Противоправное нанесение ущерба (damnum iniuria datum)

Этот состав предполагает высокую степень обобщения и в древнейшую эпоху был неизвестен. XII таблиц предусматривали несколько специфических гипотез, из которых известны само­вольная вырубка деревьев (actio de arboribus succisis или actio arborum furtim caesarum), повреждение, нанесенное чужому рабу (os fractum).

Ответственность за противоправное нанесение ущерба получает самостоятельную трактовку в законе Аквилия (lex Aquilia)286 г. до н. э. Закон состоял из трех глав: вторая предусматривала пре­следование (в форме manus iniectio) дополнительного кредитора (adstipulator) за прощение долга из стипуляции во вред основному кредитору посредством acceptilatio. В классическую эпоху эта потребность удовлетворялась посредством actio mandati (Gai., 3.216)⁷³.

Первая глава предусматривала ответственность за убийство чужого раба или скота в размере наивысшей цены уничтоженной вещи в течение года. Обязанность уплатить штраф собственнику (damnas esto dare, — D.9,2,2 pr; Gai., 3,210) была санкционирована посредством manus iniectio.

⁷² Это, видимо, и оправдывало существование особого иска с
взысканием in simplum по истечении года, тогда как по actio furti пес
manifesti можно было бы взыскать ущерб in duplum.

⁷³ Естественно, в III в. до н. э. actio mandati не существовало. Не
зная об этом, Гай говорит, что единственным оправданием особого сред­
ства защиты от произвола дополнительного кредитора было удвоение от­
ветственности в случае отрицания вины (adversus infitiantem in duplum
agitur).

Раздел VIII. Обязательственное право (часть II)

Третья глава относилась к любым повреждениям любых ве­щей: виновный был обязан (опять-таки под угрозой manus iniectio) уплатить собственнику Штраф в размере наивысшей це­ны вещи в течение последних 30 дней (Gai., 3,218).

В рамках процесса per formulas возникли иски in ius, основан­ные на отдельных главах закона Аквилия, — actiones legis Aqui-liae.Если ответчик отрицал свою вину, ответственность увеличи­валась вдвое, если нет — формула иска призывала судью непо­средственно произвести aestimatio на основе признания (confessio) ответчика (D.9,2,23,10; 26). В последнем случае присуждение было in simplum: штрафной характер санкции выражен в том, что в расчет принимается не номинальная стоимость вещи, а наивыс­шая за последний год или месяц. Ответственность по actio legis Aquiliae не переходила по наследству, иск допускал кумулятив­ную конкуренцию с нештрафными исками и кумулятивную кон­куренцию лиц. В классическую эпоху этот иск считается смешан­ным — actio mixta: посредством его преследуется и имуще­ственный, и штрафной интерес (Gai., 4,9). Очевидно, эта трактов­ка явилась результатом анализа санкции in simplum, когда aestimatio стала восприниматься как отвечающая имуществен­ному интересу пострадавшего. Отныне кумулятивная конку­ренция с нештрафными исками не допускается (Gai. D.19,2,25, 5)⁷⁴. В Институциях Юстиниана (1.4,6,19) иск трактуется как actio mixta.

Вменение на основании закона Аквилия носило субъектив­ный характер: "iniuria" ("противоправно", "quod поп iure fit", — D.47,10,1 pr) уже в республиканскую эпоху получает интерпрета­цию как указание на виновное поведение — culpa (см. суждение Квинта Муция в D.9,2,31), а не просто на объективную связь меж­ду поступком и наступлением ущерба. Однако во внимание принималась даже небрежность — culpa levissima (D.9,2,44 pr).

Виновное поведение может преследоваться и на основании соответствующего контракта. В этом случае усматривается ущерб, нанесенный "iure", то есть в рамках исковой системы ius civile. При этом альтернативная конкуренция actio legis Aquiliae и иска из контракта оказывается самоочевидной. Например, лекарь, подрядившийся лечить больного раба, не справился со своей обязанностью, и раб умер. Заказчик может выбрать между взысканием за неисполнение по actio locati (подрядчик отвеча­ет за imperitia) и возмещением ущерба по actio legis Aquiliae

⁷⁴ Кумулятивная конкуренция со штрафными исками сохраняется. Например, если раб был украден, а затем убит, преступник отвечает и по иску из воровства, и по actio legis Aquiliae (D.9,2,27 pr).

Глава 9. Обязательства из деликтов (ex delicto)

(по мнению Прокула, — D.9,2,7,8). Другой пример (Paul., 10 ad Sab., D. 9,2,18):

Sed et si is qui pignori ser- Но и если тот, кто принял раба в

vum accepit accidit гит vel качестве залога, убьет его или по-

vulneravit, lege Aquilia et ранит, отвечает и по закону Ак-

pigneraticia conveniri potest, вилия, и по иску о залоге, но истец

sed alterutra contentus esse должен будет удовлетвориться

debebit actor. одним из исков.

В законе предусматривалась ответственность только за пря­мой ущерб, нанесенный непосредственно в результате физиче­ских действий виновного: damnum corpore corpori datum (ущерб, нанесенный телом телу). В остальных случаях претор на основе decretum давал пострадавшим иски in factum или actiones utiles, построенные по аналогии — ad exemplum legis Aquiliae. Решения принимались от случая к случаю, и интерпретация юристов не получила воплощения в преторском эдикте. Только при Юсти­ниане было установлено, чтобы во всех случаях, не подпадающих под действие закона Аквилия, предоставлялся иск in factum (см. интерполяцию в D.9,2,33,1).

Только для тех случаев, когда ущерб наступал без нанесения ра­бу физических повреждений (например, раба склонили к бегству, к пьянству, к растрате), претор предусмотрел в эдикте actio servi corrupti(иск об испорченном рабе) с присуждением in duplum.

По закону активно управомоченным на иск лицом призна­вался только квиритский собственник ("dominus", "erus", — D.9,2, 11,6). Постепенно (видимо, в форме actiones ficticiae, in ius) защи­та была распространена и на лиц, отличных от квиритского собст­венника: на бонитарного собственника, на добросовестного вла­дельца вообще, на узуфруктуария (и на простого пользователя), на ссудопринимателя, а также в некоторых случаях на залогового кредитора и на арендатора (D. 9,2,11,8—10; 27,14; 30,1).

Под влиянием суждений Нерация и Юлиана aestimatio начинает учитывать не только стоимость самой вещи, но и упущенную выгоду пострадавшего (D.9,2,21,2; 22; 23 рг-6), например, стоимость наследст­ва, которое не успел получить убитый раб (Gai., 3,212).

В первой половине I в. до н. э. претор вводит специальный иск для преследования за умышленное нанесение ущерба группами вооруженных лиц — dolo malo vi hominibus armatis coactisve damnum datum.Иск предусматривал взыскание ущерба в четы­рехкратном размере, если он вчинялся в течение года с момента преступления, и простое возмещение (in simplum), если позже.

Раздел VIII. Обязательственное право (часть II)

§4. Оскорбление личности (iniuria)

Законы XII таблиц выделяли три гипотезы личного оскорбле­ния: membrum ruptum (членовредительство), os fractum (сломан­ная кость, тяжкое телесное повреждение) и iniuria — любое дру­гое личное оскорбление. Неопределенность состава и разная степень обобщения во всех случаях указывают на то, что XII таб­лиц объединили опыт регулирования правонарушений, сло­жившийся в разные эпохи. Так, при членовредительстве, наряду с возможностью композиции, нормальным наказанием считается возмездие по принципу талиона (talio). В остальных ситуациях против нарушителя предусматривался штраф: 300 ассов за os fractum⁷⁵ и 25 за iniuria.

По lex Cornelia de iniuriis81 г. до н. э. наиболее тяжкие пра­вонарушения против личности стали рассматриваться как crimi-па(преступления) и преследоваться по iudicia publica. С началом Принципата в рамках cognitio extra ordinem учреждается quaes-tio de iniuriis'как публичная альтернатива частному иску по уго­ловным делам.

Гипотезы, представленные в законах XII таблиц, — и те, ко­гда допускалась talio, и те, которые предусматривали штраф, — были переданы на рассмотрение судов рекуператоров (recupera-tores), и возмещение подлежало оценке на основании bonum et aequum. Эти, менее тяжкие, покушения на личность преследо­вались по общему иску — actio iniuriarum aestimatoria(оценоч­ному иску об обидах), введенному в преторский эдикт в середине II в. до н. э. Iniuria — это цивильный деликт (Gai., 3,182), но преторский характер защиты сказался в том, что формула actio iniuriarum была лишена intentio: за demonstratio сразу следовала condemnatio, призывавшая рекуператоров вынести приговор на сумму, названную истцом (aestimatio). Эта оценка указывалась в формуле и задавала максимальный предел возможного присуж­дения (taxatio). Управомочение на иск было связано с личной оби­дой и не переходило по наследству (Gai., 4,112).

Наряду с общей iniuria, преторский эдикт предусматривал в качестве основания для actio iniuriarum еще три гипотезы, кото­рые демонстрируют постепенное утверждение понимания личного оскорбления как покушения на честь и достоинство:

— convicium adversus bonos mores(нападки, противореча­щие добрым нравам), согласно которой преследовались угрозы и грубые словесные оскорбления;

⁷⁵ За сходное правонарушение против раба предусматривался штраф в 150 ассов. Эта гипотеза совпадает с нанесением имущественного ущерба хозяину раба и, очевидно, отпала с принятием lex Aquilia.

Глава 10. Квазиделикты (quasi ex delicto)

— adtemptata puditicia(оскорбленная невинность), которая относилась к нападениям или грубому обращению с женщинами знатных фамилий, а также с малолетними любого пола;

— ne quid infamandi causa fiat(да не предпринимается дей­ствий с целью опорочить), которая обнимала все возможные слу­чаи морального ущерба, связанные с покушением на честь и до­стоинство.

Глава 10 Квазиделикты (quasi ex delicto)

В обязательства как бы из деликта (obligationes quasi ex delicto),в соответствии с систематикой Институций Юстиниана (1.4,5), включают гипотезы виновного поведения, преследовав­шиеся посредством преторских исков. Критерий отбора этих си­туаций неясен.

Судья считался обратившим процесс на себя (iudex qui litem suam fecerit)в случае, если его решение (sententia) оказывалось в противоречии с формулой или с фактами, приведенными сторона­ми, а также при любом умышленном ("dolo malo", — D.5,1,15,1) нарушении порядка судебного разбирательства, затрагивавшем интересы сторон. Пострадавший защищался посредством иска in factum (actio adversus iudicem qui litem suam fecit), в котором condemnatio ставилась в зависимость от соразмерного усмотрения судей (in bonum et aequum). Если правонарушение совершил filius familias (D.5,1,15 pr), иск дается в объеме пекулия против домовладыки.

Преторский эдикт содержал статью об ответственности за вы­литое и выброшенное из окон дома (edictum de effusis et deiectis),которая предусматривала иск in factum c condemnatio в двойном размере (in duplum) понесенного ущерба. В случае гибе­ли свободного человека предусматривался фиксированный штраф в размере 50 золотых солидов по юстиниановскому курсу (что, видимо, соответствует 50 тыс. сестерциев). В случае нанесения телесных повреждений соразмерный штраф устанавливался по решению судей (in bonum et aequum). Пассивно управомоченным на иск лицом признавался habitator, будь то собственник жили­ща, или квартиросъемщик, или постоянно проживавший там гость (hostis): "qui ibi habitaverit" (D.9,3,1 pr и 9). Ответственность наступала за объективный факт, независимо от того, совершил ли деяние сам жилец или третье лицо. Иск входил в категорию actiones populares: его мог вчинить любой гражданин.

Раздел VIII. Обязательственное право (часть II)

Ответственность за простое создание угрозы для прохожих предусматривалась в edictum de positum(D.9,4,5,6), согласно ко­торому habitator отвечал в объеме 10 солидов перед любым граж­данином по actio in factum (тоже actio popularis) в том случае, если на крыше или на карнизе дома был установлен предмет, ко­торый при случайном падении мог нанести ущерб ("cuius casus nocefe cui possit"). Объективный характер вменения был смягчен допущением ноксальной ответственности в случае, если виновным в создании общественной угрозы признавался раб.

Ответственность за деяние третьего лица предусматривалась также по actio furtiи по actio damni adversus nautas caupones stabularios,которые в преторском эдикте были соотнесены с actio furti и с actio legis Aquilia. Хозяин корабля, гостиницы или по­стоялого двора отвечал in duplum в том случае, если кто-либо из служащих или проживающих у них лиц (исключая пассажиров или путешественников) совершал воровство или наносил иму­щественный ущерб пассажиру или постояльцу. В средние века их ответственность трактовалась как вина в подборе персонала (cul­pa in eligendo), но в античности ответственность наступала без всякой вины — за деяние третьего лица. Если воровство совер­шал раб, хозяин освобождался, совершая noxae deditio в пользу пострадавшего. Поскольку nauta, caupo, stabularius отвечали так­же по receptum за сохранность вещей пассажиров и постояльцев (custodia), они признавались управомоченными на цивильный иск из воровства (actio furti) против действительных воров (D.47,5,1,4).

Раздел IX НАСЛЕДСТВЕННОЕ ПРАВО

Наследственное право регулирует судьбу правоотношений субъ­екта после его смерти. Центральным понятием этой отрасли права является преемство (successio)правовой ситуации другого лица — de cuius(от выражения: "is de cuius hereditate agitur" — "тот, чье наследство является предметом судебного разбирательства") в ре­зультате его смерти (mortis causa). Различаются универсальное преемство (successio per universitatem, in universum ius),когда на стороне нового лица воспроизводится юридическая ситуация пред­шественника как таковая, и сингулярное' (successio singularis, in singulas res),когда субъект преемства воспринимает лишь отдель­ные права, прежде принадлежавшие другому лицу.

Феномен преемства выявляется не только при актах mortis cau­sa, но и inter vivos. Универсальными преемниками считаются супруг (или его домовладыка) в отношении супруги in manu, усыновитель в отношении усыновленного лица sui iuris (в результате adrogatio), bo-norum emptor в отношении лица, чье имущество подверглось bono-rum venditio (Gai., 3,77 sqq). Эффект универсального преемства при venditio bonorum обеспечивается преторскими средствами и выявля­ется, таким образом, в плане ius honorarium. Преемство в результате conventio in manum и adrogatio происходит в плане ius civile, но не является собственно универсальным, поскольку долговые обязатель­ства супруги или усыновленного прекращаются вместе с capitis de-minutio minima и не переходят на главу их новой familia (Gai., 3,83— 84). Как сингулярное преемство inter vivos может быть представлена любая ситуация производного приобретения.

Универсальным преемством mortis causa являются hereditas— наследование по ius civile и bonorum possessio— наследование по ius honorarium. Гипотезами сингулярного преемства mortis causa следует считать отказ по завещанию (legatum)и фидеикомисс (fideicom-missum)— приказ наследодателя наследнику по завещанию пере­дать наследственную массу третьему лицу (restitutio hereditatis). Пе­риод, когда фидеикомисс был способом универсального преемства, длился недолго (после принятия SC Trebellianum в 56 г. н. э. и до принятия SC Pegasianum в 75 г. н. э.) и не противоречит квалифика­ции этого института как successio singularis, поскольку переход дол­говых обязательств покойного на фидеикомиссария обеспечивался искусственным позитивно-правовым вмешательством. Различение в предмете наследственного права универсального и сингулярного пре­емства определяет структуру дальнейшего изложения.

Раздел IX. Наследственное право

Глава 1 Универсальное преемство mortis causa