Дифференциальная диагностика ЗПР и сходных с ней состояний

Дифференциальная диагностика в ран­нем возрасте затруднена. При различной локализации нарушений может наблюдаться сходная симптоматика (например, «безречевым», неговоряшим может быть ре­бенок с нарушенным слухом, умственной отсталостью, анемией, аутизмом).

В боль­шинстве случаев практическое выявление детей с ЗПР начинается с 5 лет или на первой ступени обучения в школе.

Вопросами дифференциальной диагностики ЗПР и сходных с ней состояний занимались многие отечественные ученые (М. С. Певзнер, Г.Е.Сухарева, И. А. Юр­кова, В. И. Лубовский, С. Д. Забрамная, Е. М. Мастюкова, Г. Б. Ша- умаров, О. Монкявичене, К. Новакова и другие).

На ранних этапах развития ребенка трудность представляет разграничение случаев грубого речевого недоразвития, мотор­ной алалии, олигофрении, мутизма и задержки психического раз­вития.

Особенно важно различать умственную отсталость и ЗПР це­ребрально-органического генеза, поскольку в том и другом случае у детей отмечаются недостатки познавательной деятельности в це­лом и выраженная дефицитарность модально-специфических фун­кций.

Основные отличительные признаки разграничения ЗПР и умствен­ной отсталости.

1. Для нарушений познавательной деятельности при ЗПР характерны парциальность, мозаичность в развитии всех компонен­тов психической деятельности ребенка. При умственной отсталос­ти отмечается тотальность и иерархичность нарушений психичес­кой деятельности ребенка. Ряд авторов используют для характери­стики умственной отсталости такое определение как «диффузное, разлитое повреждение» коры головного мозга.

2. В сравнении с умственно отсталыми детьми у детей с ЗПР гораздо выше потенциальные возможности развития их познава­тельной деятельности, и в особенности высших форм мышления — обобщения, сравнения, анализа, синтеза, отвлечения, абстраги­рования. Однако нужно помнить, что некоторые дети с ЗПР, как и их умственно отсталые сверстники, затрудняются в установле­нии причинно-следственных зависимостей и имеют несовершен­ные функции обобщения.

3. Для развития всех форм мыслительной деятельности детей с ЗПР характерна скачкообразность ее динамики. В то время как у умственно отсталых детей данный феномен экспериментально не выявлен.

4. В отличие от умственной отсталости, при которой страдают собственно мыслительные функции — обобщение, сравнение, анализ, синтез, — при ЗПР страдают предпосылки интеллектуальной деятельности. К ним относятся такие психические процессы как внимание, восприятие, сфера образов-представлений, зрительно-двигательная координация, фонематический слух и другие.

5. При обследовании детей с ЗПР в комфортных для них усло­виях и в процессе целенаправленного воспитания и обучения дети способны к плодотворному сотрудничеству со взрослым. Они хо­рошо принимают помощь взрослого, и даже помощь более про­двинутого сверстника. Эта поддержка еще более эффективна, если она оказывается в форме игровых заданий и ориентирована на непроизвольный интерес ребенка к осуществляемым видам дея­тельности.

6. Игровое предъявление заданий повышает продуктивность деятельности детей с ЗПР, в то время как для умственно отсталых дошкольников оно может служить поводом для непроизвольного соскальзывания ребенка с выполнения задания. Особенно часто это происходит, если предлагаемое задание находится на пределе возможностей умственно отсталого ребенка.

7. У детей с ЗПР имеется интерес к предметно-манипулятивной и игровой деятельности. Игровая деятельность детей с ЗПР, в отличие от таковой у умственно отсталых дошкольников, носит более эмоциональный характер. Мотивы определяются целями де­ятельности, правильно выбираются способы достижения цели, но содержание игры не развернуто. В ней отсутствует собственный за­мысел, воображение, умение представить ситуацию в умственном плане. В отличие от нормально развивающихся дошкольников дети с ЗПР не переходят без специального обучения на уровень сюжетно-ролевой игры, а «застревают» на уровне сюжетной игры. Вмес­те с тем их умственно отсталые сверстники остаются на уровне предметно-игровых действий.

8. Для детей с ЗПР характерна большая яркость эмоций, кото­рая позволяет им более длительное время сосредоточиваться на выполнении заданий, вызывающих их непосредственный интерес. Чем больше ребенок заинтересован в выполнении зада­ния, тем выше результаты его деятельности. Подобный феномен не отмечается у умственно отсталых детей. Эмоциональная сфера умственно отсталых дошкольников не развита, а чрезмерно игро­вое предъявление заданий (в том числе в ходе диагностического обследования), как уже упоминалось, часто отвлекает ребенка от решения самого задания и затрудняет достижение цели.

9. Большинство детей с ЗПР дошкольного возраста в различной степени владеют изобразительной деятельностью. У умственно от­сталых дошкольников без специального обучения изобразитель­ная деятельность не возникает. Такой ребенок останавливается на уровне предпосылок предметных изображений, т. е. на уровне чер­кания. В лучшем случае у отдельных детей отмечаются графические штампы — схематичные изображения домиков, «головоногие» изоб­ражения человека, буквы, цифры, хаотично разбросанные по плос­кости листа бумаги.

10. В соматическом облике детей с ЗПР в основном отсутствует диспластичность. В то время как у умственно отсталых дошкольни­ков она наблюдается достаточно часто.

11. В неврологическом статусе детей с ЗПР обычно не отмечает­ся грубых органических проявлений, что типично для умственно отсталых дошкольников. Однако и у детей с задержкой можно уви­деть неврологическую микросимптоматику: выраженную на вис­ках и переносице венозную сеточку, легкую асимметрию лицевой иннервации, гипотрофию отдельных частей языка с его девиаци­ей вправо или влево, оживление сухожильных и периостальных рефлексов.

12. Патологическая наследственная отягощенность более типична для анамнеза умственно отсталых детей и практически не отмеча­ется у детей с задержкой психического развития.

Иногда приходится дифференцировать ЗПР и легкую степень органической деменции.

При ЗПР нет такой разлаженности деятельности, личностного распада, грубой некритичности и полного выпадения функций, которые отмеча­ются у детей с органической деменцией, что и является диффе­ренциальным признаком.

Особые трудности представляет разграничение ЗПР и тяжелых нарушений речи коркового генеза (моторная и сенсорная алалия, ранние детские афазии). Эти труд­ности обусловлены тем, что при обоих состояниях имеются похо­жие внешние признаки и следует выделить первичный дефект — речевое ли это нарушение или интеллектуальная недостаточность. Это сложно, так как и речь, и интеллект относятся к познаватель­ной сфере деятельности человека. Кроме того, они в своем разви­тии неразрывно связаны между собой. Еще в трудах JI. С. Выготс­кого при указании на возраст 2,5—3 года говорится, что именно в этот период «речь становится осмысленной, а мышление — рече­вым». Поэтому, если патогенный фактор воздействует в эти сроки, он всегда затрагивает обе названные сферы познавательной дея­тельности ребенка. Но и на ранних стадиях развития ребенка пер­вичное поражение может задержать или нарушить ход становления познавательной деятельности в целом.

Для дифференциальной диагностики важно знать, что ребенок с моторной алалией, в отличие от ребенка с ЗПР, отличается край­не низкой речевой активностью. При попытке вступить с ним в контакт он часто проявляет негативизм. При моторной алалии более всего страдают звукопроизношение и фразовая речь, а возможности усвоения норм родно­го языка стойко нарушены. Коммуникативные трудности у ребен­ка все более нарастают по мере того, как с возрастом речевая де­ятельность требует все большей автоматизации речевого процесса (Е. М. Мастюкова, 1997).

Сложности для диагностики представляет разграничение ЗПР и аутизма. У ребенка с ранним детским аутизмом (РДА), как пра­вило, нарушены все формы довербального, невербального и вер­бального общения. От ребенка с ЗПР такой малыш отличается ма­ловыразительной мимикой, отсутствием зрительного контакта («глаза в глаза») с собеседником, чрезмерной пугливостью и стра­хом новизны. Кроме того, в действиях детей с РДА наблюдается патологическое застревание на стереотипных движениях, отказ от действий с игрушками, неготовность к сотрудничеству со взрос­лыми и детьми.