Международные организации как субъекты
Международного частного права
Международные организации подразделяются на две основные группы - межгосударственные (межправительственные) международные организации (ММО), создаваемые на основании международных договоров и обладающие международной правосубъектностью, и международные неправительственные организации (МНО), которые создаются частными лицами и, как правило, не считаются обладающими международной правосубъектностью.
При вступлении международных организаций в частноправовые отношения возникает необходимость установления применимого национального права. Национальное право, как правило, не выделяет международные организации в качестве особого субъекта. Тем не менее в отношении ММО проблем с признанием их правосубъектности обычно не возникает. Гражданская правосубъектность ММО в данном случае является следствием наличия международной правосубъектности. Как правило, международные договоры, которыми учреждаются соответствующие ММО, либо соглашения между ММО и государствами об открытии штаб-квартиры устанавливают, что для целей частного права ММО обладают всеми необходимыми правами местных юридических лиц и признаются в таком качестве государствами.
В связи с таким законодательным регулированием в литературе предложено понятие "международное юридическое лицо". Особенности данной категории предлагается усматривать в двойственном статусе ММО, которая, с одной стороны, создана нормами международного публичного права и получила юридическую личность в силу установлений международного договора, а с другой стороны, приравнивается к национальным юридическим лицам для целей частноправового регулирования <1>.
--------------------------------
<1> Подробнее о понятии "международное юридическое лицо" см.: Седова Ж.И. Международное юридическое лицо: особенности правового регулирования специального статуса // Арбитражная практика. 2002. N 1.
Сложнее обстоит ситуация с вопросом о правосубъектности МНО. Данные организации, преследующие некоммерческие цели международного характера, как правило, учреждаются частными лицами в форме юридического лица по законодательству соответствующего государства. В связи с описанным выше отсутствием принципа автоматического признания иностранных юридических лиц в обычном международном праве может возникнуть вопрос о правосубъектности таких МНО за пределами государства их регистрации.
На решение данной проблемы нацелена Страсбургская конвенция о признании юридическими лицами международных неправительственных организаций 1986 г. (вступила в силу 1 января 1991 г., Россия не участвует). Статья 2 данной Конвенции предусматривает, что статус юридического лица и правоспособность, как это имеет место для МНО на территории государства, где находится ее зарегистрированный офис, должны признаваться остальными государствами - участниками Конвенции.
В последнее время проблема правосубъектности иностранных МНО стала актуальной и для российского законодателя. Федеральным законом от 10 января 2006 г. N 18-ФЗ <1> было установлено, что "правоспособность филиала или представительства иностранной некоммерческой неправительственной организации на территории Российской Федерации возникает со дня внесения в реестр сведений о соответствующем структурном подразделении иностранной некоммерческой неправительственной организации". Очевидно, в данной норме речь идет о возможном отказе в признании правосубъектности иностранной МНО, поскольку было бы неверно говорить об особой гражданской правосубъектности обособленного подразделения МНО (ее филиала или представительства).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2006. N 3. Ст. 282.
Глава 3. ГОСУДАРСТВО В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ
Постановка проблемы в историко-теоретическом аспекте
Государство как политико-правовое образование - самый сложный и многогранный субъект права. О нем трудно говорить категорично и определенно. Все аспекты его статуса, начиная с вопроса о том, что первично - право или государство, и заканчивая проблемами сущности, целей, функций государства, дискуссионны и неоднозначны.
В юриспруденции государство выполняет одновременно несколько ролей: оно как суверен формирует объективное право, принимая законы и заключая международные договоры; оно через свои органы является центральной фигурой правоприменительной деятельности; ему доступно участие в процессе приобретения субъективных прав и их осуществление.
Если первые две роли государство играет органично, так как они воплощают его самые важные публичные и социальные задачи, здесь государство в полной мере проявляет себя как суверен, то последняя из перечисленных его ролей плохо сочетается с его сущностью. Речь идет об участии государства в частноправовых отношениях.
Необходимой предпосылкой такого участия является равный статус субъектов и их неподчиненность друг другу. Для того чтобы достичь эффекта равенства, приходится прибегать к различным приемам юридической техники. К числу таких приемов можно отнести создание из органов государства самостоятельных юридических лиц (учреждений), реализацию интересов государства в частной сфере через его участие в коммерческих организациях в качестве единственного учредителя (в унитарных предприятиях) или наряду с другими (в хозяйственных обществах). Помимо этого, к участию государства в гражданском обороте применяются соответственно правила гражданского законодательства о юридических лицах. Предполагается, что государство не пользуется преимуществами перед другими участниками частных отношений, главным образом в суде в случае спора или привлечения его к гражданско-правовой ответственности.
Нельзя сказать, что все эти меры действительно уравнивают государство с физическими и юридическими лицами в торговой и иной подобной деятельности, но без такого правового допущения, без предполагаемого равенства государство в принципе не смогло бы покупать и продавать, оказывать и получать возмездные услуги, заказывать исполнение какой-либо работы и т.п., поскольку все эти отношения предполагают свободу договора.
Все сказанное уже демонстрирует, как трудно включить публичное образование в модели гражданского оборота. В частных отношениях, осложненных иностранным элементом, сложности возрастают многократно. В трансграничных отношениях, где на регулирование претендуют сразу несколько правопорядков, есть опасность того, что в случае спора к государству как участнику этих отношений будет подан гражданский иск в суд другой страны. Ситуация может сложиться таким образом, что придется поставить под вопрос оплот любого государства - суверенитет. Постепенно в практике международного сообщества стали складываться правила об иммунитете государств.
Появление термина "иммунитет", как и состояние, которое он отражает, принято связывать с Древним Римом, где для некоторых категорий субъектов устанавливались особые льготы, а в дальнейшем они получили освобождение от каких-либо обязанностей. Свой современный смысл иммунитет получил в период империи в Риме, когда в отношении духовенства устанавливаются не только привилегии, но оно становится недоступно общим судебным процедурам, т.е. не подчиняется общей юрисдикции.
Позднее этот термин означал дарованное отдельным персонам или целым сословиям, общинам освобождение от повинностей, обязанностей платить подати в казну монарха, а уже в раннем Средневековье его можно назвать иммунитетом собственности королей, отдельных феодалов, духовенства.
Одно из первых упоминаний "иммунитетных" состояний в истории российского права появилось в конструкциях феодальной иерархии в Древней Руси. Не все историки согласны с тем, что русский вариант феодализма является классической моделью сюзеренитета-вассалитета, но в пользу этой версии высказываются некоторые авторитетные ученые, в частности С.В. Юшков: "В пределах своих владений вассал обладает иммунитетом. Это означало, что в его внутренние дела не мог вмешиваться никто, в том числе и сюзерен. Вассалами великих князей были местные князья. Главными иммунитетными правами были: право взимания дани и право вершить суд с получением соответствующих доходов" <1>. По сути, иммунитет вассала основывался на его юрисдикционной независимости и имущественной обособленности.
--------------------------------
<1> См.: История отечественного государства и права: Учебник / Под ред. О.И. Чистякова. М., 2004. Ч. 1.
Если средневековые княжества и государства вели торговлю, занимались мореплаванием, то данная деятельность персонифицировалась и толковалась как деятельность монарха. Отсюда любой иск против государства должен был рассматриваться как требование к монарху и посягательство на его репутацию, из уважения к которой и нежелания терять политические, союзнические связи с ним другие суверены запрещали своим судам разбирать такие тяжбы. Все конфликты решались на межгосударственном уровне либо не решались совсем и частные лица несли убытки.
В Новое время о государственном иммунитете почти забыли по нескольким причинам. Во-первых, частные лица в ряде стран были лишены возможности вчинять иск даже к собственному государству, не то что к иностранному, а все споры разбирались в административных процедурах. Во-вторых, частные отношения между государством и иностранными лицами встречались довольно редко, в основном исполнялись сторонами добровольно. В-третьих, в этот период принцип территориальной юрисдикции преобладал над принципом персональной юрисдикции, иными словами, суды, как правило, считали себя компетентными применительно к любым отношениям на территории их страны.
В XX в. многократно возрастает внешнеэкономическое сотрудничество, с появлением новых видов транспорта оживляется международное общение частных лиц, а известные исторические причины, в числе которых и Первая мировая война, способствуют миграции населения. Появляются предпосылки для серьезного развития коллизионного права и, как следствие, международного гражданского процесса. Цивилизованные страны развивают концепцию абсолютного иммунитета государства, которая соответствовала господствующим в международном праве представлениям о статусе государства.
Советское законодательство также базировалось на идее абсолютного иммунитета вплоть до прекращения СССР. Последними нормами, содержащими данные правила, были ст. 61 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1961 г. и ст. 435 Гражданского процессуального кодекса РСФСР 1964 г. Вместе с тем, подчиняясь общемировой тенденции ограничения иммунитета и имея целью привлечение иностранных инвестиций, Советский Союз, а затем и Российская Федерация заключили ряд международных соглашений о защите капиталовложений, которые предусматривают, что споры, вытекающие из таких отношений, рассматриваются в международном коммерческом арбитраже. Подобная арбитражная оговорка обычно свидетельствует об отказе государства от судебного иммунитета.