О несостоятельности марксизма

Одного яйца два раза не высидишь.

К. Прутков

Если анализировать все коммунистические публикации периода после 1991 года, то станет ясно, что их авторы до сих пор не поняли, как их бывшие руководители на основе марксизма-ленинизма довели СССР до краха и породили таких теоретиков, как Гайдар. Многие помнят широко тиражировавшиеся лозунги: «Учение Маркса всесильно потому, что оно верно». А между тем 1991 и последующие годы не только поставили под сомнение всесильность этого учения, но и обнажили неработоспособность методологии бездумных лозунговых прорывов, заканчивающихся известным: «Хотели как лучше…». История не терпит сослагательных наклонений, мы получили ровно то, что было возможно в рамках господствовавшего учения, ибо обеспечение устойчивости, созданной на его базе системы, к любым воздействиям как внутренним, так и внешним, и является мерилом его практической полезности. Когда все рушится, как карточный домик, то истоки краха следует искать не в отдельных ошибках, а в фундаменте. Лимит доверия к теории марксизма исчерпан. Это на его основе народ богатейшей во всех отношениях страны мира влачит постыдно жалкое существование. Настала пора простому русскому мужику, в отличие от «элиты», поджидающей очередных лозунгов, самостоятельно разобраться в основах экономики и финансов, заменить веру фальшивым авторитетам собственным миропониманием – не Боги горшки обжигают!

Что любопытно, теория марксизма, порожденная системами надгосударственного управления, и по сию пору сохраняет свою неприкасаемость. Вы, наверное, заметили, что единые хозяева наших как левых, так и правых не допускают критику Маркса ни теми, ни другими. Даже на буржуазно-либеральном Западе марксизм вне критики. Это неизменно охранительное на протяжении многих десятилетий отношение к марксизму на Западе хорошо отражено в заметке «Утописты – народ горячий», опубликованной в «Российской газете» от 31 августа 1995 года. В ней сообщается о проходившем в Канаде (Монреаль) 18-м международном конгрессе историков. Жаркая дискуссия развернулась вокруг докладов россиян и восточно-европейцев. «Присутствовавшим за „круглым столом“ западным марксистам и троцкистам (весьма многозначительное выделение троцкизма из марксизма. – Наш комментарий при цитировании) не понравились ссылки на христианскую религию в докладах. Их задело, в частности, утверждение, что утопия завладевает умами в обществе в результате отхода от христианских ценностей. Российских историков обвинили в обскурантизме и в том, что они пытаются перевести стрелку часов на много столетий назад. Историки из Восточной Европы и России были солидарны в критике марксизма, что не понравилось их западным коллегам» (Международное канадское радио).

Более того, разразившийся кризис привел к очередной реанимации марксизма: как сообщали СМИ во многих странах Запада, с началом финансово-экономического кризиса в 2008 году выросли продажи произведений К. Маркса и других марксистов.

Начнем с важнейшего звена – с политэкономии марксизма. Есть такая наука – метрология. Это наука об измерениях. Так вот марксизм – это метрологически несостоятельное учение. Он оперирует фикциями, которые невозможно измерить на практике и связать с жизнью, с решением практически значимых задач. Если зайти на производство, то вам не удастся измерить объемы «необходимого» и «прибавочного» продукта. Ни одни часы вам не покажут, когда закончилось «необходимое» рабочее время и началось «прибавочное». То есть реальный бухгалтерский учет и контроль производства не могут вестись на базе марксистской политэкономии. Марксистская доктрина полностью обнажила свою несостоятельность уже к началу 1950-х годов, с той поры и возник усугубляющийся со временем кризис псевдокоммунистического развития СССР. Жесткое разоблачение марксизма и фактически смертный приговор ему даны в 1952 году в работе И. В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». Это обстоятельство, по нашему мнению, было решающим. Именно по этой причине работы Сталина были фактически, хотя и не юридически, запрещены, а он сам злодейски убит. Вслушайтесь в текст работы И. В. Сталина: «Я думаю, что необходимо откинуть и некоторые другие понятия, взятые из ”Капитала“ Маркса… искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как „необходимый“ и „прибавочный“ труд, „необходимый“ и „прибавочный“ продукт, „необходимое“ и „прибавочное“ время. (…) Я думаю, что наши экономисты должны покончить с этим несоответствием между старыми понятиями и новым положением вещей в нашей социалистической стране, заменив старые понятия новыми, соответствующими новому положению. Мы могли терпеть это несоответствие до известного времени, но теперь пришло время, когда мы должны наконец ликвидировать это несоответствие».

Это заявление чрезвычайной методологической значимости. Терминологический аппарат – это основа основ в управлении и, по сути, пункт обвинительного заключения в адрес отечественной экономической науки.

Первый результат, которого добился марксизм, сводится к тому, что при простом упоминании этой темы «среднестатистическому человеку» становится скучно и у него пропадает интерес к собеседнику. Очевидная бесполезность философии марксизма в жизненной практике проистекает из изначально ошибочной постановки основного вопроса философии, касающегося соотношения сознания и бытия. Что первично? Способно ли сознание правильно отразить мир? Первый вопрос лежит вне сферы доказательств средствами логики. Сознание, идея, информация и материя – это две стороны одного явления. Не бывает абстрактной материи без конкретных информационных характеристик, как не бывает информации без материального носителя. Об этом же, кстати, свидетельствует и многовековой бессмысленный и беспредметный спор философских школ материалистов и идеалистов. Их включили в стандартную библейскую алгоритмику «разделяй и властвуй». Кроме того, даже если бы что-то было первичным – от этого ничего не изменится на практике, поскольку этот факт пришлось бы принять как объективную данность, не подчиненную субъективному произволу философов и их учеников.

По второму вопросу без всяких научных ухищрений любому разумному человеку понятно, что мнения о Мире могут соответствовать Миру, а могут и не соответствовать ему. А вот основной вопрос практически полезной жизненной мудрости – это вопрос о предсказуемости последствий человеческой деятельности, последствий применения тех или иных мнений, претендующих быть научным знанием, к решению практических задач, – остается вне рамок марксизма. Единственно здравая постановка основного вопроса философии сводится к выявлению и реализации человеком объективных возможностей предвидеть будущее. Будущее, которое имеет много вариантов. Такое предвидение позволяет осуществить выбор наилучшего в некотором смысле варианта для воплощения его в жизнь – в масштабах личностной судьбы человека, семьи, государства и, наконец, всего человечества. В соответствии с исследованием этого вопроса человек и должен избирать вариант наилучшего поведения как сегодня, так и в обозримом будущем. На протяжении всей истории нашей цивилизации именно к таким вопросам никогда не ослабевал практический интерес.

Подобные воззрения на основной вопрос жизненно полезной философии высказывались при жизни и К. Маркса и Ф. Энгельса, но они остались не замеченными ни основоположниками марксизма, ни классиками того периода, ни широкой научной и политической общественностью.

Так английский этнограф XIX века Э. Б. Тайлор (1832–1917), современник К. Маркса и Ф. Энгельса, заявлял о «философии истории в обширном смысле как об объяснении прошедшего и предсказании будущих явлений в мировой жизни человека на основании общих законов» («Первобытная культура», Москва, «Политиздат», 1989. С. 21). Известно и сходное по смыслу высказывание Наполеона Бонапарта: «Предвидеть – значит управлять».

Теория марксизма не просто ошибочна. Она целенаправленно создает искаженное восприятие объективной реальности, нужное заказчикам, хозяевам марксизма, формирует своеобразные родимые пятна эпохи Рыб. Наиболее наглядно это представлено как раз в первом из упомянутых законов диалектики в ее марксистской интерпретации – законе «единства и борьбы противоположностей». Ведь единство и борьба противоположностей по Марксу реализуются так, что единство относительно, а борьба абсолютна. В действительности все это – точный слепок с основополагающего принципа отживающей свой век концепции управления «разделяй и властвуй». Но объективный мир устроен иначе. Основой развития является не борьба, и существо этого первого закона можно было бы отразить в следующем определении – «закон взаимодействия разнокачественных явлений». Во-первых, взаимодействие может быть не только парным, и оно вовсе не обязательно выражается в форме борьбы на уничтожение. Кровавая бойня белых и красных в 1917 году – это неизбежное следствие марксизма. В стране реализовывалась эта якобы единственная необходимость. Марксизм провоцирует классовую борьбу, умышленно противопоставляя собственников бизнеса и наемных работников. А для чего? А для того, чтобы сокрыть истинные механизмы угнетения в равной степени как одних, так и других. Их разорение реализуется банковским ростовщичеством через кредитно-финансовую систему с ненулевым ссудным процентом.

В действительности собственник бизнеса и наемный работник сидят в одной лодке, хотя и имеют принципиально разные функции в схеме получения личных доходов, в схеме реализации доступа к потреблению продукта общественного производства. Производство действительно общественное, поскольку никто не в состоянии единолично произвести с нуля ничего из того, что потребляет он сам и его семья – все продукт коллективного труда на основе той или иной организации производства и потребления. И в этой системе результат может быть достигнут лишь в процессе взаимодействия этих двух участников производства. Этот пример хоть и частный, но он точно иллюстрирует целевые установки одного из законов марксистской диалектики. Они сводятся к целенаправленному разжиганию противоречий в едином социальном организме через назначенных противников. Следующее за этим саморазрушение страны списывается, по оглашению, на объективный ход вещей, на роль подставной, подготовленной в обход сознания личности в истории, которая осуществила эту пресловутую якобы единственно возможную необходимость общественно-исторического развития. При этом марксизм ничего внятно не говорит об управлении как о возможности выведения управляемой системы на одну из заранее намеченных и наиболее предпочтительных целей из множества возможных.

Формулировка закона «переход количественных изменений в изменения качественные» поверхностна и расплывчата. В объективной реальности качество обусловлено не только количеством, но и мерой, упорядоченностью. К примеру, из одного и того же набора атомов вы можете получить молекулы разных веществ, которые будут обладать одинаковым химическим составом, но разными химическими свойствами, обусловленными упорядоченностью и взаимосвязями атомов в молекуле (это явление в химии получило название «изомерия»). А к качественным изменениям ведут, соответственно, как количественные, так и порядковые изменения. В свою очередь, качественные изменения выражаются в изменениях количественных и порядковых.

Обратимся к закону «отрицание отрицания». Этот закон не менее вредоносен для общества, чем и два предыдущих. К нему, конечно, можно придумывать всякие облагораживающие комментарии, что под отрицанием понимается выход на качественно новый уровень развития. Но ведь отрицание в форме краха тоже вполне укладывается в формулировку этого закона. Ведь крах – это бесспорное отрицание того, что до него было. Закон «отрицание отрицания» абсолютизирует одну из граней процесса, а название этого процесса, отражающего мир – «чреда преображений». И когда произрастает дуб, то главное в этом процессе вовсе не в том, что отрицается желудь. Развитие в нашем представлении – это не последовательность отрицаний в виде маеты и хождения по кругу. Мы формулируем этот закон иначе, как последовательность преображений на основе внутреннего и внешнего порядка во взаимодействии разных качеств. Закон «отрицание отрицания» уводит от поиска всегда имеющихся немногочисленных путей к истинному преображению в лучшее качество. Зачем созидать, если за этим последует отрицание? Зачем бороться за счастье народное, все равно наступит отрицание победы? Этот закон не дает ничего нового и являет собой наукообразное выражение ветхозаветных наваждений, изложенных в главах 1 и 3 книги Екклесиаста.

Процитируем по тексту Библии: «7. Время раздирать и время сшивать; время молчать и время говорить. 8. Время любить и время ненавидеть; время войне и время миру. 9. Что пользы работающему от того, над чем он трудится» (глава 3). «4. Видел я дела, которые делаются под солнцем, и вот, все – суета и томление духа» (глава 1). Вот вам и нравственно-психологическая подоплека методологических основ марксизма, который и во всех остальных вопросах является не более чем светской модификацией библейской доктрины порабощения человечества, но не в грубых, а утонченно-цивилизованных формах.

Вредоносен и такой марксистский термин, как «общественное разделение труда», ибо в общественном производстве имеет место обратный процесс объединения труда множества индивидов для получения единого результата, протекающий на основе профессиональной специализации. В настоящее время, отталкиваясь от мирового кризиса, глобальной марксистско-троцкистской мафией предпринимаются активные попытки реабилитации, повторного внедрения марксизма в общественные системы. Не получится. «Одного яйца два раза не высидишь», – как говаривал К. Прутков.

Сегодня в России существует партия, именующая себя коммунистической. Все изложенное выше свидетельствует, что у нее нет будущего, ибо ее лидерами не осмыслена вредоносность того фундамента, на котором она держится и по сию пору. Ее вождь Г. А. Зюганов на 13-м съезде КПРФ заявил, что КПРФ «намеревается строить социализм XXI века на основе идей марксизма-ленинизма». Ну, а объединить марксизм и православие в системе партийной идеологии – это шизофрения.

Все остальные парламентские партии точно так же, как и коммунистическая, работают строго в рамках концепции управления эпохи Рыб. За ними стоит одна и та же социологическая и экономическая наука. Все они на словах и по оглашению провозглашают одно, а в делах и по умолчанию получается другое. Такое психологическое явление именовалось в народе одержимостью, в наших определениях – это психический троцкизм, возникший задолго до рождения Л. Д. Бронштейна-Троцкого, который был наиболее ярким представителем этого типа строя психики в марксизме.

«Нет, больше одной партии нам не прокормить», – рассуждают избиратели, подразумевая потребность общества в партии власти, которая будет в практической политике выражать интересы общественного развития, а не интересы внешних поработителей. В обществе царит атмосфера ожидания системы новых мировоззренческих знаний, новой концепции управления.

Глава 23

Терминология
как инструмент глобального управления

Многие вещи нам не понятны не потому,

что наши понятия слабы, но потому, что

сии вещи не входят в круг наших понятий.

К. Прутков

Миропонимание, как представление о мире в лексических формах, формируется на основе понятий. В свою очередь, понятие, а следовательно, и понимание, может формироваться исключительно как совокупность образа и соответствующего ему слова. Если нет единого договора о сути понятий, и определенный термин у разных людей вызывает разные образы, то их диспут становится беспредметным. Утрируя, можно проиллюстрировать многие из политических шоу воображаемым спором по поводу качеств лука, когда один из спорящих подразумевает под этим словом образ репчатого лука, второй – зеленого, а третий – лука для стрельбы.

Именно такого рода спор можно было наблюдать, к примеру, на телеканале «Культура» по теме «Русский фашизм хуже немецкого». Но что ведущий, тогдашний министр культуры РФ М. Е. Швыдкой, и его собеседники имели в виду под словом фашизм, так и осталось неясным. Подмена смысла терминов и формирование новых – это и есть реальное управление. К примеру, русское слово «управление» неслучайно вытесняется словом «менеджмент», ибо оно имеет общий корень со словами «праведность», «справедливость», «правда», суть которых противоречит содержанию нынешнего менеджмента как искусства манипулирования людьми и обществами, в том числе и с целью извлекать деньги из чужих карманов, не прибегая к грубому насилию.

Не случайна и не беспричинна подмена русского слова «свобода» словом «либерализм». Под свободой в русском языке понималось «С-овестью ВО-дительство БО-гом ДА-нное», а вовсе не культивируемая ныне вседозволенность, в том числе и в формах злоупотреблений законодательной властью, которым сопутствует требование безусловного соблюдения юридической законности при полном умолчании о характере нравственности, господствующей в обществе, и совести людей. В действительности имеет место попытка реализовать в постсоветской России тот политический принцип, в результате проведения в жизнь которого сформировались США в их нынешнем виде и который не смогли реализовать в России в прошлом декабристы. Его выразил один из руководителей декабристов П. И. Пестель: «Самые действительные Наставники Народов суть Законы Государственные: они образуют и, так сказать, воспитывают народы, по ним нравы, обычаи, Понятия вид свой и Деятельность свою получают, от них исходят Направление Умов и Волей; и потому утвердительно сказать можно, что Политические и Гражданские Законы соделывают Народы таковыми, каковыми они суть» (Пестель П. И. «Русская Правда»).

При этом любители либерализма не говорят ни слова о том, что законы не с неба падают, а выражают определенную концепцию управления и защищают управление от воздействия на него противоборствующих концепций. Соответственно, помалкивают они о сути и происхождении различных концепций управления.

Изменение смысла терминов способно радикальным образом повлиять даже на восприятие истории человечества. Так, изначальное значение слова «варяг» проистекало от слова «варить». Работать (работяги), делить (деляги), варить (варяги). Варяги – наиболее значимая из профессий населения, проживавшего в районе современной Старой Руссы, стоявшей на подземном озере с соленой водой. Они не только вываривали соль, но и охраняли ее, как самый дорогостоящий товар древности. Кстати, технология вываривания соли и по сию пору отображена на гербе Старой Руссы. То есть варяги – вовсе не скандинавы и не прибалты, а наши русские люди.

Как известно из истории, именно варяги – Рюрик и его братья Трувор и Синеус – пришли «из-за моря» в Новгород и многое сделали для становления государственности Древней Руси. Официальные исторические версии указывают на скандинавское происхождение Рюрика, в их подтверждение работает и ныне трансформированный смысл слова «варяг», оказавшийся сродни смыслу слова «иноземец». И все это нацелено на принижение достоинства нашего народа, якобы не способного породить фигуры подобного масштаба. В действительности, термином «море»[20] в Новгородской Руси характеризовалась не только Балтика, но и озеро Ильмень, с противоположного берега которого и пришел варяг Рюрик.

Для определения будущей глобальной политики мы считаем необходимым дать определение важнейшим явлениям в жизни человечества, то есть договориться о понятиях. В противном случае в головах у разработчиков будет такой же винегрет, который присутствует сегодня в средствах массовой информации, панически опасающихся, к примеру, слова «патриотизм» и абсолютно неуместно, по примеру бывшего министра культуры, употребляющих слово «фашизм».

Патриотизм – осознание своеобразия (уникальности) культуры своего народа и отличий ее от культур других народов, также обладающих своеобразием и значимостью в общей для всех народов истории человечества.

Национализм – это осознание уникальности собственной культуры в сочетании с отрицанием уникальности и значимости для человечества иных национальных культур.

Нацизм – сознательное уничтожение иных культур и народов, их создавших, враждебное отношение к ним.

То есть национализм и нацизм могут существовать в обществе и при монархии, и при рабовладельческом строе, и при феодализме, и при капитализме, и при социализме.

Интернацизм – то же самое, что и нацизм, но в исполнении тех или иных диаспор.

Социализм – это уклад общественной жизни, при котором многие потребности всякой личности, а также всякой семьи гарантированно удовлетворяются за счет прямого и косвенного покрытия соответствующих расходов государством, выступающим в качестве представителя общества в целом. Для обеспечения этого в системе общественного производства в каких-то видах деятельности частное предпринимательство и частная собственность на средства производства ограничиваются или запрещаются. Могут запрещаться какие-то виды деятельности в целом[21], а также вводятся ограничения на максимальный уровень доходов членов общества. Это мотивируется необходимостью защиты общественного строя и каждого из преданных ему граждан от злоупотреблений со стороны предпринимателей-индивидуалистов и лиц, чьи высокие доходы избыточны по отношению к уровню расходов, мотивированному жизненными потребностями личности и семьи в этом обществе. Такого рода ограничения с течением времени приводят к тому, что государственный сектор экономики становится доминирующим.

Капитализм в его изначальном виде – это уклад общественной жизни, в котором господствует буржуазно-индивидуалистический способ организации производства и распределения на основе права частной собственности и формального равенства всех граждан перед законом. При этом решение жизненных проблем личности и семьи большей частью возлагается на саму личность, семью и на разнородные негосударственные фонды и общественные организации. Даже при действии прогрессивного налогообложения при капитализме практически нет ограничений на доходы и накопления, остающиеся после уплаты предусмотренных законодательством налогов. Государственный сектор экономики является обслуживающим по отношению к сектору, действующему на основе частной собственности на средства производства, в результате чего в ведении государства оказываются малорентабельные и убыточные при сложившемся законе стоимости отрасли и производства, без которых, однако, общество обойтись не может.

Национал-социализм – социализм для определенных (одного или нескольких) народов поименно, но построенный таким образом, что на представителей других народов гарантии и нормы национал-социализма не распространяются.

Интернационал-социализм – не альтернатива национал-социализму, как то утверждают интернацисты-марксисты, а «преимущественный социализм» для мафиозно организованных международных диаспор в многонациональном государстве, внешне (формально) организованном на принципах равноправия и социализма.

Фашизм – слово, восходящее к латинскому «фасция». Фасция – это пучок прутьев с воткнутым в середину топориком, обвязанный ремнем. В Древнем Риме фасции были сначала знаком царской власти, потом – знаком власти высших государственных чиновников. Вопрос об угрозе «фашизма» неправомерно сводят к идеям национальной и расовой исключительности и нетерпимости, а также к унаследованным от Италии и Германии «фашистским» символике и фразеологии, путая его с нацизмом.

Суть фашизма как такового, вне зависимости от того, как его называют, какими идеями он прикрывается и какими способами осуществляет власть в обществе, – в активной поддержке толпой «маленьких людей» – по идейной убежденности их самих или безыдейности на основе животно-инстинктивного поведения – системы злоупотреблений властью «элитарной» олигархией.

При этом олигархия представляет неправедность как якобы истинную «праведность», и на этой основе, извращая миропонимание людей, всей подвластной ей мощью культивирует неправедность в обществе, препятствуя людям в их желании реализовать свои человеческие качества. Кроме этого, под разными предлогами, всей подвластной ей мощью олигархия подавляет всех и каждого, кто сомневается в праведности ее самой и осуществляемой ею политики.

Толпа – по определению В. Г. Белинского, – это «собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету» (Белинский В. Г. «Стихотворения М. Лермонтова»). Толпа – это множество людей, живущих в отсутствии воли и совести.

По сути своей бездумно или автоматически, что позволяет представителям извне управлять их поведением. И неважно, выступает ли правящая олигархия публично и церемониально, превозносясь над обществом, или превозносится по умолчанию, публично изображая смирение и служение толпе, именуя ее народом. Может она действовать и скрытно, культивируя в обществе миф о своем несуществовании и о том, что все в жизни общества течет якобы «само собой», а не целенаправленно по сценариям концептуально властных кураторов олигархии[22].

Фашизм порождается носителями демонического типа строя психики и представляет собой культуру самоуправления не вызревших до человечности толпо-элитарного общества или каких-то общественных групп в его составе. Фашистская культура общественного самоуправления объективно выстраивается так, чтобы воспрепятствовать становлению культуры человечности и исключить личностное становление новорожденных в качестве носителей человечного типа строя психики.

Это определение-описание фашизма не включает в себя пугающих и бросающихся в глаза признаков его проявлений в действии: символики и идеологии, призывающей к насилию и уничтожению тех, кого хозяева фашизма назначили на роль неисправимого общественного зла, а также призывов к созданию политических партий с жесткой дисциплиной и системой террора, отрядов боевиков и т. п.

Немецкий народ бездумно поддерживал Гитлера и реализуемый им сценарий глобальных финансовых кланов, заправил Федерального Резерва США, направленный, прежде всего, против самого немецкого народа, против других народов, чьи валюты конкурировали с долларом США, рвавшимся на плечах Гитлера к мировому господству.

В силу того, что у новой олигархии, возникшей в результате реформ в России, нет активной общественной поддержки, Россия наших дней не является фашистским государством. Хотя в ней есть группы и общественные движения, которые мечтают о своем приходе к власти и о фашизации страны. Это те политические линии, которые призывают «маленьких людей» к поддержке неправедности нынешней олигархической системы управления. Что касается надуманных декораций русского фашизма, то это делается для содержания тех, кто не желает заниматься общественно полезным трудом, подрабатывает, позируя с нелепыми для России нашивками, либо объявляет себя пламенным профессиональным антифашистом. Рекламируемые в СМИ фашисты и антифашисты – это две стороны одной и той же политической ширмы, они содержатся у одной кормушки и просто не способны к существованию порознь, как сиамские близнецы.

Троцкизм – это особая разновидность типа строя психики, древнее явление, именуемое ранее одержимостью, получившее свое современное терминологическое уточнение по имени его наиболее яркого представителя Бронштейна-Троцкого.

Характерной чертой троцкизма в коммунистическом движении в XX веке была полная глухота к содержанию высказываемой в его адрес критики. Она сочетается с приверженностью принципу подавления в жизни реальными действиями тех деклараций, которые ими же и провозглашаются. Народ при этом ограничивается благодушным восприятием красиво звучащих лозунгов и призывов. Вспомните хотя бы отъявленного троцкиста Горбачева с его болтовней о социализме с человеческим лицом, борьбе с пьянством, дружбе народов. И посмотрите на результаты запущенных им процессов. По оглашению – одно, по умолчанию и итогам – прямо противоположное.

Троцкизм – это особенность психики тех, кого угораздило стать троцкистом, а не особенность той или иной конкретной идеологии. Психическому типу троцкиста могут сопутствовать самые различные идеологии. К примеру, «архитектор перестройки», в прошлом член Политбюро, А. Н. Яковлев, будучи психическим троцкистом, успел выразиться во множестве вероучений. Начинал он с ортодоксального марксизма-ленинизма, а потом через идеологию «общечеловеческих ценностей» и социализма с «человеческим лицом» дошел до буддизма, заявляя при этом, что он «православный христианин» («Постижение», «Вагриус», М., 1998. С. 140).

Именно по этой причине чисто психического характера отношения с троцкизмом и троцкистами персонально на уровне интеллектуальной дискуссии, аргументов и контраргументов бесплодны и опасны для тех, кто рассматривает троцкизм в качестве одной из идеологий.

Марксизм – это наименование мировоззренческой системы, являющейся ложным имитатором пути к коммунизму. Марксизм разработан и внедрен знахарями Запада для того, чтобы опорочить идеи коммунизма. Так что ложное отождествление понятий марксизм и коммунизм возникло лишь на этапе мировоззренческих заблуждений конца XIX – середины XX века.

Коммунизм , как идеал, к которому должно стремиться человечество в своем развитии, пропагандируется издревле. В переводе с латыни на русский язык слово «коммунизм» означает общинность, общность. Кроме того, в латинском языке это слово является однокоренным со словом «коммуникация», то есть связь, в том числе имеется в виду и информационная связь между людьми, что по-русски именуется «со-ВЕСТЬ». Иначе говоря, коммунизм – общность людей на основе совести. Все остальное в коммунизме в успехах развития его идей является следствием единства либо серьезных расхождений в совести у разных лиц.

Приверженность к коммунизму подразумевает согласие с тем, что далеко не все, связанное с жизнью человека и общества, может находиться в безраздельной личной (частной) собственности кого-либо. Многое может быть в коллективной собственности и, будучи достоянием каждого, оно не может быть исключительным достоянием никого из них персонально. Хоть общий смысл этого положения ясен, но в практике жизни разногласия между коммунистами-утопистами возникают при составлении перечня того, что может быть в личной собственности, а что может быть исключительно в общественной.

Большевизм , как учит история КПСС, возник в 1903 году на III съезде РСДРП. Как утверждали его противники, большевики до 1917 года никогда не представляли собой действительного большинства членов партии. Но, как заявляли сами большевики, именно они выражали в политике стратегические интересы трудового большинства населения, вследствие чего только они и имели право именоваться большевиками. Так что это определение в нашей терминологии связано не с формальными моментами, а с предназначением, целью этого движения. Большевик – это тот, кто заботится о трудовом большинстве.

Именно к таким людям, к Большевикам с большой буквы, относился Сталин. Претензии Сталину формируются не большинством трудового народа, а паразитирующим на их созидательном труде меньшинством. Связано это с тем, что наряду с трудовым большинством, которое считает нормальной жизнь в созидательном труде, в толпо-элитарных культурах есть еще и меньшинство, которое считает для себя нормальным пожинать плоды там, где пахали и сеяли другие, и видит в этом свое призвание. Сталин, в отличие от нынешней номенклатуры, заработал для себя и своей семьи лишь на китель и стоптанные сапоги.

Большевизм и приверженный ему Сталин не призывали к уравниловке, но настаивали на том, чтобы исключить ростовщическое ограбление производящего сектора с помощью кредитно-финансовой, денежной системы. Чтобы сделать верные выводы о сущности деятельности Сталина, необходимо исключить ориентацию на то, что о нем и его деле написали его противники. Информация «критиков большевизма и сталинизма» для человека, не обделенного различением, ценна лишь тем, что она раскрывает закулисную кухню заказчиков фашистской и профашистской политики в ранее определенном смысле термина «фашизм». Чтобы понять Сталина и дело, которому он служил, необходимо изучать то, что заявлял он сам лично, осмыслить достигнутые под его руководством результаты. И только тогда вам откроется истинный смысл слова «большевик», и только тогда вы поймете причины его лидерства в прошедшем конкурсе «Имя России».

Глава 24

Тайные коды Пушкина

У лукоморья дуб зеленый,

Златая цепь на дубе том…

А. С. Пушкин

Значимость творчества А. С. Пушкина заключена не столько в музыке его стиха и удивительно красивой и легкой рифме, сколько в информации, скрытой в определенной системе символов. За каждым его персонажем стоит то или иное глобальное социальное явление либо большие группы людей и управленческие иерархии. Про А. С. Пушкина написаны сотни книг, кажется, что ничего нового уже сказать невозможно, но, на наш взгляд, его личность и творчество не осмыслены и не поняты до конца.

Творчество Пушкина – это глобальная информация об устройстве мироздания, о приоритетах системы надгосударственного управления человечеством. Любая проблема глобального уровня значимости, будь то военное или генное оружие, мировые деньги или идеологии, глобальная история или богословие – все это отображено в его произведениях. Пушкин – пророк русской цивилизации, но он дает информацию по преимуществу на уровне второго смысловою ряда.

В качестве упрощенной аналогии сошлемся на басни Эзопа или Крылова. В баснях используется статичный инструментарий – аллегория. Он примитивен и однозначен. Для любого читающего волк – это зло, а лиса – хитрость.

В творениях Пушкина представлена гораздо более сложная схема кодирования информации – динамичная символика. В любом его произведении каждый персонаж является символом, который на уровне второго смыслового ряда отображает глобальное социальное явление либо большие массы людей, либо управленческие иерархии. Однако восприятие этих символов, варианты их прочтения субъективны, зависят как от психики и мировоззрения читающего, так и от исторического времени прочтения. Каждая эпоха, каждый из читателей являются, по сути, творческими соучастниками формирования смысла прочитанного. У разных читателей смысл символов может отображаться в их сознании по-разному, однако их верное, общественно значимое толкование предполагает сохранение в сознании читающего общей логики текста в принятых символах на протяжении всего текста, от первой строчки до последней.

Отсюда загадочность, притягательность и даже некоторая пророческая мистичность многих его творений. Формирование общей логики стиха происходило у Пушкина в виде образов, картинок на тонких уровнях психики, возможности которых на несколько порядков превосходят возможности обыденного сознания. В современной лексике это именуется расширением сознания. Творчество Пушкина значимо для будущего русской цивилизации, для всего человечества, прежде всего, с точки зрения второго смыслового ряда.

«Русский» – это понятие наднациональное, оно отвечает на вопрос «какой?», а не «кто?» и означает принадлежность к цивилизационной общности, а не национальность, и Пушкин это понимал. Не принято говорить: «немецкий человек», «американский человек», а вот «русский человек» звучит вполне определенно, так же, как «западный» или «восточный» человек. Понятие «русский немец», «русский еврей» и т. п. звучит так же вполне определенно, но не может быть «немецкого русского». Россия, по крайней ме<