССР защитил Монголию в 20-х годах от китайского вторжения, в 30-х годах от японской экспансии, вложил немалые средства в развитие производительных сил страны. В становлении и модернизации монгольской промышленности участвовали европейские страны СЭВ. В то же время командно-административная система с абсолютной властью компартии в принятии политических и хозяйственных решений исключала возможность выбора иного пути, чем тот, который прошла Монголия.

Во второй главе анализируются особенности перехода от тоталитарного к демократическому обществу, выбор политического курса и концепция национального возрождения. Методологической основой диссертанту послужили выводы представителей российской и зарубежной научной мысли о причинах системной трансформации в постсоциалистических странах, движущих силах, типах формирующихся обществ. Однако в определении направлений (тактики) реформ есть существенные расхождения, поскольку авторы споткнулись о двух краеугольных камнях перестройки, а именно, на выяснении степени допустимости и формах вмешательства государства в процессы экономической трансформации, путях наращивания "критической массы" для создания нового ры