Сила исходящей из сердца молитвы маори
Вскоре после моего возвращения из Австралии со мной связался духовный лидер туземного племени вайтаха маори из Новой Зеландии и спросил, нельзя ли ему приехать ко мне в Америку, чтобы поговорить. Маки Рука обратился ко мне с этой просьбой через Мэри Тандер, старейшину американских индейцев, которая, предварительно позвонив, привезла туземца ко мне домой.
Мне было очень интересно, потому что я никогда не общался с людьми этого племени. Конечно, думал я, нужно постараться помочь ему, о чем бы ни шла речь. Вместе с Мэри Тандер приехал не только Маки Рука, но и несколько его помощников. Мэри — замечательная бабушка из племени шайен, мы с тех пор стали хорошими друзьями.
Маки Рука оказался мужчиной весьма впечатляющих размеров, весом примерно в сто шестьдесят килограммов. Он прибыл в сопровождении нескольких юношей из его племени, которые помогли нести священные предметы для церемонии, необходимые, по его мнению, при встрече со мной. Некоторые из этих вещей весили более пятидесяти килограммов! Не помню точно, что это было, но они были очень тяжелыми, потому что их приходилось нести вдвоем. Итак, вокруг нас разместили все эти церемониальные предметы. Теперь мы могли начать беседу.
Через некоторое время мы подошли к обсуждению проблемы выживания на планете. Мы говорили о том, что люди современной цивилизации должны вспомнить древнюю мудрость, чтобы не погибнуть.
Мой гость поведал мне о существовании особых форм общения, которые смогут многое изменить в мире, если их вспомнят. Как мне стало ясно, это было главное, что хотел сказать Маки Рука.
Мы проговорили почти четыре часа о самых разных вещах, а перед самым уходом он сказал, что пришлет ко мне кого-то из своего племени. Я не совсем понял, зачем Маки Рука собрался это сделать, но пообещал ждать гонца.
* * *
После той встречи прошло несколько лет, мы с семьей собирались перебраться из города Седоны в Кейв-Крик. Я нанял большой грузовик для перевозки вещей и сражался с огромной грудой картонных коробок с вещами, которые я носил в машину. (Просто невероятно, сколько вещей у меня прибавилось после женитьбы. Когда мы познакомились, и у Клодетт, и у меня уже были дома, и в них — все, что нужно для жизни.)
И вот, совершая, кажется, уже в сотый раз путь от дома к грузовику и неся очередную коробку, которым не было конца, я увидел направляющегося ко мне незнакомого молодого человека.
— Здравствуйте, — поприветствовал он меня. — Может быть, вам помочь?
На вид ему было лет двадцать восемь, говорил он с калифорнийским акцентом. Одет в старые голубые джинсы, чистую белую футболку, на лице светилась улыбка. В принципе, он мог ребёнком или подростком жить где-то по соседству со мной, пока я не переехал из Калифорнии.
— Нет, спасибо, я справлюсь, — ответил я. — Осталось не так уж много.
Хотя, честно говоря, мне была нужна помощь, но мне не хотелось пользоваться его расположением. Он посмотрел мне в глаза и искренне, мягко, но настойчиво продолжил:
— Мне совершенно нечего делать, и я бы с удовольствием помог вам.
Ну как тут отказаться?
Мы продолжили работу вдвоем. Он оказался не слишком разговорчивым и, казалось, был полностью поглощен погрузкой. Так, почти в полном молчании, мы закончили работу. Я поблагодарил его и спросил, могу ли я быть чем-то полезен. Парень сказал:
— Нет, спасибо, но я бы хотел помочь вам теперь разгрузить все это в новом доме. Вы не против?
Я и поверить не мог в такое великодушие.
— Нет, это будет слишком с моей стороны. Но спасибо за то, что вы для меня сделали.
Он опять пристально посмотрел мне в глаза и сказал:
— Пожалуйста, разрешите мне помочь вам. Вам нужна помощь, а мне действительно больше нечем заняться.
Вдруг мне показалось, что я знаю его очень давно. Как будто бы нас с ним что-то связывает, и я сдался.
— Ладно, прыгай в машину. Но ты — ненормальный.
До моего нового дома мы ехали два с половиной часа, так что у меня было время задать ему все интересующие меня вопросы. Когда мы загружали вещи, он почти ничего не рассказал о себе, но теперь, в кабине старого грузовика, я все узнаю.
Как только мы выехали из Седоны, я спросил у парня, откуда он. И был почти уверен, что он скажет: «Из Калифорнии».
— Из Новой Зеландии, — ответил мой помощник.
И никаких пояснений. Я удивленно глянул на него:
— Я думал, из Калифорнии. Ты, наверное, жил там какое-то время?
Не глядя на меня, он сказал:
— Нет, я первый раз в Америке. Прибыл две недели назад.
Я повернулся к нему:
— Ладно, ну а откуда у тебя этот настоящий калифорнийский акцент?
Его ответ потряс меня до глубины души:
— Я выучил ваш язык всего недели три назад, в нашем племени.
— Как это? Безупречный английский всего за три недели?
— Да, это было несложно.
Прежде чем я пришел в себя от его ответа, он сказал:
— Вы помните Маки Руку? Он прислал меня к вам.
Я уже почти забыл про обещание Маки Руки прислать ко мне кого-то из своего племени, так что это окончательно выбило меня из колеи. Я был не в состоянии сказать даже «Не может быть!» Все равно это прозвучало бы глупо. Придумать, что он прибыл от Маки Руки, просто невозможно, значит, парень говорит правду. Кроме меня о том разговоре здесь никто не мог знать.
Вдруг я понял: происходит что-то очень важное в духовном плане; качество энергии в моем теле изменилось. Я спросил у своего спутника:
— Как ты нашел меня?
Его ответ был так очевиден:
— Очень просто: я следовал голосу сердца.
После небольшой паузы он продолжил:
— Правда, сначала я должен был побывать у хопи. Мне сообщили, что наше племя и племя хопи должны обменяться пророчествами, и меня избрали для этой миссии. Потом мне сказали, что нужно найти вас. Я отправился к хопи. Рассказать, что было дальше?
Как будто я собирался его останавливать! Парень рассказал мне историю, в которую поверить очень трудно, но я передам то, что услышал.
Молодой человек устроился поудобнее в кресле старого грузовика, слегка развернулся в мою сторону.
— Я приехал в селение хопи на Третью Столовую гору поздно ночью. Но они [хопи] как-то узнали о моем прибытии и уже приготовили мне место, где я мог остановиться. На следующий день они отвели меня в одну из своих кива*, где мы провели три дня и три ночи. Там было совершенно темно, ничего не видно.
Когда речь шла о каких-то простых вещах, они говорили со мной по-испански, этот язык я тоже знаю, но в основном хопи общались со мной с помощью зрительных картин и образов и передавали таким образом свои пророчества. В ответ я изложил им наше видение будущего. Потом, на третью ночь, мне в руки дали старый глиняный горшок и спросили, что я чувствую.
Честно говоря, сначала я не заметил ничего особенного, но после того, как продержал его в руках несколько часов, на меня нахлынула волна знания, а за ней последовало потрясающее видение. Как будто несколько сотен лет назад я тоже был хопи и собственными руками когда-то сделал этот горшок. Еще я вспомнил, что поместил в этот горшок образ, чтобы вспомнить его через много лет в будущем.
В этом видении я вспомнил все о себе и о том, что со мной происходило, когда я жил с хопи. Это такое потрясающее чувство, когда помнишь все! В моей памяти сразу же всплыл и язык хопи. С тех пор мы говорили только на нем. Это было три дня назад.
Что можно было ответить на это? После небольшой паузы я спросил:
— Ты можешь рассказать мне, о чём говорили эти пророчества?
Юноша посмотрел на меня так, будто ему действительно хотелось бы поделиться со мной своим знанием, но он ответил:
— Простите, но мне нельзя никому об этом говорить.
Потом разговор зашел о совершенно обычных вещах, о том, что произошло с ним с момента приезда в США. Молодой человек считал, что это очень странное и необычное место для жизни. Что мы слишком отдалились от природы и реальности, а телевизор он считал «мастурбацией мозгов».
Вскоре мы доехали до места и поставили грузовик поближе к дому. И снова очень мало разговаривали, без устали выгружая коробки. Когда мы закончили заносить вещи, мой гость попросил разрешения совершить на новой земле церемонию, прежде чем мы поедем назад в Седону.
Позже его церемония стала для нас большим уроком того, какой силой может обладать молитва, особенно когда она исходит из сердца.
Купленный нами участок земли был почти правильной пятиугольной формы. Мой друг из племени маори спросил, можно ли ему помолиться в каждом из пяти углов. Конечно, я согласился. Мы вместе останавливались в каждой из крайних точек, и он с глубоким благоговением произносил молитву.
«Любимый Создатель, пожалуйста, услышь эту молитву о моем друге Друнвало».
Он продолжал, прося о том, чтобы все животные могли найти убежище на этой земле; чтобы все живущие здесь были здоровы, счастливы, и никогда не получали никаких травм; и, наконец, чтобы никто не мог забрать эту землю у меня. Он говорил еще о чем-то, но основная идея была именно такая.
После того как мы вернулись в Седону, он крепко обнял меня, в последний раз внимательно посмотрел в глаза и ушел. Больше я никогда не видел того юношу.
* * *
Переехав в новый дом, мы с женой обратили внимание на то, что повсюду на нашем участке спали животные. У нас было всего лишь полгектара земли, и почти половину занимал сам дом. Но на этом маленьком оставшемся кусочке собирались вместе самые разные звери, которые в естественных условиях никогда и близко не подходят друг к другу — олени, дикие свиньи, койоты. Кстати, койоты, обычно спящие в норах, ложились прямо на землю в нескольких футах друг от друга.
Мы иногда смеялись, вспоминая о молитве маори, благодаря которой у нас появилось столько животных. И хотя и скорпионы, и гремучие змеи, и ящерицы-ядозубы водились на нашем участке в большом количестве, но нас они никогда не кусали.
Мы прожили в этом доме примерно три с половиной года и снова решили переехать. Это было очень популярное место, поэтому риэлтер не сомневался, что сможет продать недвижимость недели за две, максимум за месяц. Но прошел почти целый год, и даже после того, как его осмотрели сотни потенциальных покупателей, наш чудесный дом так никто и не купил.
Мы просто не знали, что делать.
Однажды Клодетт проснулась среди ночи и разбудила меня:
— Друнвало, помнишь слова молитвы маори? Чтобы никто не мог отобрать нашу собственность. Нам нужно что-то сделать, иначе этот дом никогда не продастся.
На следующий день мы прошли по всем пяти углам участка с молитвой о том, чтобы слова маори перестали действовать. Через пять дней наш дом купили.
Знакомство с коги
Именно после знакомства с коги мой опыт общения с туземцами вырос в нечто большее, чем просто уроки духовности и примеры развития человеческого потенциала.
Благодаря им мне стала ясна духовная сторона способности видеть в темноте.
Без их помощи я, может быть, так и не нашел бы священное пространство в сердце человека.
Я навсегда в долгу у коги за помощь, оказанную ими с такой любовью.
Я только закончил свой семинар «Земля и Небо», проходивший в Мэриленде, вдруг ко мне подошел молодой человек и сказал, что он — посланник майя из Гватемалы и должен передать мне сообщение от племени коги, живущего в Колумбии, в горах Сьерра-Невада. Я внимательно слушал его, хотя ничего тогда не знал о коги.
[РИСУНОК]
Молодой человек пояснил мне, что коги — это одно из немногих племен, которым удалось укрыться высоко в горах Сьерра-Невада-де-Санта-Марта в ХVI веке и спастись от испанской инквизиции, свирепствовавшей тогда в Южной Америке. Поскольку никто из белых пришельцев до них не добрался, племя сохранило свою самобытную культуру и религию. Даже теперь образ жизни коги не слишком сильно изменился по сравнению с тем, как они жили тысячу лет назад.
В племени есть группа людей, которых коги называют «Мамы» и считают не просто людьми, а частью сознания Земли, поддерживающей равновесие экологической системы нашей планеты. Коги верят, что без Мам Земля бы просто погибла.
Мамы — еще и религиозные лидеры племени и почитаемы так же, как Иисус — христианами, а Мохаммед — мусульманами. По словам молодого посланника гватемальских майя, Мамы способны видеть в полной темноте, они наблюдают за тем, что происходит в мире при помощи внутреннего видения и глубокой связи с Матерью Землей, которую называют «Алуна».
[РИСУНОК]
Больше всего меня заинтересовал рассказ о том, что происходит когда в племени коги находят младенца, который является или которому суждено стать одним из Мам. Его относят в специальное место, и там особым образом обучают и воспитывают.
В прежние времена это происходило в абсолютно темной пещере. В наши дни ребенка относят в постройку, сооруженную только из природных материалов, куда не может проникнуть ни один лучик света.
Это необычное дитя растет в темном помещении, где света ровно столько, чтобы малыш не ослеп, при этом его кормят пищей исключительно белого цвета.
В таких условиях он проходит также очень необычное духовное обучение.
Девять лет ребенок растет в темноте, обучаясь видеть без помощи глаз, так же как и дети-сверхэкстрасенсы, живущие в разных странах мира. В девять лет будущий Мама выходит на свет, для того чтобы теперь научиться видеть глазами в обычных условиях.
Должно быть, это совершенно потрясающий опыт! Представляете, что чувствует человек, впервые видящий эту чудесную планету в девятилетнем возрасте!
Тут молодой человек, поведавший мне о коги и Мамах, стал рассказывать другую историю — для чего он был послан ко мне. Он сказал, что Мамы коги не только могут увидеть любое место на Земле, но способны переноситься в будущее, так же как и хопи, маори и многие другие туземные племена, живущие в разных уголках земного шара.
А еще рассказчик добавил, что за всю историю племени Мамы ни разу не ошиблись в своих предсказаниях.
Согласно их видению, после затмения солнца в конце двадцатого века (11 августа 1999 года), все народы, принадлежащие технократической культуре, должны были перейти в другое измерение сознания Земли, оставив физическую планету в наследство туземцам и людям, близким к природе (это чем-то напоминает слова из Библии: «кроткие наследуют землю»).
(Предсказание перекликается также и с тем, что говорил Эдгар Кейси, «спящий пророк», о смещении полюсов Земли, ожидаемом в 1998 году, и огромных переменах, которые должны последовать за ним. С точки зрения многих последователей движения Нью-Эйдж, это означает, что большая часть мирового сознания перейдет в четвертое измерение.)
Тут мой собеседник подошел ко мне ближе, видимо, собираясь сказать что-то очень важное. Он продолжил, понизив голос: «12 августа 1999 года Мамы коги обнаружили, что мы, представители технокультуры, остались на Земле. И, чтобы разобраться в том, почему впервые за долгую историю племени не сбылось их пророчество, они погрузились в глубокую медитацию».
По его словам Мамы коги в темноте увидели очаги света по всей поверхности планеты. Раньше их там не было. Пытаясь выяснить, что это за свет, провидцы обнаружили, что его источниками были люди, узнавшие о своем Теле Света, которое в древности называлось «Мер-Ка-Ба». Мамы считают, что именно эти люди изменили своими Телами Света ход истории.
Как человек, обучающий науке Мер-Ка-Ба, я знаю, что после того, как мы вспоминаем свое Тело Света, мы можем при определенной тренировке изменять своими мыслями и чувствами внешний мир.
Мамы коги пришли к выводу о том, что некоторые из нас действительно изменили окружающий мир настолько, что возникла новая реальность. Именно поэтому духовные вожди коги не могли предсказать изменений, берущих начало не в прошлом, а в будущем. И если все это — правда, то нам начинает открываться новый, еще более глубокий уровень человеческого потенциала. (Мамы коги не думали, что мы знаем, как использовать эти внутренние способности.)
Вот еще кое-что. Когда я проводил опыты по очищению воздуха при помощи сначала R-2, а потом — своего поля Мер-Ка-Ба, мы постоянно поддерживали связь со специалистами военно-воздушных сил США, и в личной беседе они сообщили мне нечто очень интересное.
Многие из тех, кто окончил мои семинары, да и я сам были свидетелями того, что, как только кто-то активизировал Мер-Ка-Ба в первый раз, иногда неизвестно откуда появлялись черные вертолеты, которые потом нередко не улетали, а следовали за этим человеком повсюду в течение нескольких недель, а то и месяцев.
Сотрудница военно-воздушных сил, майор, сказала мне, что, когда появляется диск Мер-Ка-Ба, человек в этом поле излучает столько же энергии (магнитный импульс такой силы), как и город с пятнадцатитысячным населением. Она добавила, что их спутники фиксировали Тело Света человека и его изображение появлялось на компьютерных мониторах.
Несколько лет это вызывало большую тревогу у военных, но теперь они понимают, что это — проявление нового сознания, которое рождается сейчас на Земле. Если американские военно-воздушные силы смогли «увидеть» Мер-Ка-Ба, то почему это невозможно для Мам племени коги.
Молодой человек посмотрел на меня и простодушно сказал: «Мамы коги хотят поблагодарить вас за то, что вы несете другим знание о Мер-Ка-Ба и тем самым меняете этот мир». Потом он дал мне маленький сверток, в котором лежал табак, завернутый в кусочек красного ситца.
Это был подарок от Мам, знак благодарности.
Я был совершенно не готов к такому подношению, но, оглянувшись по сторонам, увидел красную розу в украшавшей комнату цветочной композиции; это и стало моим ответным подарком для коги. Так состоялось наше знакомство.
Когда мой гость ушел, я еще некоторое время размышлял над случившимся, но вскоре забыл о коги; мои мысли вновь обратились к привычному миру моей жизни. Я и не думал, что снова получу послание от этого племени..
Через пару месяцев, после окончания очередного семинара, ко мне подошел тот же человек, и снова с известием от Мам коги. Он сказал, что те, кто его прислал, хотели бы встретиться со мной и научить «языку, в котором нет слов». Однако приехать в Соединенные Штаты — дело для них очень необычное, потому что только трое из тех людей бывали за пределами Колумбии, но, если необходимо, они постараются найти способ сделать это. Хотя они бы очень хотели, чтобы я приехал в Сьерра-Невада-де-Санта-Марта и встретился с ними там.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы обдумать это предложение, затем я погрузился в глубокую медитацию и спросил у своих двух ангелов разрешения на то, чтобы пуститься в это новое приключение. Они посмотрели на меня и сразу же дали свое согласие на то, чтобы я приобрел новый опыт, каким бы он ни был. Я открыл глаза и ответил:
— Что ж, я согласен.
Итак, у меня был выбор — либо ехать в горы Колумбии, либо приглашать Мам сюда. У меня уже был очень плотный график на весь следующий год, окон в нем не было, поэтому я попросил приехать коги в Америку. Посланник без колебаний ответил:
— Хорошо, я передам им ваш ответ, — и, не сказав больше ни слова, ушел.
В самолете по пути домой я наконец смог обдумать все как следует. Хотя я не знал, как Мамы коги будут меня искать, но был уверен, что найдут. Я сам видел, как туземцы способны взаимодействовать с привычным для нас миром самым невероятным для большинства людей образом.
Вот пример:
Индейцы из Таос-Пуэбло в Нью-Мексико пригласили меня поучаствовать в церемонии, которая была призвана устранить боль в отношениях белых людей с индейцами. Эту церемонию проводили последователи культа пейота, верования коренных американцев, на территории Таос-Пуэбло; она должна была начаться на восходе солнца в назначенный заранее день.
Настал день проведения церемонии. Солнце уже почти показалось над горизонтом, когда, совершенно неожиданно, прибыли шаманы из индейского племени уичолей. Они подошли к нашему кругу и попросили разрешения присоединиться. Шаманы были в полном ритуальном облачении, в волосах — перья, а лица и тела раскрашены.
Руководивший церемонией Джимми Рейна, уроженец Таос-Пуэбло, спросил, как гости узнали об этом событии, ведь участников просили не рассказывать о нем. Шаманы ответили, что во время церемонии пейота в Мексике у них было видение. И старейшины племени решили, что эти три человека отправятся на нашу церемонию, поэтому они оделись соответственно случаю и пешком пришли в Таос-Пуэбло.
Если учесть, что племя уичолей живет почти в пятистах километрах от границы США и после ее пересечения им пришлось преодолеть еще столько же, чтобы добраться до Таос-Пуэбло, то есть пройти путь почти в тысячу километров, и за время этого путешествия их никто не остановил, согласитесь, здесь есть чему удивиться! Они пересекли реку Рио-Гранде; переходили скоростные трассы; перелезали через заграждения с колючей проволокой и прибыли за пять минут до начала церемонии — и все это в полном ритуальном облачении и раскраске!
Жизнь и человеческий потенциал — это нечто гораздо большее, чем допускает большинство людей.
Итак, я ждал известий от Мам коги, хотя и понятия не имел, как и когда смогу их получить.
Колумбийка
Спустя два или три месяца я проводил семинар «Земля и Небо» в городе Куэрнавака, неподалеку от Мехико. Для участия в нем собралось больше ста человек, и примерно двадцать из них приехали из Колумбии.
Я обратил внимание на одну из колумбиек, хотя внешне это была обычная, вполне современная женщина лет сорока. Но, как только начиналась церемония, танец или песнопение, которые были «настоящими», то есть во время которых у людей появлялось ощущение присутствия Бога, — она совершенно преображалась. В ней появлялась раскрепощенность и просыпалось что-то первобытное; ее движения становились импульсивными и страстными, как у человека, который полностью находится во власти пения и музыки, — такого поведения не ожидаешь от современной женщины.
На мой взгляд, это зрелище было просто прекрасным, но у остальных колумбийцев ее поведение вызывало чувство неловкости.
Наш семинар продолжался, и «странное» поведение этой женщины все больше действовало на нервы ее соотечественникам.
На третий день группа стояла в большом круге, взявшись за руки, и мы пропевали определенные звуки для повышения уровня осознанности. Неожиданно колумбийка разорвала круг и в неистовом танце направилась в его центр под продолжавшееся пение.
Минут через пятнадцать ее спутники дали мне знак остановить женщину, их терпению пришел конец. Я не хотел прерывать ее танец, мне он казался таким красивым. Но из уважения к другим людям я вошел в центр круга, чтобы вернуть ее в группу.
Когда я приблизился к женщине, она смотрела в противоположную сторону. Я слегка коснулся ее плеча, колумбийка повернулась и посмотрела мне в глаза, заглянув прямо мне в душу, и ее тело издало какой-то необычный звук, который как будто окутал все мое тело.
В тот же миг помещение в Куэрнаваке исчезло, и я оказался в незнакомом месте. Там были соломенные лачуги, а вокруг меня стояли люди в белых одеждах. Все было очень реально, мимо даже пробежала собака.
Я оказался в женском теле и рассматривал то, что было вокруг. На меня нахлынуло странное, незнакомое чувство, которое очень напоминало сексуальное возбуждение, и все же оно было иным. Скажем так: мне было очень, очень хорошо.
И вдруг, как только во мне начало пробуждаться приятие этой новой реальности, я снова оказался в Куэрнаваке, в том же помещении, и в глаза мне смотрела эта чрезвычайно странная женщина. Я никогда не испытывал ничего подобного, хотя пережил немало необычных состояний.
В тот момент я знал только одно: мне снова хотелось испытать это ощущение. И вот, полностью оставив роль руководителя группы прямо во время продолжавшегося пения, я взял эту женщину за руку и направился в угол нашего огромного помещения. Посадил ее и, глядя прямо в ясные карие глаза, попросил: «Пожалуйста, сделайте это еще раз».
Она улыбнулась и снова издала странный звук, и я снова перенесся из мексиканской Куэрнаваки в Колумбию. Судя по словам участников семинара, которые перестали петь и наблюдали за происходящим, я пребывал в измененном состоянии сознания около двух часов.
За то короткое время, что я провел с необычной колумбийкой, я узнал и понял, что происходило в тот момент. Все стало совершенно понятным. Собственно, это объяснили мне два пожилых Мамы коги за то время, пока я был в женском теле в Колумбии.
Они сказали мне: «Мы спустились с гор в другое племя, чтобы встретиться с женщиной, наделенной особым даром. И попросили ее помочь нам добраться до тебя. Она согласилась».
Женщину звали Эма, она легла на травяную подстилку в своей круглой соломенной хижине, ее дух покинул тело и спустился еще ниже, к подножию горы, где в старом испанском доме из сырца жила та самая колумбийка.
Дух Эмы вошел в ее тело (я не знаю, было ли у Эмы разрешение на это) и подсказал идею поехать на мой семинар в Мексику, где у Эмы появилась бы возможность научить меня «языку без слов».
Но самое удивительное, что у той колумбийки не было ни денег, ни паспорта, ни визы, ни даже свидетельства о рождении или какого-нибудь другого документа, подтверждающего ее личность. Не было и билета на самолет. И все-таки она смогла добраться до Мексики и приехать ко мне на семинар. Кто-то купил ей авиабилет, а еще до того, как я прилетел в Мексику, мои ангелы сказали мне не брать с нее плату за участие.
И все-таки как ей удалось пройти через паспортный контроль без удостоверения личности? Каким образом она добралась на самолете из Колумбии в Мексику и назад, не встретив на своем пути никаких препятствий? Думаю, она просто стала «невидимой».
С помощью Эмы и ее странных звуков я узнал не только, как Мамам коги удалось переместить меня в пространстве. Благодаря моим вновь обретенным способностям я ходил в реальном мире по земле коги в женском обличье в окружении старых шаманов — Мам. Им было известно, что я нахожусь в этом женском теле, и вот все они по очереди стали подходить ко мне, поднося свое лицо очень близко к моему, и издавать необычные звуки.
После каждого такого звука я переносился в какую-то другую реальность, и там Мамы рассказывали мне о своей истории, культуре и верованиях. Когда закончилось это очень реальное переживание, я, помимо всего прочего, многое узнал о женщине, в чьем теле тогда находился. Я знал все про ее мужа и троих детей, как будто они были моими близкими. Все это время рядом со мной были два старых Мамы, и я узнал их настолько хорошо, будто мы были родственниками.
Один из них, Мамос Бернардо, стал моим проводником и учителем на несколько следующих месяцев. У меня появилось ощущение, как будто я заново родился в другом удивительном мире, где все старые правила не действуют. Моя старая привычная действительность казалась больше похожей на сон, чем на явь, тогда как этот новый мир был реальным.
Наше взаимодействие с Эмой закончилось так же неожиданно, как и началось, и вот я снова в Мексике, в своем теле, веду семинар на тему, которая, как мне тогда казалось, не имеет ничего общего с тем, что я только что пережил.
Мне понадобилось несколько недель, чтобы осознать полученный мною опыт и начать осваивать тот способ, с помощью которого меня так великодушно обучали Мамы коги.
Я узнал, что те звуки рождались не в уме посредством мышления и слов, а в сердце, в его священном пространстве. Эти звуки направлялись сновидящим сознанием, чувствами и эмоциями. (И разум, и сердце способны создавать образы в теле, но только образы сердца кажутся совершенно реальными.)
Вне всякого сомнения, это было средство общения, далеко превосходящее все, на что способен разум. Я на собственном опыте познал «язык без слов» и безвозвратно изменился. Я одновременно чувствовал, какую большую честь мне оказали, и был взволнован открывающимися возможностями.
Этот язык может быть средством общения между любыми формами жизни — не только между людьми. Мамы коги посоветовали мне попробовать таким образом установить контакт с животными, чтобы самому убедиться в том, что это — правда.
Единение с лошадьми
У Клодетт было три лошади, живущие в открытом поле. На следующий день после возвращения из Мексики, я схватил жену за руку и сразу потащил к ним. Я уже рассказал ей об Эмеи о том, что со мной произошло, и теперь нам обоим было очень интересно узнать, что из этого получится.
Мы приехали на поле. Наши лошади стояли у изгороди метрах в тридцати друг от друга, лениво пожевывая траву и не обращая друг на друга никакого внимания. Я неторопливо пошел к середине поля, на котором они паслись, а Клодетт готовила для них корм. Казалось, что все три лошади уснули под жарким, сухим солнцем Аризоны.
Я спокойно переместился из своего разума в сердце, как меня учили, и мое тело издало высокий звук. Это произошло безо всяких усилий с моей стороны, звук просто вышел из меня, и вдруг перед моим внутренним взором возник образ жеребенка.
В тот же миг все три лошади повернули головы и стали неотрывно смотреть на меня. Затем, как по команде, ринулись ко мне. Оказавшись рядом со мной, они по очереди прижались мордами к моему лицу. Так за считанные секунды я оказался в окружении лошадей. И снова, словно по скрытому сигналу, они одновременно склонили свои головы; выбора у меня не было, и я последовал их примеру.
Следующие полчаса своей жизни я был лошадью.
Мы обменивались короткими звуками, которые перемежались тихим ржанием. Образы лошадей и табунов заполнили мое существо, и на меня нахлынуло уже знакомое по опыту с Эмой «сексуальное» чувство. Я не могу до конца объяснить, что происходило со мной тогда, но это был один из самых незабываемых моментов в моей жизни. Меня просто переполняло счастье от того, что я разговариваю с этими лошадьми.
И вдруг все закончилось — так же быстро, как началось. Но я изменился навсегда, как и те лошади. С тех пор мы больше не общались как человек и животные, мы стали членами одной семьи.
Какой удивительный дар! Теперь я точно знал: все пережитое мною в Мексике было реальным! Жизнь становилась просто замечательной!
Те, кто читал Библию, наверняка помнят историю о Вавилоне. Там говорится, что когда-то весь мир говорил на одном языке и с его помощью люди могли разговаривать даже с животными. Но после того, как было затеяно строительство Вавилонской башни, Господь разделил нас множеством разных наречий, которые поддерживают разобщенность, поскольку мы не всегда понимаем друг друга. Только почему-то археологи так нигде и не нашли следов этого единого языка. Почему?
Я думаю, потому, что этот единый язык — не такой, на каких говорят или пишут с помощью слов. Это звуки, исходящие из глубины сердца. И только когда сердце человечества снова раскроется, мы вспомним этот язык и воссоединимся — не только с себе подобными, но и с животными, со всей жизнью повсюду.