Злоба с кнопочным управлением
Немецкий ученый Эрих фон Хольст со своей ученицей Урсулой Сент-Пауль вживлял тонюсенькие электроды в разные зоны головного мозга петуха. От этих металлических до острия изолированных электродов шли надежно закрепленные на черепе длинные и гибкие провода. При раздражении слабым импульсным электротоком некоторых областей основания мозга петух взъерошивался как в разгар драки с другим петухом и… мгновенно бросался в лицо экспериментатору, который в первом таком опыте едва успел отскочить.
Позже аналогичные опыты начали ставить на кошках, быках, обезьянах и так далее. Всегда с одинаковым результатом. При раздражении некоторых зон — дикий приступ ярости, проходящий, когда раздражение прекращают.
Между тем, в аналогичных экспериментах выявились и другие центры. При раздражении одних животному явно делалось «плохо на душе», проявлялись тревога, страх, но агрессии как таковой не наблюдалось. В некоторых же опытах электрод попадал в зону, где стимуляция, по-видимому, изменяет настроение животного в лучшую сторону: оно вело себя так, словно ест вкусную пищу или его гладят. Коты принимались мурлыкать, потягивались, щурили от удовольствия глаза.
Белая крыса, которая, нажимая на педаль, замыкающую электрический контакт, сама себе могла раздражать такие центры «неудовольствия» или «удовольствия», раз случайно попробовав, в первом случае начинала затем всячески избегать нового невольного замыкания. Во втором же случае все наоборот: животное жало и жало на педаль, забывая и есть и пить. (Эксперименты американских ученых Олдза, Милнера и многих других.)
Постепенно происходило привыкание. Как и при наркомании, действие ослабевало, требовались большие дозы, более сильное раздражение.
Ну, а как себя поведут в подобной ситуации люди?
Специальных экспериментов, Бог миловал, не ставили, но больных эпилепсией пытались излечить, раздражая электротоком разные участки стволовой области мозга. Иной раз, электрод попадал в такую зону, при раздражении которой у больного возникали сразу же приятные или наоборот, весьма тяжелые душевные состояния без видимых причин.
Шведский нейропатолог Хийз как-то беседовал с больным, в мозг которому вживили два тоненьких золотых электрода. Один из них попал, как видно, в «центр удовольствия». Другой оказался, напротив, в центре отрицательных эмоций. Врач незаметно для пациента раздражал то один, то другой «центр», а больной в это время разглагольствовал приблизительно так:
— Врач, вы подонок, дрянь, скотина, но… — начали раздражать «центр удовольствия, — вы мне, однако, очень, очень и очень нравитесь. Приятно побеседовать с добрым и всепонимающим человеком… — новое переключение — …беда только в том, что вы — мелкая, подлая тварь…
Согласитесь, страшно читать о таких экспериментах. Что же получается, мы — рабы инстинктов? Где свобода воли, воспитание, наконец? Если бы правительства овладели секретом такого управления поведением сразу больших масс людей посредством, например, рассеиваемых в воздухе психотропных веществ, то получилось бы, пожалуй, нечто не менее страшное, чем ядерная бомба.
Между прочим, в природе, у которой военная наука многое заимствует, психотронное химическое оружие уже существует. Так, самки паразитических муравьев Monomorium santschii , проникая в чужевидовой муравейник, выделяют не исследованное пока вещество, побуждающее тамошних рабочих муравьев убивать собственных самок, после чего те начинают выхаживать чужое потомство.
В последние годы у нас рассказывали и писали много всякого о так называемом психотронном оружии. Его реально существующий вариант: мощные генераторы инфразвука, вызывающего у человека ощущение дискомфорта и паники, имеют довольно ограниченный радиус действия. В то же время, получили широкое распространение слухи о неких приборах совершенно иного типа, способных выводить из строя психику вполне определенного человека или группы, массы людей, действуя на громадные расстояния и при этом очень направленно, например, из московского КГБ в какую-то отдельную квартиру в другом городе. Хотя эти слухи рассматривала специальная комиссия, они, по всей вероятности, не соответствуют действительности.
Мы уже поговорили, и еще многое расскажем о древних как мир способах возрождения агрессивных настроений масс и той неоценимой помощи, которую оказывают демагогам современные средства массовой информации. Однако, химическое или электрическое раздражение соответствующих центров мозга пока, слава Богу, удается осуществить только у отдельных индивидуумов при непосредственном контакте и не более того.
Вот еще пример из области электроэтологии. Кадры из фильма показанного на одном научном съезде американским нейрофизиологом Хосе Дельгадо. Коррида… На неприкрывшегося торреодора, наклонив голову, мчится разъяренный бык. Кажется, человек обречен, но вдруг бык встал как вкопанный, мотает башкой. О своей стремительной атаке словно позабыл. Причина: в центр мозга, угнетающий агрессивное поведение, вживлены электроды от крошечного радиоприемника, закрепленного на голове. У торреро вместо шпаги — радио-передатчик.
Кадры другого фильма. В стае макак-резусов злобствует доминантный самец: всех терроризирует, чуть что кусается, никому не дает и притронуться к пище, даже когда сыт. Вдруг поведение деспота неожиданно меняется, он становится вялым и апатичным. Стая вышла из подчинения, хватают пищу у него из под носа, и, что более возмутительно, ухаживают за его самками, а он — хоть бы хны. Что случилось? Оказывается, в передний мозг самца, зону, откуда подавляется агрессия, ввели раздражающий электрод от аналогичного радиоприемника на голове. Рычаг, включающий соответствующий передатчик, — в клетке, и обезьяны сами могут при необходимости на него нажимать, чему быстро и научились. Как только самец начинает над кем-нибудь измываться, жертва кидается к спасительному рычагу! Сей случай поучителен тем, что показывает: атмосфера страха перед вышестоящими и стремления избавиться от нее характерны не только для человеческих коллективов. И в сообществах животных могут наблюдаться подобные явления.
В последнее время электрическое раздражение мозга и даже выжигание электродами отдельных его участков начали все чаще применять вместо лекарственных средств для подавления патологической агрессивности некоторых душевнобольных. Подтверждена связь такой агрессивности с гормональными сдвигами, в частности, у женщин с нарушениями менструального цикла, а у мужчин — с избытком мужского гормона-тестостерона. Так, оказалось, что аномально большое количество этого гормона содержится в крови многих особо опасных преступников: убийц рецидивистов, садистов-насильников и тому подобное.
Убедительнейшим подтверждением того, что и у человека агрессия относится к числу инстинктивных побуждений, способных вдруг вырываться из-под контроля сознания, являются состояния буйного помешательства. Как известно, на некоторых буйно помешанных приходится даже надевать смирительную рубашку. Они кидаются без малейшего к тому повода на кого попало и несколько дюжих санитаров едва справляются с этой задачей. Кое-кому, чтобы так себя повести, достаточно просто напиться.
Удивительный и страшный пример необузданной агрессии являет собой также бешенство (водобоязнь) — инфекционное вирусное заболевание высших животных, включая и человека. Вирус, поражая головной мозг, „внушает“ своей жертве неодолимое стремление агрессивно бросаться на любые крупные живые существа и жестоко кусать их. Такая сверх-агрессивность выгодна вирусу, поскольку с укусами передается зараза, но совершенно бессмысленна для его жертв. Заболев бешенством, не только собаки и волки, но даже и мелкие животные — грызуны или летучие мыши — становятся необычайно агрессивными и начинают кусать первого встречного. Это еще один пример, подтверждающий, что агрессия запускается „изнутри“ и для нее вовсе не обязательно требуется хоть какой-нибудь предлог.
Патологически высокую агрессивность, некое подобие буйного помешательства, как у животных, так и у человека, можно вызвать инъекциями вышеупомянутых нейрогормональных веществ: тестостерона, норадреналина или дофамина, а также их химических аналогов.
В то же время получен ряд доказательств того, что уровень агрессивности определяется наследственно, а также, по-видимому, может изменяться в результате гормональных воздействий на развивающийся зародыш. Так, роль этих воздействий только что подтвердил в экспериментах на развивающейся икре цихлиды-акары (Aequidens pulcher) московский физиолог И. В. Нечаев. В воду, в которой инкубировалась икра, добавляли галоперидол — лекарственное вещество, препятствующее связыванию нейрогормона дофамина с клеточными мембранами. Оказалось, что в этом случае у развивающихся из икры рыб гипертрофируются те нейроны головного мозга, которые вырабатывают дофамин, и это делает таких рыб сверхагрессивными на всю дальнейшую жизнь. Подобного рода эксперименты дают основание предполагать, что и у людей стрессы, переживаемые матерью в период беременности, а также некоторые принимаемые в этот период нейрофармакологические препараты и даже алкоголь в солидных дозах могут нанести непоправимый ущерб психике ребенка, в частности, сделать его на всю жизнь патологически агрессивной личностью.
В 1989 году в Москве проходила Международная конференция по вопросам ненасилия. Затея, конечно, была прекрасной, но едва ли многие из участников конференции представляли себе, насколько безнадежны попытки избавить мир от агрессии одним лишь словом Божьим, да и вообще с помощью хороших слов. Например, один из докладчиков с большим апломбом утверждал: „Агрессивность — продукт дурного воспитания“. Между тем, это все равно как уверять, будто продуктом дурного воспитания являются половое влечение или голод. Агрессию можно переадресовать, ослабить, устраняя стимулирующие ее ситуации, а также, как бы переключая мозг на другие настрои, например, на легкое эротическое возбуждение. Сильное эротическое возбуждение, наоборот, сопряжено с агрессией. Однако, никакое воспитание не освобождает от агрессивных состояний. От них отделаться в принципе невозможно. Разве что прибегая к фармакологии.
Воспитание же прививает человеку нечто совсем иное, а именно искусство обуздывать свои эмоции, никак не проявлять их внешне даже тогда, когда внутри „все кипит“. На то нам даны разум и воля.
В самое последнее время, между прочим, иногда приходится читать или слышать, будто агрессию удается как бы гасить или разряжать вхолостую с помощью сцен насилия, показываемых по телевизору или в кино. Это опасное заблуждение. Достигнутый результат, скорее уж, будет диаметрально противоположным, о чем мы уже говорили и к чему еще вернемся в дальнейшем, поскольку агрессивное поведение легко принимает подражательный характер. Гасить агрессию с помощью зрелищ, по-видимому, можно только, если зрители каким-то образом активно участвуют в них, например, безумствуя как болельщики на стадионе. Это сложный и довольно-таки запутанный вопрос, обсуждаемый специально с 7 главе нашей книги.