Легко ли быть лимитрофом

Если вы помогли другу в беде, он наверняка вспомнит о вас, когда снова окажется в беде.

Правило Чейтса

Современный мировой рынок состоит из двух определенных категорий – одни страны дешево производят, другие с чувством и толком потребляют. Восточная Европа с большим удовольствием присоединилась бы ко второй категории (как и Россия, впрочем), но не может оказаться даже в первой.

Те же факторы, что и в России, влияют и на их рентабельность промышленного производства, хотя и несколько слабее. Но в конкурентной борьбе имеют значение излишние траты даже в размере нескольких процентов.

Так что некоторые трудности в экономике наших западных соседей не случайны, это не временный кризис. Процесс на этом не остановится. Пока – лишь пока – наши западные соседи живут во многом за счет транзита, приграничной торговли, реэкспорта, причем главным действующим лицом в этих операциях является Россия. Так, почти все бананы в Россию почему‑то попадают из Финляндии, поэтому они в Питере дешевле всего. Но покупательная способность России падает…

То, что наши соседи пока что имеют процент от реэкспорта нефтепродуктов и цветных металлов – во многом результат коррупции российских чиновников и, так сказать, несовершенства механизма разграбления нашей страны. В принципе, наши экспортеры платят ближайшим соседям совершенно излишний процент, и вполне могли бы на пути к конечному потребителю обойтись без посредников. Даже если «пореформенная» экономическая система не будет сломана, а лишь усовершенствована, то роль посредников будет в конце концов сведена к нулю.

Аналогично, то, что основной торговой базой для наших «челноков» была Турция – результат временного стечения обстоятельств. Дело в том, что частная внешняя торговля – это, конечно, для нашей страны – зло. Но торговля в форме «челночничества» – зло в квадрате. Импорт мелкими партиями приводит к дополнительному разорению страны. А «челноку» чисто технически было неудобно ехать куда‑то дальше Турции, а в Европу через Польшу – противно и опасно. Впрочем, естественный процесс вытеснения мелкого «челнока» оптовыми импортерами почти завершился к 17‑му августа, и, если бы не кризис, в будущем импорт шел бы крупным оптом, и не обязательно через Турцию.

Ситуация фактического валютного банкротства нашей страны сильно сократила эту внешнеэкономическую деятельность. Даже если экспорт цветных металлов и нефти из России не будет национализирован, его объемы все равно сокращаются. Будущее у экономики «лимитрофов» (так в период между мировыми войнами называли пограничные с Россией страны) незавидное, В 20‑е – 30‑е годы из Прибалтики эмигрировала значительная часть населения, и это было неспроста. У эстонцев была своя пословица:

«колыбель эстонцев – Эстония, а могила – весь мир».

Нечем им было в Эстонии жить! А сейчас подобная ситуация снова воспроизводится.

Таким образом, положение наших западных соседей – весьма своеобразно. По сравнению с экономиками стран Западной Европы и Южной Азии их экономики неконкурентоспособны, и входить с ними в одно рыночное пространство, «мировое» – для них самоубийственно. Зато в одном рыночном пространстве с Россией производства в этих странах могут и процветать. Если российские предприятия будут работать хорошо, то и предприятиям стран – бывших членов СЭВ – будет хорошо также, ведь они находятся в более благоприятных условиях, у них есть экономическая фора – меньшая потребность, чем у российских, в энергии. Проблема у них лишь в одном – чтобы они хотели продавать на нашем рынке, необходимо, чтобы им можно было что‑то на этом рынке и купить. Это и сырье, и полный набор товаров, по современным понятиям, необходимых для жизни. Вот в этом проблема! Прошлый раз при жизни СЭВ – так не получилось. Наши братья‑славяне и прочие угрофинны очень обиделись на темную варварскую азиатскую державу, что она их всячески угнетает. Подоплека была, конечно, не в угнетении, а в меньшем разнообразии в витринах. У западных соседей витрины были богаче!

Сейчас витрины на центральных улицах у «братьев‑славян» – как надо, а вот производство где стоит, а где и лежит пластом. Через некоторое время настанет момент, когда жизнь напомнит: человек не только потребитель, но в первую голову работник, и чтобы потреблять, надо что‑то производить и продавать, а их производство никому в мире не нужно. Кроме России и Монголии, и то на определенных условиях.

В апреле 1999 года мне пришлось побывать на совещании торговых представителей и торгово‑экономических атташе стран – бывших членов СССР и СЭВ. Собрал их Н. И. Рыжков, под эгидой Координационного Совета товаропроизводителей Союза России и Республики Беларусь – организации, призванной проталкивать экономическое сотрудничество по парламентской линии. Цель встречи – попытаться создать Международный Союз товаропроизводителей. Не все приглашенные пришли, и активность пришедших была невелика. Проблема, видимо, в том, что хотя экономики всех этих стран не в лучшем состоянии, о причинах кризиса в этих странах пока не подозревают. А пора бы! Уже нельзя валить все на «русский менталитет» – у этих, «новых членов НАТО», менталитеты свои, ого‑го, какие менталитеты! А развал экономики – точно такой же. Когда же они начнут соображать?

Но не стоит недооценивать их способность видеть наши проблемы: представитель Кубы, например, поднял вопрос о статистике, об информации. Говорит, мы готовы заплатить, только скажите, кто у вас, где и что производит! Рыжков согласился, что это сейчас никому и в России не известно.

Еще бы. Руководство Госкомстата в тюрьме сидит, непонятно за что (главного‑то фигуранта сразу выпустили), а ныне существующие производители заинтересованы, главным образом, как бы утаить сам факт, что они что‑то производят. Иначе налоговые службы шкуру спустят.

То совещание ничем не кончилось, но вопрос не отпал и не отпадет. Улучшение в экономике наших соседей само собой не наступит. И это серьезным гражданам центрально‑европейских стран уже ясно.

ШАШЛЫК ПО‑БЖЕЗИНСКИ

Бжезинскому приписывается идея создания своего рода «санитарной зоны» из бывших республик СССР («НГ» 5.06.99) на западных границах России. Правда, я не нашел ее изложения в популярной книге «Великая шахматная доска», но, зная его, в это легко поверить. Предполагалось, что страны, преграждающие при поддержке всего Запада путь России в Европу, будут в перспективе в хозяйственном отношении изолированы и независимы от России. С севера эту группу стран будет протыкать, как шампур, газопровод из Норвегии, с юга – нефтепровод из Средней Азии через Турцию.

Бжезинский распоряжается судьбами народов, как фигурами на шахматной доске, но насколько его идеи реализуемы? Если и есть ошибки в подобных книгах, то это ошибки кардинальные и где‑нибудь на первых страницах.

Так, Бжезинский говорит о том, как удержать лидерство США в мире. Но вот вопрос: а как США это лидерство получили? Ведь если тот фактор, который вознес Америку на вершину мира, перестанет действовать, то к чему вся «геостратегия» чугунного Збигнева?

Бжезинский часто упоминает о том, что Америка процветает благодаря наиболее талантливым людям, приехавшим из‑за рубежа (Киссинджер, Бжезинский, Олбрайт…). Коренные американцы пока терпят такие высказывания. Говорит он и о превосходстве американской культуры, «что бы некоторые ни думали о своих эстетических ценностях», как он выражается. К числу преимуществ США, по Бжезинскому, входят и свобода самовыражения, и стиль политических лидеров… пусть так.

Но не является ли главным фактором все‑таки то, что к Первой мировой войне ВНП США составлял 33 % от мирового, а после Второй даже 50 %? А мыто хоть и победили, но в хозяйственном отношении не слишком отличались от Германии 1945 года, а в чем‑то Германии было и полегче. Она пострадала от бомбежек, но ее города не сносились до фундамента, как Сталинград или Воронеж. Вряд ли наш ВНП достигал 5 % от мирового, а нам еще и бомбу приходилось делать, и ракеты. До 1961 года американцы над нами летали, как хотели.

После войны, в пику Советскому Союзу, США помогли восстановиться Германии и Японии, потом, в угоду «мировой экономике», позволили промышленному капиталу перебраться во многом в «третий мир». Сейчас доля США в мировом ВНП – лишь 20 % и она неуклонно падает. И ВНП этот во многом зациклен на саму Америку, а ведь раньше Америка брала экспортом. С 70‑х годов даже уровень жизни в США постоянно снижается. Это не очень заметно из‑за падения мировых цен на сырье, но поднял я тут как‑то прейскуранты пятнадцатилетней давности на некоторые виды бытовой техники – если модель выпускается и сейчас, то она в долларах вдвое дороже. Процесс этот просто не заметен, так как таких вещей мало, технический прогресс сильно меняет номенклатуру.

Поможет ли геостратегия не самой экономически мощной стране мира? Некоторые из фигур на шахматной доске могут почувствовать себя игроками! А хорошими политиками американцы никогда не были – уж в чем‑чем, а в этом их не обвинишь. Талейранов они себе так и не завезли – одни Олбрайт. Считается, что с большой дубинкой каждый может быть хорошим дипломатом. К сожалению, история 20‑го века дает американцам слишком соблазнительные уроки – они легко могут повысить удельный вес своего ВНП, не напрягаясь, а лишь развязав войну в Европе или Азии.

Но вернемся к конкретному вопросу – к судьбе тех стран, которым уготовано быть «шашлыком», нанизанным на два трубопровода. А чем они будут платить за эти нефть и газ? Ведь их экономики в составе «глобальной» – неконкурентоспособны! Америка будет их снабжать продуктами и промтоварами? С Украиной – это больше ста миллионов человек!

Можно ли создать «санитарный кордон» из стран с неустойчивой экономикой? Или Запад исключит их из мировой экономики, чтобы они не разорились? А как же принципы?

Возможно, затея эта будет все‑таки реализована. Но «зона» эта просуществует лишь до тех пор, пока в России будет правительство, склонное материально поддерживать антирусские и антироссийские режимы в соседних странах. В прошлый раз такой же «санитарный кордон» сожрал Гитлер, в этот раз законы глобальной экономики справятся и без него.

ПОБЕГ ИЗ ЗОНЫ

Так появится ли в будущем рынок, объединяющий соседей России? Конечно, появится, и объединит он тех, кто не сможет войти в систему мирового рынка, точнее тех, кто уже «сходил в него» и разорился. Но это будет нескоро. Когда? Когда там народ поумнеет, конечно. Прочувствует, так сказать, всей душой.

С нашей стороны проблема в том, что соседи не могут нас вытянуть – сначала мы сами должны на ноги встать. Мы для них можем быть рынком сбыта только в том случае, если наладим у себя производство достаточно разнообразных товаров, не раньше. А иначе зачем у нас что‑то сбывать?

Некоторые теоретики у нас не оставляют попыток как‑то спроектировать будущее взаимодействие, и выдвигают в этой связи идею золотого рубля, который мог бы стать платежной единицей в расчетах между странами на российском и околороссийском рынке. Стать‑то он мог бы, но на какое время? Очень на короткое.

Проблема‑то в том, что наш рынок, как показано выше, должен быть отграничен от западного. Только в этом случае на нем будет выгодно что‑то продавать. Иначе приедет немец со своей картошкой и с южноазиатскими промтоварами и установит свои, мировые, цены. Как только наш рынок откроется западному, цены упадут, потребитель на некоторое время обрадуется… а производству настанет то, что уже наставало в девяностых годах. Все это мы проходили.

Ведь золото – как раз средство для объединения нашего рынка с мировым, а именно от этого мы должны бежать, как от чумы. Чем хождение золота отличается от конвертирования рубля в доллар? Ничем. Только процедура конвертации чуть‑чуть сложнее: сначала меняешь рубль на золото, вывозишь золото, а затем меняешь на доллары. Или в обратном порядке, но это мало вероятно. Набрав золотых рублей, и нашим, и «лимитрофным» производителям будет выгодно что‑то покупать уже на западном рынке. Так золотые рубли сразу уплывут на Запад…

Или кто‑то считает, что вывоз золота надо запретить? Но какое же это тогда «золотое обеспечение»? Зачем тогда сама возможность обмена на золото? Чтобы в руках подержать? Если рубли можно поменять на золото, но воспользоваться золотом по своему усмотрению нельзя, то это никакой не золотой рубль. Конечно, можно его так назвать в пропагандистских целях, но разрешить его менять на золото, а тем более вывозить – нельзя.

Это все старое, старое заблуждение – что национальная валюта обеспечивается золотым запасом. Золотой запас – это так, на случай войны. Валюта обеспечивается теми товарами, которые на эту валюту можно купить. Как мы можем определить, деньгами или конфетной оберткой является пестрая бумажка у нас в руках? А если на нее можно что‑то купить, то это – деньги.

Еще раз: если золотой рубль – товар, то его у нас соседи скупят за товары, вот он и кончится. Если же золотой рубль – средство обращения, то он должен циркулировать в экономической системе, никуда не уходя. Но тогда ему и не обязательно быть золотым!

Да и пустые это мечтания – о золотом рубле. Золота у нас мало, разведанных месторождений без всякого золотого рубля – лет на 15. И добыча его на самом деле нерентабельна, а более‑менее рентабельные прииски уже проданы иностранцам (я не преувеличиваю, в этом отношении в Магаданской области черт‑те что творится).

Так что планировать взаимодействие надо на базе простого, «деревянного» рубля. Конечно, «лимитрофы» с удовольствием продали бы свою продукцию и за доллары, и за золото, но не смогут. Не из‑за качества, подчеркиваю, а из‑за высокой себестоимости. Один раз продадут – и издержек не возместят, что уже и произошло.

А вот за «деревянные» они смогут продать?" потому что себестоимость любого производства у нас еще выше. Но продавать они будут только в том случае, если смогут эти «деревянные» реализовать, что‑то для себя полезное на них купить. Мы и сырьем кое‑каким пока располагаем (в мировом масштабе – мизер, но для Восточной Европы довольно много). А главное, мы можем и производить кое‑что, точнее почти все, что в принципе может производить человечество.

Таким образом, «лимитрофам» выгодно торговать с нами, выгодно включаться в наш, российский рынок. А выгодно ли это нам? Выгодно, но при соблюдении определенных условий.

Нельзя допустить подрыва нашего собственного производства, то есть нам нужно от них большее разнообразие продукции, а не дублирование нашей. Мы не можем допустить и серьезную зависимость от их продукции – народ‑то уж больно ненадежный.

Нам надо будет смотреть за соседями в оба: как бы они не занялись реэкспортом ликвидных российских товаров. Мы уже договорились, что экспортом занимаемся сами, «помогать» нам не надо.

А еще возникает забавная ситуация – для вхождения в наш рынок нашим «партнерам» придется ввести на экономических границах с Западом тот же режим, что и нам. Им это, конечно, не понравится – еще бы, они ведь «тоже европейцы». Например, когда в начале перестройки на границах Варшавского договора был упрощен пограничный и таможенный контроль, австрийцам, например, стало выгодно ездить на заправку в Венгрию, вывозить бензин. Ведь и маленькая дырочка в плотине смертельно опасна, в конце концов рухнет вся плотина.

Был у нас такой председатель Таможенного комитета – Драганов, так он вполне резонно говорил, что унификация экономик стран, входящих с Россией в таможенный союз, должна быть полной – вплоть до валюты. Это ведь неспроста говорилось, обычно государственные чиновники в чужую епархию не лезут… но на самом деле и экономическое законодательство, и валютная политика – самым прямым образом влияют на таможенную политику.

То есть у наших родных «народных демократов» выбор таков: либо их валюта меняется на «деревянные», либо на доллары. Либо они в западной экономике – тогда они ничего продать никому не смогут, либо в нашей – тогда от западной они должны быть в значительной степени изолированы. В «мировом» рынке они – парии, в нашем – солидные люди, «европа». Но либо то, либо это.

У нас выбора вообще нет – мы свой рынок должны держать замкнутым от западного. Любые послабления при соблюдении режима экономической границы обязательно вызовут утечку капитала из нашего рынка.

Поэтому если наши соседи не будут готовы на тот же режим взаимодействия с внешним миром, который установлен у нас, то мы с ними должны иметь полноценную границу.

Если будут готовы – то границу можно будет частично снять, но… создать такую же западнее.

Под границей я понимаю не только и не столько Джульбарсов с Карацупами, а определенные принципы внешней торговли.